В его тоне было еще меньше сердечности, чем мгновение назад. — Передайте ему мои слова в точности. И обещаю вам, Фаркванор, если вы поступите иначе, если вы хоть как-нибудь попытаетесь помешать моей встрече с короналем, если вы задержите меня на лишний удар сердца, я позабочусь о том, чтобы вас не только удалили с вашего нынешнего высокого поста, но вдобавок еще очень медленно содрали кожу с каждого дюйма вашего тела, а потом оборачивали ею вашу голову, пока вы не задохнетесь. Я торжественно обещаю вам это, граф Фаркванор, и абсолютно уверен, что смогу сдержать слово.
Фаркванор несколько секунд смотрел на прокуратора, не в состоянии найти слова для ответа. Ему казалось, что за обычным высокомерием и гневливостью Дантирии Самбайла скрывается какая-то глубокая напряженность и беспокойство. Впрочем, угрозой такого рода со стороны прокуратора не стоило пренебрегать.
Причины этого странного визита, начал понимать граф Фаркванор, касались дел, лежавших вне пределов его компетенции. И было бы самым разумным не претендовать на то, чтобы разобраться в них самостоятельно.
— Я поставлю лорда Корсибара в известность о том, что вы находитесь в Замке, Дантирия Самбайл, а уж он сам решит, принять вас или нет, — официальным холодным тоном сказал он.
— Почему вы оказались здесь? — спросил Корсибар столь же удивленным голосом, как и Фаркванор незадолго до этого. — Я не имел ни малейшего желания вновь увидеть вас после того, как вы извлекли Престимиона из моих застенков. И уж никак не ожидал, что вы с такой вот помпой явитесь сюда — и когда? Разве вы не воевали против меня в Салинакке руками ваших кошмарных братьев?
— Я не враг вам, мой лорд, — сказал Дантирия Самбайл. — Как и они.
— Вы называете меня лордом?
— Да.
Аудиенция проходила не в тронном зале и не в кабинете короналя, а в Великом зале лорда Крифона, длинном, узком и темном помещении, мало соответствовавшем своему громкому названию. Все стены там были увешаны постоянно обновлявшимися картами кампании против Престимиона.
В последние дни Корсибар проводил здесь большую часть времени. Вот и сейчас он сидел ссутулившись в низком старинном кресле с коваными железными подлокотниками в виде ящериц. Он был абсолютно неподвижен, и лишь глубоко запавшие глаза непрерывно двигались. Левой рукой он крепко держался за голову железной ящерицы с разинутой зубастой пастью, которая украшала левый подлокотник, а правой обхватил подбородок, глубоко запустив пальцы в густую бороду. В последнее время Корсибар перестал ее подстригать, чего никогда не позволял себе прежде, хотя Ализива и многие другие придворные дамы говорили ему, что из-за этого он выглядит намного старше своих лет. Действительно, в черной бороде уже можно было заметить нечто новое — несколько ярких белых нитей. Хотя, пожалуй, к этому следовало относиться как к плате за ту жизнь, к которой он не был подготовлен прежними безмятежными годами.
С ним были Санибак-Тастимун, принц Сирифорн, граф Ирам, Вента Хаплиорский и еще несколько ближайших советников. Два стражника-скандара стояли по сторонам и чуть впереди Корсибара на тот случай, если прокуратор замышляет что-нибудь недоброе. Дантирия Самбайл стоял прямо перед короналем в своей обычной дерзкой позе, широко расставив ноги, сложив руки за спиной и выпятив подбородок. Позади него с кислым видом стоял граф Фаркванор.
— Вы называете меня лордом, — медленно (он очень устал сегодня) сказал Корсибар, — и говорите, что вы мне не враг, несмотря на то что ваши армии сражаются против моих. Неужели они не знают, что вы не враг мне, Дантирия Самбайл?
Прокуратор указал на висевшие на стенах карты.
— Много ли вреда нанесли вашим войскам солдаты моих братьев?
— В битве при Джелуме без них не обошлось. Фархольт сообщил мне об этом.
— А в Стимфинорском сражении?
— Это сражение было очень коротким. Навигорн побил Престимиона в первые же полчаса. Мы почти не понесли там потерь.
— Пошлите за Навигорном, мой лорд, и спросите, предпринимали ли зимроэльские отряды при Стимфиноре хоть какие-то действия против него. Скажите ему, что я заявляю: в этом сражении армии под командой моих братьев Гавиада и Гавиундара вообще не вступали в бой и оставались на месте до тех пор, пока Престимион не был окончательно разгромлен, и послушайте, что он на это скажет.
Корсибар обхватил пальцами бороду и слегка подергал ее — полагали, что он унаследовал этот жест от герцога Свора. У него ужасно болела голова, будто во лбу, прямо над глазами, стучали молотки.
— Если ваши солдаты при Стимфиноре стояли под знаменем Престимиона, то почему же они не сражались? — спросил он после небольшой паузы.
— Потому что я приказал им не делать этого, — ответил прокуратор. — Я не стану отрицать, мой лорд, что в первые дни восстания я присоединился к Престимиону. Вы же знаете, что он мой родственник. Меня влекли к нему узы крови. Но я никогда не питал большой симпатии к его цели.
— И все же вы дали ему войско.
— Да, я дал ему войско, потому что ранее пообещал ему это, и при Джелуме я позволил своим солдатам выступить против вашей армии. Но это было всего лишь притворство для того, чтобы опьянить его легкой победой, заставить потерять осторожность и сделать так, чтобы в следующем бою он потерпел сокрушительное поражение. В следующем сражении мои солдаты подошли слишком поздно для того, чтобы вступить в бой, что было специально оговорено в моем приказе.
— Может ли такое быть? — воскликнул Корсибар. — О, вы змея!
— Но ваша змея, мой лорд. Дело Престимиона безнадежно. Это было ясно мне с самого начала, а теперь, кажется, не вызывает вообще никаких сомнений. Он один против всего мира. За вами поддержка народа, и вы возьмете верх. Он может выиграть одно-два сражения, но его гибель неизбежна.
— Вы узнали это от своих предсказателей? — спросил Корсибар, кинув быстрый взгляд на Санибак-Тастимуна.
— Я узнал это отсюда, мой лорд, — ответил Дантирия Самбайл, постучав пальцем по своему широкому сверкающему веснушчатому лбу. — Каждая унция той мудрости, которая находится здесь, — а здесь ее немало, должен заметить — говорит мне о том, что Престимион, пытаясь опрокинуть ваш режим, стремится к невозможному. И потому я забираю обратно свое обещание помогать ему: я не из тех, кто с готовностью хватается за невыполнимые дела. Я прибыл сюда, к вам, — перенеся при этом немалые трудности, что вы, мой лорд, можете заметить по моему неопрятному виду; носиться с такой скоростью взад и вперед по необъятному Алханроэлю да еще два раза подряд пересечь океан нелегкое дело для человека моих лет — ради того, чтобы предложить вам ключ к победе и помочь положить конец разгорающейся войне.
— Ключ к победе, — без выражения повторил Корсибар, — Что вы хотите этим сказать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
Фаркванор несколько секунд смотрел на прокуратора, не в состоянии найти слова для ответа. Ему казалось, что за обычным высокомерием и гневливостью Дантирии Самбайла скрывается какая-то глубокая напряженность и беспокойство. Впрочем, угрозой такого рода со стороны прокуратора не стоило пренебрегать.
Причины этого странного визита, начал понимать граф Фаркванор, касались дел, лежавших вне пределов его компетенции. И было бы самым разумным не претендовать на то, чтобы разобраться в них самостоятельно.
— Я поставлю лорда Корсибара в известность о том, что вы находитесь в Замке, Дантирия Самбайл, а уж он сам решит, принять вас или нет, — официальным холодным тоном сказал он.
— Почему вы оказались здесь? — спросил Корсибар столь же удивленным голосом, как и Фаркванор незадолго до этого. — Я не имел ни малейшего желания вновь увидеть вас после того, как вы извлекли Престимиона из моих застенков. И уж никак не ожидал, что вы с такой вот помпой явитесь сюда — и когда? Разве вы не воевали против меня в Салинакке руками ваших кошмарных братьев?
— Я не враг вам, мой лорд, — сказал Дантирия Самбайл. — Как и они.
— Вы называете меня лордом?
— Да.
Аудиенция проходила не в тронном зале и не в кабинете короналя, а в Великом зале лорда Крифона, длинном, узком и темном помещении, мало соответствовавшем своему громкому названию. Все стены там были увешаны постоянно обновлявшимися картами кампании против Престимиона.
В последние дни Корсибар проводил здесь большую часть времени. Вот и сейчас он сидел ссутулившись в низком старинном кресле с коваными железными подлокотниками в виде ящериц. Он был абсолютно неподвижен, и лишь глубоко запавшие глаза непрерывно двигались. Левой рукой он крепко держался за голову железной ящерицы с разинутой зубастой пастью, которая украшала левый подлокотник, а правой обхватил подбородок, глубоко запустив пальцы в густую бороду. В последнее время Корсибар перестал ее подстригать, чего никогда не позволял себе прежде, хотя Ализива и многие другие придворные дамы говорили ему, что из-за этого он выглядит намного старше своих лет. Действительно, в черной бороде уже можно было заметить нечто новое — несколько ярких белых нитей. Хотя, пожалуй, к этому следовало относиться как к плате за ту жизнь, к которой он не был подготовлен прежними безмятежными годами.
С ним были Санибак-Тастимун, принц Сирифорн, граф Ирам, Вента Хаплиорский и еще несколько ближайших советников. Два стражника-скандара стояли по сторонам и чуть впереди Корсибара на тот случай, если прокуратор замышляет что-нибудь недоброе. Дантирия Самбайл стоял прямо перед короналем в своей обычной дерзкой позе, широко расставив ноги, сложив руки за спиной и выпятив подбородок. Позади него с кислым видом стоял граф Фаркванор.
— Вы называете меня лордом, — медленно (он очень устал сегодня) сказал Корсибар, — и говорите, что вы мне не враг, несмотря на то что ваши армии сражаются против моих. Неужели они не знают, что вы не враг мне, Дантирия Самбайл?
Прокуратор указал на висевшие на стенах карты.
— Много ли вреда нанесли вашим войскам солдаты моих братьев?
— В битве при Джелуме без них не обошлось. Фархольт сообщил мне об этом.
— А в Стимфинорском сражении?
— Это сражение было очень коротким. Навигорн побил Престимиона в первые же полчаса. Мы почти не понесли там потерь.
— Пошлите за Навигорном, мой лорд, и спросите, предпринимали ли зимроэльские отряды при Стимфиноре хоть какие-то действия против него. Скажите ему, что я заявляю: в этом сражении армии под командой моих братьев Гавиада и Гавиундара вообще не вступали в бой и оставались на месте до тех пор, пока Престимион не был окончательно разгромлен, и послушайте, что он на это скажет.
Корсибар обхватил пальцами бороду и слегка подергал ее — полагали, что он унаследовал этот жест от герцога Свора. У него ужасно болела голова, будто во лбу, прямо над глазами, стучали молотки.
— Если ваши солдаты при Стимфиноре стояли под знаменем Престимиона, то почему же они не сражались? — спросил он после небольшой паузы.
— Потому что я приказал им не делать этого, — ответил прокуратор. — Я не стану отрицать, мой лорд, что в первые дни восстания я присоединился к Престимиону. Вы же знаете, что он мой родственник. Меня влекли к нему узы крови. Но я никогда не питал большой симпатии к его цели.
— И все же вы дали ему войско.
— Да, я дал ему войско, потому что ранее пообещал ему это, и при Джелуме я позволил своим солдатам выступить против вашей армии. Но это было всего лишь притворство для того, чтобы опьянить его легкой победой, заставить потерять осторожность и сделать так, чтобы в следующем бою он потерпел сокрушительное поражение. В следующем сражении мои солдаты подошли слишком поздно для того, чтобы вступить в бой, что было специально оговорено в моем приказе.
— Может ли такое быть? — воскликнул Корсибар. — О, вы змея!
— Но ваша змея, мой лорд. Дело Престимиона безнадежно. Это было ясно мне с самого начала, а теперь, кажется, не вызывает вообще никаких сомнений. Он один против всего мира. За вами поддержка народа, и вы возьмете верх. Он может выиграть одно-два сражения, но его гибель неизбежна.
— Вы узнали это от своих предсказателей? — спросил Корсибар, кинув быстрый взгляд на Санибак-Тастимуна.
— Я узнал это отсюда, мой лорд, — ответил Дантирия Самбайл, постучав пальцем по своему широкому сверкающему веснушчатому лбу. — Каждая унция той мудрости, которая находится здесь, — а здесь ее немало, должен заметить — говорит мне о том, что Престимион, пытаясь опрокинуть ваш режим, стремится к невозможному. И потому я забираю обратно свое обещание помогать ему: я не из тех, кто с готовностью хватается за невыполнимые дела. Я прибыл сюда, к вам, — перенеся при этом немалые трудности, что вы, мой лорд, можете заметить по моему неопрятному виду; носиться с такой скоростью взад и вперед по необъятному Алханроэлю да еще два раза подряд пересечь океан нелегкое дело для человека моих лет — ради того, чтобы предложить вам ключ к победе и помочь положить конец разгорающейся войне.
— Ключ к победе, — без выражения повторил Корсибар, — Что вы хотите этим сказать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171