Одним словом, Семечкина увидела Виконта.
— Извините, — услышала Клавдия Ильинична сзади голос кухарки и посторонилась.
Вельда внесла здоровый золотой поднос с дымящимся обложенным лимонными дольками мясом. Надо ли говорить, что такого подноса Семечкина не имела?
Видимо запах мяса был на столько соблазнительным, что в животе у Семечкиной шумно заворчало.
— Извините, — сказал гнусаво сидевший за столом, — прошу простить меня покорнейше, Клавдия Ильинична. Садитесь, пожалуйста. — И рыжий, встав из-за стола, собственноручно отодвинул стул напротив себя. Семечкина села, и, прежде чем успела открыть рот с целью задать несколько вопросов, Виконт насадил за золотую вилку маленький кусочек ароматного мяса и протянул со словами:
— Пожалуйста.
— Благодарю, — Клавдия Ильинична приняла вилку, положила мясо в рот и просто забыла обо всём. Мясо было необычайно вкусно и столь искусно приготовлено, что все вопросы, которые хотела задать Семечкина, вдруг отступили на второй план.
Виконт перегнулся со своего места и распечатал бутылку, сломав сургуч на горлышке. Налив Семечкиной и себе, произнес тост:
— За встречу.
Он поднял бокал, то же сделала и женщина. Они чокнулись и сделали по глотку.
Клавдия Ильинична рассматривала Виконта с явным любопытством. Тот перед нею предстал в красной рубахе с коротким рукавом. Кроме всего прочего Виконт довольно часто чесал правой рукой шею в месте, где имелся шрам. Во время поглощения пищи ей также удалось как следует рассмотреть комнату. Очень удивляло то, что в столь короткий срок произошло так много изменений. Но нельзя было отрицать очевидного: здесь стало намного уютнее.
Насытившись, рыжий откинулся на спинку стула и затянулся сигарой. Вошла Вельда, убрала грязную посуду и бокалы. Потом внесла на золотом подносе маленькие чашечки на блюдечках с черным напитком, произнеся при этом:
— Кофе, господа. Прошу откушать.
Клавдия Ильинична разбавила кофе молоком и довольно быстро опустошила чашку. Потом ей захотелось спать.
Отхлебнув из своей чашки и затянувшись, Виконт выпустил дым изо рта. После сказал:
— Что же, Клавдия Ильинична, пора нам познакомиться. Имя ваше мне известно, а мое — Виконт Виндетто де ла Вурд. Я состою в свите человека, именующего себя графом Леонардом, доверенным лицом. В свите так же имеется кухарка Вельда фон Шварц, с коей вы уже познакомились, а еще Ипполит Ипатьевич Козлов и Цезарь — попугай — весьма образованная, но вздорная птица. Вы, конечно, — гнусавил де ла Вурд, — находитесь в смятении. Но, скажу вам, удивляться здесь решительно нечему. Просто сир и мы, его свита, решили остановиться в этой скромной, но уютной квартире, совсем не надолго, где-то недельки на две-три. А так как посторонних мой господин не выносит, вам позволяется, взяв свои вещи, удалиться из города к своей матери в Малышевку.
— Прошу вас, — услышала гадкий голос у себя за спиной Семечкина и обернулась.
В дверях комнаты стоял тощий гражданин в старом пальто с чемоданом в руках. Личность имела мерзкую рожу, на которой помещались растрепанные усы и козья бородка.
И Клавдия Ильинична не успела опомниться, как уже садилась, одетая в шубу, шапку и кожаные сапоги, в такси на центральном автовокзале города. Она тупыми глазами смотрела в зеркальце над лобовым стеклом и видела в нем горящие алчным огнем глаза водителя, который, к слову сказать, не долее, чем несколько секунд назад, получил от гражданина с бородкой, провожавшего даму, свыше полумиллиона рублей вкупе с указанием: отвезти даму в Малую Малышевку к дому № 14. Радость душила шофера; ему не терпелось съездить поскорее, вернуться назад и отметить удачное завершение дня порядочным количеством водки.
Такси тронулось и покатило к выезду из города. А провожатый садился в троллейбус номер шестнадцать.
Глава VI
ВИТАЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ
Non so piu cosa
son Cosa faccio .
Mozart
Уже ночью, в одиннадцать часов с четвертью, вернулся с работы Виталий. Он был совершенно измотан и не имел никакого другого желания, кроме желания упасть в постель и заснуть. Открыв дверь квартиры № 47 ключом внушительных размеров, он вошел и услышал похрапывание из спальной хозяйки, — та спала. Стараясь производить как можно меньше шума, Виталий запер за собой дверь, снял куртку. Тут зазвонил телефон рядом с ним. Зная, что в такое время могут звонить только с работы, Виталий сказал вслух:
— Черт возьми! — и снял трубку.
— Да, слушаю, — раздраженным голосом сказа он.
Трубка молчала, только слышны были щелчки и тихий свист.
— Да говорите же. — Виталий протянулся к рычажку, собираясь прервать связь.
В трубке кто-то кашлянул, потом трубка гнусаво спросила:
— Серебряков?
— Да, — произнес Виталий, тщетно стараясь вспомнить, кто же это.
— Хотите совет? — вновь спросила трубка тем же поганым голосом.
— А может быть, представитесь?
— Вам это ничего не даст. Бесплатный совет.
— Мне это надо?! — Виталий дотронулся до рычажка.
— Оставьте рычаг в покое! — рявкнули в трубке.
У Виталия «отвалилась» челюсть.
— Да кто вы?!
— Ну, Виконт. Довольны? Совет на халяву, за спасибо.
Решив, что назойливая личность не отстанет, Серебряков сказал с какою-то иронией:
— Ну, давайте ваш совет.
— Завтра не ездите на мебельный комбинат ночью, когда вас вызовут, попросите Шипова заменить вас.
— Откуда… — начал было Виталий, но осекся, когда, перебив его, трубка сказала:
— Не делайте такое лицо, я вам дело говорю. Вам сильно не поздоровится, ежели ослушаетесь.
Вовлекаемый в какой-то ненормальный разговор, Серебряков спросил:
— Вообще, откуда вы меня знаете?
— Я много чего знаю. Так же знаю, что интерес ваш не позволит вам последовать моему совету. — В трубке чихнули. — Прошу прощения. Погода, знаете ли.
— Да? — иронично спросил Виталий, не обращая внимания не последнюю реплику Виконта. — И почему же?
— Холодно, ведь, на улице. Уж с этим вы должны согласиться.
— Мне плевать на погоду, — раздраженно сказал Серебряков. — О каком интересе идет речь?
— Ах, это…
Трубка помолчала, и вместо того, чтобы нормально ответить, рассмеялась и заговорила стихами:
— И призраком бледным всегда за тобою
Я буду бесшумно ступать.
И стану твоим бестелесным слугою.
Меня ты не сможешь прогнать.
Она будет там.
Прекрасно понимая, о чем идет речь, Виталий, бледнея, проговорил не своим голосом:
— Вы не можете знать об этом.
Трубка усмехнулась и заговорщицки прошептала:
— Уверяю вас, — не только могу, но и знаю. Если б вы знали, насколько близки к истине. Кстати, всё, что вас интересует о ней, (я имею в виду ту, коей посвящены сии правдивые строки), вы можете узнать, хотя я сильно сомневаюсь, что вы ее хоть сколько-нибудь интересуете.
— Вы, что же, сам дьявол — Не совсем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Извините, — услышала Клавдия Ильинична сзади голос кухарки и посторонилась.
Вельда внесла здоровый золотой поднос с дымящимся обложенным лимонными дольками мясом. Надо ли говорить, что такого подноса Семечкина не имела?
Видимо запах мяса был на столько соблазнительным, что в животе у Семечкиной шумно заворчало.
— Извините, — сказал гнусаво сидевший за столом, — прошу простить меня покорнейше, Клавдия Ильинична. Садитесь, пожалуйста. — И рыжий, встав из-за стола, собственноручно отодвинул стул напротив себя. Семечкина села, и, прежде чем успела открыть рот с целью задать несколько вопросов, Виконт насадил за золотую вилку маленький кусочек ароматного мяса и протянул со словами:
— Пожалуйста.
— Благодарю, — Клавдия Ильинична приняла вилку, положила мясо в рот и просто забыла обо всём. Мясо было необычайно вкусно и столь искусно приготовлено, что все вопросы, которые хотела задать Семечкина, вдруг отступили на второй план.
Виконт перегнулся со своего места и распечатал бутылку, сломав сургуч на горлышке. Налив Семечкиной и себе, произнес тост:
— За встречу.
Он поднял бокал, то же сделала и женщина. Они чокнулись и сделали по глотку.
Клавдия Ильинична рассматривала Виконта с явным любопытством. Тот перед нею предстал в красной рубахе с коротким рукавом. Кроме всего прочего Виконт довольно часто чесал правой рукой шею в месте, где имелся шрам. Во время поглощения пищи ей также удалось как следует рассмотреть комнату. Очень удивляло то, что в столь короткий срок произошло так много изменений. Но нельзя было отрицать очевидного: здесь стало намного уютнее.
Насытившись, рыжий откинулся на спинку стула и затянулся сигарой. Вошла Вельда, убрала грязную посуду и бокалы. Потом внесла на золотом подносе маленькие чашечки на блюдечках с черным напитком, произнеся при этом:
— Кофе, господа. Прошу откушать.
Клавдия Ильинична разбавила кофе молоком и довольно быстро опустошила чашку. Потом ей захотелось спать.
Отхлебнув из своей чашки и затянувшись, Виконт выпустил дым изо рта. После сказал:
— Что же, Клавдия Ильинична, пора нам познакомиться. Имя ваше мне известно, а мое — Виконт Виндетто де ла Вурд. Я состою в свите человека, именующего себя графом Леонардом, доверенным лицом. В свите так же имеется кухарка Вельда фон Шварц, с коей вы уже познакомились, а еще Ипполит Ипатьевич Козлов и Цезарь — попугай — весьма образованная, но вздорная птица. Вы, конечно, — гнусавил де ла Вурд, — находитесь в смятении. Но, скажу вам, удивляться здесь решительно нечему. Просто сир и мы, его свита, решили остановиться в этой скромной, но уютной квартире, совсем не надолго, где-то недельки на две-три. А так как посторонних мой господин не выносит, вам позволяется, взяв свои вещи, удалиться из города к своей матери в Малышевку.
— Прошу вас, — услышала гадкий голос у себя за спиной Семечкина и обернулась.
В дверях комнаты стоял тощий гражданин в старом пальто с чемоданом в руках. Личность имела мерзкую рожу, на которой помещались растрепанные усы и козья бородка.
И Клавдия Ильинична не успела опомниться, как уже садилась, одетая в шубу, шапку и кожаные сапоги, в такси на центральном автовокзале города. Она тупыми глазами смотрела в зеркальце над лобовым стеклом и видела в нем горящие алчным огнем глаза водителя, который, к слову сказать, не долее, чем несколько секунд назад, получил от гражданина с бородкой, провожавшего даму, свыше полумиллиона рублей вкупе с указанием: отвезти даму в Малую Малышевку к дому № 14. Радость душила шофера; ему не терпелось съездить поскорее, вернуться назад и отметить удачное завершение дня порядочным количеством водки.
Такси тронулось и покатило к выезду из города. А провожатый садился в троллейбус номер шестнадцать.
Глава VI
ВИТАЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ
Non so piu cosa
son Cosa faccio .
Mozart
Уже ночью, в одиннадцать часов с четвертью, вернулся с работы Виталий. Он был совершенно измотан и не имел никакого другого желания, кроме желания упасть в постель и заснуть. Открыв дверь квартиры № 47 ключом внушительных размеров, он вошел и услышал похрапывание из спальной хозяйки, — та спала. Стараясь производить как можно меньше шума, Виталий запер за собой дверь, снял куртку. Тут зазвонил телефон рядом с ним. Зная, что в такое время могут звонить только с работы, Виталий сказал вслух:
— Черт возьми! — и снял трубку.
— Да, слушаю, — раздраженным голосом сказа он.
Трубка молчала, только слышны были щелчки и тихий свист.
— Да говорите же. — Виталий протянулся к рычажку, собираясь прервать связь.
В трубке кто-то кашлянул, потом трубка гнусаво спросила:
— Серебряков?
— Да, — произнес Виталий, тщетно стараясь вспомнить, кто же это.
— Хотите совет? — вновь спросила трубка тем же поганым голосом.
— А может быть, представитесь?
— Вам это ничего не даст. Бесплатный совет.
— Мне это надо?! — Виталий дотронулся до рычажка.
— Оставьте рычаг в покое! — рявкнули в трубке.
У Виталия «отвалилась» челюсть.
— Да кто вы?!
— Ну, Виконт. Довольны? Совет на халяву, за спасибо.
Решив, что назойливая личность не отстанет, Серебряков сказал с какою-то иронией:
— Ну, давайте ваш совет.
— Завтра не ездите на мебельный комбинат ночью, когда вас вызовут, попросите Шипова заменить вас.
— Откуда… — начал было Виталий, но осекся, когда, перебив его, трубка сказала:
— Не делайте такое лицо, я вам дело говорю. Вам сильно не поздоровится, ежели ослушаетесь.
Вовлекаемый в какой-то ненормальный разговор, Серебряков спросил:
— Вообще, откуда вы меня знаете?
— Я много чего знаю. Так же знаю, что интерес ваш не позволит вам последовать моему совету. — В трубке чихнули. — Прошу прощения. Погода, знаете ли.
— Да? — иронично спросил Виталий, не обращая внимания не последнюю реплику Виконта. — И почему же?
— Холодно, ведь, на улице. Уж с этим вы должны согласиться.
— Мне плевать на погоду, — раздраженно сказал Серебряков. — О каком интересе идет речь?
— Ах, это…
Трубка помолчала, и вместо того, чтобы нормально ответить, рассмеялась и заговорила стихами:
— И призраком бледным всегда за тобою
Я буду бесшумно ступать.
И стану твоим бестелесным слугою.
Меня ты не сможешь прогнать.
Она будет там.
Прекрасно понимая, о чем идет речь, Виталий, бледнея, проговорил не своим голосом:
— Вы не можете знать об этом.
Трубка усмехнулась и заговорщицки прошептала:
— Уверяю вас, — не только могу, но и знаю. Если б вы знали, насколько близки к истине. Кстати, всё, что вас интересует о ней, (я имею в виду ту, коей посвящены сии правдивые строки), вы можете узнать, хотя я сильно сомневаюсь, что вы ее хоть сколько-нибудь интересуете.
— Вы, что же, сам дьявол — Не совсем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87