Прекрасное платье из ослепительно белого шелка, отделанное темно-лиловой каймой, с развевавшимися рукавами подчеркивало изумительную красоту ее фигуры, а глаза ее не утратили с возрастом магнетической привлекательности. Она с королевским достоинством и грацией сидела на своем месте, спокойно глядя на своего венценосного супруга и своего венценосного сына. В этот день здесь собрались трое властителей мира, принадлежавших к одной семье; кто мог бы помыслить о таком?
Позади мест Властителей располагалось их ближайшее окружение. За спиной Корсибара сидели входившие в предыдущее правительство Верховный канцлер герцог Олджеббин, Гонивол и Сирифорн, а также и новые пэры королевства: Фаркванор, Фархольт, Мандрикарн, Навигорн и граф Вента Хаплиорский. Рядом с Корсибаром находился также волшебник Санибак-Тастимун — он иногда склонял то одну, то другую голову к уху короналя и что-то шептал — и еще несколько придворных магов.
Свита понтифекса Конфалюма была намного малочисленнее. Из Лабиринта его сопровождали только почтенный Орвик Сарпед, который в прежнем правительстве был министром внешних сношений и пока что оставался на том же посту, и Хезмон Горе с жестким, совершенно непроницаемым лицом, который уже на протяжение многих лет был верховным магом Конфалюма. Пока что не было названо замены ни Кая Канамата, главного спикера понтифекса, который подал в отставку на следующий же день после кончины Пранкипина, ни большинства других высших чиновников предыдущего понтифексата. В Замке ходили слухи, что Конфалюм предложил герцогу Олджеббину переселиться в Лабиринт и занять должность его главного спикера, но тот пока что не дал положительного ответа.
Что касается леди Роксивейл, то никто из сопровождавших ее не имел отношения к администрации Острова Сна. Подле нее сидели лишь ее собственные фрейлины и маги. Она еще не успела посетить Остров, чтобы принять бразды правления из рук уходящей на покой леди Кунигарды и пригласить кого-то из иерархов прежней Повелительницы Снов принять вместе с нею участие в церемониях коронации.
Правда, велось много разговоров насчет того, согласится ли вообще леди Кунигарда добровольно уступить те бразды, которыми она на протяжении стольких лет безраздельно владела. Иерарх Маркатейн, который представлял ее в Лабиринте на церемонии похорон Пранкипина, возвратился на Остров сразу же после смерти Пранкипина, вместо того чтобы направиться в Замок для участия в коронации Корсибара. Это было воспринято некоторыми как признак того, что Хозяйка Кунигарда не собиралась признавать законность перехода трона к Корсибару и, следовательно, уступить свою власть наследнице, которая, в таком случае, тоже не могла считаться законной. Но никаких публичных заявлений на этот счет сделано не было.
Прочие благороднейшие люди королевства и приближенные нового короналя тоже расположились неподалеку от троих властителей и их ближайших советников: герцог Кантеверел Байлемунский, граф Камба Мазадонский, граф Ирам Норморкский, Дембитав Тидиасский, Файзиоло Стиский, принц Тацтац, правивший в дождливом Каджит-Кабулоне, и многие другие.
В этой группе находилась также и леди Тизмет. Первые два дня фестиваля она просидела с особенно мрачным выражением на прекрасном лице, что не осталось не замеченным наиболее наблюдательными зрителями. По правую руку от нее сидела ее первая фрейлина Мелитирра, а по левую — Талнап Зелифор, крошка-волшебник из расы вруунов, недавно принятый к ней на службу. Сама принцесса почти не разговаривала ни с кем, кроме них, никому не улыбалась, никак не проявляла своей благосклонности ни к кому и осталась равнодушной, даже когда лорд Корсибар, овеянный своим вновь обретенным царственным величием, лично поднес ей бокал игристого золотого вина.
— Тизмет такая надутая, — заметил Кантеверел Байлемунский, склонившись к Камбе Мазадонскому, — что можно подумать, будто короналем стал Престимион, а не Корсибар!
— Вероятно, она рассчитывала попасть на более почетное место, — ответил граф Камба. — Ведь ее брат возвышается над всеми на прекрасном троне, такой же достался ее отцу и даже матери, ну а она точно так же, как все остальные, сидит среди простых герцогов и принцев.
— Эти трое — властители царства, — назидательно заметил герцог Дембитав Тидиасский. — И что она есть по сравнению с ними? Всего лишь принцесса, и то благодаря отцовскому положению.
— А я вот что думаю, — сказал туповатый, прямолинейный и всегда непочтительный граф Файзиоло Стиский. — Ее тревожит облик родной матери. Роксивейл не видели здесь — сколько же? — уже лет двадцать. Тизмет, вероятно, считала, что беглая мать давно превратилась в увядшую старую ведьму, на которую в ее присутствии никто и не взглянет. И вдруг обнаруживается, что она выглядит скорее сестрой Тизмет, чем ее матерью, и одета в более красивое платье, чем сама Тизмет.
И они рассмеялись, поскольку тщеславие леди Тизмет было всем хорошо известно.
Выше, за рядами, отведенными для знати, располагались места высокопоставленных представителей муниципалитетов городов. Там присутствовали мэры большей части Пятидесяти Городов Горы, а также кое-кто из более отдаленных городов, расположенных в долине Глэйдж и на Стойеизарском полуострове.
Но более отдаленные города Алханроэля, такие, как Сефарад, Алаизор, Мичиманг, Бизферн и все поселения по ту сторону горы Зигнор, были представлены очень скудно, а из огромных столиц дальнего материка Зимрозля не было и вовсе никого: коронация была провозглашена настолько скоропалительно, что с западного континента никто просто не мог попасть в Замок вовремя.
На празднествах коронации отсутствовали также Дантирия Самбайл — он, как было известно, в настоящее время держал путь в Ни-мойю, где должен был официально оповестить народ Зимроэля о приходе к власти нового правительства — и принц Престимион Малдемарский, который был приглашен, но пока еще не явился.
На третий день празднования, как только закончились соревнования по метанию молота и прыжкам через обруч и поле стали готовить для рыцарского турнира, по ступенькам трона короналя неловко — они были для него слишком высокими — взбежал Фаркванор.
— Наконец-то он здесь вместе с тремя друзьями. Прибыли час назад и сразу же отправились на свои старые квартиры.
— Он знает о том, что Игры в самом разгаре?
— Знает, мой повелитель, и собирается вскоре появиться на них.
— Пошлите для него официальный эскорт. Почетный караул, знамена, регалии, подобающие принцу, в общем, все, что нужно. И подготовьте для него место, нет, для всех четверых, неподалеку от нас, — Корсибар поглядел налево, — вон там. Те свободные места сразу за Вентой и Мандрикарном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
Позади мест Властителей располагалось их ближайшее окружение. За спиной Корсибара сидели входившие в предыдущее правительство Верховный канцлер герцог Олджеббин, Гонивол и Сирифорн, а также и новые пэры королевства: Фаркванор, Фархольт, Мандрикарн, Навигорн и граф Вента Хаплиорский. Рядом с Корсибаром находился также волшебник Санибак-Тастимун — он иногда склонял то одну, то другую голову к уху короналя и что-то шептал — и еще несколько придворных магов.
Свита понтифекса Конфалюма была намного малочисленнее. Из Лабиринта его сопровождали только почтенный Орвик Сарпед, который в прежнем правительстве был министром внешних сношений и пока что оставался на том же посту, и Хезмон Горе с жестким, совершенно непроницаемым лицом, который уже на протяжение многих лет был верховным магом Конфалюма. Пока что не было названо замены ни Кая Канамата, главного спикера понтифекса, который подал в отставку на следующий же день после кончины Пранкипина, ни большинства других высших чиновников предыдущего понтифексата. В Замке ходили слухи, что Конфалюм предложил герцогу Олджеббину переселиться в Лабиринт и занять должность его главного спикера, но тот пока что не дал положительного ответа.
Что касается леди Роксивейл, то никто из сопровождавших ее не имел отношения к администрации Острова Сна. Подле нее сидели лишь ее собственные фрейлины и маги. Она еще не успела посетить Остров, чтобы принять бразды правления из рук уходящей на покой леди Кунигарды и пригласить кого-то из иерархов прежней Повелительницы Снов принять вместе с нею участие в церемониях коронации.
Правда, велось много разговоров насчет того, согласится ли вообще леди Кунигарда добровольно уступить те бразды, которыми она на протяжении стольких лет безраздельно владела. Иерарх Маркатейн, который представлял ее в Лабиринте на церемонии похорон Пранкипина, возвратился на Остров сразу же после смерти Пранкипина, вместо того чтобы направиться в Замок для участия в коронации Корсибара. Это было воспринято некоторыми как признак того, что Хозяйка Кунигарда не собиралась признавать законность перехода трона к Корсибару и, следовательно, уступить свою власть наследнице, которая, в таком случае, тоже не могла считаться законной. Но никаких публичных заявлений на этот счет сделано не было.
Прочие благороднейшие люди королевства и приближенные нового короналя тоже расположились неподалеку от троих властителей и их ближайших советников: герцог Кантеверел Байлемунский, граф Камба Мазадонский, граф Ирам Норморкский, Дембитав Тидиасский, Файзиоло Стиский, принц Тацтац, правивший в дождливом Каджит-Кабулоне, и многие другие.
В этой группе находилась также и леди Тизмет. Первые два дня фестиваля она просидела с особенно мрачным выражением на прекрасном лице, что не осталось не замеченным наиболее наблюдательными зрителями. По правую руку от нее сидела ее первая фрейлина Мелитирра, а по левую — Талнап Зелифор, крошка-волшебник из расы вруунов, недавно принятый к ней на службу. Сама принцесса почти не разговаривала ни с кем, кроме них, никому не улыбалась, никак не проявляла своей благосклонности ни к кому и осталась равнодушной, даже когда лорд Корсибар, овеянный своим вновь обретенным царственным величием, лично поднес ей бокал игристого золотого вина.
— Тизмет такая надутая, — заметил Кантеверел Байлемунский, склонившись к Камбе Мазадонскому, — что можно подумать, будто короналем стал Престимион, а не Корсибар!
— Вероятно, она рассчитывала попасть на более почетное место, — ответил граф Камба. — Ведь ее брат возвышается над всеми на прекрасном троне, такой же достался ее отцу и даже матери, ну а она точно так же, как все остальные, сидит среди простых герцогов и принцев.
— Эти трое — властители царства, — назидательно заметил герцог Дембитав Тидиасский. — И что она есть по сравнению с ними? Всего лишь принцесса, и то благодаря отцовскому положению.
— А я вот что думаю, — сказал туповатый, прямолинейный и всегда непочтительный граф Файзиоло Стиский. — Ее тревожит облик родной матери. Роксивейл не видели здесь — сколько же? — уже лет двадцать. Тизмет, вероятно, считала, что беглая мать давно превратилась в увядшую старую ведьму, на которую в ее присутствии никто и не взглянет. И вдруг обнаруживается, что она выглядит скорее сестрой Тизмет, чем ее матерью, и одета в более красивое платье, чем сама Тизмет.
И они рассмеялись, поскольку тщеславие леди Тизмет было всем хорошо известно.
Выше, за рядами, отведенными для знати, располагались места высокопоставленных представителей муниципалитетов городов. Там присутствовали мэры большей части Пятидесяти Городов Горы, а также кое-кто из более отдаленных городов, расположенных в долине Глэйдж и на Стойеизарском полуострове.
Но более отдаленные города Алханроэля, такие, как Сефарад, Алаизор, Мичиманг, Бизферн и все поселения по ту сторону горы Зигнор, были представлены очень скудно, а из огромных столиц дальнего материка Зимрозля не было и вовсе никого: коронация была провозглашена настолько скоропалительно, что с западного континента никто просто не мог попасть в Замок вовремя.
На празднествах коронации отсутствовали также Дантирия Самбайл — он, как было известно, в настоящее время держал путь в Ни-мойю, где должен был официально оповестить народ Зимроэля о приходе к власти нового правительства — и принц Престимион Малдемарский, который был приглашен, но пока еще не явился.
На третий день празднования, как только закончились соревнования по метанию молота и прыжкам через обруч и поле стали готовить для рыцарского турнира, по ступенькам трона короналя неловко — они были для него слишком высокими — взбежал Фаркванор.
— Наконец-то он здесь вместе с тремя друзьями. Прибыли час назад и сразу же отправились на свои старые квартиры.
— Он знает о том, что Игры в самом разгаре?
— Знает, мой повелитель, и собирается вскоре появиться на них.
— Пошлите для него официальный эскорт. Почетный караул, знамена, регалии, подобающие принцу, в общем, все, что нужно. И подготовьте для него место, нет, для всех четверых, неподалеку от нас, — Корсибар поглядел налево, — вон там. Те свободные места сразу за Вентой и Мандрикарном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171