Кариган поползла на четвереньках и вновь угодила в кучу железных обломков. Под руку ей попалась булава рыцаря. Отлично… то, что надо! Железные шипы вонзились в руку женщины, которая держала дубину, а деревяшка угодила как раз Акстону по колену. Он опрокинулся назад.
Над ней возвышался кузнец с лампой в руках.
– Ты еще пожалеешь о своем поведении, – прошипел он и занес меч над головой девушки.
Кариган зажмурилась, но в этот момент в дальнем конце появился снежный вихрь, в котором просматривались какие-то призрачные фигуры. Порыв ветра ударил в лампу, и пламя затрепетало – того и гляди погаснет. По коридору пронесся леденящий душу стон, сотрясая даже камни.
Холодные, невидимые руки подхватили Кариган и поставили на ноги. Глаза кузнеца в страхе расширились, Акстон растерянно оглядывался по сторонам, пытаясь нашарить потерянный меч. Женщина сжалась в комок и замерла на полу.
С дикими воплями прозрачные фигуры устремились к преследователям Кариган. Девушке показалось, что в их вое она различает обрывки фраз: «…смерть Империи, смерть Морнхэвену Черному, смерть Империи…» А те, что поддерживали ее, скандировали ее имя: «Галадхеон, Галадхеон, Галадхеон…»
И она отдалась на милость призраков, позволила им унести себя в темноту. Странное дело, но чем больше сгущалась эта тьма, тем четче становились формы привидений. Кариган разглядела среди них представителей всех известных ей народов: от сакорийцев до жителей Нижнего Королевства… а некоторые вообще выглядели незнакомыми. Вот между ними промелькнул Зеленый Всадник, появился всего на мгновение, прежде чем снова скрыться в общей массе бесформенных видений.
«Смерть Империи, смерть Морнхэвену Черному, не дай Империи возродиться вновь, Галадхеон…» – Охваченные неверным радужным свечением, фигуры увлекли девушку в какую-то комнату. Здесь она остановилась – тяжело дыша, отряхиваясь от нападавшего на плечи снега. Здесь снег почему-то не шел.
«И что теперь?» – невольно подумалось Кариган.
Но, прежде чем у нее возникли какие-либо предположения, знакомая сила подхватила ее и снова поволокла в неведомую даль. Казалось, будто невидимая рука уцепилась за ее брошь и тянет, волочит девушку сквозь поток времени. Пролетая через века, она не могла удержаться от крика и мимоходом успела подумать: интересно, а жители этих веков тоже воспринимают ее голос как причитания привидения?
Да и что такое, в конце концов, эти привидения? Действительно ли они являются душами мертвых или же – подобно ей самой – просто путешествуют во времени?
И в тот же миг ее собственное путешествие окончилось. Причем довольно резко: она шлепнулась на пол, будто у нее из-под ног выдернули ковер. Придя в себя, девушка поднялась на колени и оглядела печальную сцену, открывшуюся ее взору. В воздухе висел запах свечей и курящегося фимиама. Все блестящие поверхности в комнате были занавешены темной тканью.
На кровати лежала женщина, до пояса укрытая одеялами. Темные волосы разметались по подушке. Черты лица ее покрывала смертельная бледность, грудь женщины едва заметно поднималась в угасающем дыхании. С ужасом Кариган узнала в лежащей Лил Амбриот.
Рядом с ней находились двое мужчин, один из них – Всадник Брекетт.
– Мне жаль, мой друг, но мы сделали все, что могли, – проговорил другой мужчина, очевидно, лекарь. – Использовали и целебные травы, и магию.
– В таком случае, наверное, лучше позвать короля, – выдавил из себя Брекетт и поспешно вышел.
Лекарь молча смотрел на Лил, словно молился. Кариган подошла ближе, и сквозь фимиам различила запах крови и болезни.
В это мгновение вошел, нет, ворвался король Джонеус. Упав на колени рядом с кроватью, он взял руку Лил и прижался к ней щекой.
Долго молчал, затем попросил:
– Скажите мне всю правду. Не скрывайте ничего.
Лекарь обменялся тревожным взглядом с Всадником и, помявшись, сказал:
– Ребенка не удалось спасти. Сейчас женщины… они готовят его к соответствующим обрядам.
Король медленно закрыл глаза и сжал руку Лилиет.
– Обряды, – пробормотал он. – Одновременно рождение и смерть моего маленького мальчика.
Затем внимательно посмотрел на лекаря.
– Что еще?
– Мы… мы испробовали все средства, чтобы спасти ее. Но она очень слаба, милорд… можно сказать, на пороге смерти. Ранение да плюс еще выкидыш… она потеряла очень много крови, к тому же, боюсь, рана воспалилась. Я приготовил…
Лекарь, волнуясь, облизал губы – видно было, что ему нелегко продолжать.
– С вашего позволения… я приготовил снадобье, которое облегчит ей путь к Аэрику. Оно бы избавило ее от боли и страданий.
Плечи короля содрогнулись.
«Нет!» – вырвалось у Кариган.
Лил повернула голову и что-то пробормотала, веки ее затрепетали.
О Боги, кто бы узнал в этой больной, изможденной женщине ту Лил, которую помнила Кариган! На постели лежал ее бледный призрак. Нет, она отказывалась признать в этой несчастной великую героиню Долгой войны, могущественную Лил Амбриот!
Король тихо рыдал у смертного ложа. Женщина остановила блуждающий взгляд на его лице.
– Любимый… – пробормотала она. Даже такое небольшое усилие утомило больную, и она закрыла глаза. Но когда вновь открыла, то посмотрела прямо на Кариган. – Ты пришла, чтобы забрать меня к Богам?
Присутствующие зашептались, решили, что больная бредит.
И тут комната наполнилась оглушительным, ритмичным шумом – тем, что не дано услышать ни одному смертному. Это был шум крыльев Вестриона Крылатого, Бога смерти. Лишь Кариган и Лил слышали его.
«Нет!»
Лилиет слабо прищурилась.
«Нет, – продолжала Кариган. – Я думала…» Да уж… не так она себе представляла смерть Первого Всадника. От вражеского меча, на поле сражения – да! Но не в темной комнате от родовых мук…
По знаку Брекетта вошел священник Луны и, встав в изножье, начал читать молитвы.
– Без ребенка, – вздохнула Лил. – Без наследника…
Король старался ее успокоить.
– Она бредит, – повторил лекарь.
Но Кариган знала, что это не так. Лил горевала! Она потянулась к своей броши и почувствовала ее слабый отклик.
«У тебя есть наследие – и великое наследие, – говорила ей Кариган. – Я – твое наследие, так же как тысячи Зеленых Всадников, живущих в будущем».
Девушка рассказывала ей, как во время Долгой войны Всадники присоединились к Лиге и внесли свой вклад в победу. О том, что имя Лил Амбриот стало символом героизма еще в ее эпоху, и вот уже сотни лет вдохновляет на славные дела Всадников, да и не только Всадников. Она назвала имена последователей Лил, тех, что сложили головы в борьбе с тиранией.
Кариган вынуждена была кричать, чтобы заглушить шум крыльев Вестриона.
«Мы существуем на протяжении тысячи лет – и все благодаря тебе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169