В те времена ей было не до красивого позерства, и сейчас капитан не собиралась менять привычки.
В движениях Варадгрима чувствовалась некоторая скованность, что снижало его опасную быстроту. Лил в некотором смысле была даже разочарована таким соперником. Возможно, сказывалось удаление Морнхэвена – призраку явно не хватало энергии. Помимо самого пугающего факта своего присутствия, Варадгрим не имел других преимуществ. Но не на того напали! Призрак Первого Всадника не так-то легко напугать.
Правда, Лил понимала, что затягивать схватку достаточно опасно. От потери крови тело Кариган слабело на глазах, и каждая минута боя ухудшала положение. Да и Лил в качестве привидения имела ограничения. Так что с этим делом надо кончать, и как можно скорее.
Прижавшись спиной к дереву, она позволила Варадгриму приблизиться. А затем – в момент удара – попросту поднырнула под руку противнику. Клинок варадгримовского меча вонзился в дерево и застрял в нем. Ему понадобилось ровно одно мгновение, чтобы освободить меч. Но Лил хватило и этого мгновения. Обойдя сзади противника, она одним сильным и точным движением срубила ему голову.
Обезглавленный труп рухнул на землю. Плоть на нем стала морщиться и разлагаться прямо на глазах Лил. Очень скоро от Варадгрима осталась кучка грязного тряпья и злобно оскалившийся череп.
Свинцовая корона расплавилась и собралась лужицей жидкого металла, которая довольно быстро впиталась в землю. Раньше верного слугу к Морнхэвену привязывала дикая магия, теперь же он оказался – в некотором смысле – свободен. Вот груда рванья на земле едва заметно колыхнулась – последний вздох Варадгрима – и осыпалась вместе с костями, на которых держалась.
«Долго же пришлось ждать», – подумала Лил, вкладывая саблю в ножны.
Смерть давнишнего врага не доставила ей особой радости. Точно так же и раньше – в бытность живым человеком – она не торжествовала, отняв чужую жизнь. Вернее: возможно, в первые годы своей военной карьеры она, по молодости, и могла радоваться победам… Но прошло время, и повзрослевшая Лил осознала: рядовые солдаты Морнхэвена делают в точности то же, что и она сама, – сражаются за свою жизнь, за свои идеалы или просто из куража и безрассудства. Подобное понимание делало убийства абсолютно безрадостным делом.
* * *
Чувствуя, что силы – ее и Кариган – на исходе, Лил медленно брела по лесу. Похоже, они заблудились… Виной тому был густой туман и совершенно одинаковые деревья вокруг. Как бы Лил хотелось снова вернуться в мир духов! Ведь холодное бесчувственное тело девушки никак не помогало ей в передвижении, по сути, являлось обузой, которую приходилось тащить. Но бросить Кариган она не могла. Сама девушка не оклемается после такого ранения, а надеяться на помощь извне в Блэквейлском лесу не приходилось. Она пыталась докричаться до своей подопечной, разбудить ее разум, но не получала ответа. Лил даже забеспокоилась: не могло ли случиться так, что общение с Морнхэвеном нанесло девушке непоправимый вред? Тело Кариган продолжало двигаться – шаг за шагом – но только потому, что его принуждала к этому воля Лилиет. Она же позаботилась о том, чтобы разорвать рукава рубашки на бинты и перевязать рану. Это позволило наконец-таки остановить кровотечение.
«Кариган!» – мысленно взывала она, но ничего не слышала в ответ. Насчет того, чтобы видеть… Она различала вокруг себя только проклятый, надоевший снег.
* * *
Кариган медленно брела сквозь снег, обхватив себя руками, чтобы хоть немного согреться. Белые хлопья падали ей на голову и плечи. Подтаяв, ледяными струйками стекали за шиворот. Девушка не могла припомнить, почему и как она очутилась в этом пустынном и заснеженном месте. Из раны на груди сочилась кровь, застывая в кристаллы красного цвета. Пальцы на руках и ногах давно уже перестали ощущаться. Ей хотелось лишь одного: лечь и уснуть.
«Нет, – одернула она себя. – Этого нельзя делать!» Но вот почему нельзя, она так и не могла сообразить.
Порой ей казалось, будто где-то вдалеке выкрикивают ее имя. Но потом она решила, что это просто ветер шумит в деревьях.
* * *
Уже спускались сумерки, когда Лил наконец вышла на древнюю дорогу, которую давным-давно, до прихода Морнхэвена, построили эльцы. Ей не довелось наблюдать расцвета Арджентайн, поскольку это чудо погибло еще до ее рождения.
Но, как и все дети, она слышала массу захватывающих историй про волшебный город. Даже в разоренной бесконечной войной стране жила магия сказок, и самые красивые из них относились к Арджентайн.
Лил помнит, как старый, неприветливый с виду солдат приходил к ним, сиротам, и рассказывал сказки. У него не было одной руки, а глаз прикрывала черная повязка, но это не мешало ему очаровывать детишек рассказами о сияющем замке Лорелин из лунных лучей. Несчастные дети, лишенные материальной и духовной пищи, буквально упивались его историями – так, будто это были вкуснейшие пирожные.
Она споткнулась о валявшийся на дороге булыжник. Неосторожное движение сразу же отозвалось резкой болью в груди, но, по крайней мере, тело Кариган удалось удержать от падения. Она остановилась, чтобы передохнуть, и увидела статую на противоположной обочине. Та стояла с воздетыми вверх руками и смотрела назад. Маг, много лет назад построивший Стену, утверждал, будто такие статуи держали в руках прозрачные шары, способные накапливать свет солнца, звезд и луны. Якобы темными ночами эти светящиеся сферы указывали дорогу путникам. Он называл их лумени . Та, которую сейчас разглядывала Лил, давно уже утратила свой шар… равно как и руки, державшие его.
Хоть Лил и не видала Арджентайн, эта дорога была ей знакома. Она даже запомнила ее название, которое узнала от того же старого мага, – Дорога Света. К сожалению, эльское название выветрилось из ее памяти. Капитан помнила, как давным-давно хаживала по этой дороге. Правда, сегодня ее глаз ловил приметы упадка и одряхления, которых раньше не замечалось. В те времена величие эльского гения прослеживалось куда лучше. Но все изменилось с приходом Морнхэвена, он умудрился изгадить весь лес!
Лил весьма слабо представляла себе, где она находится и куда приведет ее дорога. Ну, и ладно. Она будет искать башню, а там – даже и без помощи Кариган – сможет проникнуть в нее и попасть на сакорийскую территорию.
И она заставила себя идти дальше, с тревогой отмечая, что пальцы на руках и ногах у нее немеют. Озябшие ладошки она отогревала под мышками.
– Ну же, девочка, Кариган… – бормотала Лил. – Не уходи, будь со мной.
Неожиданно она решила запеть. Возможно, Лил просто решила развлечься… или испробовать новый аспект воплощения в человеческом теле, а может, надеялась, что песня разбудит Кариган:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169
В движениях Варадгрима чувствовалась некоторая скованность, что снижало его опасную быстроту. Лил в некотором смысле была даже разочарована таким соперником. Возможно, сказывалось удаление Морнхэвена – призраку явно не хватало энергии. Помимо самого пугающего факта своего присутствия, Варадгрим не имел других преимуществ. Но не на того напали! Призрак Первого Всадника не так-то легко напугать.
Правда, Лил понимала, что затягивать схватку достаточно опасно. От потери крови тело Кариган слабело на глазах, и каждая минута боя ухудшала положение. Да и Лил в качестве привидения имела ограничения. Так что с этим делом надо кончать, и как можно скорее.
Прижавшись спиной к дереву, она позволила Варадгриму приблизиться. А затем – в момент удара – попросту поднырнула под руку противнику. Клинок варадгримовского меча вонзился в дерево и застрял в нем. Ему понадобилось ровно одно мгновение, чтобы освободить меч. Но Лил хватило и этого мгновения. Обойдя сзади противника, она одним сильным и точным движением срубила ему голову.
Обезглавленный труп рухнул на землю. Плоть на нем стала морщиться и разлагаться прямо на глазах Лил. Очень скоро от Варадгрима осталась кучка грязного тряпья и злобно оскалившийся череп.
Свинцовая корона расплавилась и собралась лужицей жидкого металла, которая довольно быстро впиталась в землю. Раньше верного слугу к Морнхэвену привязывала дикая магия, теперь же он оказался – в некотором смысле – свободен. Вот груда рванья на земле едва заметно колыхнулась – последний вздох Варадгрима – и осыпалась вместе с костями, на которых держалась.
«Долго же пришлось ждать», – подумала Лил, вкладывая саблю в ножны.
Смерть давнишнего врага не доставила ей особой радости. Точно так же и раньше – в бытность живым человеком – она не торжествовала, отняв чужую жизнь. Вернее: возможно, в первые годы своей военной карьеры она, по молодости, и могла радоваться победам… Но прошло время, и повзрослевшая Лил осознала: рядовые солдаты Морнхэвена делают в точности то же, что и она сама, – сражаются за свою жизнь, за свои идеалы или просто из куража и безрассудства. Подобное понимание делало убийства абсолютно безрадостным делом.
* * *
Чувствуя, что силы – ее и Кариган – на исходе, Лил медленно брела по лесу. Похоже, они заблудились… Виной тому был густой туман и совершенно одинаковые деревья вокруг. Как бы Лил хотелось снова вернуться в мир духов! Ведь холодное бесчувственное тело девушки никак не помогало ей в передвижении, по сути, являлось обузой, которую приходилось тащить. Но бросить Кариган она не могла. Сама девушка не оклемается после такого ранения, а надеяться на помощь извне в Блэквейлском лесу не приходилось. Она пыталась докричаться до своей подопечной, разбудить ее разум, но не получала ответа. Лил даже забеспокоилась: не могло ли случиться так, что общение с Морнхэвеном нанесло девушке непоправимый вред? Тело Кариган продолжало двигаться – шаг за шагом – но только потому, что его принуждала к этому воля Лилиет. Она же позаботилась о том, чтобы разорвать рукава рубашки на бинты и перевязать рану. Это позволило наконец-таки остановить кровотечение.
«Кариган!» – мысленно взывала она, но ничего не слышала в ответ. Насчет того, чтобы видеть… Она различала вокруг себя только проклятый, надоевший снег.
* * *
Кариган медленно брела сквозь снег, обхватив себя руками, чтобы хоть немного согреться. Белые хлопья падали ей на голову и плечи. Подтаяв, ледяными струйками стекали за шиворот. Девушка не могла припомнить, почему и как она очутилась в этом пустынном и заснеженном месте. Из раны на груди сочилась кровь, застывая в кристаллы красного цвета. Пальцы на руках и ногах давно уже перестали ощущаться. Ей хотелось лишь одного: лечь и уснуть.
«Нет, – одернула она себя. – Этого нельзя делать!» Но вот почему нельзя, она так и не могла сообразить.
Порой ей казалось, будто где-то вдалеке выкрикивают ее имя. Но потом она решила, что это просто ветер шумит в деревьях.
* * *
Уже спускались сумерки, когда Лил наконец вышла на древнюю дорогу, которую давным-давно, до прихода Морнхэвена, построили эльцы. Ей не довелось наблюдать расцвета Арджентайн, поскольку это чудо погибло еще до ее рождения.
Но, как и все дети, она слышала массу захватывающих историй про волшебный город. Даже в разоренной бесконечной войной стране жила магия сказок, и самые красивые из них относились к Арджентайн.
Лил помнит, как старый, неприветливый с виду солдат приходил к ним, сиротам, и рассказывал сказки. У него не было одной руки, а глаз прикрывала черная повязка, но это не мешало ему очаровывать детишек рассказами о сияющем замке Лорелин из лунных лучей. Несчастные дети, лишенные материальной и духовной пищи, буквально упивались его историями – так, будто это были вкуснейшие пирожные.
Она споткнулась о валявшийся на дороге булыжник. Неосторожное движение сразу же отозвалось резкой болью в груди, но, по крайней мере, тело Кариган удалось удержать от падения. Она остановилась, чтобы передохнуть, и увидела статую на противоположной обочине. Та стояла с воздетыми вверх руками и смотрела назад. Маг, много лет назад построивший Стену, утверждал, будто такие статуи держали в руках прозрачные шары, способные накапливать свет солнца, звезд и луны. Якобы темными ночами эти светящиеся сферы указывали дорогу путникам. Он называл их лумени . Та, которую сейчас разглядывала Лил, давно уже утратила свой шар… равно как и руки, державшие его.
Хоть Лил и не видала Арджентайн, эта дорога была ей знакома. Она даже запомнила ее название, которое узнала от того же старого мага, – Дорога Света. К сожалению, эльское название выветрилось из ее памяти. Капитан помнила, как давным-давно хаживала по этой дороге. Правда, сегодня ее глаз ловил приметы упадка и одряхления, которых раньше не замечалось. В те времена величие эльского гения прослеживалось куда лучше. Но все изменилось с приходом Морнхэвена, он умудрился изгадить весь лес!
Лил весьма слабо представляла себе, где она находится и куда приведет ее дорога. Ну, и ладно. Она будет искать башню, а там – даже и без помощи Кариган – сможет проникнуть в нее и попасть на сакорийскую территорию.
И она заставила себя идти дальше, с тревогой отмечая, что пальцы на руках и ногах у нее немеют. Озябшие ладошки она отогревала под мышками.
– Ну же, девочка, Кариган… – бормотала Лил. – Не уходи, будь со мной.
Неожиданно она решила запеть. Возможно, Лил просто решила развлечься… или испробовать новый аспект воплощения в человеческом теле, а может, надеялась, что песня разбудит Кариган:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169