Барстон и не претендовал на пустошь, ограниченную столбами. Все равно там ничего не растет – не то, что вокруг. Странные, непонятные значки покрывали столбы, и Грог полагал, что они просто рассказывают историю погребенного покойника. Скорее всего, это был вождь клана.
Странно, что захоронение до сих пор не разграблено, ведь обычно в могилы вождей клали несметные сокровища. Должно быть, мрачные легенды отпугивали как местных фермеров, так и случайных воров. А возможно, грабителей обескураживало отсутствие входа в погребальную пирамиду.
Наверняка, покойничек был еще тем тираном – не на пустом же месте возникла легенда! Но, полагал Барстон, факт остается фактом: этот человек мертв. Прошла уже чертова прорва лет, он умер и давно превратился в прах. Никакой угрозы фермеру, его стаду и двум овчаркам он не представлял.
А легенды… ну что ж, спасибо им: держат подальше всякое дурачье от хорошего пастбища – к великой выгоде Барстона.
Он давным-давно появился здесь со своей отарой, и ни разу духи не побеспокоили его.
Грог повернулся к своему костерку и поворошил угли. Он даже построил себе здесь маленькую пастушью хижину. На собственном горбу таскал материалы, доска за доской… Только дерн для крыши взял на месте, благо, здесь этого добра хватает…
Старик готовил себе скромный ужин и предавался приятным размышлениям, когда земля под его ногами вдруг заколебалась.
– Что за?.. – Любимая трубка выпала изо рта Барстона и приземлилась прямо в костер.
Воздух беззвучно содрогнулся, и отара отозвалась жалобным блеянием, неистово залаяли Полли и Билл.
Барстон резко обернулся, держа перед собой пастушеский посох. Тысяча чертей, что здесь происходит? Может, рыщут волки? Грог огляделся, но ничего не увидел – никаких волков. Зато он почувствовал нечто гораздо худшее: земля продолжала трястись.
Когда обелиски на холме вдруг опоясала ломаная бело-голубая молния, Барстон бросился на землю. Овцы кинулись врассыпную, некоторые бежали прямо по нему. Полли и Билл тоже не отзывались, сколько старик ни звал их. Сукины дети! Небось, поджали хвост и сбежали.
Затем на пастбище опустилась мертвая тишина. Барстон лежал, не смея пошевелиться. Его, как толстым одеялом, накрыло безграничным холодным ужасом.
Когда он наконец рискнул взглянуть наверх, то обнаружил, что прямо над ним маячит темная фигура с костлявым лицом трупа и смотрит на него белесыми мертвыми глазами. С наручников на запястье свисает обрывок цепи.
Пальцы скелета сжимали рукоятку древнего меча, лезвие которого было покрыто угловатыми рунами. Он шевельнулся, и блеск этих рун заставил слезы ручьем политься по щекам Барстона.
Ох, нет! Они не были дураками – все те, кто избегал этих земель. Наоборот, они оказались правы: здесь обитает сам дьявол.
Призрак разверз щель своего ввалившегося рта и издал тихий вздох – может быть, впервые за многие века. Пошевелил челюстями, как бы желая что-то произнести… Вначале ему это не удалось, но затем прозвучали скрипучие звуки, будто ржавое железо терлось:
– Я ищу Галадхеон.
И услышав слова восставшего мертвеца, Барстон почувствовал, что сердце его останавливается от ужаса.
Дневник Адриакса эль Фекса
Корабли из Империи не приходили уже очень давно, и мы теряемся в догадках о причинах такого забвения. Пробовали сами посылать курьеров за море, но они не возвращались.
Я просто не знаю, что делать с Алессандросом. Он и всегда-то обладал возбудимым характером, а сейчас полностью отдался во власть отчаяния и безысходности. Вообразил, будто его любимый отец, Император, отвернулся от него – и это невзирая на здешние успехи! Очень часто подобные приступы горя оборачиваются вспышками гнева, и тогда крушатся предметы и летят головы рабов.
За этим следует долгий период молчания и меланхолии: он запирается в своих покоях и предается пресловутым «экспериментам».
Без поступления запасных частей из Империи механизмы постепенно выходят из строя. Наши мастера проделали большую работу, чтобы здесь, на месте, производить недостающие части, и уже достигли некоторых успехов. Но на беду местные кланы взялись истреблять несчастных мастеров, так что мы потеряли многих квалифицированных специалистов.
К тому ж, ощущается недостаток в боеприпасах для наших «машин смерти» и элементарной селитре. Единственное, что сдерживает кланы на заливе, это изобретенная Алессандросом Черная Звезда.
Ренальд произведен в чин лейтенанта в Львином полку. В качестве ближайшего друга я присутствовал на церемонии. Юноша полностью предан принцу, полон доблести и благородства. Я бесконечно рад за него, но ужасно скучаю. В этой глуши он стал для меня не только (и не столько) оруженосцем, сколько другом и наперсником.
Мне недостает его мальчишеских шуток, хотя… Ренальд теперь превратился в настоящего мужчину, и его чаще можно видеть на поле боя, чем где-либо еще.
Правда и ложь
Ларен едва поспевала за королем. Захарий стремительно шагал по коридору во главе группы своих помощников и черных Клинков. Они направлялись в Тронный Зал для дневной публичной аудиенции. Особой причины спешить не было, просто благодаря быстрой ходьбе король давал выход физической энергии. Слишком угнетала его ситуация с лордом Д'Айвари. Хорошо еще, что позже у него запланирована встреча с Дрентом. Занятия частично снимут накопившееся напряжение.
За последнее время поступили новые свидетельства, подтверждающие безобразное обращение лорда Д'Айвари с беженцами. У Ларен в голове не укладывалась такая наглость губернатора: мало того, что он изменил слову, данному королю, так он еще и вырядил своих наемников в сакорийских солдат! Подобное поведение граничило с государственной изменой. Разбираться с Д'Айвари придется быстро и решительно.
Вместе с тем обстановка требовала крайней осмотрительности. Есть риск, что остальные лорды-губернаторы объединятся против короля, если почувствуют, что он превышает свои полномочия. Так сказать, корпоративная солидарность.
Примерное наказание губернатора Мирвелла не вызвало особого ропота, но там было другое дело. Ведь именно лорд Мирвелл породил план, приведший к гибели значительную часть отпрысков старинных родов. Однако уже тогда многих шокировал факт, что Захарий собственноручно осуществил казнь. Так или иначе, но подданные увидели своего короля с новой стороны. И Ларен надеялась, что многие десять раз подумают, прежде чем принимать опрометчивое решение – теперь они знают: король не остановится перед тем, чтобы пролить кровь аристократа. И не просто аристократа, а самого лорда-губернатора.
К сожалению, лорд Д'Айвари достаточно хитер – в отличие от Мирвелла. Он не проявляет открытой агрессии по отношению к королевскому двору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169