Вскоре он получит ответ на этот вопрос. Вместо того, чтобы направить
на берег вооруженный отряд, защитники города с шумом захлопнули ворота,
чтобы никто не смог войти внутрь.
- Бумажные крысы, вшивые чернильные души! - с раздражением сказал
Туризин. - Ортайяс и его гадючий дядя, должно быть, думают, что выиграют
войну, отсиживаясь за стенами. Они полагают, что мне все это надоест и я
уйду, или надеются, что следующее покушение на меня будет более удачным.
Среди них нет ни одного стоящего солдата, который сказал бы им, что стены
сражения не выигрывают. Чтобы выдержать осаду, нужны знания и мужество. У
юного Сфранцеза нет ни того, ни другого, Фос свидетель. Варданесу я отдал
бы должное за его наглость, но этого слишком мало, чтобы претендовать на
право управлять Видессосом.
Скаурус кивнул - он был согласен с такой характеристикой врагов
Гавраса, хотя полагал, что Варданес Сфранцез гораздо хитрее и умнее, чем
представлял его себе Туризин.
Даже когда всем стало совершенно ясно, что нападения из Видессоса не
последует, трибун все еще продолжал вглядываться в двойную каменную стену.
Сколько же мужества надо, спросил он сам себя, чтобы осаждать такие
укрепления?
Должно быть, он произнес эти слова вслух, потому что Гай Филипп
спокойно отозвался:
- Осаждать? По-настоящему нужно бы спросить: как много мужества надо,
чтобы прорваться внутрь этих укреплений?
6
Загремели фанфары, затем был отдан приказ к маршу. Зонтики, числом в
двенадцать - императорское число, - открылись одновременно, словно
распустившиеся внезапно цветы красного, голубого, золотого и зеленого
шелка. Длинная колонна - армия Туризина Гавраса - отсалютовала своему
повелителю, воздев в воздух оружие. Герольд, великан с широкой грудью и
громовым голосом, взревел:
- Впере-е-ед!
Колонна двинулась торжественно, в полном соответствии с видессианской
любовью к различного рода церемониям. Она шла медленно, как на параде,
растянувшись на расстояние полета дротика, выпущенного из баллисты, -
впечатляющее зрелище, которое должно было дать понять защитникам города,
кто их истинный повелитель.
- Склонитесь перед Туризином Гаврасом, Его Императорским Величеством,
Истинным Автократором видессиан по праву рождения! - напевно прокричал
герольд, который шел между Туризином и носителями зонтиков.
Любимый конь, серый жеребец Императора, был все еще на другой стороне
Бычьего Брода. Сейчас Туризин гарцевал на вороном. Гаврас махнул рукой в
сторону города и снял шлем, чтобы солдаты Сфранцеза, стоящие на стенах,
увидели его лицо. В честь сегодняшнего события на нем были знаки
императорского достоинства: золотой обруч вокруг конического шлема и
красные сапоги, ярко выделявшиеся на фоне черных боков коня. В остальном
же он не отличался от обычных солдат, к которым сейчас и обращался.
Туризин вообще терпеть не мог усыпанных золотыми узорными пластинами и
драгоценностями одежд, которые должен был носить, согласно обычаю,
Автократор.
На стенах скопилось множество воинов, наблюдавших за тем, что
происходит внизу. Основная масса их стояла на нижней, внешней стене. Лучше
всего, как и следовало ожидать, охранялись ворота. Массивная внутренняя
стена высотой в пятьдесят локтей была защищена не так сильно.
- Для чего вам служить чернильным душам? - крикнул солдатам герольд.
- Они скорее превратят вас в крепостных, чем станут терпеть возле себя
настоящих воинов!
Это было правдой. Бюрократы-Императоры, властвовавшие в Видессосе
последние пятьдесят лет, систематически заменяли местных солдат
наемниками, чтобы сломить волю своих соперников, провинциальных магнатов.
Процесс этот был уже закончен, войска, защищавшие Ортайяса Сфранцеза и его
дядю, в основном состояли именно из наемных солдат.
Они насмешливо засвистели и заулюлюкали в ответ на слова герольда. Со
стены донеслись крики:
- Поэтому им нужны настоящие солдаты, которые воюют за них!
- Дракс! Дракс! Великий барон Дракс! - заорали намдалени, стараясь
заглушить голос герольда.
Один из наемников, солдат с сильными легкими и, видимо, практическим
взглядом на вещи, крикнул:
- Зачем нам ты, когда у нас есть Сфранцез? Он хорошо платит нам за
службу, а ты отправишь нас по домам нищими!
Губы Туризина скривились в недоброй улыбке, его недоверие к наемникам
было хорошо известно, несмотря на то, что собственная армия Гавраса
состояла из них более чем наполовину. Забыв о своем герольде, он рявкнул в
ответ:
- Зачем вам иметь дело с предателем? Ваш бесстрашный Ортайяс стоил
нам Марагхи! Он бежал, как трусливая мышь, с поля боя, а вместе с них
удрали и его красивые слова! Забыли? "Стыд и позор тем, кто не выдержит
испытания!"
Последние слова Туризин прокричал треснувшим тенором, пародируя голос
своего врага. Он с насмешкой повторил цитату из речи Сфранцеза, с которой
тот обратился к своим солдатам перед ужасной битвой. Большинство воинов
Гавраса участвовали в этом сражении, и их гнев выплеснулся в криках:
- Отдайте нам этого труса! Послать его на ипподром! На нем можно
будет кататься вместо лошади! Вы, должно быть, ребята отчаянной храбрости,
если сражаетесь, наслушавшись его дурацких речей!
- Давайте его сюда, мы покажем ему побольше того, что он мог вычитать
в своей дурацкой книге! - сердито присоединился Гай Филипп.
Гнев, охвативший солдат Гавраса, казалось, передался защитникам
города. Они были только людьми, как все остальные, и насмешки их
собратьев-солдат не могли на них не подействовать Когда ругательства
иссякли, на стенах Видессоса воцарилось задумчивое молчание. И тут один из
офицеров Сфранцеза, возвышавшийся над своими солдатами, как башня,
загрохотал хриплым смехом:
- Ты тоже бежал, Гаврас, ты бежал, когда твой брат потерял свою
голову! Так чем же ты лучше господина, которому служим мы?
Туризин сперва покраснел, потом побелел как мел. Он вонзил шпоры в
бока своего коня и поднял его на дыбы.
- На штурм! - крикнул он. - Убейте этого грязного выродка!
Несколько солдат двинулись к стенам, но большинство даже не
шелохнулось - всем было ясно, что неподготовленный штурм городских
укреплений может окончиться только поражением и кровавой бойней.
Пока Гаврас успокаивал своего коня, Марк поспешил подойти поближе,
чтобы успокоить самого Императора. Баанес Ономагулос был уже рядом. Он
удерживал коня и мягко, но настойчиво говорил что-то разъяренному
Туризину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118