мольбы бесполезны.
— Приходи в себя, ты, ублюдок, — рычу я, запуская пальцы под повязку на его челюсти.
Внезапная острая боль от врезающегося в подбородок полотна приводит его в чувство. Ламорак таращит глаза, словно испуганная лошадь.
— Не смей падать в обморок. Я хочу, чтобы ты все видел.
— Ч-что… но, но, Кейн…
Мне ужасно хочется полежать еще, однако я заставляю себя встать на ноги. Раненое бедро онемело вокруг укола, а волна огня уже докатилась до таза.
У меня осталось минут пять.
Я переступаю через безвольное тело Тоа-Сителла — надеюсь, этот маленький ублюдок захлебнулся — и подхожу к Х-образной раме, к которой была привязана Пэллес.
Она сейчас высоко над моей головой, она излучает солнечный свет. Кроме нее ничто больше не освещает Стадион.
Откуда-то вдруг появились черные облака — огромные, словно булыжники, бьющие в небо молниями.
Мне нужно всего лишь добраться до Пэллес, дотронуться до нее, и мы спасены, но она слишком далеко, она парит в воздухе…
Я кричу ее имя, кричу снова и снова, и тут поднимается яростный ветер, который рвет слова у меня изо рта и бросает их прочь. Пэллес не слышит меня и не сможет услышать. Может быть, если я взберусь на раму, то смогу балансировать на ее верхушке, смогу прыгнуть…
Зверски болят обе ноги — правое колено и горящее левое бедро. Я со стоном взбираюсь на крест… и вижу Берна.
Он на арене, кричит, сквернословит и пинает солдат, лежащих на земле вокруг него. По его губам я могу прочесть что-то вроде «застрелите эту чертову суку», однако почти ни у кого из его людей нет арбалетов, а те, кто вооружен ими, все еще дерутся с кантийцами и не слышат приказа.
Он поднимает голову — в свете Пэллес его лицо кажется неразличимым — и что-то прикидывает. Наконец он принимает решение, Косалл поднимается, Берн подгибает ноги…
И прыгает.
Одновременно со мной.
Он летит вверх как стрела. Я подпрыгиваю и стараюсь перехватить его из последних сил. Изначально у меня было преимущество футов в пятнадцать — двадцать, но этого недостаточно, я опоздал, я слишком медлителен… Я вытягиваю руки… и пальцы касаются верха его сапога, за который я неистово цепляюсь.
Мы сталкиваемся в воздухе. Я падаю, падаю, выпускаю сапог Берна, и мы падаем порознь. Наконец я шлепаюсь на песок и задыхаюсь.
Пока что я могу только лежать, чуть подергиваясь, пытаясь набрать воздуха в легкие. Когда я наконец ухитряюсь сделать глубокий вдох, рядом с собой я вижу силуэт Берна, подсвеченный молниями, сверкающими в тучах.
— Что за черт, — говорит он, с трудом перекрикивая ветер. — Ладно, теперь твоя очередь нападать.
Он поднимает Косалл и смотрит на его мерцающее лезвие.
— Знаешь, я очень долго ждал этого.
— Представь, я тоже.
Я захватываю его щиколотку ступней и бью по колену, но он уже знаком с этим приемом, и я едва успеваю спасти ногу. Он сгибает колено, чтобы смягчить удар, и тянется к моему бедру Косаллом — я едва успеваю откатиться. Кувырок через спину, и я встаю на ноги, а Косалл высекает целый фонтан песка.
Я пячусь назад, озираюсь вокруг, чтобы не наступить на кого-нибудь из упавших. Берн атакует, крадется по-кошачьи, чуть покачивая высоко поднятым мечом. Улыбка у него… наверное, такую видели у меня те, кого убивал я.
Оказывается, это совсем не симпатично.
У нас над головами рокочет гром, а по блеску молний я догадываюсь о другой, гораздо более важной схватке — Пэллес и Ма'элКота. Они ведут бой на глазах двадцати тысяч перепуганных зрителей.
А на нас с Берном никто и не смотрит. Никому нет дела до нашей мелкой драчки.
Слава мне не светит.
Он гораздо сильнее меня, фантастически быстр, гораздо лучше владеет техникой и держит равновесие, да к тому же обладает мечом, который режет все на свете. Не говоря уже о Силе, делающей его практически неуязвимым.
Но я все равно убью его Мне придется его убить. Пэллес не может заниматься еще и им, а между ними стою только я.
Я осматриваюсь; Берн между тем приближается в свете молний, покрывая последние три метра за одно мгновение. Острие Косалла касается моей куртки, без натуги режет кожу — я едва успеваю увернуться. Пока Берн по инерции летит мимо, я легко хватаю его за руку, от чего он теряет равновесие, а потом бью ребром ладони по горлу.
Берн опускает подбородок и принимает удар ртом, причем крови не видно. Однако его сапоги скользят по мокрому песку, и он падает на спину. Впрочем, я все равно ничего не могу сделать: он неуязвим и может обезвредить любой мой прием за счет чистой силы. Я разворачиваюсь и бегу так быстро, как только позволяют мне мои раненые ноги.
— Эй, Кейн! — издевательски окликает меня Берн. — Ты уже давно доказал, что бегаешь быстрее меня!
Он уже висит у меня на хвосте. Я слышу его топот у себя за спиной, однако я уже почти на месте, которое выбрал, когда оглядывался. Мне спасает жизнь монастырское обучение Берна — бросаясь на меня со спины, он делает резкий выдох, что-то вроде каратешного «ки-йя!» Я перекатываюсь через плечо;
Косалл свистит там, где только что была моя шея, а когда я встаю, в руках у меня оказывается сеть.
Берн останавливается и с улыбкой поднимает голову.
— И что ты будешь с этим делать?
— Узнаешь, Берн? — спрашиваю я. — Четверо твоих ребят умерли, пока стерегли эту штуку.
— Ну, и?..
Я достаю из локтевых ножен длинный изогнутый боевой нож.
— Ну, и я ее приберег, чтобы убить тебя. Он хохочет. Сверкает молния, гремит гром.
— Ну, давай.
И я даю.
Я не пытаюсь набросить на него сеть так, как сделал это с Ма'элКотом. Берн — прирожденный боец, настоящий воин, его так не поймать. Я использую его замечательные рефлексы против него же — я хлещу его сетью по голове.
Он автоматически блокируется мечом, однако не вполне удачно — под сетью оказывается лезвие Косалла. Оно рассекает сеть, поэтому вместо того чтобы обмотаться вокруг меча, сеть распадается пополам и летит Берну в лицо. Пока он моргает, я прыгаю вперед с ножом.
Берн знаком с моими приемами. Он знает, что я предпочитаю целиться в сердце, потому я не делаю этого — он наверняка сфокусировал там всю свою Силу. Я припадаю к земле и вонзаю фут стали ему в пах и в бедро.
Нож скрежещет по кости и дрожит у меня в руке. Берн судорожно вдыхает и издает утробный стон. Я вонзаю нож поглубже; в сустав. Когда его сверхсильные мускулы сжимаются вокруг лезвия, я веду нож вниз, налегая на него всей своей тяжестью. Рукоять отламывается от лезвия и остается у меня в руке.
Берн смотрит на меня, весь белый, не веря, что я сумел так сильно ранить его.
Я отбрасываю рукоять с обломком клинка. Рука сама лезет под куртку за вторым боевым ножом и метательным клинком в плечевых ножнах.
Над моей головой сверкает Косалл.
Я бросаюсь в сторону, однако чувствую прикосновение к своему сапогу — половина каблука и кусок пятки толщиной с палец отлетают в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163
— Приходи в себя, ты, ублюдок, — рычу я, запуская пальцы под повязку на его челюсти.
Внезапная острая боль от врезающегося в подбородок полотна приводит его в чувство. Ламорак таращит глаза, словно испуганная лошадь.
— Не смей падать в обморок. Я хочу, чтобы ты все видел.
— Ч-что… но, но, Кейн…
Мне ужасно хочется полежать еще, однако я заставляю себя встать на ноги. Раненое бедро онемело вокруг укола, а волна огня уже докатилась до таза.
У меня осталось минут пять.
Я переступаю через безвольное тело Тоа-Сителла — надеюсь, этот маленький ублюдок захлебнулся — и подхожу к Х-образной раме, к которой была привязана Пэллес.
Она сейчас высоко над моей головой, она излучает солнечный свет. Кроме нее ничто больше не освещает Стадион.
Откуда-то вдруг появились черные облака — огромные, словно булыжники, бьющие в небо молниями.
Мне нужно всего лишь добраться до Пэллес, дотронуться до нее, и мы спасены, но она слишком далеко, она парит в воздухе…
Я кричу ее имя, кричу снова и снова, и тут поднимается яростный ветер, который рвет слова у меня изо рта и бросает их прочь. Пэллес не слышит меня и не сможет услышать. Может быть, если я взберусь на раму, то смогу балансировать на ее верхушке, смогу прыгнуть…
Зверски болят обе ноги — правое колено и горящее левое бедро. Я со стоном взбираюсь на крест… и вижу Берна.
Он на арене, кричит, сквернословит и пинает солдат, лежащих на земле вокруг него. По его губам я могу прочесть что-то вроде «застрелите эту чертову суку», однако почти ни у кого из его людей нет арбалетов, а те, кто вооружен ими, все еще дерутся с кантийцами и не слышат приказа.
Он поднимает голову — в свете Пэллес его лицо кажется неразличимым — и что-то прикидывает. Наконец он принимает решение, Косалл поднимается, Берн подгибает ноги…
И прыгает.
Одновременно со мной.
Он летит вверх как стрела. Я подпрыгиваю и стараюсь перехватить его из последних сил. Изначально у меня было преимущество футов в пятнадцать — двадцать, но этого недостаточно, я опоздал, я слишком медлителен… Я вытягиваю руки… и пальцы касаются верха его сапога, за который я неистово цепляюсь.
Мы сталкиваемся в воздухе. Я падаю, падаю, выпускаю сапог Берна, и мы падаем порознь. Наконец я шлепаюсь на песок и задыхаюсь.
Пока что я могу только лежать, чуть подергиваясь, пытаясь набрать воздуха в легкие. Когда я наконец ухитряюсь сделать глубокий вдох, рядом с собой я вижу силуэт Берна, подсвеченный молниями, сверкающими в тучах.
— Что за черт, — говорит он, с трудом перекрикивая ветер. — Ладно, теперь твоя очередь нападать.
Он поднимает Косалл и смотрит на его мерцающее лезвие.
— Знаешь, я очень долго ждал этого.
— Представь, я тоже.
Я захватываю его щиколотку ступней и бью по колену, но он уже знаком с этим приемом, и я едва успеваю спасти ногу. Он сгибает колено, чтобы смягчить удар, и тянется к моему бедру Косаллом — я едва успеваю откатиться. Кувырок через спину, и я встаю на ноги, а Косалл высекает целый фонтан песка.
Я пячусь назад, озираюсь вокруг, чтобы не наступить на кого-нибудь из упавших. Берн атакует, крадется по-кошачьи, чуть покачивая высоко поднятым мечом. Улыбка у него… наверное, такую видели у меня те, кого убивал я.
Оказывается, это совсем не симпатично.
У нас над головами рокочет гром, а по блеску молний я догадываюсь о другой, гораздо более важной схватке — Пэллес и Ма'элКота. Они ведут бой на глазах двадцати тысяч перепуганных зрителей.
А на нас с Берном никто и не смотрит. Никому нет дела до нашей мелкой драчки.
Слава мне не светит.
Он гораздо сильнее меня, фантастически быстр, гораздо лучше владеет техникой и держит равновесие, да к тому же обладает мечом, который режет все на свете. Не говоря уже о Силе, делающей его практически неуязвимым.
Но я все равно убью его Мне придется его убить. Пэллес не может заниматься еще и им, а между ними стою только я.
Я осматриваюсь; Берн между тем приближается в свете молний, покрывая последние три метра за одно мгновение. Острие Косалла касается моей куртки, без натуги режет кожу — я едва успеваю увернуться. Пока Берн по инерции летит мимо, я легко хватаю его за руку, от чего он теряет равновесие, а потом бью ребром ладони по горлу.
Берн опускает подбородок и принимает удар ртом, причем крови не видно. Однако его сапоги скользят по мокрому песку, и он падает на спину. Впрочем, я все равно ничего не могу сделать: он неуязвим и может обезвредить любой мой прием за счет чистой силы. Я разворачиваюсь и бегу так быстро, как только позволяют мне мои раненые ноги.
— Эй, Кейн! — издевательски окликает меня Берн. — Ты уже давно доказал, что бегаешь быстрее меня!
Он уже висит у меня на хвосте. Я слышу его топот у себя за спиной, однако я уже почти на месте, которое выбрал, когда оглядывался. Мне спасает жизнь монастырское обучение Берна — бросаясь на меня со спины, он делает резкий выдох, что-то вроде каратешного «ки-йя!» Я перекатываюсь через плечо;
Косалл свистит там, где только что была моя шея, а когда я встаю, в руках у меня оказывается сеть.
Берн останавливается и с улыбкой поднимает голову.
— И что ты будешь с этим делать?
— Узнаешь, Берн? — спрашиваю я. — Четверо твоих ребят умерли, пока стерегли эту штуку.
— Ну, и?..
Я достаю из локтевых ножен длинный изогнутый боевой нож.
— Ну, и я ее приберег, чтобы убить тебя. Он хохочет. Сверкает молния, гремит гром.
— Ну, давай.
И я даю.
Я не пытаюсь набросить на него сеть так, как сделал это с Ма'элКотом. Берн — прирожденный боец, настоящий воин, его так не поймать. Я использую его замечательные рефлексы против него же — я хлещу его сетью по голове.
Он автоматически блокируется мечом, однако не вполне удачно — под сетью оказывается лезвие Косалла. Оно рассекает сеть, поэтому вместо того чтобы обмотаться вокруг меча, сеть распадается пополам и летит Берну в лицо. Пока он моргает, я прыгаю вперед с ножом.
Берн знаком с моими приемами. Он знает, что я предпочитаю целиться в сердце, потому я не делаю этого — он наверняка сфокусировал там всю свою Силу. Я припадаю к земле и вонзаю фут стали ему в пах и в бедро.
Нож скрежещет по кости и дрожит у меня в руке. Берн судорожно вдыхает и издает утробный стон. Я вонзаю нож поглубже; в сустав. Когда его сверхсильные мускулы сжимаются вокруг лезвия, я веду нож вниз, налегая на него всей своей тяжестью. Рукоять отламывается от лезвия и остается у меня в руке.
Берн смотрит на меня, весь белый, не веря, что я сумел так сильно ранить его.
Я отбрасываю рукоять с обломком клинка. Рука сама лезет под куртку за вторым боевым ножом и метательным клинком в плечевых ножнах.
Над моей головой сверкает Косалл.
Я бросаюсь в сторону, однако чувствую прикосновение к своему сапогу — половина каблука и кусок пятки толщиной с палец отлетают в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163