Но любая сила подчиняется другой, большей силе. Осиел разбил семерку, и ее следует создать заново.
— Я передам графу это. Всего хорошего, господа, — произнес Козлов и пропал.
Иван подошел к лежащему в обмороке Сергею Михайловичу и произнес:
— Шибко он напугался. Где-то здесь должен быть нашатырь.
Примус подошел к стеклянному шкафчику, на полке которого стоял пузырек с нашатырным спиртом.
Резцова подняли и посадили за стол. Прежде чем Сергей Михайлович пришел в сознание, Примус сказал Ивану:
— Веди свое расследование. Когда тебе будут наступать на пятки, я тебя заберу. Осиел вернется еще раз. Теперь ему придется воплотиться здесь полностью. Нужный обряд ты совершил. Так, кажется все. Я покидаю тебя. Требуется найти кого-то на роль Шестого и Седьмого. Еще прорва работы.
Голубой сияющий вихрь закружился вокруг Примуса. Некоторое время Иван видел Первого, а потом тот пропал, вызвав небольшое колебание воздуха. С плеч Гребенцова пропал белый халат, Иван остался в зимнем пальто.
Сергей Михайлович открыл глаза, когда Иван Анатольевич поднес к его носу пузырек с вонючей жидкостью.
— О, черт! — Это были первые слова Резцова после пробуждения.
— Извините, — сказал Иван Анатольевич, — за вторжение. Но я звонил, а никто не открывал.
— Что это было?
— Что было? — спросил Гребенцов. — Когда я вошел, вы находились на полу.
Резцов поднялся. На ватных ногах подошел к столу с обезглавленным телом и прошептал:
— Так значит это правда. Его на самом деле обезглавили.
Гребенцов усмехнулся:
— А я-то думал, что это новый метод анатомирования.
— А как вы вошли? — Резцов повернулся к следователю.
— Как, как. Дверь была открыта — вот как.
— Ах, ну да. Ее открыл, наверное, бородач. — Резцов почему-то почесал собственный подбородок.
— Извините, вы сказали — бородач? Какой бородач? — спросил Гребенцов, доставая блокнот из кармана. Подобный спектакль он разыгрывал не единожды, сделавшись превосходным актером.
— Да Ипполит Ипатьевич. Ужасный тип. Он... — И Сергей Михайлович рассказал следователю всё то, что с ним случилось.
— Интересная получается картина, — сказал Гребенцов, выслушав Резцова. — Так этот загадочный Ипполит действительно появился из воздуха и заставил вас привезти тело Свинцова?
Сергей Михайлович понял, что ему не верят. «Но ведь он же стоял здесь, прямо передо мною, угрожал мне», — промелькнуло в голове у него. А вслух произнес:
— Зачем тогда мне нужно было тащить сюда стол?
— А голову тоже Ипполит отрезал? — задал новый вопрос Иван Анатольевич, не переставая чертить в своем блокноте.
— Наверное. Насколько я помню, в холодильнике трупа Свинцова не было, когда я вошел туда. Откуда он взялся — сам не пойму.
— Вы действительно не видели там трупа?
— Я же сказал — нет! — Резцов стал раздражаться.
— Не волнуйтесь. Я просто хочу установить все факты. Надеюсь, что вы сегодня больше работать не будете, а отправитесь домой и отдохнете. А утром с вами поговорит мой напарник.
Сергей Михайлович кивнул:
— Какая тут работа. У меня чуть крыша не поехала, когда этот бородатый появился здесь.
— Мне вас подбросить до дома? — предложил следователь.
— Если вам не трудно.
— Да нет, что вы. Только этого, — Иван кивнул на покойника, — уберите в холодильник.
Сергей Михайлович укатил тело Свинцова в холодильник, а Иван Анатольевич снял трубку телефона и набрал номер. На другом конце трубку долго не снимали, а потом раздался громкий щелчок, сонный голос недовольно спросил:
— Да?
— Серега, это Гребенцов. Слушай. Завтра в девять к тебе придет Сергей Михайлович Резцов. Допроси его.
— Патологоанатом? А с ним-то что случилось?
— Помнишь — в морг поступил труп Свинцова?
— Да, помню.
— Так вот. Резцов утверждает, что сегодня ночью к нему явился какой-то Ипполит Ипатьевич, бородач, и заставил привезти труп. Сергей Михайлович упал в обморок. А когда я вошел к нему, труп Свинцова лежал на столе с отрезанной головой.
— Ты шутишь?!
— Какое там. Знаешь, как появился тот самый Ипполит?
— Ну?
— Из воздуха, как заправский колдун. Может быть, Резцов изменит свои показания, но мне он сказал именно это.
— Да, сильно его напугал бородач, раз он несет такой бред. Ладно, в девять я приму его.
— Всё. Пока, спи. — И Иван положил трубку на аппарат. В комнату вошел Резцов. Он был уже одет, а в руках держал связку ключей.
— Я договорился, Сергей Михайлович, мой напарник вас примет. Вы знаете, где управление?
— Да, знаю. В каком кабинете?
— Четыреста двенадцатом. В девять утра вам удобно?
— Да.
— Тогда поехали.
— У вас в машине есть телефон?
— Да, есть.
Резцов запер все двери в помещении, щелкнул выключателем сигнализации, запер морг. После сел в машину Гребенцова, и они уехали.
Через несколько минут после их ухода в помещении морга раздались шаги и зажегся свет. Около выключателя стоял Ипполит Ипатьевич Козлов. В руках у него имелась литровая бутыль с чистейшим медицинским спиртом.
— Так-с, — сказал он, направляясь в холодильник, — мосье Свинцов, не всё закончено. Какая жалость, что вы в этом мире ко всему прочему еще и сгорите.
Козлов прошел сквозь дверь холодильника и оказался прямо перед трупом Осиела, покрытым перепачканной кровью последнего простыней. Ипполит отвинтил крышку бутыли, понюхал.
— Какая жалость, что приходится тратить такой прелестный продукт.
Произнеся это, поливал тело Свинцова спиртом. После спрятал пустую бутыль в карман и щелкнул пальцами. Покрытый простыней труп вспыхнул. Он удивительно быстро сгорел дотла, причем ни дыма, ни гари, ни запаха при этом не было. Был просто огонь, погасший сам собой, как только труп сгорел. На столе лежал только обгоревший скелет, — это было всё, что осталось от Николая Ивановича Свинцова или Осиела — ангела. Поджигатель втянул носом воздух.
— Блаженный аромат, — сказал он.
Козлов вышел из холодильника и громко чихнул. Неожиданно что-то тихо щелкнуло, а потом оглушительно зазвенело, у окна замигала контрольная лампа.
— Вот придурки! — крикнул Ипполит. — Надо было включать сигнализацию! Совсем сдурели!
Козлов выключил сигнализацию, вновь включил. Контрольная лампа загорелась ровным светом. Ипполит погасил свет и растворился в двери морга. А к зданию уже спешил охранник, облаченный в серое пальто. Через несколько минут подъехала машина отдела охраны, почти сразу она уехала. И вновь все погрузилось в тишину.
Глава XVIII
ЖАЖДА
Так одинокой, легкой тенью
Перед душою, полной зла,
Свои благие исцеленья
Она однажды принесла.
А. Блок
— Наташка, вставай, — шепотом сказала Аня и потрясла подругу за плечо.
— Да? — сонно ответила не желавшая подниматься девушка.
— Вставай же!
— Который час?
— Около десяти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Я передам графу это. Всего хорошего, господа, — произнес Козлов и пропал.
Иван подошел к лежащему в обмороке Сергею Михайловичу и произнес:
— Шибко он напугался. Где-то здесь должен быть нашатырь.
Примус подошел к стеклянному шкафчику, на полке которого стоял пузырек с нашатырным спиртом.
Резцова подняли и посадили за стол. Прежде чем Сергей Михайлович пришел в сознание, Примус сказал Ивану:
— Веди свое расследование. Когда тебе будут наступать на пятки, я тебя заберу. Осиел вернется еще раз. Теперь ему придется воплотиться здесь полностью. Нужный обряд ты совершил. Так, кажется все. Я покидаю тебя. Требуется найти кого-то на роль Шестого и Седьмого. Еще прорва работы.
Голубой сияющий вихрь закружился вокруг Примуса. Некоторое время Иван видел Первого, а потом тот пропал, вызвав небольшое колебание воздуха. С плеч Гребенцова пропал белый халат, Иван остался в зимнем пальто.
Сергей Михайлович открыл глаза, когда Иван Анатольевич поднес к его носу пузырек с вонючей жидкостью.
— О, черт! — Это были первые слова Резцова после пробуждения.
— Извините, — сказал Иван Анатольевич, — за вторжение. Но я звонил, а никто не открывал.
— Что это было?
— Что было? — спросил Гребенцов. — Когда я вошел, вы находились на полу.
Резцов поднялся. На ватных ногах подошел к столу с обезглавленным телом и прошептал:
— Так значит это правда. Его на самом деле обезглавили.
Гребенцов усмехнулся:
— А я-то думал, что это новый метод анатомирования.
— А как вы вошли? — Резцов повернулся к следователю.
— Как, как. Дверь была открыта — вот как.
— Ах, ну да. Ее открыл, наверное, бородач. — Резцов почему-то почесал собственный подбородок.
— Извините, вы сказали — бородач? Какой бородач? — спросил Гребенцов, доставая блокнот из кармана. Подобный спектакль он разыгрывал не единожды, сделавшись превосходным актером.
— Да Ипполит Ипатьевич. Ужасный тип. Он... — И Сергей Михайлович рассказал следователю всё то, что с ним случилось.
— Интересная получается картина, — сказал Гребенцов, выслушав Резцова. — Так этот загадочный Ипполит действительно появился из воздуха и заставил вас привезти тело Свинцова?
Сергей Михайлович понял, что ему не верят. «Но ведь он же стоял здесь, прямо передо мною, угрожал мне», — промелькнуло в голове у него. А вслух произнес:
— Зачем тогда мне нужно было тащить сюда стол?
— А голову тоже Ипполит отрезал? — задал новый вопрос Иван Анатольевич, не переставая чертить в своем блокноте.
— Наверное. Насколько я помню, в холодильнике трупа Свинцова не было, когда я вошел туда. Откуда он взялся — сам не пойму.
— Вы действительно не видели там трупа?
— Я же сказал — нет! — Резцов стал раздражаться.
— Не волнуйтесь. Я просто хочу установить все факты. Надеюсь, что вы сегодня больше работать не будете, а отправитесь домой и отдохнете. А утром с вами поговорит мой напарник.
Сергей Михайлович кивнул:
— Какая тут работа. У меня чуть крыша не поехала, когда этот бородатый появился здесь.
— Мне вас подбросить до дома? — предложил следователь.
— Если вам не трудно.
— Да нет, что вы. Только этого, — Иван кивнул на покойника, — уберите в холодильник.
Сергей Михайлович укатил тело Свинцова в холодильник, а Иван Анатольевич снял трубку телефона и набрал номер. На другом конце трубку долго не снимали, а потом раздался громкий щелчок, сонный голос недовольно спросил:
— Да?
— Серега, это Гребенцов. Слушай. Завтра в девять к тебе придет Сергей Михайлович Резцов. Допроси его.
— Патологоанатом? А с ним-то что случилось?
— Помнишь — в морг поступил труп Свинцова?
— Да, помню.
— Так вот. Резцов утверждает, что сегодня ночью к нему явился какой-то Ипполит Ипатьевич, бородач, и заставил привезти труп. Сергей Михайлович упал в обморок. А когда я вошел к нему, труп Свинцова лежал на столе с отрезанной головой.
— Ты шутишь?!
— Какое там. Знаешь, как появился тот самый Ипполит?
— Ну?
— Из воздуха, как заправский колдун. Может быть, Резцов изменит свои показания, но мне он сказал именно это.
— Да, сильно его напугал бородач, раз он несет такой бред. Ладно, в девять я приму его.
— Всё. Пока, спи. — И Иван положил трубку на аппарат. В комнату вошел Резцов. Он был уже одет, а в руках держал связку ключей.
— Я договорился, Сергей Михайлович, мой напарник вас примет. Вы знаете, где управление?
— Да, знаю. В каком кабинете?
— Четыреста двенадцатом. В девять утра вам удобно?
— Да.
— Тогда поехали.
— У вас в машине есть телефон?
— Да, есть.
Резцов запер все двери в помещении, щелкнул выключателем сигнализации, запер морг. После сел в машину Гребенцова, и они уехали.
Через несколько минут после их ухода в помещении морга раздались шаги и зажегся свет. Около выключателя стоял Ипполит Ипатьевич Козлов. В руках у него имелась литровая бутыль с чистейшим медицинским спиртом.
— Так-с, — сказал он, направляясь в холодильник, — мосье Свинцов, не всё закончено. Какая жалость, что вы в этом мире ко всему прочему еще и сгорите.
Козлов прошел сквозь дверь холодильника и оказался прямо перед трупом Осиела, покрытым перепачканной кровью последнего простыней. Ипполит отвинтил крышку бутыли, понюхал.
— Какая жалость, что приходится тратить такой прелестный продукт.
Произнеся это, поливал тело Свинцова спиртом. После спрятал пустую бутыль в карман и щелкнул пальцами. Покрытый простыней труп вспыхнул. Он удивительно быстро сгорел дотла, причем ни дыма, ни гари, ни запаха при этом не было. Был просто огонь, погасший сам собой, как только труп сгорел. На столе лежал только обгоревший скелет, — это было всё, что осталось от Николая Ивановича Свинцова или Осиела — ангела. Поджигатель втянул носом воздух.
— Блаженный аромат, — сказал он.
Козлов вышел из холодильника и громко чихнул. Неожиданно что-то тихо щелкнуло, а потом оглушительно зазвенело, у окна замигала контрольная лампа.
— Вот придурки! — крикнул Ипполит. — Надо было включать сигнализацию! Совсем сдурели!
Козлов выключил сигнализацию, вновь включил. Контрольная лампа загорелась ровным светом. Ипполит погасил свет и растворился в двери морга. А к зданию уже спешил охранник, облаченный в серое пальто. Через несколько минут подъехала машина отдела охраны, почти сразу она уехала. И вновь все погрузилось в тишину.
Глава XVIII
ЖАЖДА
Так одинокой, легкой тенью
Перед душою, полной зла,
Свои благие исцеленья
Она однажды принесла.
А. Блок
— Наташка, вставай, — шепотом сказала Аня и потрясла подругу за плечо.
— Да? — сонно ответила не желавшая подниматься девушка.
— Вставай же!
— Который час?
— Около десяти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87