Почему я тебя пригласил сюда и даже пошел на расходы, оплатил тебе билет и все прочее… кстати, с билетом не было вообще никаких проблем. Мой кузен - председатель Тайских международных авиалиний. Но ты, наверное, уже догадался. Боги Хаоса, Фрэнсис. Боги Хаоса.
Локк испуганно вздрогнул.
- Боюсь, я не помню.
- Ты все помнишь прекрасно.
Воспоминания нахлынули и смутили. Какие-то жуткие ритуалы и посвящения, часто - жестокие и извращенные. А потом - эта девушка из “Медного котла”. Невзрачная официантка, которую обольстил лживый студент-красавец. Затащил в часовню, убил. Потом - эта страшная тварь. Волк, сотканный из тьмы…
- Я не хочу даже думать о Богах Хаоса. Я вообще не понимаю, зачем ты завел разговор о наших юношеских… безумствах. Я прожил благопристойную жизнь, у меня взрослые дети…
- Которые вышвырнули тебя из поместья, неблагодарные, как и все вы, на западе. - Принц сжал руку Локка. - Благопристойную жизнь, говоришь… но признайся: жизнь-то была пустая. Скажи мне правду. Пустая. В твоей жизни не было ничего, что даже близко могло бы сравниться с возбуждением тех дней. Разгул страстей, игра с огнем тьмы… мы были вместе. Мы были едины. Мы, Боги Хаоса. Это была настоящая близость. Что мы творили, ты вспомни! И в ту последнюю ночь, когда нам явился этот ужасный дух… ведь ты ничего не забыл. И идея была твоя, Фрэнсис. Тебе хотелось кого-то убить.
- Да! Да! Но это было шестьдесят лет назад, а теперь я уже старый.
- Опустошенный. Холодный. Твоя душа выгорела дотла.
- Откуда ты знаешь?
- Потому что я сам такой же! - Лицо принца Пратны оставалось невозмутимым. Он хлопнул в ладоши. Слуги в белых рубахах и синих шароварах вползли в комнату на четвереньках и принялись молча убирать со стола. Поначалу Локк поражался всем этим церемониальным поклонам и ползанию на четвереньках по полу, но ему быстро объяснили, что это - обычная дань уважения персонам ранга и положения Пратны и не считается чем-то унизительным. Самого Пратну иногда призывали ко двору (хотя теперешние правители старались по возможности игнорировать своего своенравного и капризного родича, которого даже немного стыдились), и там было много таких людей, перед которыми ползал он сам. Он вечно брюзжал, что когда-нибудь точно надорвет спину или схлопочет грыжу, но традиции есть традиции.
Локк понимал, что принц еще не сказал ему самого главного, и ждал, когда тот отбросит всякие экивоки и перейдет к делу. Он приехал сюда две недели назад. В аэропорту его ждал золоченый “мерседес” с личным гербовым щитом принца Пратны. Его повезли мимо дворцов и пагод, по забитым машинами улочкам, которые почему-то вызывали ассоциации с густым сиропом, растекшимся вокруг муравейника. Мимо грязных каналов с черной водой. Мимо храмов, сияющих и как будто бесцветных, роскошных и на удивление скромных, величественных и совершенно убогих. В этот дворец - остров спокойствия и безмятежности в городе зрелищ и суеты.
- Что было, то было, - говорит Локк. - Но по прошествии стольких лет… можно считать, что их вообще не было, Богов Хаоса. Мы прожили благопристойную жизнь, мы с тобой.
- На поверхности - да.
Принц Пратна встает. Локк идет следом за ним. Они выходят в сад. Кусты подстрижены в виде русалок, которые нежатся в море из роз. Искусственные земляные насыпи скрывают большую часть высокой бетонной стены, утыканной сверху битым стеклом. Солнце уже взошло. Жара становится нестерпимой.
- Но я, увы, человек развращенный и до сих пор провожу свою жизнь в погоне за всевозможными удовольствиями. Сейчас я тебе покажу.
Они подошли к филигранной изгороди из плетеных прутьев с воротами на висячем замке.
- Сад внутри сада…
Хотя Пратна не отдавал никаких приказов, старый привратник с ключом вышел из густых зарослей роз. Он шел согнув спину, чтобы его голова не была выше головы принца.
Ворота открылись. Локк и Пратна вошли.
Там было прохладнее, чем снаружи. Эта часть сада была сильно затенена переплетенными кронами низких корявых деревьев, привезенных сюда из Японии. Зеленый кустарник высотой в человеческий рост рос по обеим сторонам тропинок, образуя зеленые коридоры. На кустах висели плетеные корзины с роскошными орхидеями: лиловыми и пурпурными, бледно-сиреневыми и ослепительно белыми. На развилках тропинок стояли высокие вазы из блестящего черного камня с рельефными изображениями драконов в яростном совокуплении. Пратна шел, лишь слегка отдуваясь. Локк слегка подотстал.
- Ну вот, - сказал Пратна. - Добро пожаловать в мой лабиринт чувственных наслаждений.
Они прошли дальше в глубь лабиринта. Теперь слева и справа открывались проходы в зеленые комнаты со стенами и потолком из листьев. Полы были устланы отполированным тиковым деревом, или тигриными шкурами, или мягкими персидскими коврами. В каждой комнате были красивые женщины. По одной или по две. Одна из них - миниатюрная, с золотыми волосами - улыбнулась Локку и быстро отвела взгляд.
- Я уже потерял всякую ориентацию, - сказал Локк. - Где мы и что здесь вообще происходит?
Мимо пробежал голый карлик, спеша по каким-то своим делам. В одной из комнат две лесбиянки нежно любили друг друга на ложе из шкур; в следующей комнате четверо или пятеро мужчин и женщин сплетали изменчивые узоры из слитых в экстазе тел. Принц постоял пару минут, глядя на это действо и улыбаясь краешком рта. Но улыбка была печальной. Дальше в глубь лабиринта - в царство темных и извращенных фантазий. Позолоченный саркофаг на каменном постаменте. Кнуты и плети в корзине для орхидей. И наконец - похоже, что в самом центре этого сада эротических грез, творения Пратны, - круглая комната с полом из низкой густой травы. В центре комнаты - фигура, обозначенная фигурно выстриженным кустарником. Фигура, которую они рисовали углем на полу тогда, в Кембридже. Пентаграмма.
- Ха! - усмехнулся принц. - Ты тоже чувствуешь ее силу, правда? Страшную и притягательную, ну признайся. Ну вот, мы пришли. Давай встанем туда. - Он легко перешагнул через низенькие кусты и встал точно в центре пентаграммы. - А теперь я скажу, зачем пригласил тебя сюда.
- Хорошо, - сказал Локк с сомнением.
- Ты веришь в… кармические узлы? Поворотные точки, перекрестки в пространстве и времени, где жизни людей должны неминуемо пересечься?
- Нет.
- Наглый лжец. Иди сюда, встань в запретный круг. Локку было не по себе. Но любопытство все-таки пересилило страх. Он шагнул внутрь пентаграммы.
- Ну вот, - сказал Пратна. - Я знал, что ты не испугаешься. В конце концов, именно ты, единственный из всех нас, не побоялся убить беззащитную женщину, связанную.
- Никогда больше не напоминай мне об этом! - взбесился Локк.
Принц рассмеялся этаким демоническим смехом.
- Как говорит мой астролог… - начал он, и Локк вспомнил, что именно так всегда и начинались их игры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Локк испуганно вздрогнул.
- Боюсь, я не помню.
- Ты все помнишь прекрасно.
Воспоминания нахлынули и смутили. Какие-то жуткие ритуалы и посвящения, часто - жестокие и извращенные. А потом - эта девушка из “Медного котла”. Невзрачная официантка, которую обольстил лживый студент-красавец. Затащил в часовню, убил. Потом - эта страшная тварь. Волк, сотканный из тьмы…
- Я не хочу даже думать о Богах Хаоса. Я вообще не понимаю, зачем ты завел разговор о наших юношеских… безумствах. Я прожил благопристойную жизнь, у меня взрослые дети…
- Которые вышвырнули тебя из поместья, неблагодарные, как и все вы, на западе. - Принц сжал руку Локка. - Благопристойную жизнь, говоришь… но признайся: жизнь-то была пустая. Скажи мне правду. Пустая. В твоей жизни не было ничего, что даже близко могло бы сравниться с возбуждением тех дней. Разгул страстей, игра с огнем тьмы… мы были вместе. Мы были едины. Мы, Боги Хаоса. Это была настоящая близость. Что мы творили, ты вспомни! И в ту последнюю ночь, когда нам явился этот ужасный дух… ведь ты ничего не забыл. И идея была твоя, Фрэнсис. Тебе хотелось кого-то убить.
- Да! Да! Но это было шестьдесят лет назад, а теперь я уже старый.
- Опустошенный. Холодный. Твоя душа выгорела дотла.
- Откуда ты знаешь?
- Потому что я сам такой же! - Лицо принца Пратны оставалось невозмутимым. Он хлопнул в ладоши. Слуги в белых рубахах и синих шароварах вползли в комнату на четвереньках и принялись молча убирать со стола. Поначалу Локк поражался всем этим церемониальным поклонам и ползанию на четвереньках по полу, но ему быстро объяснили, что это - обычная дань уважения персонам ранга и положения Пратны и не считается чем-то унизительным. Самого Пратну иногда призывали ко двору (хотя теперешние правители старались по возможности игнорировать своего своенравного и капризного родича, которого даже немного стыдились), и там было много таких людей, перед которыми ползал он сам. Он вечно брюзжал, что когда-нибудь точно надорвет спину или схлопочет грыжу, но традиции есть традиции.
Локк понимал, что принц еще не сказал ему самого главного, и ждал, когда тот отбросит всякие экивоки и перейдет к делу. Он приехал сюда две недели назад. В аэропорту его ждал золоченый “мерседес” с личным гербовым щитом принца Пратны. Его повезли мимо дворцов и пагод, по забитым машинами улочкам, которые почему-то вызывали ассоциации с густым сиропом, растекшимся вокруг муравейника. Мимо грязных каналов с черной водой. Мимо храмов, сияющих и как будто бесцветных, роскошных и на удивление скромных, величественных и совершенно убогих. В этот дворец - остров спокойствия и безмятежности в городе зрелищ и суеты.
- Что было, то было, - говорит Локк. - Но по прошествии стольких лет… можно считать, что их вообще не было, Богов Хаоса. Мы прожили благопристойную жизнь, мы с тобой.
- На поверхности - да.
Принц Пратна встает. Локк идет следом за ним. Они выходят в сад. Кусты подстрижены в виде русалок, которые нежатся в море из роз. Искусственные земляные насыпи скрывают большую часть высокой бетонной стены, утыканной сверху битым стеклом. Солнце уже взошло. Жара становится нестерпимой.
- Но я, увы, человек развращенный и до сих пор провожу свою жизнь в погоне за всевозможными удовольствиями. Сейчас я тебе покажу.
Они подошли к филигранной изгороди из плетеных прутьев с воротами на висячем замке.
- Сад внутри сада…
Хотя Пратна не отдавал никаких приказов, старый привратник с ключом вышел из густых зарослей роз. Он шел согнув спину, чтобы его голова не была выше головы принца.
Ворота открылись. Локк и Пратна вошли.
Там было прохладнее, чем снаружи. Эта часть сада была сильно затенена переплетенными кронами низких корявых деревьев, привезенных сюда из Японии. Зеленый кустарник высотой в человеческий рост рос по обеим сторонам тропинок, образуя зеленые коридоры. На кустах висели плетеные корзины с роскошными орхидеями: лиловыми и пурпурными, бледно-сиреневыми и ослепительно белыми. На развилках тропинок стояли высокие вазы из блестящего черного камня с рельефными изображениями драконов в яростном совокуплении. Пратна шел, лишь слегка отдуваясь. Локк слегка подотстал.
- Ну вот, - сказал Пратна. - Добро пожаловать в мой лабиринт чувственных наслаждений.
Они прошли дальше в глубь лабиринта. Теперь слева и справа открывались проходы в зеленые комнаты со стенами и потолком из листьев. Полы были устланы отполированным тиковым деревом, или тигриными шкурами, или мягкими персидскими коврами. В каждой комнате были красивые женщины. По одной или по две. Одна из них - миниатюрная, с золотыми волосами - улыбнулась Локку и быстро отвела взгляд.
- Я уже потерял всякую ориентацию, - сказал Локк. - Где мы и что здесь вообще происходит?
Мимо пробежал голый карлик, спеша по каким-то своим делам. В одной из комнат две лесбиянки нежно любили друг друга на ложе из шкур; в следующей комнате четверо или пятеро мужчин и женщин сплетали изменчивые узоры из слитых в экстазе тел. Принц постоял пару минут, глядя на это действо и улыбаясь краешком рта. Но улыбка была печальной. Дальше в глубь лабиринта - в царство темных и извращенных фантазий. Позолоченный саркофаг на каменном постаменте. Кнуты и плети в корзине для орхидей. И наконец - похоже, что в самом центре этого сада эротических грез, творения Пратны, - круглая комната с полом из низкой густой травы. В центре комнаты - фигура, обозначенная фигурно выстриженным кустарником. Фигура, которую они рисовали углем на полу тогда, в Кембридже. Пентаграмма.
- Ха! - усмехнулся принц. - Ты тоже чувствуешь ее силу, правда? Страшную и притягательную, ну признайся. Ну вот, мы пришли. Давай встанем туда. - Он легко перешагнул через низенькие кусты и встал точно в центре пентаграммы. - А теперь я скажу, зачем пригласил тебя сюда.
- Хорошо, - сказал Локк с сомнением.
- Ты веришь в… кармические узлы? Поворотные точки, перекрестки в пространстве и времени, где жизни людей должны неминуемо пересечься?
- Нет.
- Наглый лжец. Иди сюда, встань в запретный круг. Локку было не по себе. Но любопытство все-таки пересилило страх. Он шагнул внутрь пентаграммы.
- Ну вот, - сказал Пратна. - Я знал, что ты не испугаешься. В конце концов, именно ты, единственный из всех нас, не побоялся убить беззащитную женщину, связанную.
- Никогда больше не напоминай мне об этом! - взбесился Локк.
Принц рассмеялся этаким демоническим смехом.
- Как говорит мой астролог… - начал он, и Локк вспомнил, что именно так всегда и начинались их игры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111