— Говоришь, ты пришел в Вавилон, как приходит сюда любой халдей. Ложь, ты явился отнять у меня трон. Ты ясно сказал: „Халдеи, пробудитесь и следуйте за теми, кто ведет вас к Мардуку, а не за теми, кто ведет вас к гибели. Это говорю вам я, ваш истинный царь, его величество Набонид“.
Этого Валтасар уже не мог вынести. Он затрясся от ярости и ненависти, вспыхнувший в нем с новой силой. Ему хотелось немедленно расправиться со своими врагами.
Но тут раздался голос верховного жреца, поспешившего вмешаться и не допустить, чтобы совещание пошло за Набусардаром.
— Халдеи! — воскликнул он. — По-моему, мы на заседании совета, а не в царских казармах. По Какому праву Набусардар вербует здесь солдат? Или нравы во дворце упали столь низко, что тронный зал не отличишь от казарм? Набусардар нарушает установленные порядки, он набирает армию прежде, чем совет вынес какое-либо решение. В соответствии с законом, тот, кто пытается создать в стране армию без санкции совета, карается смертью как изменник родины. Поэтому я призываю вас, халдейские вельможи, исполнить свой долг. Ведь для защиты вашей жизни и ваших достояний существует воинство Эсагилы.
Дерзость жрецов переходила все допустимые границы. И, оставив трон, царь Валтасар поднялся во весь свой рост. Он возвышался над Набусардаром, стоявшим тремя ступеньками ниже, как изваяние карающего божества.
Выждав паузу, он прохрипел:
— С каких это пор Эсагила присвоила себе право выносить суд над военными силами царя?
— С тех пор, как на халдейском троне не стало законного правителя! — вызывающе ответил верховный жрец.
— Вон! — взревел Валтасар, сбежал по ступеням к Набусардару и выхватил из его рук меч.
Набусардар не посмел противиться воле царя, но, предчувствуя неминуемую беду, он как бы случайно повернулся, преграждая Валтасару путь.
Вмешательство Валтасара снова развязало поулегшиеся было страсти.
Большинство приняло сторону царя после выступления его верховного военачальника. Но религиозные чувства были у них настолько прочны, что сановники, не задумываясь, уложили бы на месте всякого, кто оскорбляет богов. Верховный жрец был первым наместником богов на земле, халдеи трепетали перед небожителями, и чувство долга требовало от них возмездия за оскорбление, которое Валтасар нанес верховному жрецу. В истории Халдейского государства еще никогда, пожалуй, не случалось ничего подобного.
Волнение в зале усугублялось причитаниями. Набонида, который стонал, что с этой минуты халдейский народ лишился божественного покровительства.
Блеснули мечи. Жрецы вытаскивали их из-под своих долгополых одеяний и раздавали тем, кто именем Мардука хотел освободить Вавилон от богохульников, накликавших месть богов на головы халдейского люда.
Набусардар призывал собравшихся к хладнокровию и рассудительности.
Никто не внимал его словам. Объятые безумием, сторонники Эсагилы открыто ринулись на тех, кто поддерживал Валтасара и Набусардара. Жрецы подогревали их пыл, напоминая о подаренных им поместьях. Приверженцы царя отступили. Одни из них бросились в дальний конец зала, другие — к трону. Вопли, крики, в воздухе мелькнул окровавленный клинок, и на пол покатилась отсеченная голова.
— Халдеи! — вскричал Набусардар. — Вы убиваете друг друга, хотя ваш долг обратить мечи против главного врага нашей державы, против Эсагилы.
Назови он главным врагом державы персов, египтян, лидийцев, греков, римлян, никто, пожалуй, даже не услышал бы его. Но имя Эсагилы обрушилось на них огненным дождем. Смешались и безоружные, и те, в чьих руках были мечи.
— Халдеи, — призывал Набусардар, — выслушайте меня еще раз. Не дожидаясь их согласия, он воспользовался заминкой и, стоя рядом с Валтасаром, заговорил:
— Не проливайте кровь напрасно, рассудите прежде, за кого, за что вы боритесь. Эсагила, нарушив закон, тайком пронесла сюда оружие. Обманом и хитростью она хотела добиться перевеса. Она хотела с помощью мечей добиться от вас одобрения своих позорных дел.
— В каких позорных делах вельможа Набусардар осмеливается обвинять Храмовый Город и его божьих служителей? — угрожающе двинулся к нему Исме-Адад.
— Терпение, святейший, — отвечал он. Среди жрецов поднялось беспокойство.
— Хотите ли знать правду, халдеи? — повторил Набусардар, боясь, что жрецы помешают ему высказаться.
— Хотим!
— Я, Набусардар, верховный военачальник армии его величества царя Валтасара, владыки Халдейской державы и нашего повелителя, клянусь памятью моих предков и своей честью, что из моих уст не выйдет ни одного лживого слова. И теперь перед лицом всего совета я обвиняю жрецов Эсагилы в действиях, идущих во вред нашей стране. Возможно многие из вас не знают, что Сан-Урри похитил в доме командования план Мидийской стены и скрылся с ним. Пока не удалось напасть на его след. Мы не смеем скрывать от вас истину, и потому наш долг напомнить вам, что царь Кир кует враждебные замыслы против Халдейской державы. Три мощные армии уже стоят на левом берегу Тигра и готовы пересечь наши границы. Верховный военачальник армии его величества царя Валтасара убежден, что персам не удастся вторгнуться в нашу страну ни с юга, ни со стороны Тигра. Опасность грозит Вавилону только с севера, как это предвидел уже великий Навуходоносор. Отныне Мидийская стена не является неприступной твердыней, мы не можем надеяться на нее. Сан-Урри украл план Мидийской стены по приказу Эсагилы, которая собирается передать его персам.
Это сообщение настолько потрясло всех, что они не сразу пришли в себя. Больше всех был ошеломлен сам царь, слышавший об этом впервые. Не меньшее изумление отразилось и на лице верховного жреца, который твердо полагал, что похищенный план Мидийской стены и договор с персами является священной тайной Эсагилы. Но у него уже не было времени строить догадки, каким образом Набусардар узнал об этом. Надо было срочно оправдаться перед советом и царем и опровергнуть обвинения Набусардара.
Не сомневаясь в успехе, он заговорил:
— Халдейские вельможи, обвинение, предъявленное нам Набусардаром, конечно, было бы тяжким и вы были бы вправе негодовать, если я не объясню вам суть дела. Эсагила до сих пор не признала власть наследного царевича Валтасара, который захватил престол, воспользовавшись старинной традицией, а именно, коснувшись рук великого Мардука во время новогодних празднеств, когда его величество царь Набонид не принимал участия в торжествах из-за великого открытия на раскопках вдали от Вавилона. Эсагила не смеет признать законной власть, захваченную таким образом.
Кровь бросилась в лицо Валтасару, он не мог произнести ни звука.
Вместо него отозвался верховный судья Вавилона, которого возмутило произвольное толкование законов жрецами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217
Этого Валтасар уже не мог вынести. Он затрясся от ярости и ненависти, вспыхнувший в нем с новой силой. Ему хотелось немедленно расправиться со своими врагами.
Но тут раздался голос верховного жреца, поспешившего вмешаться и не допустить, чтобы совещание пошло за Набусардаром.
— Халдеи! — воскликнул он. — По-моему, мы на заседании совета, а не в царских казармах. По Какому праву Набусардар вербует здесь солдат? Или нравы во дворце упали столь низко, что тронный зал не отличишь от казарм? Набусардар нарушает установленные порядки, он набирает армию прежде, чем совет вынес какое-либо решение. В соответствии с законом, тот, кто пытается создать в стране армию без санкции совета, карается смертью как изменник родины. Поэтому я призываю вас, халдейские вельможи, исполнить свой долг. Ведь для защиты вашей жизни и ваших достояний существует воинство Эсагилы.
Дерзость жрецов переходила все допустимые границы. И, оставив трон, царь Валтасар поднялся во весь свой рост. Он возвышался над Набусардаром, стоявшим тремя ступеньками ниже, как изваяние карающего божества.
Выждав паузу, он прохрипел:
— С каких это пор Эсагила присвоила себе право выносить суд над военными силами царя?
— С тех пор, как на халдейском троне не стало законного правителя! — вызывающе ответил верховный жрец.
— Вон! — взревел Валтасар, сбежал по ступеням к Набусардару и выхватил из его рук меч.
Набусардар не посмел противиться воле царя, но, предчувствуя неминуемую беду, он как бы случайно повернулся, преграждая Валтасару путь.
Вмешательство Валтасара снова развязало поулегшиеся было страсти.
Большинство приняло сторону царя после выступления его верховного военачальника. Но религиозные чувства были у них настолько прочны, что сановники, не задумываясь, уложили бы на месте всякого, кто оскорбляет богов. Верховный жрец был первым наместником богов на земле, халдеи трепетали перед небожителями, и чувство долга требовало от них возмездия за оскорбление, которое Валтасар нанес верховному жрецу. В истории Халдейского государства еще никогда, пожалуй, не случалось ничего подобного.
Волнение в зале усугублялось причитаниями. Набонида, который стонал, что с этой минуты халдейский народ лишился божественного покровительства.
Блеснули мечи. Жрецы вытаскивали их из-под своих долгополых одеяний и раздавали тем, кто именем Мардука хотел освободить Вавилон от богохульников, накликавших месть богов на головы халдейского люда.
Набусардар призывал собравшихся к хладнокровию и рассудительности.
Никто не внимал его словам. Объятые безумием, сторонники Эсагилы открыто ринулись на тех, кто поддерживал Валтасара и Набусардара. Жрецы подогревали их пыл, напоминая о подаренных им поместьях. Приверженцы царя отступили. Одни из них бросились в дальний конец зала, другие — к трону. Вопли, крики, в воздухе мелькнул окровавленный клинок, и на пол покатилась отсеченная голова.
— Халдеи! — вскричал Набусардар. — Вы убиваете друг друга, хотя ваш долг обратить мечи против главного врага нашей державы, против Эсагилы.
Назови он главным врагом державы персов, египтян, лидийцев, греков, римлян, никто, пожалуй, даже не услышал бы его. Но имя Эсагилы обрушилось на них огненным дождем. Смешались и безоружные, и те, в чьих руках были мечи.
— Халдеи, — призывал Набусардар, — выслушайте меня еще раз. Не дожидаясь их согласия, он воспользовался заминкой и, стоя рядом с Валтасаром, заговорил:
— Не проливайте кровь напрасно, рассудите прежде, за кого, за что вы боритесь. Эсагила, нарушив закон, тайком пронесла сюда оружие. Обманом и хитростью она хотела добиться перевеса. Она хотела с помощью мечей добиться от вас одобрения своих позорных дел.
— В каких позорных делах вельможа Набусардар осмеливается обвинять Храмовый Город и его божьих служителей? — угрожающе двинулся к нему Исме-Адад.
— Терпение, святейший, — отвечал он. Среди жрецов поднялось беспокойство.
— Хотите ли знать правду, халдеи? — повторил Набусардар, боясь, что жрецы помешают ему высказаться.
— Хотим!
— Я, Набусардар, верховный военачальник армии его величества царя Валтасара, владыки Халдейской державы и нашего повелителя, клянусь памятью моих предков и своей честью, что из моих уст не выйдет ни одного лживого слова. И теперь перед лицом всего совета я обвиняю жрецов Эсагилы в действиях, идущих во вред нашей стране. Возможно многие из вас не знают, что Сан-Урри похитил в доме командования план Мидийской стены и скрылся с ним. Пока не удалось напасть на его след. Мы не смеем скрывать от вас истину, и потому наш долг напомнить вам, что царь Кир кует враждебные замыслы против Халдейской державы. Три мощные армии уже стоят на левом берегу Тигра и готовы пересечь наши границы. Верховный военачальник армии его величества царя Валтасара убежден, что персам не удастся вторгнуться в нашу страну ни с юга, ни со стороны Тигра. Опасность грозит Вавилону только с севера, как это предвидел уже великий Навуходоносор. Отныне Мидийская стена не является неприступной твердыней, мы не можем надеяться на нее. Сан-Урри украл план Мидийской стены по приказу Эсагилы, которая собирается передать его персам.
Это сообщение настолько потрясло всех, что они не сразу пришли в себя. Больше всех был ошеломлен сам царь, слышавший об этом впервые. Не меньшее изумление отразилось и на лице верховного жреца, который твердо полагал, что похищенный план Мидийской стены и договор с персами является священной тайной Эсагилы. Но у него уже не было времени строить догадки, каким образом Набусардар узнал об этом. Надо было срочно оправдаться перед советом и царем и опровергнуть обвинения Набусардара.
Не сомневаясь в успехе, он заговорил:
— Халдейские вельможи, обвинение, предъявленное нам Набусардаром, конечно, было бы тяжким и вы были бы вправе негодовать, если я не объясню вам суть дела. Эсагила до сих пор не признала власть наследного царевича Валтасара, который захватил престол, воспользовавшись старинной традицией, а именно, коснувшись рук великого Мардука во время новогодних празднеств, когда его величество царь Набонид не принимал участия в торжествах из-за великого открытия на раскопках вдали от Вавилона. Эсагила не смеет признать законной власть, захваченную таким образом.
Кровь бросилась в лицо Валтасару, он не мог произнести ни звука.
Вместо него отозвался верховный судья Вавилона, которого возмутило произвольное толкование законов жрецами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217