Через этот порт на западном побережье род Мадцемаров уже на протяжении многих веков отправлял свое вино в Зимроэль и имел в городе обширные деловые и родственные связи. Виднейшие жители Алаизора, как сообщили ему, поддержали восстание против Корсибара и начали собирать армию, чтобы присоединиться к Престимиону. Хорошие новости прибывали и из других мест в западном Алханроэле: на всем протяжении побережья — и в Стинорпе, и в Кикиле, и в Клае, и в Кимоизе, и во многих других городах — люди горячо обсуждали достоинства обоих претендентов на трон и все более склонялись на сторону Престимиона. Они уже успели узнать и осознать, к каким методам Корсибар прибег, для того чтобы стать короналем, и это не слишком устраивало их.
Все это было и на самом деле прекрасно, но эти города западных областей находились очень далеко, а армии Мандрикарна с Фархольтом и Навигорна наседали прямо по пятам. И Престимиону было совершенно необходимо совершить стремительный переход на северо-запад, на побережье, в земли его сторонников, и встретиться с ними прежде, чем враги, преследовавшие его, могли навалиться вместе и положить конец всему его восстанию. Он вел свою армию ускоренным маршем через континент, прочь от Замковой горы, и теперь с каждым днем все больше удалялся от трона, к которому стремился.
Они приближались к долине реки Ийянн. Она текла из северных стран и в этом районе поворачивала на запад, к Алаизору, где впадала в море. К Престимиону пришел герцог Свор.
— Я обнаружил несколько человек, — сказал он, — которые, как мне кажется, могут провести для нас разведку. Они утверждают, что у них уже есть кое-какие сведения, которые могли бы оказаться полезными для нас.
— Разве у нас мало разведчиков, Свор, что мы должны привлекать к этому делу незнакомцев?
— Таких у нас нет, — ответил Свор. Он подозвал к себе высоченного — по меньшей мере на голову выше любого из их воинов — человека с длинными руками и ногами. При своем росте тот был настолько худ, что напоминал палочку, которую любым неосторожным движением можно было бы сломать пополам. Его коротко подстриженные волосы были очень темными, почти черными, кожа на костистом лице тоже была очень смуглой, почти как у Свора. Массивный подбородок скрывался в густой неухоженной бороде. Он представился Горнотом Гехайном, жителем близлежащего города Тайпнир, стоявшего на одноименной реке. За спиной у него стояли еще три человека, такие же высокие и худые, но на вид примерно вдвое моложе своего предводителя. Поодаль стояла длинная телега, запряженная парой упряжных животных, а на телеге покоились четыре большие квадратные коробки, завернутые в кожаные полотнища.
— Что это такое? — резко спросил Престимион. Он был встревожен и пребывал в очень дурном настроении, а потому терпения в это время у него было маловато.
— Ваше высочество, — сказал Горнот Гехайн тонким пронзительным голосом, — мы дрессировщики иераксов, мои сыновья и я. Мы заставляем их летать, куда нам нужно, и носить нас на спинах. Это тайное искусство, которым владеет только наша семья; мы долго учились ему. Мы летаем на большие расстояния и видим много странных вещей.
— Иераксов? — в изумлении переспросил Престимион. — Вы летаете на иераксах?
Горнот Гехайн сделал широкий приглашающий жест, и один из его сыновей вскочил на телегу и откинул кожаное покрывало с задней коробки. Коробка оказалась железной клеткой, и в ней сидела огромная птица. Огромные серые крылья прикрывали тело пленницы как плащ; сквозь частые прутья, как рассерженные сапфиры, сверкали большие блестящие голубые глаза.
У Престимиона от удивления перехватило дыхание. Ему уже много раз приходилось прежде видеть иераксов во время путешествий между Замковой горой и Лабиринтом. Это были гигантские хищники, обитатели больших высот, которые, почти не шевеля крыльями, лениво парили на теплых атмосферных потоках высоко над долиной Глэйдж и время от времени быстрыми движениями длинных клювов хватали на лету каких-нибудь неудачливых птиц помельче. С земли они казались очень красивыми и изящными и ничем не напоминали тех костлявых монстров, которые сидели здесь в клетках. Но ему никогда еще не доводилось слышать о том, что иераксов можно содержать в неволе, а мысль о том, что они, как привычные чистокровные скакуны, могут носить людей на спинах, казалась ему просто невероятной.
— Они несколько отличаются от тех иераксов, что обитают на востоке, — объяснил Горнот Гехайн; его сын тем временем поднял переднюю стенку большой клетки. — Наши, чернобрюхие, из долины Ийянн, гораздо крупнее и сильнее, чем розовые, обитающие в районе Глэйдж. К тому же они настолько умны, что их можно научить выполнять команды. Мы забираем яйца из гнезд, выращиваем птенцов и приучаем их повиноваться нашей воле; все ради счастья полетов в небе. Могу ли я показать вам, мой лорд, как мы это делаем?
— Давайте.
По приказу сына Горнота Гехайна огромная птица вперевалку неловко выбралась из клетки. Казалось, она не догадывалась расправить туго прижатые к туловищу огромные крылья, а ее длинные тонкие ноги были явно непривычны к передвижению по земле. Но уже через несколько секунд крылья распахнулись, Престимион удивленно присвистнул при виде того, как огромные полотнища разворачивались все шире и шире, пока не раскинулись по обеим сторонам крепкого продолговатого птичьего тела.
Сын Горнота Гехайна — юноша настолько длинный, тощий и легкий, что он, казалось, мог быть близким родственником птицы, — гибким движением прыгнул вперед. Он деликатно, но крепко схватил иеракса в том месте, где от мускулистых плеч птицы отходили мощные крылья, и лег, вытянувшись на спине птицы, прижавшись головой к голове своего небесного скакуна. В ту же секунду гигантские крылья поднялись вверх, опустились, ударив по земле, еще и еще раз, быстрее, сильнее; поднялась густая пыль, а затем иеракс подпрыгнул невысоко над землей и взмыл в воздух, держа на спине крепко державшегося за его шею человека.
Птица и ее наездник почти вертикально поднялись вверх, сделали круг высоко над лагерем, а затем с невероятной скоростью устремились к северу и вскоре исчезли из виду.
Гиялорис — он подошел к Престимиону и Свору, как только мальчик выпустил птицу из клетки — рассмеялся.
— Неужели вы надеетесь еще раз увидеть кого-нибудь из них? — обратился он к Горноту Гехайну. — Я уверен, что птица унесет его на Великую луну.
— Никакой опасности нет, — ответил тот. — Он летает на наших иераксах с тех пор, как ему исполнилось шесть лет. — Горнот Гехайн вновь указал на телегу. — У нас есть еще три птицы, мой добрый господин, — обратился он к Гиялорису. — Не желаете ли вы сами подняться в небо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
Все это было и на самом деле прекрасно, но эти города западных областей находились очень далеко, а армии Мандрикарна с Фархольтом и Навигорна наседали прямо по пятам. И Престимиону было совершенно необходимо совершить стремительный переход на северо-запад, на побережье, в земли его сторонников, и встретиться с ними прежде, чем враги, преследовавшие его, могли навалиться вместе и положить конец всему его восстанию. Он вел свою армию ускоренным маршем через континент, прочь от Замковой горы, и теперь с каждым днем все больше удалялся от трона, к которому стремился.
Они приближались к долине реки Ийянн. Она текла из северных стран и в этом районе поворачивала на запад, к Алаизору, где впадала в море. К Престимиону пришел герцог Свор.
— Я обнаружил несколько человек, — сказал он, — которые, как мне кажется, могут провести для нас разведку. Они утверждают, что у них уже есть кое-какие сведения, которые могли бы оказаться полезными для нас.
— Разве у нас мало разведчиков, Свор, что мы должны привлекать к этому делу незнакомцев?
— Таких у нас нет, — ответил Свор. Он подозвал к себе высоченного — по меньшей мере на голову выше любого из их воинов — человека с длинными руками и ногами. При своем росте тот был настолько худ, что напоминал палочку, которую любым неосторожным движением можно было бы сломать пополам. Его коротко подстриженные волосы были очень темными, почти черными, кожа на костистом лице тоже была очень смуглой, почти как у Свора. Массивный подбородок скрывался в густой неухоженной бороде. Он представился Горнотом Гехайном, жителем близлежащего города Тайпнир, стоявшего на одноименной реке. За спиной у него стояли еще три человека, такие же высокие и худые, но на вид примерно вдвое моложе своего предводителя. Поодаль стояла длинная телега, запряженная парой упряжных животных, а на телеге покоились четыре большие квадратные коробки, завернутые в кожаные полотнища.
— Что это такое? — резко спросил Престимион. Он был встревожен и пребывал в очень дурном настроении, а потому терпения в это время у него было маловато.
— Ваше высочество, — сказал Горнот Гехайн тонким пронзительным голосом, — мы дрессировщики иераксов, мои сыновья и я. Мы заставляем их летать, куда нам нужно, и носить нас на спинах. Это тайное искусство, которым владеет только наша семья; мы долго учились ему. Мы летаем на большие расстояния и видим много странных вещей.
— Иераксов? — в изумлении переспросил Престимион. — Вы летаете на иераксах?
Горнот Гехайн сделал широкий приглашающий жест, и один из его сыновей вскочил на телегу и откинул кожаное покрывало с задней коробки. Коробка оказалась железной клеткой, и в ней сидела огромная птица. Огромные серые крылья прикрывали тело пленницы как плащ; сквозь частые прутья, как рассерженные сапфиры, сверкали большие блестящие голубые глаза.
У Престимиона от удивления перехватило дыхание. Ему уже много раз приходилось прежде видеть иераксов во время путешествий между Замковой горой и Лабиринтом. Это были гигантские хищники, обитатели больших высот, которые, почти не шевеля крыльями, лениво парили на теплых атмосферных потоках высоко над долиной Глэйдж и время от времени быстрыми движениями длинных клювов хватали на лету каких-нибудь неудачливых птиц помельче. С земли они казались очень красивыми и изящными и ничем не напоминали тех костлявых монстров, которые сидели здесь в клетках. Но ему никогда еще не доводилось слышать о том, что иераксов можно содержать в неволе, а мысль о том, что они, как привычные чистокровные скакуны, могут носить людей на спинах, казалась ему просто невероятной.
— Они несколько отличаются от тех иераксов, что обитают на востоке, — объяснил Горнот Гехайн; его сын тем временем поднял переднюю стенку большой клетки. — Наши, чернобрюхие, из долины Ийянн, гораздо крупнее и сильнее, чем розовые, обитающие в районе Глэйдж. К тому же они настолько умны, что их можно научить выполнять команды. Мы забираем яйца из гнезд, выращиваем птенцов и приучаем их повиноваться нашей воле; все ради счастья полетов в небе. Могу ли я показать вам, мой лорд, как мы это делаем?
— Давайте.
По приказу сына Горнота Гехайна огромная птица вперевалку неловко выбралась из клетки. Казалось, она не догадывалась расправить туго прижатые к туловищу огромные крылья, а ее длинные тонкие ноги были явно непривычны к передвижению по земле. Но уже через несколько секунд крылья распахнулись, Престимион удивленно присвистнул при виде того, как огромные полотнища разворачивались все шире и шире, пока не раскинулись по обеим сторонам крепкого продолговатого птичьего тела.
Сын Горнота Гехайна — юноша настолько длинный, тощий и легкий, что он, казалось, мог быть близким родственником птицы, — гибким движением прыгнул вперед. Он деликатно, но крепко схватил иеракса в том месте, где от мускулистых плеч птицы отходили мощные крылья, и лег, вытянувшись на спине птицы, прижавшись головой к голове своего небесного скакуна. В ту же секунду гигантские крылья поднялись вверх, опустились, ударив по земле, еще и еще раз, быстрее, сильнее; поднялась густая пыль, а затем иеракс подпрыгнул невысоко над землей и взмыл в воздух, держа на спине крепко державшегося за его шею человека.
Птица и ее наездник почти вертикально поднялись вверх, сделали круг высоко над лагерем, а затем с невероятной скоростью устремились к северу и вскоре исчезли из виду.
Гиялорис — он подошел к Престимиону и Свору, как только мальчик выпустил птицу из клетки — рассмеялся.
— Неужели вы надеетесь еще раз увидеть кого-нибудь из них? — обратился он к Горноту Гехайну. — Я уверен, что птица унесет его на Великую луну.
— Никакой опасности нет, — ответил тот. — Он летает на наших иераксах с тех пор, как ему исполнилось шесть лет. — Горнот Гехайн вновь указал на телегу. — У нас есть еще три птицы, мой добрый господин, — обратился он к Гиялорису. — Не желаете ли вы сами подняться в небо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171