Он образовался в результате бесчисленных слияний и
поглощений, а его основной капитал исчисляется миллиардом миллиардов.
Когда-то трест "Гейгант и Айкинс" (образовавшийся от слияния фирмы
"Гейгант, Сабер, Зубел, Тигерс и компания" с торговым домом "Айкинс,
Дрейфелл и братья Труссеры") был поглощен другим трестом - "Суперс, Слоун
и Нудист" (который возник в свою очередь при слиянии компании "Суперс,
Облак и Тучел" с фирмой "Слоун, Ракли и Краббс"). Короче, концерн "Суперс
Гейгант" затенил своими отнюдь не мягкими крылами суровый ландшафт
современного делового мира. Миллионы людей живут под его сенью, получая
поддержку и средства к существованию. Рабочие и служащие, инженеры и
техники, союзники и смежники, вкладчики и подрядчики, пенсионеры и
комиссионеры безмолвно поклоняются этому чуду двадцатого века. Их верность
неистощима, ибо концерн снабжает своих подданных всем необходимым для
жизни. Его можно назвать современным Левиафаном, идолом, которому приносят
ежедневные жертвы, владыкой, которому шлют мольбы, или божеством, перед
которым все падают ниц.
Но что это? - вы замечаете признаки недовольства. В лондонских клубах и
кулуарах парламента слышатся бунтарские шепотки. Вам встречаются люди,
которые считают всевластие "Суперса" опасным и вредным. Со всех сторон до
вас доносятся приглушенные рассуждения о том, что "Суперс" почти ничего не
делает для общего блага. Поговаривают, что он заботится лишь о доходах
акционеров, а львиную долю прибылей получают члены Правления. Он пожирает
массу национальных ресурсов и ничего не дает взамен. "Суперс" называют
бездушным спрутом, который не приносит никакой пользы нации.
А между тем эта самая мощная промышленная империя в мире подтачивается
тайным надутом. Его администраторы ощущают странную неуверенность,
стараются в чем-то оправдаться и смягчить общую политику концерна. Времена
безжалостной конкуренции миновали. Битва за мировое господство выиграна. И
теперь, когда процветание стало безусловным, можно подумать о великодушии
и общественном благе. Управители концерна хотят приносить пользу людям, и
даже не просто людям, а всему человечеству. Профессионализм
администраторов - одна из причин смягчения общей политики концерна.
Сегодняшний управляющий - это не просто администратор, но человек,
знающий, что такое профессиональная этика. "Выгодное ли это дело?" - вот
его всегдашний первый вопрос. Второй вопрос: "А не возрастут ли налоги?" -
раньше был завершающим, но теперешний администратор задает и третий
вопрос: "Этично ли это?" Когда-то вершиной профессионального мастерства
считалось умение надуть партнера. Сейчас все изменилось. Слово "этика"
приобрело свой буквальный - или почти буквальный - смысл. В наши дни делец
стоит в одном ряду со священником, врачом и судьей, а потому всегда должен
быть абсолютно корректен. Покупать дешево, чтобы продавать дорого, не
называют теперь (вслух) главной задачей дельца. Администраторы "Суперса"
стремятся по мере своих сил послужить обществу, а поэтому с гуманной
терпимостью относятся к торговым конкурентам (которых почти не осталось),
по-отечески пестуют компании, поставляющие сырье, и никогда не обманывают
покупателей. Высший суперсчанин - первый претендент на звание
администратора-профессионала, он пересыпает свою речь - для доказательства
профессиональных знаний - научно управленческими терминами, а его душа
переполнена идеалами самых уважаемых деловых клубов. Он этичнейший из
самых этичных в обществе людей - дельцов. Благотворительность "Суперса"
превращает филантропические организации в посмешище, лишая их служащих
престижа и работы. Щедрость этого концерна просто убийственна.
Однако, несмотря на общую мягкость политики, положительное влияние на
общество, дальновидность и щедрость, "Суперс" _непростительно_ велик.
Слияния и поглощения, объединения и реорганизации, невиданные (а пожалуй
что и почти невозможные) по масштабам, создали катастрофически огромную
организацию. И подобно вымершим динозаврам, "Суперс" оказался слишком
громоздким, чтобы приспосабливаться к новым условиям.
Безжизненная сложность "Суперса Гейганта" чувствуется и в застывшей
организационной структуре, и в устойчивой иерархичности, и в окостенелой
безликости служащих. Размеры, а не деяния обрекают концерн на гибель, но
люди этого пока не могут осмыслить. Гибельная сложность структуры вызвана
огромным количеством работников и чудовищной разветвленностью. Все решения
оказываются безликими, а гигантские расстояния искажают их до
неузнаваемости, и получается, что управляют концерном мифические "они".
Да, приказ издан Правлением, но по чьему совету или указанию? Усложненная
структура требует жестких внутренних законов и устойчивых обычаев. Она
порождает бумажный потоп, питаемый ливнями докладов и отчетов. И она же
приводит к безликой однородности служащих. Есть, правда, люди, которые
борются с профессиональной безликостью. Некоторые управляющие пытаются
изменить положение. Но безликость возникает естественно, никто к ней
нарочно не стремится. Служащие должны быть взаимозаменяемыми, а значит,
безликими. Их необходимо причесывать под одну гребенку. Иначе система не
будет работать: она ведь и так достаточно сложна. Изменения, вносимые в
нее индивидуальными поступками, моментально разладят ее выверенный
механизм. Беллетристика уже дала нам стандартный тип полковника в отставке
(Тысяча дьяволов! Что?), раздражительного генерала и рассеянного
профессора. Офицеры старой британской выучки были незаменимыми именно
из-за своей взаимозаменяемости, ибо при любой должностной перетасовке
дисциплина, мировосприятие и когда-то заведенные порядки оставались
неизменными. То же самое происходит и со служащим, посланным
Межконтинентальным нефтяным трестом в Гонолулу. Административная
нефтесмазочная выучка давно унифицирована, поэтому у вновь прибывшего
администратора все идет как по маслу с того самого мгновения, когда он
заменяет своего предшественника. Если один полковник замещает другого,
подчиненные видят те же традиционные бакенбарды и желчность, а замена
одного нефтяного служащего другим ничуть не отличается от смены караула у
королевского дворца, потому что эти перемещения никак не меняют основной
картины.
Итак, сложность управленческой структуры прямо пропорциональна размерам
фирмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164
поглощений, а его основной капитал исчисляется миллиардом миллиардов.
Когда-то трест "Гейгант и Айкинс" (образовавшийся от слияния фирмы
"Гейгант, Сабер, Зубел, Тигерс и компания" с торговым домом "Айкинс,
Дрейфелл и братья Труссеры") был поглощен другим трестом - "Суперс, Слоун
и Нудист" (который возник в свою очередь при слиянии компании "Суперс,
Облак и Тучел" с фирмой "Слоун, Ракли и Краббс"). Короче, концерн "Суперс
Гейгант" затенил своими отнюдь не мягкими крылами суровый ландшафт
современного делового мира. Миллионы людей живут под его сенью, получая
поддержку и средства к существованию. Рабочие и служащие, инженеры и
техники, союзники и смежники, вкладчики и подрядчики, пенсионеры и
комиссионеры безмолвно поклоняются этому чуду двадцатого века. Их верность
неистощима, ибо концерн снабжает своих подданных всем необходимым для
жизни. Его можно назвать современным Левиафаном, идолом, которому приносят
ежедневные жертвы, владыкой, которому шлют мольбы, или божеством, перед
которым все падают ниц.
Но что это? - вы замечаете признаки недовольства. В лондонских клубах и
кулуарах парламента слышатся бунтарские шепотки. Вам встречаются люди,
которые считают всевластие "Суперса" опасным и вредным. Со всех сторон до
вас доносятся приглушенные рассуждения о том, что "Суперс" почти ничего не
делает для общего блага. Поговаривают, что он заботится лишь о доходах
акционеров, а львиную долю прибылей получают члены Правления. Он пожирает
массу национальных ресурсов и ничего не дает взамен. "Суперс" называют
бездушным спрутом, который не приносит никакой пользы нации.
А между тем эта самая мощная промышленная империя в мире подтачивается
тайным надутом. Его администраторы ощущают странную неуверенность,
стараются в чем-то оправдаться и смягчить общую политику концерна. Времена
безжалостной конкуренции миновали. Битва за мировое господство выиграна. И
теперь, когда процветание стало безусловным, можно подумать о великодушии
и общественном благе. Управители концерна хотят приносить пользу людям, и
даже не просто людям, а всему человечеству. Профессионализм
администраторов - одна из причин смягчения общей политики концерна.
Сегодняшний управляющий - это не просто администратор, но человек,
знающий, что такое профессиональная этика. "Выгодное ли это дело?" - вот
его всегдашний первый вопрос. Второй вопрос: "А не возрастут ли налоги?" -
раньше был завершающим, но теперешний администратор задает и третий
вопрос: "Этично ли это?" Когда-то вершиной профессионального мастерства
считалось умение надуть партнера. Сейчас все изменилось. Слово "этика"
приобрело свой буквальный - или почти буквальный - смысл. В наши дни делец
стоит в одном ряду со священником, врачом и судьей, а потому всегда должен
быть абсолютно корректен. Покупать дешево, чтобы продавать дорого, не
называют теперь (вслух) главной задачей дельца. Администраторы "Суперса"
стремятся по мере своих сил послужить обществу, а поэтому с гуманной
терпимостью относятся к торговым конкурентам (которых почти не осталось),
по-отечески пестуют компании, поставляющие сырье, и никогда не обманывают
покупателей. Высший суперсчанин - первый претендент на звание
администратора-профессионала, он пересыпает свою речь - для доказательства
профессиональных знаний - научно управленческими терминами, а его душа
переполнена идеалами самых уважаемых деловых клубов. Он этичнейший из
самых этичных в обществе людей - дельцов. Благотворительность "Суперса"
превращает филантропические организации в посмешище, лишая их служащих
престижа и работы. Щедрость этого концерна просто убийственна.
Однако, несмотря на общую мягкость политики, положительное влияние на
общество, дальновидность и щедрость, "Суперс" _непростительно_ велик.
Слияния и поглощения, объединения и реорганизации, невиданные (а пожалуй
что и почти невозможные) по масштабам, создали катастрофически огромную
организацию. И подобно вымершим динозаврам, "Суперс" оказался слишком
громоздким, чтобы приспосабливаться к новым условиям.
Безжизненная сложность "Суперса Гейганта" чувствуется и в застывшей
организационной структуре, и в устойчивой иерархичности, и в окостенелой
безликости служащих. Размеры, а не деяния обрекают концерн на гибель, но
люди этого пока не могут осмыслить. Гибельная сложность структуры вызвана
огромным количеством работников и чудовищной разветвленностью. Все решения
оказываются безликими, а гигантские расстояния искажают их до
неузнаваемости, и получается, что управляют концерном мифические "они".
Да, приказ издан Правлением, но по чьему совету или указанию? Усложненная
структура требует жестких внутренних законов и устойчивых обычаев. Она
порождает бумажный потоп, питаемый ливнями докладов и отчетов. И она же
приводит к безликой однородности служащих. Есть, правда, люди, которые
борются с профессиональной безликостью. Некоторые управляющие пытаются
изменить положение. Но безликость возникает естественно, никто к ней
нарочно не стремится. Служащие должны быть взаимозаменяемыми, а значит,
безликими. Их необходимо причесывать под одну гребенку. Иначе система не
будет работать: она ведь и так достаточно сложна. Изменения, вносимые в
нее индивидуальными поступками, моментально разладят ее выверенный
механизм. Беллетристика уже дала нам стандартный тип полковника в отставке
(Тысяча дьяволов! Что?), раздражительного генерала и рассеянного
профессора. Офицеры старой британской выучки были незаменимыми именно
из-за своей взаимозаменяемости, ибо при любой должностной перетасовке
дисциплина, мировосприятие и когда-то заведенные порядки оставались
неизменными. То же самое происходит и со служащим, посланным
Межконтинентальным нефтяным трестом в Гонолулу. Административная
нефтесмазочная выучка давно унифицирована, поэтому у вновь прибывшего
администратора все идет как по маслу с того самого мгновения, когда он
заменяет своего предшественника. Если один полковник замещает другого,
подчиненные видят те же традиционные бакенбарды и желчность, а замена
одного нефтяного служащего другим ничуть не отличается от смены караула у
королевского дворца, потому что эти перемещения никак не меняют основной
картины.
Итак, сложность управленческой структуры прямо пропорциональна размерам
фирмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164