Вы даже не представляете с кем связались. Хотя, что взять с кучки идиотов.
Все семеро слышали, что он сказал.
— Сейчас я тебе е... расколю, — рявкнул один, свирепея.
Все семеро двинулись к Серебрякову.
— И что, — произнес Виталий, — вы все такие трусы, что боитесь драться один на один?
Самый длинный вышел вперед, снимая перчатки.
— Давай, Макс, покажи ему, — закричали дружки, — а призом будет его цыпа.
Виталий равнодушно взглянул в черные глаза парня. Тот попался и не смог отвести глаз. «Приветик-с, Макси, — раздалось в его мозгу, — я вижу ты очень уверен в конечном результате». Макс схватился за голову. Ему казалось, что вместе с голосом в голове взорвалась бомба. Его дружки удивленно смотрели на него. Виталий расставил ладони рук так, будто бы держал в руках детский надувной большой пластиковый шар. Глаза Серебрякова засветились голубым светом. Вся шайка уставилась на него. Виталий улыбнулся. Меж его ладоней воздух заискрился, после все увидели настоящую вольтову дугу. И разряд страшной силы ударил в Макса. Тот даже пискнуть не успел; просто повалился на тротуар и затих. Из его рта струйкой потекла темная кровь, блестевшая зловеще в свете фонаря. Все кинулись на Виталия, но тут же отлетели назад, ударившись о какую-то невидимую перегородку. У троих пошла носом кровь, один отключился, один рванул за гаражи, а последний, который был ниже всех ростом и который имел противные свинячьи глазки вынул из кармана, — ни много, ни мало, — пистолет.
— — Ты совсем кретин, — произнес, улыбаясь, Серебряков, — если решил, что эта шутиха мне навредит.
— Прощай, профессор, — сказал обладатель пистолета, решив, видимо, что Виталий убежит.
Пистолет выплюнул четыре пули, воздух огласился грохотом, Виталий не сделал ничего, только глаза его перестали светиться, и пропала дуга. Пули не долетели до цели. Все четыре потеряли около Виталия энергию и попадали на тротуар. Укатанный снег зашипел, клубочки пара взметнулись вверх. Макс очнулся и рванул за гаражи, туда же последовали и остальные, лишь на тротуаре остались блестеть редкие капли крови.
— Ну вот, дорогая, — сказал Виталий, когда поле битвы опустело, — а ты думала бежать.
У девушки пропал дар речи. Наконец, придя в себя, она спросила:
— А ты можешь убить?
— Ну, если очень захочу, то наверное смогу, — ответил Виталий. — Хотя, по правде сказать, мне это вряд ли доставит такое жгучее удовольствие, как осознание факта, что они не забудут о том, что один невзрачный тип справился с семерыми. — Он всмотрелся в глаза Наташи, пытаясь понять, о чем она сейчас думает. Потом произнес: — Представляешь, какое наслаждение — знать, что ты сильнее смертных? Это ни с чем не сравнимо.
— Вряд ли это можно сравнить с другим удовольствием. — И девушка соблазнительно хлопнула длинными ресницами. — Я это тебе скоро докажу.
Виталий улыбнулся:
— Ты искушаешь неискушенную душу.
Они двинулись дальше. Через какое-то время без приключений миновали аллею. У четвертого подъезда стоял неприятного вида гражданин, Наташа решила, что на сегодня неприятности не кончились, но она ошиблась. Гражданин оказался Виконтом. Де ла Вурд почтительно поклонился Виталию и девушке и произнес:
— Сир ждет вас, господа. Пройдемте. — И он указал на железную дверь, которая спустя мгновение исчезла, открыв взорам троих освещенный коридор.
Наташа уже ничему не удивлялась; после того, как Виталий расправился с семеркой искателей ночных приключений, удивить ее уже ничто не могло.
Дверь квартиры им открыла Вельда, одетая весьма соблазнительно; на ней было черное вечернее платье, плотно облегавшее потрясающую фигуру. Виконта рядом с ними не оказалось, — он куда-то пропал. Виталий помог девушке снять куртку, потом снял свою. Надо сказать, что как только Наташа увидела Вельду, в ее душу закралось неприятное чувство, но госпожа фон Шварц тут же рассеяла все ее сомнения:
— Сударыня, — обратилась Вельда к девушке, — меня не привлекают особы, имеющие большую власть, чем я. Я люблю кровь, а кроме нее может ли еще что-нибудь так волновать?
Виталий улыбнулся. Потом все прошли в зал, который еще более преобразился с тех пор, как Серебряков был там в последний раз. Электрическая лампочка отсутствовала, равно как и люстра из органического стекла. Это сооружение было заменено на люстру из хрусталя и платины. Пахло какими-то благовониями. Позже Наташа заметила в углу на подставочке несколько тлеющих палочек, испускавших ароматный дым. Стол был покрыт черным плюшем и заставлен золотой посудой со всякими яствами. Кроме всего на столе имелись странной формы бутылки с вином. Мясо в золотом блюде дымилось и испускало соблазнительный дух.
Во главе стола спиною к окну в тяжелом кресле черного дерева находился поразительной красоты человек, черные глаза которого сверлили до глубины души каждого, кто смотрел в них. Черные густые тяжелые брови венчали их. Леонард был облачен в серый смокинг, бабочка его переливалась всеми цветами радуги в свете свечей, коих было здесь великое множество. Манжеты, застегнутые на запястьях бриллиантовыми запонками, и манишка блестели серебром. В углу рта дымилась неизменная сигара.
Наташа, увидевши Сатану, оторопела и замерла на пороге, Граф решил избавить ее от смущения и произнес:
— Я очень рад приветствовать, сударыня, вас в моем временном пристанище. Прошу вас не смущаться и чувствовать себя так, будто бы вы пришли на простую вечеринку. Присаживайтесь здесь, — он указал на кресло слева от себя, — а мой сын сядет против вас.
Все заняли свои места. Вельда немедленно разлила по золотым кубкам вино.
— Будем знакомы, — весело сказал Виконт, — за встречу.
Раздался стук ударяемых друг о друга кубков. Наташа впервые находилась в компании с человеком, которого она раньше даже и представить не могла, да что говорить — она даже как-то не задумывалась о нем. Мысли о Люцифере появились у нее благодаря Виталию, который, сам того не замечая, заставлял окружающих задумываться над этим.
— А где Цезарь? — вдруг спросил Виталий посреди ужина.
— А, — ответил Виконт, неопределенно махая вилкой, — где-то шляется по своему обыкновению.
Вдруг на телевизоре подле канделябра появился попугай. Он был явно не в приподнятом настроении. Можно было сделать вывод, что он слышал слова де ла Вурда.
— Как это, шляется? — возмутился Цезарь, — я прогуливался. Вы, милостивый сударь, просто хам, ежели позволяете себе говорить так при дамах.
— Ну вот, — вздохнула Вельда, — явился.
Наташа стала с интересом рассматривать попугая, который, видя, что к нему проявляют интерес, принял важный вид и сам в свою очередь рассматривал девушку.
— Так-с, — заговорил граф, обращаясь к Наташе, — сеньорита, позвольте вам представить отчаянного забияку Цезаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Все семеро слышали, что он сказал.
— Сейчас я тебе е... расколю, — рявкнул один, свирепея.
Все семеро двинулись к Серебрякову.
— И что, — произнес Виталий, — вы все такие трусы, что боитесь драться один на один?
Самый длинный вышел вперед, снимая перчатки.
— Давай, Макс, покажи ему, — закричали дружки, — а призом будет его цыпа.
Виталий равнодушно взглянул в черные глаза парня. Тот попался и не смог отвести глаз. «Приветик-с, Макси, — раздалось в его мозгу, — я вижу ты очень уверен в конечном результате». Макс схватился за голову. Ему казалось, что вместе с голосом в голове взорвалась бомба. Его дружки удивленно смотрели на него. Виталий расставил ладони рук так, будто бы держал в руках детский надувной большой пластиковый шар. Глаза Серебрякова засветились голубым светом. Вся шайка уставилась на него. Виталий улыбнулся. Меж его ладоней воздух заискрился, после все увидели настоящую вольтову дугу. И разряд страшной силы ударил в Макса. Тот даже пискнуть не успел; просто повалился на тротуар и затих. Из его рта струйкой потекла темная кровь, блестевшая зловеще в свете фонаря. Все кинулись на Виталия, но тут же отлетели назад, ударившись о какую-то невидимую перегородку. У троих пошла носом кровь, один отключился, один рванул за гаражи, а последний, который был ниже всех ростом и который имел противные свинячьи глазки вынул из кармана, — ни много, ни мало, — пистолет.
— — Ты совсем кретин, — произнес, улыбаясь, Серебряков, — если решил, что эта шутиха мне навредит.
— Прощай, профессор, — сказал обладатель пистолета, решив, видимо, что Виталий убежит.
Пистолет выплюнул четыре пули, воздух огласился грохотом, Виталий не сделал ничего, только глаза его перестали светиться, и пропала дуга. Пули не долетели до цели. Все четыре потеряли около Виталия энергию и попадали на тротуар. Укатанный снег зашипел, клубочки пара взметнулись вверх. Макс очнулся и рванул за гаражи, туда же последовали и остальные, лишь на тротуаре остались блестеть редкие капли крови.
— Ну вот, дорогая, — сказал Виталий, когда поле битвы опустело, — а ты думала бежать.
У девушки пропал дар речи. Наконец, придя в себя, она спросила:
— А ты можешь убить?
— Ну, если очень захочу, то наверное смогу, — ответил Виталий. — Хотя, по правде сказать, мне это вряд ли доставит такое жгучее удовольствие, как осознание факта, что они не забудут о том, что один невзрачный тип справился с семерыми. — Он всмотрелся в глаза Наташи, пытаясь понять, о чем она сейчас думает. Потом произнес: — Представляешь, какое наслаждение — знать, что ты сильнее смертных? Это ни с чем не сравнимо.
— Вряд ли это можно сравнить с другим удовольствием. — И девушка соблазнительно хлопнула длинными ресницами. — Я это тебе скоро докажу.
Виталий улыбнулся:
— Ты искушаешь неискушенную душу.
Они двинулись дальше. Через какое-то время без приключений миновали аллею. У четвертого подъезда стоял неприятного вида гражданин, Наташа решила, что на сегодня неприятности не кончились, но она ошиблась. Гражданин оказался Виконтом. Де ла Вурд почтительно поклонился Виталию и девушке и произнес:
— Сир ждет вас, господа. Пройдемте. — И он указал на железную дверь, которая спустя мгновение исчезла, открыв взорам троих освещенный коридор.
Наташа уже ничему не удивлялась; после того, как Виталий расправился с семеркой искателей ночных приключений, удивить ее уже ничто не могло.
Дверь квартиры им открыла Вельда, одетая весьма соблазнительно; на ней было черное вечернее платье, плотно облегавшее потрясающую фигуру. Виконта рядом с ними не оказалось, — он куда-то пропал. Виталий помог девушке снять куртку, потом снял свою. Надо сказать, что как только Наташа увидела Вельду, в ее душу закралось неприятное чувство, но госпожа фон Шварц тут же рассеяла все ее сомнения:
— Сударыня, — обратилась Вельда к девушке, — меня не привлекают особы, имеющие большую власть, чем я. Я люблю кровь, а кроме нее может ли еще что-нибудь так волновать?
Виталий улыбнулся. Потом все прошли в зал, который еще более преобразился с тех пор, как Серебряков был там в последний раз. Электрическая лампочка отсутствовала, равно как и люстра из органического стекла. Это сооружение было заменено на люстру из хрусталя и платины. Пахло какими-то благовониями. Позже Наташа заметила в углу на подставочке несколько тлеющих палочек, испускавших ароматный дым. Стол был покрыт черным плюшем и заставлен золотой посудой со всякими яствами. Кроме всего на столе имелись странной формы бутылки с вином. Мясо в золотом блюде дымилось и испускало соблазнительный дух.
Во главе стола спиною к окну в тяжелом кресле черного дерева находился поразительной красоты человек, черные глаза которого сверлили до глубины души каждого, кто смотрел в них. Черные густые тяжелые брови венчали их. Леонард был облачен в серый смокинг, бабочка его переливалась всеми цветами радуги в свете свечей, коих было здесь великое множество. Манжеты, застегнутые на запястьях бриллиантовыми запонками, и манишка блестели серебром. В углу рта дымилась неизменная сигара.
Наташа, увидевши Сатану, оторопела и замерла на пороге, Граф решил избавить ее от смущения и произнес:
— Я очень рад приветствовать, сударыня, вас в моем временном пристанище. Прошу вас не смущаться и чувствовать себя так, будто бы вы пришли на простую вечеринку. Присаживайтесь здесь, — он указал на кресло слева от себя, — а мой сын сядет против вас.
Все заняли свои места. Вельда немедленно разлила по золотым кубкам вино.
— Будем знакомы, — весело сказал Виконт, — за встречу.
Раздался стук ударяемых друг о друга кубков. Наташа впервые находилась в компании с человеком, которого она раньше даже и представить не могла, да что говорить — она даже как-то не задумывалась о нем. Мысли о Люцифере появились у нее благодаря Виталию, который, сам того не замечая, заставлял окружающих задумываться над этим.
— А где Цезарь? — вдруг спросил Виталий посреди ужина.
— А, — ответил Виконт, неопределенно махая вилкой, — где-то шляется по своему обыкновению.
Вдруг на телевизоре подле канделябра появился попугай. Он был явно не в приподнятом настроении. Можно было сделать вывод, что он слышал слова де ла Вурда.
— Как это, шляется? — возмутился Цезарь, — я прогуливался. Вы, милостивый сударь, просто хам, ежели позволяете себе говорить так при дамах.
— Ну вот, — вздохнула Вельда, — явился.
Наташа стала с интересом рассматривать попугая, который, видя, что к нему проявляют интерес, принял важный вид и сам в свою очередь рассматривал девушку.
— Так-с, — заговорил граф, обращаясь к Наташе, — сеньорита, позвольте вам представить отчаянного забияку Цезаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87