На другой день господин подполковник узнал, что жена отшельника очаровательная Лоренца была с визитом у Насти, и выяснилось, что заезжий врач живет на земле вот уже четыре тысячи лет, что в Германии он поднимал на ноги мертвецов и что самой Лоренце сорок, а выглядит она восемнадцатилетней смольнянкой, потому что ее муж владеет философским камнем и элексиром молодости. Рибас подумал, догадался и спросил:
– Ты купила камень или склянку элексира?
– Лоренца мне презентовала ее!
Нечего и говорить: Рибас стоял за то, чтобы Настя была молода и очаровательна вечно. Подвиги таинственного отшельника могли поразить кого угодно. Шарлотте фон Рекке, знатной девице-курляндке, он представил невероятное и опасное наслаждение беседовать с мертвецами и обещал, что со временем она будет употреблена для духовных путешествий по планетам, будет возведена в степень защитницы земли, а потом, как испытанная ученица, вознесется еще выше.
– Неужели императрица не удостоила его чести быть принятым при дворе?
– Ах, ее ум слишком практичен для того, чтобы понять все это, – был ответ.
Великий и скромный тысячелетний житель обители земной утверждал, что Моисей, Илия и Христос были создателями множества миров и что то же самое будут делать его ученики и последовательницы. Нужно только совершить первый шаг: отречься от всего вещественного и материального. В Курляндии он преподавал магическую демонологию по книге Моисея, и, не имея никаких доходов, жил в невероятной роскоши. После ужина имел обыкновение облегчать жизнь своих слуг и выбрасывать немытые золотые тарелки в окно. Нет, он не был царем Мидасом, который к чему не прикасался – все обращалось в звонкий металл, но размеры жемчужин и драгоценных камней мог увеличивать, когда того пожелает.
Бецкий заволновался, когда узнал, что Калиостро мог из ничего делать янтарь и плавить его. Для пополнения янтарной комнаты таланты мага пришлись бы как нельзя кстати.
Ивану Ивановичу стало известно, что курляндцы решили избрать Калиостро своим герцогом вместо Петра Бирона, которым были недовольны, и встревоженный Иван Иванович решил все открыть Екатерине во время послеобеденных чтений, но успокоился известием о том, что в семействе графов Медемов Калиостро признался, что он не только не Калиостро, но даже и не граф, а великое лицо, которому пока нельзя открыть истину человечеству. Но тайно от всех домашних Бецкий встретился с великим мистиком, пил с ним кофе с печеньем, говорил недолго, а потом объявил Хозикову, Насте, Рибасу и Миниху:
– Я могу сказать одно. Его французский плох, а итальянский вульгарен.
Тем не менее петребургские масоны заволновались: секретарь Екатерины Елагин полновластно завладел вниманием Калиостро, а охотников приобщаться графских тайн было множество. Тихой сапой маг и мистик приобрел вес в Петербурге. Светские дамы за элексир молодости платили большие деньги. Ажиотаж нарастал, и в конце концов в среде масонов стали распространять билеты на встречу с основателем египетской ложи. Один билет Рибас вручил своему ученику-масону корпусному лейтенанту Ливио, а с двумя другими отправился к Виктору Сулину.
– Ну, что же, едем, – сказал путешественник. – Впрочем, я не сомневаюсь, что ваш египетский масон из одного ряда с братьями Пелье, что живут на Большой морской у графа Остермана и возвращают зрение киевским слепцам, которых они в глаза не видели.
По дороге в елагинскую ложу Виктор рассказывал:
– Мне говорили, что барон Гейкинг посетил Калиостро. И тот предложил барону вызвать дух его умершего дяди. И этот дурак-барон согласился. Но с условием: как только дух дяди появится, он в него выстрелит из пистолета.
– И что же?
– Конечно, Калиостро отказался. Духи – его собственность, а кто же позволит палить из пистолета в свою собственность?
– А в лаборатории елагинской ложи, – рассказывал в свою очередь Рибас, – Калиостро варил в тигле ртуть с красным перцем. Потом тигель запечатали гипсом, через три дня вскрыли – а там серебряный слиток с прожилками золота.
– Чуду подобно.
– Но граф остался недоволен. Сказал, что в другой раз все будет наоборот: золото с прожилками серебра!
– Но что вас заинтересовало в этом человеке, Джузеппе?
– А то, что он не создал чуда света, не издал книгу, поразившую всех мудрецов, не разрушил Вавилон, но имеет всеевропейскую славу. Чем он этого достиг? И почему, имея средства купить подходящее герцогство, не хочет жить на покое.
Масоны на этот раз собрались не в тайной темнице, а в просторной зашторенной, скудно освещенной зале. Тут были и испанский посланник Нормандец, и неаполитанский Сан-Никола, и прусский Герц, и генерал Мелиссино, и статс-секретарь Безбородко – одним словом, весь цвет столицы. Публика в ожидании перешептывалась, как на похоронах. Елагин поставил на черный бархат стола хрустальный сосуд-шар с водой и оставил зажженными три свечи, и все замерло, когда из внутренних покоев появился небольшого роста человек в платье-балахоне из тяжелого шелка мышиного цвета. На платье от плеч до пят были вышиты непонятные фигуры-символы и иероглифы – сочно-красные, как раны. С головы свисали золото-парчевые ленты, схваченные на затылке венком из цветов, осыпанных драгоценностями. На нагрудной ленте изумрудного цвета изображались разного рода жуки. На красношелковом поясе висел широкий рыцарский меч с рукоятью в форме креста. Человек заговорил тихим голосом, в котором слышались обертоны глубины и мощи.
– Честь, мудрость, единство. Благотворительность, благоденствие. Великие тайны и вселенская благодать! Покорность! Ум! Страсть! – Голос овладел вниманием публики, мощь его росла. – Мы! Мы, Великий Кофта! Единственный на земле Великий Кофта. Ясновидящий и гроссмейстер великого египетского масонства. Мы даем знать вам о нашем присутствии! Воплощение богов на земле. Миры дают нам знаки. Мы познаем их. Мы стремимся. Мы здесь, и никто не разлучит нас с миром – ни время, ни злые силы, ни смерть.
Из воздуха, из свечного полумрака на стол посыпались медные и серебряные треугольники, лопатки, осьмиугольники, молотки, кубы, мертвые головы, отвесы, глобусы… Все это, как бы не имея веса, мягко опускалось на стол. Наместник Великого Кофты поднял хрустальный сосуд со стола, вода окрасилась голубым, и все увидели, что внутри сосуда сияет звезда. Но вдруг атмосферу безмолвного изумления разрушил чей-то голос:
– Там не вода!
Десятки голов разом повернулись к негодяю – это был ученик господина подполковника Ливио, вертопрах и ловелас. Калиостро без сил рухнул в кресло. Миновала минута – шиканья смолкли.
– Подойдите ко мне, – приказал Калиостро. Ливио осторожно приблизился. Калиостро встал, взял сосуд и выплеснул на Ливио воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170