Обычно трибун в полном соответствии со своими
стоическими принципами ограничивался холодным душем, но после ледяного
воздуха даже мысль об этом была невыносима. Он провел несколько минут в
парной, выгоняя холод из костей, и почувствовал необходимость освежиться.
Марк вылез из холодного бассейна, когда начал замерзать, и растянулся на
лавке на несколько минут, прежде чем погрузиться в теплую воду.
- Не желаете ли пемзу? - обратился к нему молодой человек с изогнутым
скребком в руке.
- Пожалуй, - отозвался трибун; у него было немного мелочи, и он мог
позволить себе такую роскошь. Марк вздохнул от удовольствия, ощущая
приятную шершавость скользящей по коже пемзы.
Рядом с ним несколько толстых сорокалетних мужчин занимались гирями.
Массажисты, усердно разминавшие свои стонущие жертвы, походили на
барабанщиков. Три молодых парня играли в видессианскую игру, называемую
тригон, перебрасывая мяч от одного игрока к другому. Они делали ложные
выпады и что-то выкрикивали каждый раз, когда кто-нибудь ронял мяч и терял
таким образом очко. В ближайшем углу группа мужчин бросала кости, с тем
чтобы убить часок-другой утреннего времени.
Рядом послышался громкий всплеск, кто-то тяжело плюхнулся в бассейн с
теплой водой. Сидящие рядом люди раздраженно закричали - их обрызгало. Но
пловец не смутился ни на секунду и, вынырнув, принялся петь во все горло
довольно приятным баритоном.
- Каждый полагает, что в бане у него прорезается великолепный голос,
- критически заметил парень, растиравший Скауруса пемзой, и склонил
голову, прислушиваясь. - Должен признать, он не так уж плох, хотя и акцент
у него забавный.
- Да, не плох, - согласился Марк. Его музыкальный слух был настолько
неразвит, что он с трудом отличал плохое пение от хорошего. Зато он точно
знал, что только один человек в Видессосе обладает таким голосом.
Бросив парню последнюю медную монетку, трибун поднялся и поискал
глазами Виридовикса. Кельт уже поднимался из бассейна по ступенькам и
громко распевал, но, увидев трибуна, прервал свое пение.
- А, вот и наш друг появился в бане, чтобы смыть с себя чернила и
порастрясти жирок! - крикнул он.
Скаурус посмотрел на свой живот. Он чувствовал, что пояс становится
теснее с тех пор, как, перестав тренироваться вместе с легионерами, он сел
за письменный стол, но не подозревал, что это так бросается в глаза.
Раздраженный, трибун сделал три шага вперед и нырнул в теплую воду, причем
сделал это более ловко, чем Виридовикс. Бассейн был неглубокий, всего
полтора метра. Виридовикс плюхнулся рядом.
Римлянин с кельтом были как две белые вороны среди темноволосых, с
оливковой кожей видессиан. Волосы у Марка были темно-русые, лицо, руки и
ноги - бронзовыми от загара, оставшегося после летнего похода. Виридовикс
обладал молочно-белой, местами сожженной солнцем кожей, а волосы у него
были медно-красные.
- Опять увиливаем от службы, - сказали они одновременно и
рассмеялись. Ни один не спешил возвращаться в зимний холод. Бассейн был
хорошо прогрет, вода теплая, но не горячая. Марк вспомнил о пронзительном
ледяном ветре и решил не спешить.
Маленький мальчик, возможно привлеченный странной внешностью кельта,
подплыл к нему сзади и плеснул водой. Виридовикс развернулся и увидел
смеющуюся мордашку.
- А ну, давай еще! - проревел он и плеснул в ответ.
Они брызгались до тех пор, пока за мальчиком, которому вовсе не
хотелось уходить, пришел отец. Виридовикс махнул им на прощание рукой.
- Славный парнишка, и мы неплохо провели время, - сказал он Скаурусу.
- Поглядеть на тебя, так еще лучше ты провел время прошлой ночью, -
бросил ему трибун, с удивлением глядя на спину и плечи Виридовикса,
покрытые царапинами, оставленными, несомненно, женскими ногтями. Она,
должно быть, разодрала его до крови, подумал Скаурус. Несколько глубоких
царапин были еще красными.
Виридовикс пригладил усы, с которых капала вода, и прежде чем
вернуться к латыни, которую он все еще предпочитал видессианскому,
произнес несколько фраз на своем родном языке.
- Это была настоящая дикая кошка, поверь мне, - сообщил кельт,
улыбаясь своим воспоминаниям. - Ты не видишь под волосами, но под конец
она чуть не откусила мне ухо.
- Которая же из них сделала это?
Марк не мог представить, чтобы хоть одна из подруг кельта проявила
подобную ярость. Все три казались слишком спокойными для таких вспышек
страсти.
- Это не они, - ответил Виридовикс, отлично понимая вопрос и не
уклоняясь от ответа; он явно был не прочь похвастаться своими любовными
успехами. - Они хорошие девчонки, не могу отрицать, но бывает, что и сахар
надоедает. А эта новая женщина, уф! Она худущая, дикая и бесстыдная, как
волчица во время случки.
- Рад, что ты нашел подходящую, - улыбнулся Скаурус, подумав, что
Виридовикс, скорее всего, присоединит свою новую подругу к прежним.
- Ага. Как раз такую я и искал, - радостно согласился кельт. - С того
момента, как она положила глаз на меня там, на туманном берегу, я знал,
что будет совсем нетрудно заманить ее под одеяло.
- Тем лучше для... - начал было трибун и в ужасе остановился, поняв
смысл сказанного Виридовиксом. Он повел по сторонам глазами, проверяя, не
слушает ли их кто-нибудь, прежде чем сообразил, что они говорят по-латыни.
- Ты хочешь сказать, что задираешь юбку Комитте Рангаве?
- Верно, да не совсем. Она сама задирает свою юбку, я тут ни при чем.
Смею тебя заверить - такой жадной до любви девки мне еще тут не
попадалось.
- Ты что, с ума сошел, парень? Ты проводишь время с любовницей
Императора, вместо того чтобы тискать шлюх по тавернам?
- Ну и что с того? Она подходит кельтскому вождю больше, чем эти
грязные девки, - гордо ответил Виридовикс. - Кроме того, если Туризин не
желает, чтобы я развлекался с его дамой, пусть сделает так, чтобы она
захотела спать с ним самим и не искала утешений на стороне.
- Неужели из-за этой потаскухи ты готов рисковать своей головой? Ведь
он в конце концов узнает кукушку по ее перьям.
Виридовикс хмыкнул: слова трибуна не убедили его, он остался при
своем мнении. Кельт привык жить днем сегодняшним, не слишком задумываясь о
том, что будет завтра. Он снова запел веселую песню о любви, и несколько
видессиан присоединились к нему. Марк подумал о том, что лучше всего было
бы утопить Виридовикса в бассейне прямо сейчас и тем избавить себя и
других от многих неприятностей в грядущем.
11
- Куда ты дел свитки с налогами из Кибистры, Пандхелис?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
стоическими принципами ограничивался холодным душем, но после ледяного
воздуха даже мысль об этом была невыносима. Он провел несколько минут в
парной, выгоняя холод из костей, и почувствовал необходимость освежиться.
Марк вылез из холодного бассейна, когда начал замерзать, и растянулся на
лавке на несколько минут, прежде чем погрузиться в теплую воду.
- Не желаете ли пемзу? - обратился к нему молодой человек с изогнутым
скребком в руке.
- Пожалуй, - отозвался трибун; у него было немного мелочи, и он мог
позволить себе такую роскошь. Марк вздохнул от удовольствия, ощущая
приятную шершавость скользящей по коже пемзы.
Рядом с ним несколько толстых сорокалетних мужчин занимались гирями.
Массажисты, усердно разминавшие свои стонущие жертвы, походили на
барабанщиков. Три молодых парня играли в видессианскую игру, называемую
тригон, перебрасывая мяч от одного игрока к другому. Они делали ложные
выпады и что-то выкрикивали каждый раз, когда кто-нибудь ронял мяч и терял
таким образом очко. В ближайшем углу группа мужчин бросала кости, с тем
чтобы убить часок-другой утреннего времени.
Рядом послышался громкий всплеск, кто-то тяжело плюхнулся в бассейн с
теплой водой. Сидящие рядом люди раздраженно закричали - их обрызгало. Но
пловец не смутился ни на секунду и, вынырнув, принялся петь во все горло
довольно приятным баритоном.
- Каждый полагает, что в бане у него прорезается великолепный голос,
- критически заметил парень, растиравший Скауруса пемзой, и склонил
голову, прислушиваясь. - Должен признать, он не так уж плох, хотя и акцент
у него забавный.
- Да, не плох, - согласился Марк. Его музыкальный слух был настолько
неразвит, что он с трудом отличал плохое пение от хорошего. Зато он точно
знал, что только один человек в Видессосе обладает таким голосом.
Бросив парню последнюю медную монетку, трибун поднялся и поискал
глазами Виридовикса. Кельт уже поднимался из бассейна по ступенькам и
громко распевал, но, увидев трибуна, прервал свое пение.
- А, вот и наш друг появился в бане, чтобы смыть с себя чернила и
порастрясти жирок! - крикнул он.
Скаурус посмотрел на свой живот. Он чувствовал, что пояс становится
теснее с тех пор, как, перестав тренироваться вместе с легионерами, он сел
за письменный стол, но не подозревал, что это так бросается в глаза.
Раздраженный, трибун сделал три шага вперед и нырнул в теплую воду, причем
сделал это более ловко, чем Виридовикс. Бассейн был неглубокий, всего
полтора метра. Виридовикс плюхнулся рядом.
Римлянин с кельтом были как две белые вороны среди темноволосых, с
оливковой кожей видессиан. Волосы у Марка были темно-русые, лицо, руки и
ноги - бронзовыми от загара, оставшегося после летнего похода. Виридовикс
обладал молочно-белой, местами сожженной солнцем кожей, а волосы у него
были медно-красные.
- Опять увиливаем от службы, - сказали они одновременно и
рассмеялись. Ни один не спешил возвращаться в зимний холод. Бассейн был
хорошо прогрет, вода теплая, но не горячая. Марк вспомнил о пронзительном
ледяном ветре и решил не спешить.
Маленький мальчик, возможно привлеченный странной внешностью кельта,
подплыл к нему сзади и плеснул водой. Виридовикс развернулся и увидел
смеющуюся мордашку.
- А ну, давай еще! - проревел он и плеснул в ответ.
Они брызгались до тех пор, пока за мальчиком, которому вовсе не
хотелось уходить, пришел отец. Виридовикс махнул им на прощание рукой.
- Славный парнишка, и мы неплохо провели время, - сказал он Скаурусу.
- Поглядеть на тебя, так еще лучше ты провел время прошлой ночью, -
бросил ему трибун, с удивлением глядя на спину и плечи Виридовикса,
покрытые царапинами, оставленными, несомненно, женскими ногтями. Она,
должно быть, разодрала его до крови, подумал Скаурус. Несколько глубоких
царапин были еще красными.
Виридовикс пригладил усы, с которых капала вода, и прежде чем
вернуться к латыни, которую он все еще предпочитал видессианскому,
произнес несколько фраз на своем родном языке.
- Это была настоящая дикая кошка, поверь мне, - сообщил кельт,
улыбаясь своим воспоминаниям. - Ты не видишь под волосами, но под конец
она чуть не откусила мне ухо.
- Которая же из них сделала это?
Марк не мог представить, чтобы хоть одна из подруг кельта проявила
подобную ярость. Все три казались слишком спокойными для таких вспышек
страсти.
- Это не они, - ответил Виридовикс, отлично понимая вопрос и не
уклоняясь от ответа; он явно был не прочь похвастаться своими любовными
успехами. - Они хорошие девчонки, не могу отрицать, но бывает, что и сахар
надоедает. А эта новая женщина, уф! Она худущая, дикая и бесстыдная, как
волчица во время случки.
- Рад, что ты нашел подходящую, - улыбнулся Скаурус, подумав, что
Виридовикс, скорее всего, присоединит свою новую подругу к прежним.
- Ага. Как раз такую я и искал, - радостно согласился кельт. - С того
момента, как она положила глаз на меня там, на туманном берегу, я знал,
что будет совсем нетрудно заманить ее под одеяло.
- Тем лучше для... - начал было трибун и в ужасе остановился, поняв
смысл сказанного Виридовиксом. Он повел по сторонам глазами, проверяя, не
слушает ли их кто-нибудь, прежде чем сообразил, что они говорят по-латыни.
- Ты хочешь сказать, что задираешь юбку Комитте Рангаве?
- Верно, да не совсем. Она сама задирает свою юбку, я тут ни при чем.
Смею тебя заверить - такой жадной до любви девки мне еще тут не
попадалось.
- Ты что, с ума сошел, парень? Ты проводишь время с любовницей
Императора, вместо того чтобы тискать шлюх по тавернам?
- Ну и что с того? Она подходит кельтскому вождю больше, чем эти
грязные девки, - гордо ответил Виридовикс. - Кроме того, если Туризин не
желает, чтобы я развлекался с его дамой, пусть сделает так, чтобы она
захотела спать с ним самим и не искала утешений на стороне.
- Неужели из-за этой потаскухи ты готов рисковать своей головой? Ведь
он в конце концов узнает кукушку по ее перьям.
Виридовикс хмыкнул: слова трибуна не убедили его, он остался при
своем мнении. Кельт привык жить днем сегодняшним, не слишком задумываясь о
том, что будет завтра. Он снова запел веселую песню о любви, и несколько
видессиан присоединились к нему. Марк подумал о том, что лучше всего было
бы утопить Виридовикса в бассейне прямо сейчас и тем избавить себя и
других от многих неприятностей в грядущем.
11
- Куда ты дел свитки с налогами из Кибистры, Пандхелис?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118