Наверно, такие люди существуют, но много ли
их? Ведь тот, у кого есть богатство, мечтает об авторитете, а тому, у кого
есть авторитет, недостает богатства. Причина популярности Джона Ф.Кеннеди
в том, что он обладал и тем и другим, да к тому же прошел действительную
военную службу. Конечно же, немногие люди входят в эту категорию; все
остальные довольствуются более насущными стимулами на низших уровнях
бытия. Но динамическая энергия общества складывается именно из усилий,
которые мы прикладываем ради исполнения желаний. Общее количество этой
энергии равно сумме наших усилий и прямо пропорционально различию в
авторитете и богатстве между высшими и низшими слоями общества. Наши
попытки уравнять все статусы приводят к уменьшению общего количества
энергии, и если эти попытки увенчаются полным успехом (чего, однако, до
сих пор не произошло), то общая сумма нашей энергии станет равна нулю.
Некоторые теоретики утверждают, что в идеальном обществе гражданам не
нужны будут никакие стимулы. Воспитанные надлежащим образом, люди будут
трудиться, мыслить и изобретать ради общественной пользы и на благо всего
человечества. Другие теоретики уверяют нас (совершенно безосновательно),
что такое общество нежизнеспособно. На самом деле подобные
альтруистические сообщества людей существуют и в наши дни; появились же
они несколько веков назад. Это все монастыри мира - и буддийские, и
христианские, - никто не скажет, что этот опыт был неудачным! Однако
основное условие его успеха - отказ от секса, от женщин. Ведь, если не
считать змея, первой поддалась в райском саду действию стимула именно Ева.
Именно она впервые сделала усилие и заполучила мини-юбку и норковую шубку
еще до того, как им с Адамом пришлось поменять место жительства. С тех пор
события разворачивались примерно в том же духе. Наедине с самим собой
монах вполне может ограничиться созерцанием. Но если у него появится жена,
она сразу же потребует каких-то доказательств его любви. Как только у него
родятся дети, он захочет их одеть, накормить и дать им дорогостоящее
образование. Эти человеческие побуждения рождены не эгоизмом, а любовью.
Они крайне далеки от всего, чего следует стыдиться, и у нас есть все
основания с сомнением отнестись к любой модели общества, исключающей эти
побуждения. Монастыри, конечно, существуют, но если бы весь мир стал
монастырем, это означало бы преждевременный конец нашей цивилизации.
Общество, состоящее из различных слоев, обычно представляют в виде
пирамиды, вверх по уступам которой карабкаются люди. Но можно
воспользоваться другим сравнением и сказать, что люди в большинстве своем
рождаются на неплодородном склоне горы и потом прилагают все старания,
чтобы перебраться оттуда в благодатную цветущую долину. Те усилия, что они
затрачивают во время спуска, заставляют вращаться водяные колеса и
динамо-машины, которые приводят в движение все общество. Если лишить людей
этих стимулов, они так и будут влачить жалкое существование на вершине
горы. Если же побуждения будут достаточно сильными, а обстоятельства -
подходящими, люди благополучно достигнут желаемого, проделав, кстати,
немало полезного по пути. Важно, конечно, по каким каналам потечет
человеческая энергия. Когда эти каналы узки, но пригодны, люди,
прикладывая усилия, могут надеяться на успех, и в этом случае будет
произведен максимум энергии - ко всеобщему благу. Если же каналы чересчур
широки, то двигательная сила рассеется и пропадет зря. Но если они
окажутся слишком узкими и непроходимыми, то все замрет, а в итоге - прорыв
и затопление. В динамичном обществе искусство управления и сводится к
умению направить по нужному руслу человеческие желания. Те, кто в
совершенстве овладеет этим искусством, смогут добиться небывалых
результатов. Слишком многие современные общества сходны со сложнейшей
машиной, лишенной двигательной силы, такие общества называют терпимыми.
Действительно, они утратили те силы, которые могли бы быть им полезны.
Итак, мы обнаружили, что, едва удовлетворив свои основные потребности,
человек начинает вожделеть к статусу, а статус бывает основан либо на
авторитете, либо на богатстве. Британцы отдают предпочтение авторитету.
Больше всего мы восхищаемся адмиралами и генералами, игроками в крикет и
актрисами, альпинистами, которые взошли на Эверест, и яхтсменами, которые
обогнули мыс Горн. Наше уважение к пилоту ничуть не усилится, если мы
узнаем, что ему много платят. Больше того, наша система вознаграждения
может сделать бедняка равным любому богачу - и даже выше его. Мы приучены
смотреть на богатство с подозрением, считая, что оно отнюдь не
свидетельствует о заслугах. Если кто-то унаследовал крупное состояние, мы
склонны думать, что ему просто повезло и что, быть может, он того и не
достоин. Если же некий честный человек разбогател за счет своей
предприимчивости, нам трудно удержаться от подозрений, что он бессердечный
эгоист и скупердяй. Можно было бы доказать, однако, что деньги часто
зарабатывают не такими уж порочными путями. Еще важнее то, что мы, пусть с
опозданием, осознали: чтобы создавать прекрасное, нужна крепкая финансовая
поддержка.
Мы говорили о возвышенных стимулах, о финансах и альпинизме, но все
сказанное относится и к гораздо более прозаическим желаниям. Нет ничего
естественнее стремления обеспечить свою семью жильем, а если удастся -
отдельным домом с гаражом, садом и плавательным бассейном. Более чем
естественно и желание человека дать своим детям лучшее образование, чем
то, которое получил он сам, отправить их на каникулы за границу покататься
на лыжах и поплавать на яхте. Пусть все это лишь слагаемые статуса, но
разве человек будет работать сверхурочно, если его лишить такой приманки?
Кто будет просиживать ночь над книгами, не надеясь на получение более
высокой ученой степени? Мужчина, готовый как угодно баловать девушку, на
которой он женился, по-человечески куда привлекательнее фанатика,
мечтающего лишь о марксистском будущем, в котором его ближних будут
преследовать за еретические взгляды. Делать деньги - занятие не из самых
благородных, но есть и куда более порочные желания. Стремление к власти,
например. Оно куда менее похвально, чем стремление к комфорту. В этом
смысле нет места печальнее, чем коммунистический город, где ничего нельзя
купить. Необходимое для жизни (топливо, еда и одежда) имеется, и только, а
потому дополнительный заработок просто никому не нужен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164
их? Ведь тот, у кого есть богатство, мечтает об авторитете, а тому, у кого
есть авторитет, недостает богатства. Причина популярности Джона Ф.Кеннеди
в том, что он обладал и тем и другим, да к тому же прошел действительную
военную службу. Конечно же, немногие люди входят в эту категорию; все
остальные довольствуются более насущными стимулами на низших уровнях
бытия. Но динамическая энергия общества складывается именно из усилий,
которые мы прикладываем ради исполнения желаний. Общее количество этой
энергии равно сумме наших усилий и прямо пропорционально различию в
авторитете и богатстве между высшими и низшими слоями общества. Наши
попытки уравнять все статусы приводят к уменьшению общего количества
энергии, и если эти попытки увенчаются полным успехом (чего, однако, до
сих пор не произошло), то общая сумма нашей энергии станет равна нулю.
Некоторые теоретики утверждают, что в идеальном обществе гражданам не
нужны будут никакие стимулы. Воспитанные надлежащим образом, люди будут
трудиться, мыслить и изобретать ради общественной пользы и на благо всего
человечества. Другие теоретики уверяют нас (совершенно безосновательно),
что такое общество нежизнеспособно. На самом деле подобные
альтруистические сообщества людей существуют и в наши дни; появились же
они несколько веков назад. Это все монастыри мира - и буддийские, и
христианские, - никто не скажет, что этот опыт был неудачным! Однако
основное условие его успеха - отказ от секса, от женщин. Ведь, если не
считать змея, первой поддалась в райском саду действию стимула именно Ева.
Именно она впервые сделала усилие и заполучила мини-юбку и норковую шубку
еще до того, как им с Адамом пришлось поменять место жительства. С тех пор
события разворачивались примерно в том же духе. Наедине с самим собой
монах вполне может ограничиться созерцанием. Но если у него появится жена,
она сразу же потребует каких-то доказательств его любви. Как только у него
родятся дети, он захочет их одеть, накормить и дать им дорогостоящее
образование. Эти человеческие побуждения рождены не эгоизмом, а любовью.
Они крайне далеки от всего, чего следует стыдиться, и у нас есть все
основания с сомнением отнестись к любой модели общества, исключающей эти
побуждения. Монастыри, конечно, существуют, но если бы весь мир стал
монастырем, это означало бы преждевременный конец нашей цивилизации.
Общество, состоящее из различных слоев, обычно представляют в виде
пирамиды, вверх по уступам которой карабкаются люди. Но можно
воспользоваться другим сравнением и сказать, что люди в большинстве своем
рождаются на неплодородном склоне горы и потом прилагают все старания,
чтобы перебраться оттуда в благодатную цветущую долину. Те усилия, что они
затрачивают во время спуска, заставляют вращаться водяные колеса и
динамо-машины, которые приводят в движение все общество. Если лишить людей
этих стимулов, они так и будут влачить жалкое существование на вершине
горы. Если же побуждения будут достаточно сильными, а обстоятельства -
подходящими, люди благополучно достигнут желаемого, проделав, кстати,
немало полезного по пути. Важно, конечно, по каким каналам потечет
человеческая энергия. Когда эти каналы узки, но пригодны, люди,
прикладывая усилия, могут надеяться на успех, и в этом случае будет
произведен максимум энергии - ко всеобщему благу. Если же каналы чересчур
широки, то двигательная сила рассеется и пропадет зря. Но если они
окажутся слишком узкими и непроходимыми, то все замрет, а в итоге - прорыв
и затопление. В динамичном обществе искусство управления и сводится к
умению направить по нужному руслу человеческие желания. Те, кто в
совершенстве овладеет этим искусством, смогут добиться небывалых
результатов. Слишком многие современные общества сходны со сложнейшей
машиной, лишенной двигательной силы, такие общества называют терпимыми.
Действительно, они утратили те силы, которые могли бы быть им полезны.
Итак, мы обнаружили, что, едва удовлетворив свои основные потребности,
человек начинает вожделеть к статусу, а статус бывает основан либо на
авторитете, либо на богатстве. Британцы отдают предпочтение авторитету.
Больше всего мы восхищаемся адмиралами и генералами, игроками в крикет и
актрисами, альпинистами, которые взошли на Эверест, и яхтсменами, которые
обогнули мыс Горн. Наше уважение к пилоту ничуть не усилится, если мы
узнаем, что ему много платят. Больше того, наша система вознаграждения
может сделать бедняка равным любому богачу - и даже выше его. Мы приучены
смотреть на богатство с подозрением, считая, что оно отнюдь не
свидетельствует о заслугах. Если кто-то унаследовал крупное состояние, мы
склонны думать, что ему просто повезло и что, быть может, он того и не
достоин. Если же некий честный человек разбогател за счет своей
предприимчивости, нам трудно удержаться от подозрений, что он бессердечный
эгоист и скупердяй. Можно было бы доказать, однако, что деньги часто
зарабатывают не такими уж порочными путями. Еще важнее то, что мы, пусть с
опозданием, осознали: чтобы создавать прекрасное, нужна крепкая финансовая
поддержка.
Мы говорили о возвышенных стимулах, о финансах и альпинизме, но все
сказанное относится и к гораздо более прозаическим желаниям. Нет ничего
естественнее стремления обеспечить свою семью жильем, а если удастся -
отдельным домом с гаражом, садом и плавательным бассейном. Более чем
естественно и желание человека дать своим детям лучшее образование, чем
то, которое получил он сам, отправить их на каникулы за границу покататься
на лыжах и поплавать на яхте. Пусть все это лишь слагаемые статуса, но
разве человек будет работать сверхурочно, если его лишить такой приманки?
Кто будет просиживать ночь над книгами, не надеясь на получение более
высокой ученой степени? Мужчина, готовый как угодно баловать девушку, на
которой он женился, по-человечески куда привлекательнее фанатика,
мечтающего лишь о марксистском будущем, в котором его ближних будут
преследовать за еретические взгляды. Делать деньги - занятие не из самых
благородных, но есть и куда более порочные желания. Стремление к власти,
например. Оно куда менее похвально, чем стремление к комфорту. В этом
смысле нет места печальнее, чем коммунистический город, где ничего нельзя
купить. Необходимое для жизни (топливо, еда и одежда) имеется, и только, а
потому дополнительный заработок просто никому не нужен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164