Баанес и Марк сумели урезонить Императора, но полностью охладить
его ярость все же не смогла.
- Эта свинья мне дорого заплатит! Клянусь! - Туризин погрозил кулаком
офицеру, стоящему на стене, но тот в ответ только презрительно усмехнулся
и повернулся к нему задом.
Слова этого человека подбодрили его товарищей. В ответ на угрозу
Туризина они заулюлюкали и заорали непристойности, сопровождая их грязными
жестами.
- Ты знаешь этого офицера Сфранцеза? - спросил Скаурус Баанеса
Ономагулоса, когда они вернулись к своим солдатами - У мерзавца есть сила
воли.
- Тем хуже для нас. Они струсили, там, наверху, они тряслись, пока он
не открыл рот. - Ономагулос прикрыл глаза от солнца и взглянул на стену. -
Шлем закрывает его лицо, но судя по его росту и самоуверенности, я
полагаю, что этот человек носит имя Отиса Ршаваса. Говорят, он командует
бандой жутких головорезов. Это новичок в Видессосе, и я знаю о нем не
слишком много.
Марк подумал, что звучит все это странно. Судя по имени, Ршавас
видессианин, и как может не знать его Баанес, вояка с тридцатилетним
стажем, совершенно непонятно. Ономагулос наверняка знает поименно всех
лучших бойцов Империи. Возможно, впрочем, напомнил он самому себе, все это
из-за хаоса, царящего в Видессосе в последнее время. Может быть, этот
Ршавас был бандитским вожаком и промышлял грабежами, а теперь перешел на
службу к Сфранцезу?..
Ортайяс и его дядя, казалось, были готовы выдержать осаду, и Туризину
после словесной перепалки у стен, не оставалось ничего иного, как начать
ее. Его солдаты приступили к возведению земляной насыпи, закрывая горло
полуострова, на котором стоял Видессос. Некоторые воины были, однако,
совершенно непригодны для этой работы. Катриши Лаона Пакимера с
энтузиазмом копали и выносили землю в течение двух-трех дней, но потом
начали скучать.
- Не могу винить их в этом, - прямо сказал Пакимер Туризину, когда
тот пытался вернуть их к работе. - Мы пришли воевать с каздами, а не
участвовать в твоей гражданской войне. Мы всегда можем вернуться домой,
если уж на то пошло. Я и сам уже заскучал по жене.
Гаврас вспыхнул было, но сдержался. Он не мог позволить себе давить
на катришей без риска начать еще одну гражданскую войну - на сей раз в
собственном лагере. Кочевники-каморы даже не стали учиться работать
лопатой.
Не желая терять таких отличных кавалеристов, Туризин отправил
катришей вместе с каморами добывать продовольствие и фураж. К своему
удивлению, Скаурус обнаружил, что тоже скучает без Хелвис, несмотря на их
бурные ссоры. Он начал привыкать к тому, что время от времени они
ссорятся, - неизбежный результат привязанности между двумя сильными
характерами, ни один из которых не хотел уступить другому и приспособиться
к привычкам партнера. Но было у них и много хорошего. Привязанность к
детям играла не последнюю роль. Трибун поздно стал отцом, и новое чувство
отцовства еще не успело притупиться.
В первые дни осады Видессоса у него не было времени, чтобы ощутить
одиночество. В отличие от солдат Пакимера, римляне хорошо знали технику
осады городов. Лопаты и колья были непременной частью походов, они
возводили лагерные укрепления всякий раз, когда становились на ночлег.
Ономагулос и Туризин часто проверяли работу солдат. На лице
Императора застыло недовольное выражение, когда он объехал вокруг
неуклюжей баррикады, медленно возводимой солдатами Баанеса. Ономагулос
тоже был мрачен С тех пор как он получил ранение, изувечившее его ногу,
угрюмое выражение редко покидало его лицо. Хотя в эту минуту он вряд ли
испытывал боль - верховая езда не доставляла ему неудобства, в отличие от
пешего шага, когда-то быстрого и уверенного, а теперь неловкого. Увидев
широкий ров и утыканную кольями насыпь, почти законченную легионерами, -
римляне удерживали самую южную точку километровой осадной линии, - Гаврас
повеселел.
- О, это уже значительно лучше, - сказал Император, обращаясь больше
к Ономагулосу, чем к Марку. - Намного лучше, чем сработали твои парни,
Баанес.
- Верно, выглядит неплохо, - признал пожилой дворянин. - Ну так и что
из того? У чужеземцев есть несколько хороших навыков. Каморы - отличные
наездники и опытны в обращении с луком и стрелами. Копья так и горят в
руках намдалени. Ну, а эти ребята умеют рыть землю, как кроты. Весьма
полезное сейчас умение.
Он говорил резко, не обращая внимания на то, что трибун может его
услышать. В его манере держаться чувствовалась подсознательная уверенность
в своем превосходстве, и, задетый за живое, Марк уже открыл было рот,
чтобы дать достойный ответ, но вспомнил вдруг Галлию и слова одного из
легатов Цезаря: "Все мы знаем, что кельты сильны и дерутся отчаянно. Если
мы займем позицию на холме, нам, несомненно, удастся спровоцировать их на
прямую атаку..." Трибун скривил в усмешке рот. Роли поменялись, и теперь к
нему самому и его солдатам относятся как к варварам. Похоже, Хелвис была
права... Нет, пожалуй, не совсем.
- В один прекрасный день Баанес захлебнется в своем высокомерии, -
быстро сказал Туризин, заметив кислое выражение на лице трибуна.
Скаурус пожал плечами. Извинения Гавраса были, безусловно,
искренними, но не порадовали его. В этой земле у каждого несколько масок,
подумал он с легкой досадой и, возвращаясь к делу, доложил:
- Мы надежно окопались отсюда и до самого моря, - Трибун указал на
стены Видессоса, тени от них падали почти до того места, где он стоял. -
Но следующим нашим шагом, похоже, будет сооружение песочных замков. Мы
можем играть в них на этом берегу еще лет пять.
- Это правда, - кивнул Гаврас. - Возможно, нам придется поиграть в
песочек, но лишь до того момента, пока у горожан будет из чего сварить
себе суп.
- Пока они держат в своих руках море, проблем с едой у них не
возникнет, - сказал Марк, дав наконец волю своему раздражению. - Они
славно посмеются над нами, когда корабли доставят им припасы. Корабли -
вот ключ, которым можно открыть город. А у нас его нет.
- Ключ... - повторил Туризин, вглядываясь куда-то вдаль. и Скаурус
сообразил, что Император не был полностью погружен в разговор. Он смотрел
на юго-восток, на остров, терявшийся в молочной дымке вдалеке от
Видессоса. С внезапно проснувшимся интересом римлянин вспомнил
видессианское название этого острова. Ключ. Но когда он спросил Гавраса, о
чем тот думает, Император только пожал плечами:
- Мои планы - туман.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
его ярость все же не смогла.
- Эта свинья мне дорого заплатит! Клянусь! - Туризин погрозил кулаком
офицеру, стоящему на стене, но тот в ответ только презрительно усмехнулся
и повернулся к нему задом.
Слова этого человека подбодрили его товарищей. В ответ на угрозу
Туризина они заулюлюкали и заорали непристойности, сопровождая их грязными
жестами.
- Ты знаешь этого офицера Сфранцеза? - спросил Скаурус Баанеса
Ономагулоса, когда они вернулись к своим солдатами - У мерзавца есть сила
воли.
- Тем хуже для нас. Они струсили, там, наверху, они тряслись, пока он
не открыл рот. - Ономагулос прикрыл глаза от солнца и взглянул на стену. -
Шлем закрывает его лицо, но судя по его росту и самоуверенности, я
полагаю, что этот человек носит имя Отиса Ршаваса. Говорят, он командует
бандой жутких головорезов. Это новичок в Видессосе, и я знаю о нем не
слишком много.
Марк подумал, что звучит все это странно. Судя по имени, Ршавас
видессианин, и как может не знать его Баанес, вояка с тридцатилетним
стажем, совершенно непонятно. Ономагулос наверняка знает поименно всех
лучших бойцов Империи. Возможно, впрочем, напомнил он самому себе, все это
из-за хаоса, царящего в Видессосе в последнее время. Может быть, этот
Ршавас был бандитским вожаком и промышлял грабежами, а теперь перешел на
службу к Сфранцезу?..
Ортайяс и его дядя, казалось, были готовы выдержать осаду, и Туризину
после словесной перепалки у стен, не оставалось ничего иного, как начать
ее. Его солдаты приступили к возведению земляной насыпи, закрывая горло
полуострова, на котором стоял Видессос. Некоторые воины были, однако,
совершенно непригодны для этой работы. Катриши Лаона Пакимера с
энтузиазмом копали и выносили землю в течение двух-трех дней, но потом
начали скучать.
- Не могу винить их в этом, - прямо сказал Пакимер Туризину, когда
тот пытался вернуть их к работе. - Мы пришли воевать с каздами, а не
участвовать в твоей гражданской войне. Мы всегда можем вернуться домой,
если уж на то пошло. Я и сам уже заскучал по жене.
Гаврас вспыхнул было, но сдержался. Он не мог позволить себе давить
на катришей без риска начать еще одну гражданскую войну - на сей раз в
собственном лагере. Кочевники-каморы даже не стали учиться работать
лопатой.
Не желая терять таких отличных кавалеристов, Туризин отправил
катришей вместе с каморами добывать продовольствие и фураж. К своему
удивлению, Скаурус обнаружил, что тоже скучает без Хелвис, несмотря на их
бурные ссоры. Он начал привыкать к тому, что время от времени они
ссорятся, - неизбежный результат привязанности между двумя сильными
характерами, ни один из которых не хотел уступить другому и приспособиться
к привычкам партнера. Но было у них и много хорошего. Привязанность к
детям играла не последнюю роль. Трибун поздно стал отцом, и новое чувство
отцовства еще не успело притупиться.
В первые дни осады Видессоса у него не было времени, чтобы ощутить
одиночество. В отличие от солдат Пакимера, римляне хорошо знали технику
осады городов. Лопаты и колья были непременной частью походов, они
возводили лагерные укрепления всякий раз, когда становились на ночлег.
Ономагулос и Туризин часто проверяли работу солдат. На лице
Императора застыло недовольное выражение, когда он объехал вокруг
неуклюжей баррикады, медленно возводимой солдатами Баанеса. Ономагулос
тоже был мрачен С тех пор как он получил ранение, изувечившее его ногу,
угрюмое выражение редко покидало его лицо. Хотя в эту минуту он вряд ли
испытывал боль - верховая езда не доставляла ему неудобства, в отличие от
пешего шага, когда-то быстрого и уверенного, а теперь неловкого. Увидев
широкий ров и утыканную кольями насыпь, почти законченную легионерами, -
римляне удерживали самую южную точку километровой осадной линии, - Гаврас
повеселел.
- О, это уже значительно лучше, - сказал Император, обращаясь больше
к Ономагулосу, чем к Марку. - Намного лучше, чем сработали твои парни,
Баанес.
- Верно, выглядит неплохо, - признал пожилой дворянин. - Ну так и что
из того? У чужеземцев есть несколько хороших навыков. Каморы - отличные
наездники и опытны в обращении с луком и стрелами. Копья так и горят в
руках намдалени. Ну, а эти ребята умеют рыть землю, как кроты. Весьма
полезное сейчас умение.
Он говорил резко, не обращая внимания на то, что трибун может его
услышать. В его манере держаться чувствовалась подсознательная уверенность
в своем превосходстве, и, задетый за живое, Марк уже открыл было рот,
чтобы дать достойный ответ, но вспомнил вдруг Галлию и слова одного из
легатов Цезаря: "Все мы знаем, что кельты сильны и дерутся отчаянно. Если
мы займем позицию на холме, нам, несомненно, удастся спровоцировать их на
прямую атаку..." Трибун скривил в усмешке рот. Роли поменялись, и теперь к
нему самому и его солдатам относятся как к варварам. Похоже, Хелвис была
права... Нет, пожалуй, не совсем.
- В один прекрасный день Баанес захлебнется в своем высокомерии, -
быстро сказал Туризин, заметив кислое выражение на лице трибуна.
Скаурус пожал плечами. Извинения Гавраса были, безусловно,
искренними, но не порадовали его. В этой земле у каждого несколько масок,
подумал он с легкой досадой и, возвращаясь к делу, доложил:
- Мы надежно окопались отсюда и до самого моря, - Трибун указал на
стены Видессоса, тени от них падали почти до того места, где он стоял. -
Но следующим нашим шагом, похоже, будет сооружение песочных замков. Мы
можем играть в них на этом берегу еще лет пять.
- Это правда, - кивнул Гаврас. - Возможно, нам придется поиграть в
песочек, но лишь до того момента, пока у горожан будет из чего сварить
себе суп.
- Пока они держат в своих руках море, проблем с едой у них не
возникнет, - сказал Марк, дав наконец волю своему раздражению. - Они
славно посмеются над нами, когда корабли доставят им припасы. Корабли -
вот ключ, которым можно открыть город. А у нас его нет.
- Ключ... - повторил Туризин, вглядываясь куда-то вдаль. и Скаурус
сообразил, что Император не был полностью погружен в разговор. Он смотрел
на юго-восток, на остров, терявшийся в молочной дымке вдалеке от
Видессоса. С внезапно проснувшимся интересом римлянин вспомнил
видессианское название этого острова. Ключ. Но когда он спросил Гавраса, о
чем тот думает, Император только пожал плечами:
- Мои планы - туман.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118