Расстегивая камзол, Корсибар заметил рядом с кроватью зеркало и остановился перед ним. Он глядел на свое отражение, чтобы понять, появились ли уже в его облике черты, отличающие самовластного правителя. Он знал, что для того, чтобы с успехом выполнять королевские обязанности, необходимо как минимум внешне выглядеть королем. Его отец, несмотря на свой небольшой рост, обладал именно такой внешностью. О лорде Конфалюме иногда говорили, что даже если бы в переполненной дворцовой приемной появился пришелец с другой планеты, то и он сразу узнал бы в толпе короналя независимо от того, потрудился лорд Конфалюм в этот день надеть корону или нет.
Конечно, корона помогала. Корсибар поправил ее, так как за время поездки от гавани она немного съехала набок.
— Тебе нравится, как ты выглядишь, брат? — внезапно услышал он голос Тизмет. — Но не кажется ли тебе, что ты должен время от времени снимать ее и предоставлять и себе и ей отдых?
— А ты должна стучать, перед тем как войти в палаты короналя, несмотря даже на то, что он твой родной брат-близнец.
— Конечно, но я стучала, даже два раза. Думаю, что ты настолько увлекся рассматриванием собственной персоны, что не слышал этого. А я, не дождавшись ответа, решила, что можно войти. Или же теперь, когда ты стал королем, мы начнем стесняться друг друга? Ведь прежде между нами не было ничего подобного!
Корсибар снял корону и положил ее на кровать.
— Возможно, я действительно слишком много ношу ее, — с усмешкой произнес он. — Но я еще не настолько привык к короне, чтобы она начала мне надоедать.
— Отец надевал ее только изредка.
— Отец пробыл короналем вдвое дольше, чем мы оба живем на свете, Тизмет. Позволь мне побыть королем хотя бы шесть месяцев, а уж потом я стану надевать эту штуку только в торжественных случаях.
— Как вам будет угодно, мой лорд, — кланяясь с преувеличенной покорностью, сказала Тизмет. Она подошла к брату и подняла на него горящий возбуждением взгляд, — О, Корсибар, Корсибар! Ты веришь во все это? — страстным шепотом спросила она, крепко обхватив пальцами его запястья.
— Лишь время от времени.
— Я тоже. Лорд Корсибар! Корональ, властелин Маджипура! Насколько просто все оказалось! О, мы оставим свой след в этом мире, ты и я, не так ли?! Теперь, когда все у нас в руках, Корсибар, мы свершим такие изумительные дела!
— Так обязательно будет, сестра.
— Но тебе следует следить за тем, чтобы не проявлять подобную надменность, брат.
— Разве я надменный?
— Ты был очень жесток сегодня с этим жирным красномордым мэром.
— Он слишком долго дудел мне в ухо о том, как у него гостил мой отец, и Пранкипин, и Олджеббин, и тот, и этот, и наконец Престимион… Ну уж, разговор о Престимионе был совершенно излишним!
— Но он же думал, что ты любишь Престимиона.
— Конечно, я не питаю к нему ненависти и никогда не питал. Но упомянуть при мне его имя, причем как раз в такое время… Какой тайный умысел может стоять за этим, какое скрытое значение?
— Думаю, никакого.
— Несмотря даже на то, что повсюду было известно, что следующим короналем должен стать Престимион?
— Нет, — твердо сказала Тизмет. Она подняла руку и принялась загибать пальцы. — Первое. То, что известно всем в Замке, вовсе не обязательно должны знать обитатели долины Глэйдж. Второе. Во всей вселенной вряд ли найдется причина, по которой этот мэр стал бы хитрить с тобой и дразнить тебя именем Престимиона. С таким поведением он может лишиться очень многого, но ничего не выигрывает. Третье. Мэр слишком глуп, для того чтобы вообще иметь какие-то тайные умыслы. И четвертое — обрати внимание на мои слова, брат! — четвертое. Короли должны терпеливо относиться к тому, что раз у них есть уши, то все дураки королевства будут стремиться забивать их всякими глупостями, причем некоторые будут преуспевать в этом. Твоему отцу никогда не удалось бы завоевать любовь людей всего мира, если бы он пугал их, рыча и огрызаясь. И ни одному великому короналю не удалось бы. А я хочу, чтобы ты стал великим короналем, Корсибар.
— Я стану им.
— Ну что ж, — сказала Тизмет, — тогда учись находить удовольствие в обществе дураков. Божество создало миллионы и миллионы глупцов и поставило тебя королем над ними.
Она сделала знак Горящей Звезды — с большей искренностью, чем при входе — послала ему воздушный поцелуй, поцеловав кончики своих пальцев, и вышла из комнаты.
Корсибару удалось наслаждаться покоем всего лишь два часа, а затем на него снова обрушились заботы. Едва он успел одеться после купания, как явился Олджеббин с какими-то бумагами, которые следовало подписать перед отправкой в Замок, что он и сделал, не читая, так как Олджеббин заверил его, что это всего лишь рутинные депеши. Его сменил Фархольт, притащивший планы размещения гостей на назначенном на сегодняшний вечер муниципальном банкете в его честь. Вслед за Фархольтом пришел Фаркванор, который довольно долго торчал в комнате, уклончивыми разговорами прощупывая почву насчет своего назначения Верховным канцлером, и настолько надоел Корсибару, что тот с трудом сдержал яростный порыв прогнать его прочь. Потом ввалился Дантирия Самбайл — этот услышал где-то грубую грязную шутку насчет Престимиона и Септаха Мелайна и чувствовал необходимость немедленно поделиться ею с короналем.
Во второй половине дня Корсибар собрал двор в саду гостевого дворца. На сей раз он вышел без короны — просто для того, чтобы посмотреть, как он будет себя чувствовать, оставив ее в покоях, сможет ли он по-настоящему ощущать себя королем без этого металлического обруча на голове. В таком виде он принял делегацию окрестных землевладельцев и крупных фермеров, явившихся засвидетельствовать ему свою преданность.
После этого у него было немного времени, чтобы спокойно посидеть в своей гостиной и немного выпить с Мандрикарном, Вентой и еще несколькими близкими друзьями, а затем подошел черед банкета, на котором было слишком много крепкого вина и слишком много прекрасных блюд: груды тушеных овощей, огромные куски неведомого белого мяса, маринованного в пряном вине и подслащенного соком джуджуги, а затем тщательно продуманная дипломатичнейшая речь мэра Илдикара Венга. Накрепко усвоив полученный урок, он ни разу не упомянул ни Пранкипина, ни Конфалюма, ни кого-либо из иных предыдущих выдающихся посетителей Палагата, зато с величайшим оптимизмом говорил о грандиозных достижениях, которые предстоят короналю лорду Корсибару. Корсибар отвечал на это хотя и достаточно вежливо, но кратко. Право произносить речи он предоставил Гониволу, Олджеббину и Фаркванору, и каждый из них звонкими пустыми фразами восславил будущие потрясающие свершения новой власти и те замечательные выгоды, которые обязательно получат при ней обитатели долины Глэйдж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171