И тут же Кариган со стоном уронила лицо на руки.
Мара обменялась встревоженным взглядом с Фастионом.
– В чем дело? – спросила она.
– Моя голова… Боже, как больно! Эта брошь…
– Побочный эффект использования магии, – пояснила Мара телохранителю.
Кариган подняла на них взгляд, под глазами у нее залегли глубокие тени. Кожа казалась мертвенно-белой.
– Мне никогда не было так больно…
– Как вы обнаружили это место? – задал волновавший его вопрос Клинок.
– Свет… Я пошла за ним, – трясущейся рукой она пригладила выбившуюся прядь волос и продолжала: – Я слышала Зов и пошла за светом. И увидела…
– Что увидела? – Мара затаила дыхание, она почти боялась услышать ответ Кариган.
– Капитана… только она еще не была капитаном. И короля Агата… мертвого. А потом были какие-то люди… они все шептали, шептали.
– Это все, конечно, объясняет, – насмешливо пробурчала Мара, однако на душе у нее скребли кошки. Она откашлялась и опустилась на корточки возле Кариган, в нос ей тут же ударил запах сырой шерсти, который исходил от плаща. – Ты ранена?
Девушка покачала головой и сморщилась от боли, которую доставил ей этот невинный жест.
Мара прикоснулась к щеке девушки и тут же отдернула руку.
– Да ты совсем замерзла! – воскликнула она. И впрямь, Кариган была холоднее могильного камня. И дело не в том, что она просидела несколько часов в сыром и холодном помещении.
– Замерзла… да.
Скинув с себя плащ, Мара попыталась закутать в него подругу. При этом она провела рукой над своей брошью. Хотя у нее не было столь волнующих переживаний, как у Кариган, но – как и любой Зеленый Всадник – она владела особыми способностями, связанными с магией. Впервые она обнаружила их у себя, когда во время очередной командировки провалилась под лед. Тогда ей удалось выбраться из озера, и благодаря ее магическому дару она не умерла от обморожения.
Вот и сейчас Мара вызвала у себя мысли о тепле, идущем от пламени, полевых костров и очагов. Жар прокатился по ее телу и окутал ее, как пуховым одеялом. Тогда она вскинула руку и согнала все тепло на одну ладонь. С пальцев ее стали срываться голубые искры, будто они были в огне. Они и были в огне.
Помнится, Йетс как-то заметил, что подобные способности больше подошли бы капитану Мэпстоун, учитывая ее рыжие волосы и взрывной характер. На беду его суждение дошло до капитана и стоило парню недельного дежурства на конюшне, где ему пришлось совмещать философствование с разгребанием навоза. Эти воспоминания вызвали у Мары улыбку; она засмотрелась на язычки пламени, танцующие на ее ладони.
Мара продолжала концентрировать энергию в этом направлении, пока пламя не приобрело устойчивый оранжево-золотистый цвет. Ее лицо излучало тепло, в сердце билась огромная радость от проявления магического таланта. Она знала, что иные Всадники, например та же Кариган, никогда не испытывали подобной радости.
Пламя лучше всего упрочивалось на ее правой руке, словно обрубки пораненных пальцев позволяли ему гореть еще лучше, без всяких препятствий.
Под действием тепла, рожденного магией Мары, смертельная бледность на щеках Кариган постепенно сменилась легким румянцем. Девушка с удивлением наблюдала за огнем на руке подруги.
– Благодарю, – тихо прошептала она.
Раньше Мара никогда не демонстрировала свою способность другим. То есть они, конечно, знали об этом, но как-то не представлялось повода вызвать пламя в присутствии других людей. Слишком уж могущественная магия. Действительно мощная, Мара и сама не могла определить ее глубины. Порой она ощущала себя неким бездонным колодцем, из которого била наружу огромная неконтролируемая энергия.
– Фастион, – подала она голос, – нам надо перенести Кариган в более теплое место.
– Конечно.
Да уж, надо отдать должное самодисциплине Клинка. Нечасто люди становятся свидетелями такой чистой, первозданной магии. И при этом ни малейшего удивления… Пожалуй, сами Боги должны сойти с небес, чтобы потрясти этого твердокаменного человека. И то неизвестно, какова будет реакция…
– Это болезненно? – вот единственное, что он спросил у Мары, сделав уступку своему любопытству.
– Нет, – улыбнулась Всадник. – Но если это пламя перерастет в пожар, то мне от него достанется не меньше, чем обычному человеку.
– Ясно.
Они помогли Кариган подняться на ноги. Девушка держалась довольно твердо, лишь лицо исказилось – видимо, голова болела нешуточно. Мару и саму слегка потряхивало – цена, которую приходилось платить за использование магии. Ну, ничего, могло быть и хуже… Усилием воли она гасила языки пламени на руке, и они медленно, как маленькие черепашки, покидали комнату.
На вершине замка
Кариган проснулась в странной постели. Поверх нее была навалена целая куча одеял, а под боком покоилось что-то еще – твердое и горячее. Неужели камни? Она потрогала. Точно, камни! Чья-то заботливая рука нагрела их в печи и положила ей под одеяло, чтобы прогнать зимний холод. Зима! Возможно ли, чтобы она проспала остаток лета и целую осень?
Да ну, бред какой-то.
И тут с нарастающей паникой – быть такого не может! – она припомнила что-то… связанное с путешествием в прошлое и будущее. Наверное, ее забросило слишком далеко вперед, и в ходе своего перемещения она потеряла несколько месяцев жизни. Неужели за окном действительно зима?
Как бы в ответ на эти мысли как будто щелкнул некий замочек, и воспоминания лавиной обрушились на девушку: эпизоды из чужих времен, Фастион и Мара, возникшие из ниоткуда – подобно созданиям из света, они появились, чтобы вытащить ее из тьмы, в которой она погибала. Ей было так холодно… Перед глазами встала картина: Фастион прокладывает путь по темным коридорам. Или это было когда-то раньше? В любом случае она помнила совсем немного после того момента, когда они ее отыскали.
И вот теперь она очнулась в этой странной постели. Занавески на маленьком оконце были приспущены, поэтому в комнате царил полумрак, лишь смутные тени бродили по неровным каменным стенам.
Каменные стены – это испугало девушку. Может, ей так и не удалось выбраться из временной ловушки? Что это за место?
Она откинула многочисленные одеяла – камни при этом сдвинулись и клацнули друг о друга.
Резкое движение отозвалось немедленной болью в правой руке. Левая же казалась непривычно холодной и скованной – затекла, что ли? Тяжело дыша, Кариган снова откинулась на подушки.
Думай.
Помнится, она совсем ослабла, когда Мара с Фастионом нашли ее. Маловероятно, чтобы они потащили ее в таком состоянии в расположенную на отшибе казарму Всадников. Проще было бы разместить ее прямо в замке. Девушка принюхалась и уловила характерный запах трав, который обычно царил в медицинском флигеле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169
Мара обменялась встревоженным взглядом с Фастионом.
– В чем дело? – спросила она.
– Моя голова… Боже, как больно! Эта брошь…
– Побочный эффект использования магии, – пояснила Мара телохранителю.
Кариган подняла на них взгляд, под глазами у нее залегли глубокие тени. Кожа казалась мертвенно-белой.
– Мне никогда не было так больно…
– Как вы обнаружили это место? – задал волновавший его вопрос Клинок.
– Свет… Я пошла за ним, – трясущейся рукой она пригладила выбившуюся прядь волос и продолжала: – Я слышала Зов и пошла за светом. И увидела…
– Что увидела? – Мара затаила дыхание, она почти боялась услышать ответ Кариган.
– Капитана… только она еще не была капитаном. И короля Агата… мертвого. А потом были какие-то люди… они все шептали, шептали.
– Это все, конечно, объясняет, – насмешливо пробурчала Мара, однако на душе у нее скребли кошки. Она откашлялась и опустилась на корточки возле Кариган, в нос ей тут же ударил запах сырой шерсти, который исходил от плаща. – Ты ранена?
Девушка покачала головой и сморщилась от боли, которую доставил ей этот невинный жест.
Мара прикоснулась к щеке девушки и тут же отдернула руку.
– Да ты совсем замерзла! – воскликнула она. И впрямь, Кариган была холоднее могильного камня. И дело не в том, что она просидела несколько часов в сыром и холодном помещении.
– Замерзла… да.
Скинув с себя плащ, Мара попыталась закутать в него подругу. При этом она провела рукой над своей брошью. Хотя у нее не было столь волнующих переживаний, как у Кариган, но – как и любой Зеленый Всадник – она владела особыми способностями, связанными с магией. Впервые она обнаружила их у себя, когда во время очередной командировки провалилась под лед. Тогда ей удалось выбраться из озера, и благодаря ее магическому дару она не умерла от обморожения.
Вот и сейчас Мара вызвала у себя мысли о тепле, идущем от пламени, полевых костров и очагов. Жар прокатился по ее телу и окутал ее, как пуховым одеялом. Тогда она вскинула руку и согнала все тепло на одну ладонь. С пальцев ее стали срываться голубые искры, будто они были в огне. Они и были в огне.
Помнится, Йетс как-то заметил, что подобные способности больше подошли бы капитану Мэпстоун, учитывая ее рыжие волосы и взрывной характер. На беду его суждение дошло до капитана и стоило парню недельного дежурства на конюшне, где ему пришлось совмещать философствование с разгребанием навоза. Эти воспоминания вызвали у Мары улыбку; она засмотрелась на язычки пламени, танцующие на ее ладони.
Мара продолжала концентрировать энергию в этом направлении, пока пламя не приобрело устойчивый оранжево-золотистый цвет. Ее лицо излучало тепло, в сердце билась огромная радость от проявления магического таланта. Она знала, что иные Всадники, например та же Кариган, никогда не испытывали подобной радости.
Пламя лучше всего упрочивалось на ее правой руке, словно обрубки пораненных пальцев позволяли ему гореть еще лучше, без всяких препятствий.
Под действием тепла, рожденного магией Мары, смертельная бледность на щеках Кариган постепенно сменилась легким румянцем. Девушка с удивлением наблюдала за огнем на руке подруги.
– Благодарю, – тихо прошептала она.
Раньше Мара никогда не демонстрировала свою способность другим. То есть они, конечно, знали об этом, но как-то не представлялось повода вызвать пламя в присутствии других людей. Слишком уж могущественная магия. Действительно мощная, Мара и сама не могла определить ее глубины. Порой она ощущала себя неким бездонным колодцем, из которого била наружу огромная неконтролируемая энергия.
– Фастион, – подала она голос, – нам надо перенести Кариган в более теплое место.
– Конечно.
Да уж, надо отдать должное самодисциплине Клинка. Нечасто люди становятся свидетелями такой чистой, первозданной магии. И при этом ни малейшего удивления… Пожалуй, сами Боги должны сойти с небес, чтобы потрясти этого твердокаменного человека. И то неизвестно, какова будет реакция…
– Это болезненно? – вот единственное, что он спросил у Мары, сделав уступку своему любопытству.
– Нет, – улыбнулась Всадник. – Но если это пламя перерастет в пожар, то мне от него достанется не меньше, чем обычному человеку.
– Ясно.
Они помогли Кариган подняться на ноги. Девушка держалась довольно твердо, лишь лицо исказилось – видимо, голова болела нешуточно. Мару и саму слегка потряхивало – цена, которую приходилось платить за использование магии. Ну, ничего, могло быть и хуже… Усилием воли она гасила языки пламени на руке, и они медленно, как маленькие черепашки, покидали комнату.
На вершине замка
Кариган проснулась в странной постели. Поверх нее была навалена целая куча одеял, а под боком покоилось что-то еще – твердое и горячее. Неужели камни? Она потрогала. Точно, камни! Чья-то заботливая рука нагрела их в печи и положила ей под одеяло, чтобы прогнать зимний холод. Зима! Возможно ли, чтобы она проспала остаток лета и целую осень?
Да ну, бред какой-то.
И тут с нарастающей паникой – быть такого не может! – она припомнила что-то… связанное с путешествием в прошлое и будущее. Наверное, ее забросило слишком далеко вперед, и в ходе своего перемещения она потеряла несколько месяцев жизни. Неужели за окном действительно зима?
Как бы в ответ на эти мысли как будто щелкнул некий замочек, и воспоминания лавиной обрушились на девушку: эпизоды из чужих времен, Фастион и Мара, возникшие из ниоткуда – подобно созданиям из света, они появились, чтобы вытащить ее из тьмы, в которой она погибала. Ей было так холодно… Перед глазами встала картина: Фастион прокладывает путь по темным коридорам. Или это было когда-то раньше? В любом случае она помнила совсем немного после того момента, когда они ее отыскали.
И вот теперь она очнулась в этой странной постели. Занавески на маленьком оконце были приспущены, поэтому в комнате царил полумрак, лишь смутные тени бродили по неровным каменным стенам.
Каменные стены – это испугало девушку. Может, ей так и не удалось выбраться из временной ловушки? Что это за место?
Она откинула многочисленные одеяла – камни при этом сдвинулись и клацнули друг о друга.
Резкое движение отозвалось немедленной болью в правой руке. Левая же казалась непривычно холодной и скованной – затекла, что ли? Тяжело дыша, Кариган снова откинулась на подушки.
Думай.
Помнится, она совсем ослабла, когда Мара с Фастионом нашли ее. Маловероятно, чтобы они потащили ее в таком состоянии в расположенную на отшибе казарму Всадников. Проще было бы разместить ее прямо в замке. Девушка принюхалась и уловила характерный запах трав, который обычно царил в медицинском флигеле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169