Жак, глухо вскрикнув, пытается освободиться от тела брата и достать меч. Однако Берн ухитряется перевернуть меч и провести удар через локоть. Острие вонзается в открытый рот Дака и выходит из затылка.
За какую-то секунду Берн убивает двух лучших бойцов Империи и произносит:
— Щит. Мне.
Когда мои вертящиеся доски наконец приближаются к нему, его уже укрывает шар полуреального стекла. Дерево бессильно ударяется о него.
— Тебе придется потрудиться, — говорит Берн. Оставаясь внутри шара, он взмахивает мечом, разбрызгивающим кровь, и ухмыляется.
Вместо ответа я посылаю вращающиеся доски в коридор, к Котам, а потом разбиваю вертушку о стену. Надеюсь, после этого доски превратятся в мелкие обломки и окутают Котов облаком пыли. Те отзываются на взрыв нестройным хором вопящих голосов.
Берн смотрит на меня нахмурясь, но внезапно его лицо светлеет.
— Пэллес! — изрекает он с печальной улыбкой: узнал. — Это ты! Пэллес Рил, черт меня подери! Значит, Кейн тоже с тобой? А, да что я спрашиваю! Будь он здесь, он сидел бы у твоих ног подобно щенку.
Я пячусь через пролом в соседнюю комнату, а Берн наступает на меня.
— То есть ты одна? Это… это ты? Ты — Саймон Клоунс? Загадочный Саймон Клоунс, неуловимый шип в лапе Льва Анханы — это ты, черт тебя побери, Пэллес Рил!
Он облизывает губы.
— Я мечтал, — произносит он густым задумчивым голосом, — мечтал встретить тебя снова. У меня были планы насчет тебя, Пэллес. Кто знает, может, тебе даже понравится. Если же тебе понравится, ты, пожалуй, переживешь их.
Я молчу и медленно отступаю — чем дольше Берн будет рассусоливать, тем дальше уйдут Ламорак, Таланн и семья Конноса.
Ухмылка Берна становится шире.
— А забавно будет оставить тебя в живых. Тогда ты могла бы рассказать Кейну, что я с тобой сделаю. Я качаю головой.
— Ничего не выйдет, Берн. Мы с Кейном разошлись. Ему нет дела до того, что случится со мной. Он согласно кивает.
— Хорошо, тогда я просто доставлю себе удовольствие.
— Сперва поймай!
Я снова принимаюсь за дыхательные упражнения и вхожу в состояние мысленного зрения. Мои пальцы начинают распутывать завязки висящего на поясе мешочка.
— Уже поймал! — фыркает Берн.
Блестящий каштан в моей в руке начинает дымиться и высвобождает вихрь Силы, когда я концентрируюсь и активирую заклинание.
Увидев дым, Берн с сожалением смотрит на меня.
— Для того чтобы быть неплохим магом, большого ума не надо. Но я никогда не поверю, что ты так глупа, если надеешься причинить мне вред. Мой щит получает Силу от Ма'элКота, сука! Тебе его ничем не пробить.
Я без слов бросаю к его ногам каштан — так кидают шарики в детской игре. Не могу отказаться от позерства, это все дурное влияние Кейна, да еще высокий уровень адреналина в крови и неверие в то, что я умру на этом месте.
— До встречи, — роняю я и прыгаю в отверстие. За моей спиной каштан взрывается — сила взрыва сотрясает пол и вышвыривает Берна вместе со щитом через дыру в стене.
Комната, где произошло сражение, находится на третьем этаже — падение не убьет Берна, но, возможно, сломает ему пару костей или отключит сознание. А отверстие в полу немного замедлит продвижение Котов. По крайней мере я на это надеюсь.
Я приземляюсь в комнате этажом ниже и замираю: слышится жалобное хныканье из-под кровати. Какой-то несчастный, доселе мирно спавший, разбужен взрывами, огнем и людьми, явившимися с потолка. Я пожимаю плечами — под кроватью ничуть не менее безопасно, чем в любом уголке здания.
Мне хватает нескольких секунд, чтобы пройти еще через три дыры в стенах и присоединиться к остальным. Ламорак пробивает стену в следующую комнату с южной стороны, но работа дается нелегко — по его стянутым в хвост волосам струится пот. Прикрывающая тыл Таланн кивает мне.
— Где близнецы?
— Убиты.
Я поворачиваюсь к дыре, сквозь которую вошла, и достаю из кармана еще один кварцевый щит.
— Мертвы? — ошеломленно переспрашивает Таланн, — Оба?
Я отвечаю до тех пор, пока новый щит не закрывает пролом. Но в этот миг в самой дальней комнате из отверстия в потолке начинают сыпаться Коты, Они обнажают мечи и бросаются на нас.
— Да, — наконец отвечаю я, — они подарили нам время. Давайте не будем тратить его впустую.
Обе дочери Конноса прижимаются к матери, их всхлипывания становятся глуше. Конное подавленно качает головой.
— Я должен был сдаться, должен был выйти к ним сам. А теперь из-за меня вы все…
— Заткнись, — обрываю я его. — Мы все еще живы и надеемся вытащить вас отсюда. Всех вас. Ламорак, тебе еще долго?
Ламорак работает мечом; на его шее вздуваются жилы — почти закончена одна сторона арки.
— Тридцать секунд, — хрипло, с натугой отвечает он.
— Постарайся управиться за пятнадцать. У меня больше нет щитов, неизвестно, сколько еще я смогу удерживать Берна.
Коты бьют по моему щиту ногами и мечами. Отдача вызывает у меня головокружение. Из дальней комнаты доносится звук ломающегося дерева: Коты обнаружили входную дверь.
Таланн обнажает пару длинных ножей и с угрюмой улыбкой салютует мне.
— Кажется, они меня зовут.
— Таланн… — говорю я, но она уже исчезает в соседней комнате.
Не зря она так почитает Кейна — в бою она становится настоящим дьяволом, машиной смерти, скомплектованной из ног, кулаков и клинков. Крики страха и боли, доносящиеся из соседней комнаты, подтверждают, что Коты не были готовы к ее появлению. Я вдруг обнаруживаю, что молюсь: пусть она убьет побольше врагов до того, как они покончат с ней.
Ламорак вытягивает Косалл из стены и пинает выпиленный кусок. Тот падает и исчезает в облаке пыли, а Ламорак уже помогает семье Конноса выбраться через дыру. Потом он берет меня за руку и привлекает к себе..
— Больше ничего резать не надо. Бегите прямо по коридору и в переулок, он выходит к реке. Беги!
— Ламорак, они убьют тебя… Он пожимает плечами.
— Либо я, либо ты. Ты можешь вывести Конноса с семьей без нашей помощи, а вот я — вряд ли. — Он касается мечом кирпичной стены. — А эту дыру я смогу удерживать еще очень долгое время. Если доберетесь до кантийцев, пришлите подмогу.
Я начинаю протестовать, но в мой щит ударяет волна пламени, и в глазах у меня темнеет от боли.
Это Берн. Он идет сюда.
Колени у меня подламываются, и Ламорак выталкивает меня в дыру со словами:
— Поверь, я не хотел этого. Извини, Пэллес. Приходится мне платить…
— Платить? Ламорак…
Но он уже повернулся ко мне спиной и встал, закрывая плечами проход. Я слышу пение Косалла, пронзающего сталь и кость.
— Идите!
Коннос и его жена — оказывается, я не знаю ее имени — ждут, чтобы я повела их.
— Берите девочек на руки и бежим! — приказываю я. Они хватают на руки дочерей и следуют за мной. А я бегу через комнаты и через пустой, к счастью, холл — длинный, с множеством дверей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163
За какую-то секунду Берн убивает двух лучших бойцов Империи и произносит:
— Щит. Мне.
Когда мои вертящиеся доски наконец приближаются к нему, его уже укрывает шар полуреального стекла. Дерево бессильно ударяется о него.
— Тебе придется потрудиться, — говорит Берн. Оставаясь внутри шара, он взмахивает мечом, разбрызгивающим кровь, и ухмыляется.
Вместо ответа я посылаю вращающиеся доски в коридор, к Котам, а потом разбиваю вертушку о стену. Надеюсь, после этого доски превратятся в мелкие обломки и окутают Котов облаком пыли. Те отзываются на взрыв нестройным хором вопящих голосов.
Берн смотрит на меня нахмурясь, но внезапно его лицо светлеет.
— Пэллес! — изрекает он с печальной улыбкой: узнал. — Это ты! Пэллес Рил, черт меня подери! Значит, Кейн тоже с тобой? А, да что я спрашиваю! Будь он здесь, он сидел бы у твоих ног подобно щенку.
Я пячусь через пролом в соседнюю комнату, а Берн наступает на меня.
— То есть ты одна? Это… это ты? Ты — Саймон Клоунс? Загадочный Саймон Клоунс, неуловимый шип в лапе Льва Анханы — это ты, черт тебя побери, Пэллес Рил!
Он облизывает губы.
— Я мечтал, — произносит он густым задумчивым голосом, — мечтал встретить тебя снова. У меня были планы насчет тебя, Пэллес. Кто знает, может, тебе даже понравится. Если же тебе понравится, ты, пожалуй, переживешь их.
Я молчу и медленно отступаю — чем дольше Берн будет рассусоливать, тем дальше уйдут Ламорак, Таланн и семья Конноса.
Ухмылка Берна становится шире.
— А забавно будет оставить тебя в живых. Тогда ты могла бы рассказать Кейну, что я с тобой сделаю. Я качаю головой.
— Ничего не выйдет, Берн. Мы с Кейном разошлись. Ему нет дела до того, что случится со мной. Он согласно кивает.
— Хорошо, тогда я просто доставлю себе удовольствие.
— Сперва поймай!
Я снова принимаюсь за дыхательные упражнения и вхожу в состояние мысленного зрения. Мои пальцы начинают распутывать завязки висящего на поясе мешочка.
— Уже поймал! — фыркает Берн.
Блестящий каштан в моей в руке начинает дымиться и высвобождает вихрь Силы, когда я концентрируюсь и активирую заклинание.
Увидев дым, Берн с сожалением смотрит на меня.
— Для того чтобы быть неплохим магом, большого ума не надо. Но я никогда не поверю, что ты так глупа, если надеешься причинить мне вред. Мой щит получает Силу от Ма'элКота, сука! Тебе его ничем не пробить.
Я без слов бросаю к его ногам каштан — так кидают шарики в детской игре. Не могу отказаться от позерства, это все дурное влияние Кейна, да еще высокий уровень адреналина в крови и неверие в то, что я умру на этом месте.
— До встречи, — роняю я и прыгаю в отверстие. За моей спиной каштан взрывается — сила взрыва сотрясает пол и вышвыривает Берна вместе со щитом через дыру в стене.
Комната, где произошло сражение, находится на третьем этаже — падение не убьет Берна, но, возможно, сломает ему пару костей или отключит сознание. А отверстие в полу немного замедлит продвижение Котов. По крайней мере я на это надеюсь.
Я приземляюсь в комнате этажом ниже и замираю: слышится жалобное хныканье из-под кровати. Какой-то несчастный, доселе мирно спавший, разбужен взрывами, огнем и людьми, явившимися с потолка. Я пожимаю плечами — под кроватью ничуть не менее безопасно, чем в любом уголке здания.
Мне хватает нескольких секунд, чтобы пройти еще через три дыры в стенах и присоединиться к остальным. Ламорак пробивает стену в следующую комнату с южной стороны, но работа дается нелегко — по его стянутым в хвост волосам струится пот. Прикрывающая тыл Таланн кивает мне.
— Где близнецы?
— Убиты.
Я поворачиваюсь к дыре, сквозь которую вошла, и достаю из кармана еще один кварцевый щит.
— Мертвы? — ошеломленно переспрашивает Таланн, — Оба?
Я отвечаю до тех пор, пока новый щит не закрывает пролом. Но в этот миг в самой дальней комнате из отверстия в потолке начинают сыпаться Коты, Они обнажают мечи и бросаются на нас.
— Да, — наконец отвечаю я, — они подарили нам время. Давайте не будем тратить его впустую.
Обе дочери Конноса прижимаются к матери, их всхлипывания становятся глуше. Конное подавленно качает головой.
— Я должен был сдаться, должен был выйти к ним сам. А теперь из-за меня вы все…
— Заткнись, — обрываю я его. — Мы все еще живы и надеемся вытащить вас отсюда. Всех вас. Ламорак, тебе еще долго?
Ламорак работает мечом; на его шее вздуваются жилы — почти закончена одна сторона арки.
— Тридцать секунд, — хрипло, с натугой отвечает он.
— Постарайся управиться за пятнадцать. У меня больше нет щитов, неизвестно, сколько еще я смогу удерживать Берна.
Коты бьют по моему щиту ногами и мечами. Отдача вызывает у меня головокружение. Из дальней комнаты доносится звук ломающегося дерева: Коты обнаружили входную дверь.
Таланн обнажает пару длинных ножей и с угрюмой улыбкой салютует мне.
— Кажется, они меня зовут.
— Таланн… — говорю я, но она уже исчезает в соседней комнате.
Не зря она так почитает Кейна — в бою она становится настоящим дьяволом, машиной смерти, скомплектованной из ног, кулаков и клинков. Крики страха и боли, доносящиеся из соседней комнаты, подтверждают, что Коты не были готовы к ее появлению. Я вдруг обнаруживаю, что молюсь: пусть она убьет побольше врагов до того, как они покончат с ней.
Ламорак вытягивает Косалл из стены и пинает выпиленный кусок. Тот падает и исчезает в облаке пыли, а Ламорак уже помогает семье Конноса выбраться через дыру. Потом он берет меня за руку и привлекает к себе..
— Больше ничего резать не надо. Бегите прямо по коридору и в переулок, он выходит к реке. Беги!
— Ламорак, они убьют тебя… Он пожимает плечами.
— Либо я, либо ты. Ты можешь вывести Конноса с семьей без нашей помощи, а вот я — вряд ли. — Он касается мечом кирпичной стены. — А эту дыру я смогу удерживать еще очень долгое время. Если доберетесь до кантийцев, пришлите подмогу.
Я начинаю протестовать, но в мой щит ударяет волна пламени, и в глазах у меня темнеет от боли.
Это Берн. Он идет сюда.
Колени у меня подламываются, и Ламорак выталкивает меня в дыру со словами:
— Поверь, я не хотел этого. Извини, Пэллес. Приходится мне платить…
— Платить? Ламорак…
Но он уже повернулся ко мне спиной и встал, закрывая плечами проход. Я слышу пение Косалла, пронзающего сталь и кость.
— Идите!
Коннос и его жена — оказывается, я не знаю ее имени — ждут, чтобы я повела их.
— Берите девочек на руки и бежим! — приказываю я. Они хватают на руки дочерей и следуют за мной. А я бегу через комнаты и через пустой, к счастью, холл — длинный, с множеством дверей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163