В своей манере двигаться, далее достигнув солидного возраста, он оставался неподражаем. Короткое приветствие кивком, и все трое переместились на улицу, в пасть обжигающему зною.
– Собираемся у меня. – Кане прищурился, поглядел из-под ладони куда-то за спины друзей. – И прихватите с собой вон того рыбаря.
Юноши обернулись. По тропинке между огородных грядок к ним тянулась цепочка молодых парней. Мокрые с головы до пят, но веселые, они несли весла, рыболовные снасти и корзины, совсем не казавшиеся тяжелыми.
– Подобной добычей не прокормите и кошку, – фыркнул Дайсар, когда первый из рыбаков поравнялся с ним.
– Не ворчи, брат, – улыбнулся тот в ответ, опуская на землю полупустую плетенку. – Знаешь, что не сезон.
– Так зачем тогда воду баламутить?
– Не все же делается пользы ради. Иногда приятно поработать и для души.
– Но полопать ты, Скоха, при этом не забываешь, – отмахнулся Дайсар. – Идем, мастер ждет. Брось кому-нибудь свою корзину, не в тягость будет.
Дайсар озлился на друга не случайно – главной и неизменной проблемой колонии всегда оставалась еда. Каждый месяц в окрестные деревни отправлялись две-три телеги за мукой, пшеном, горохом и прочей снедью, но покупаемого продовольствия хватило бы только на полуголодное выживание толпы здоровых парней. Пришлось разбивать огород, заводить скот. Летом, в сенокос и жатву, команды колонистов помогали селянам, те рассчитывались на месте натурой. И все равно чувство сытости почти исчезло из памяти. Мясо вкушалось исключительно по праздникам, оттого серьезным подспорьем оказалась рыбная ловля. Цепочка крошечных островков, или «Камней», в миле от берега несколько месяцев в году снабжала их изрядным количеством рыбы, в удачные дни ее даже вялили впрок. С самого начала работой этой занимались шесть человек, и среди них Скоха, веснушчатый русоволосый парень, весельчак и балагур. Когда мастер Кане отобрал его в состав четверки для особой миссии, Скоха подыскал себе замену, но при любой возможности был всегда готов снова сорваться в море к своим неводам.
Друзья по очереди спустились в маленькую землянку. Комнатка размером три на четыре шага содержала из мебели лишь пару деревянных топчанов, весь остальной скарб впихивался в ящики под ними. Сидевший на краю жесткого ложа Кане, прищурившись и отклонившись к двери, читал какие-то бумаги. Вошедшим ученикам он махнул рукой, и те, пригибаемые низким потолком, разместились на топчанах. Через минуту мастер отложил свиток, повернулся к юношам.
За десятилетие жизни на чужбине Вакамо Кане достиг той солидной заматерелости, следом за которой идет только старость. Первые седые волосы и первые морщины уже размечали ей дорогу. Здесь, в Валесте, диадонец отрастил усы, чтобы, как он шутил, меньше выделяться среди западного люда, – сейчас и в них поблескивали серебристые нити.
– Разберем наши дела, – заговорил хардай. – Жаль, нет Кабо, но возвратится он еще не скоро. Прежде с тобой, Дайсар. Отчет я слышал, тем не менее хотелось бы ознакомить и остальных.
– Стоит ли, учитель? – Юноша понурился. – Я все понял.
– Хорошо, но требуется, чтоб понимали и они. – Кане обратился к двум другим ученикам. – Мы во многом создали из вас тех, кто вы есть, посему способны предположить, что вы чувствуете во время вылазок. Мир кругом кишит несправедливостью и жестокостью, верно? Душа зовет прийти на выручку каждому обиженному? Только не забывайте, вы не просто постигшие, не просто воины. Вы разведчики, глаза и уши; ваша цель единственная – сведения. Случайно ускользнувшее от внимания слово может стоить жизни всем вашим товарищам. И стало быть, вам нельзя рисковать своей зря! Что бы ни довелось увидеть!
– Сдержаться порой тяжело, – заметил Шагалан. – Наступаешь на горло собственной природе, а это гадкое чувство.
– Да, здесь заключена большая проблема. Как хардаи вы обречены следовать своей натуре, как разведчики – часто действовать вопреки. Именно в этом главная трудность пути разведчика, или, как говорят на Диадоне, охотника, а вовсе не в умении стрелять из лука или прятаться в лесу. Пусть я охотником не был, но то, с чем удалось познакомиться, постарался передать целиком. Возможно, этого недостаточно, однако основы-то вам ведомы!… Дальше предстоит идти уже самим…
Воцарившуюся тишину нарушил Шагалан:
– А что же все-таки произошло?
– Дайсар наткнулся на двух солдат, издевавшихся над крестьянином… – рассеянно ответил мастер. – И забил обоих.
– Опасно, конечно, – Скоха пожал плечами, – но, в конце концов, двумя захватчиками меньше.
– Там оказались даже не мелонги, а стражники губернатора. Кстати, в последнее время они заботят меня все больше: продажные твари, никудышные воины, при всем том их довольно много. Если суммировать известное сегодня, на три-четыре тысячи человек имперского гарнизона придется не менее пяти-семи тысяч всяческих изменников, стражников, шпионов, прочей нечисти. И желательно бы увериться, что с поражением своих хозяев они сразу сложат оружие. То же относится к другой любопытной компании – фригольдерам. Эти приплывают в Гердонез чуть ли не ежемесячно, пускают здесь корни, а как бывшие солдаты Империи, вероятно, преданы мелонгам. Возьмите, друзья, опять же на заметку – нащупать ходы ко всей этой пестрой публике было бы весьма полезно… Какие новости у тебя, Шагалан?
– Как и планировали, учитель, через Нестиона я вышел на ватагу Омута. Провел там целый день. Пустышка. Обычная разбойничья шайка, на разговоры о свободе реакции никакой, одни алчность с гнусностью.
– Удалился тихо?
– Да, получилось ускользнуть во время всеобщей попойки. Хотя тоже подмывало помахать руками.
– Понимаю, – кивнул мастер. – Как оцениваешь самого Нестиона?
– По-моему, надежный человек. Правда, знает немного, и связей с гулькин нос, вряд ли отыщет еще кого-то, но кров в трудную минуту предоставит всегда.
– Пускай так. – Кане, поднявшись, зашагал взад-вперед по узкому проходу между топчанами. – Ладно, давайте подведем итоги последних недель.
Решение об активных разведывательных действиях принималось в конце зимы – аккурат ко второй годовщине того, как мастер Кане сформировал их четверку и занялся ее подготовкой. Можно лишь догадываться, по каким признакам хардай отбирал в ученики столь непохожих людей: весельчака Скоху, рассудительного Шагалана, степенного Дайсара и хромого Кабо. Но с того дня они превратились в единую команду, выделенную из прочей массы ребят. Их почти не отвлекали на работы по хозяйству, зато к ежедневным тренировкам добавилось еще несколько часов специальных, совершенно отличных от всех прежних.
В этом своем обучении юноши прошли как бы два этапа. Сначала преподавалось выживание на природе – в лесу, горах, открытом поле, – они осваивали искусство прятаться, двигаться, наблюдать и нападать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140