Я только успел вернуться из карательного похода на запад, как алессандровские охранники препроводили меня и моих людей в один из просторных залов дворца. Там уже собрались другие жители города. Все были встревожены и не знали, чего ждать.
Сам Алессандрос стоял перед нами на высоком помосте с занавесом – на сцене, как я теперь понимаю. Он заявил, что у него для нас есть новость – великая новость, которая наконец решит исход войны. В толпе поднялось ликование, люди скандировали имя принца. Он стоял, с улыбкой принимая почести, затем вскинул руки, дабы восстановить тишину.
Когда все успокоились, Алессандрос сообщил, что ему удалось неизмеримо повысить силу Черной Звезды, и теперь она представляет собой самое мощное оружие в мире. Он добился этого благодаря великому жертвоприношению, пояснил принц, но нам не стоит грустить по данному поводу. Ведь эта жертва спасет в будущем многие жизни. По толпе прокатился обеспокоенный ропот, я тоже пытался понять, что же такое сделал Алессандрос.
По его знаку занавес поднялся.
За ним ровными рядами сидели лучшие воины Империи – весь Львиный полк. Самые доблестные, самые проверенные – что называется, соль земли аркозийской. На них были белоснежные туники с золотой каймой. У каждого на груди красными и золотыми нитями вышит грозный лев. Под туниками поблескивали парадные золотые доспехи. Золотые шлемы лежали у ног воинов, а на коленях покоились обнаженные мечи.
Ренальд вместе с другими офицерами сидел в переднем ряду. Как он был красив, мой мальчик! Грудь в медалях: за отвагу, за доблестную службу, за заслуги… На талии – пояс золотой чеканки с пряжкой в виде львиной головы. Этот пояс изготовили по моему приказу в честь присвоения ему звания капитана.
Мой оруженосец, мой младший брат, храбрый воин.
И все они были мертвы.
На горле каждого зияла глубокая рана, кое-как стянутая грубыми стежками. Юноши были обескровлены, и их кожа могла поспорить белизной с надетыми туниками. Рты разинуты в гротескных гримасах, глаза закатились так, что виднелись одни лишь белки. Разряженные трупы, которых усадили на сцене, подобно жутким театральным куклам. Жалкие пародии на живых людей, которыми они когда-то были!
Зрелище было настолько диким, что потребовалось несколько мгновений, дабы его осмыслить. Сначала зал замер в молчании, затем разразился рыданиями – люди оплакивали своих друзей и близких, служивших в рядах Аркозийских Львов, – братьев, отцов, сыновей, мужей.
Боже, это же были лучшие люди… особенно мой Ренальд. Милосердные в битве, преданные до глубины души! Они поклялись отдать свои жизни за Аркозию. Но не за это…
Я был настолько потрясен, что не мог пошевелиться, все тело онемело. А Алессандрос расхаживал по сцене, с гордостью поглядывая на трупы. Там погладит одного по плечу, здесь другому пожмет руку. Он объяснил, что таким образом принес жертву богу Морнхэвении. По его словам, это был выбор самих солдат – они отдали свои жизни, чтобы усилить мощь Черной Звезды. Аркозийские Львы стали новоявленными мучениками и будут по заслугам вознаграждены.
Люди плакали, проклиная в душе Алессандроса и его слова. Но нашлись и такие, которые предпочли поверить ему – возможно, чтобы как-то уменьшить боль потери. Многие… но только не я. Я больше не мог ему верить.
Позже Алессандрос пригласил меня в свои покои и там по секрету сообщил то, о чем я догадывался. На самом деле, Львы понятия не имели, что происходит. Их всех приводили сюда по одному и хладнокровно умерщвляли, подобно скоту на бойне.
Видно было, что Алессандросу нелегко об этом рассказывать: он запинался, нервно покачивал ногой. Говорил со мной так, будто я был священником, способным облегчить ему ношу тяжких грехов. Более того, мне кажется, Алессандрос желал оправдаться передо мной.
– Я ведь Бог, в конце концов, – сказал он. – И это мое право даровать и отнимать жизни.
Пока я видел только, как их отнимают – вот что хотелось сказать мне, но я промолчал. Алессандрос внимательно наблюдал за моей реакцией.
Несколько минут я собирался с духом, затем решился.
– Ты отослал меня на запад, чтобы я ничего не знал?
– Мой милый, дорогой Адриакс! Ты слишком хорошо меня изучил и запросто мог отговорить от этого. Нельзя было давать тебе такой шанс. Я же знаю, как ты любил и уважал Ренальда… Поверь, я искренне сочувствую твоему горю – он был хорошим юношей. Но это было необходимо.
Я молча глотал слезы.
– Ты только подумай! – воодушевился Алессандрос. – Благодаря этой жертве Черная Звезда обрела небывалую силу. Она впитала энергию их сердец, боевой дух и военное искусство. С ней мы завоюем Новые Земли, а после пойдем войной на саму Империю. Император дорого заплатит за то, что отвернулся от нас.
Мне хотелось убить его прямо там, на месте. Схватить бы за горло и по капле выдавливать жизнь из его тела! Мысль казалась такой заманчивой: пальцы сами смыкались и размыкались. Но я знал, что не смогу это сделать. Алессандрос так напитан этерией… к тому же его защищает Черная Звезда. Так просто его не убить.
Не в силах больше сдерживаться, я повернулся и ушел. Теперь – после его последнего зверства – мне стало ясно: альянс с Зелеными Всадниками неизбежен. Решено – иду на союз с Лил Амбриодхе. Он сам своим предательством толкнул меня на это.
И пусть мой шаг приведет Алессандроса к смерти.
Решение короля
Они были обречены.
Трое Всадников никогда больше не вернутся в Сакор, а остальные получили ранения разной степени тяжести. Хуже всех пришлось Дейл. Они даже не смогли взять ее с собой в столицу. Девушку оставили в Вудхэвене, где ей обеспечат надлежащий уход, не подвергая риску, связанному с перевозкой.
Олтон также решил задержаться дома. Требовалось обсудить текущие дела с лордом Д'Йером, его отцом. Затем он планировал вернуться к Стене и продолжить исследование необычных свойств башни Хаэтен Таундрил и всей постройки в целом – он рассчитывал еще многому научиться. Раны на его ногах уже затянулись, хуже обстояло дело с душевными ранами. Разговаривать с Кариган он не пожелал, не хотел даже смотреть в ее сторону. Похоже, их разделила пропасть, пострашнее, чем разлом в Стене, но ни Ларен, ни сама Кариган не могли найти объяснения такому поведению.
И вот теперь – после всех испытаний и потерь, после тех жертв, которые они принесли своему королю и Сакоридии, – этот самый король собирался все погубить. Ларен с горечью понимала, что государство стоит на пороге распада – и все из-за того, что Захарий отталкивает от себя лорда-губернатора, которого, напротив, всеми средствами следовало привлечь на свою сторону.
Вокруг длинного стола в Зале заседаний Совета расселись многочисленные представители знати со своими помощниками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169