Для них битва была закончена. Другая часть флота Бурафоса, видя, что
ситуация резко изменилась, перешла на сторону победителя и напала на своих
бывших соратников.
Туризин пустился в пляс. Забыв о своем императорском достоинстве, он
хлопал Марка и гонца Зигабеноса по плечам и хохотал, когда они отвечали
ему тем же.
Десятка полтора кораблей мятежников продолжали, однако, сражаться.
Скаурус не удивился, увидев на одном из них вымпел адмирала-предателя.
Зная, что битва проиграна, Элизайос Бурафос и преданные ему моряки
продолжали драться, чтобы дать возможность спастись остальным. Они бились
искусно и яростно, и все же сражение закончилось быстрее, чем ожидал
трибун. Белые флаги один за другим стали подниматься на мачтах кораблей
мятежников, и вскоре последний капитан Бурафоса сдался на милость
победителя.
- Потопи их всех! - крикнул Гаврас возбужденно, но через секунду
неохотно добавил: - Нет, не делай этого. Они понадобятся мне когда-нибудь
в битве против Намдалена. - Он обернулся к Марку: - Я должен думать о
будущем, и, черт бы меня побрал, я думаю о нем. Проклятая должность
Автократора заставляет меня слишком много думать. - Гаврас вздохнул,
вспомнив, как свободен он был в своих помыслах и поступках прежде, пока
еще не стал Императором.
В Неорезианском порту Император снова повеселел. Порт был заполнен
толпами солдат и горожан. Для видессиан победное возвращение Леймокера
было зрелищем, которое обидно упустить. Кроме того, солдаты знали, что
теперь они наконец смогут лицом к лицу встретиться с Баанесом
Ономагулосом: щита, который прикрывал его от них, больше не существовало.
Туризин приветливо кивал каждому капитану, сходившему с корабля на
берег. Он делал вид, что все они равны перед ним, и не пытался отделить
моряков, отплывших с дрангариосом, от бывших мятежников. Последние, зная
его вспыльчивый характер, приближались к нему с опаской, но Туризин был
так счастлив, что радость победы перевесила злобу на тех, кто изменил ему.
Галера Тарона Леймокера подошла к берегу последней из-за полученных в
бою повреждений. На обоих бортах недоставало нескольких весел, гребцы,
сидевшие на них, погибли; в палубе зияла большая дыра. Солдаты Гавраса
радостно приветствовали адмирала, который не обращал на них внимания до
тех пор, пока трирема не была пришвартована. Лишь после этого он помахал
им рукой и ловко, как юноша, спрыгнул на берег. Толпа приветствовала
победителя восторженными воплями и дрангариосу пришлось изрядно попотеть,
прежде чем он добрался до Императора. Низко поклонившись, Леймокер сказал:
- Я полагаю, мое донесение было доставлено Вашему Величеству
своевременно и смогло успокоить вас.
Склонившись в поклоне, он едва заметно подмигнул Скаурусу, чего
Туризин, к счастью, не заметил. Император густо покраснел и шумно втянул
ноздрями воздух. Он уже готов был разразиться проклятиями, но, заметив,
что Марк изо всех сил пытается скрыть улыбку, сдержался.
- Ты чересчур простодушен, черт бы тебя побрал! - проворчал он,
обращаясь к адмиралу. - Я говорил это не один год, запомни.
- Это значит, что моя работа закончена и мне пора назад, в камеру? -
Дрангариос ответил Туризину шуткой, но прозвучала она, как показалось
Скаурусу, не слишком весело.
- После страха, который я из-за тебя испытал сегодня, ты, несомненно,
заслуживаешь этого. - Глаза Туризина внезапно сверкнули. - Ага, кто же это
у нас сегодня в гостях?
Два моряка подвели к Императору пленника; им пришлось поддерживать
его за руки - вся левая сторона красивого лица была залита кровью. Его
сильно ударил камень, выпущенный из пращи.
- Тебе лучше было бы остаться в Питиосе, Элизайос, - промолвил
Туризин, разглядывая мятежного адмирала.
Бурафос гневно посмотрел на Туризина и тряхнул головой, пытаясь
прогнать застилавший глаза туман.
- Мы держались неплохо, пока этот проклятый камень не уложил меня на
палубу. Впрочем, и цель у него была завидная. Найдись подобная на вашем
флоте, и мои катапульты бы не промахнулись. - Бурафос плюнул под ноги
Тарону Леймокеру.
Шутка вышла слабой, но Марк почувствовал уважение к силе духа
мятежника, который мог так разговаривать в подобную минуту.
- Больше такой возможности тебе не представится, - сказал Туризин.
- Знаю. Когда же ты начнешь воевать сам, Гаврас? Ты стравил меня с
этим навозным мешком, а потом бросил его на меня. Какой же ты после этого
воин?
- Такой, что стал повелителем вас обоих, - сурово ответил Туризин и
повернулся к морякам. - Отвести его к Кинегиону.
Они уже уводили Бурафоса, когда Гаврас, внезапно вспомнив о чем-то,
остановил их.
- В память о службе, которую ты когда-то сослужил мне, Элизайос, твои
земли не будут конфискованы в казну. Кажется, у тебя есть сын?
- Да. Это очень щедро с твоей стороны, Гаврас.
- Он не был моим врагом и никогда не пытался причинить мне вреда.
Твоя голова не будет украшать Майлстоун.
- Ты волен делать все, что хочешь. - Бурафос пожал плечами. - Я не
слишком забочусь о своей голове после того, как игра проиграна. - Он
повернулся к матросам. - Пошли. Полагаю, вы хорошо знаете дорогу.
Сопровождаемый стражниками, Бурафос вышел, и шаги его стали намного
тверже.
- Он умирает с честью, - сказал Марк, - не сумев удержать свои мысли
при себе.
- Это так, - кивнул Император. - Но лучше бы он жил с честью.
Трибун не нашелся с ответом и промолчал.
Небольшая кучка зевак глазела на корабль, стоящий у пирса.
- Что это там написано на борту? - поинтересовался Гай Филипп. Буквы,
покрытые солью, расплылись и выгорели.
- "ПОБЕДИТЕЛЬ", - прочел Марк. Старший центурион поджал губы и
пробормотал:
- Он никогда не заслужит этого названия.
"Победитель" качнулся на волне. Более широкий, чем обычные
тонкобортные корабли видессиан, он нес широкий квадратный парус, обвисший
сейчас из-за отсутствия ветра. С берега видны были банки для гребцов, так
что корабль мог а случае необходимости маневрировать.
- Это суденышко построено не вчера, что правда, то правда, но оно
благополучно доставит нас до Присты, а это главное, - уверил друзей
Горгидас, разбиравшийся в кораблях значительно лучше римлян, и придвинул к
себе ногой большой кожаный мешок. Марк помогал греку укладывать вещи и
знал, что не менее половины его веса составляли свитки, перья, стилос и
несколько пакетов сушеных чернил.
- Император не теряет драгоценного времени, - заметил трибун.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118