От нее исходит влажный землистый запах, который сводит его с ума. Он сходит с ума от желания, которое не имеет ничего общего с древней жаждой крови.
Они катаются по теплой и влажной земле. В лесу земля всегда влажная.
- Я знаю, как выйти отсюда, - вдруг кричи тон. Теперь он в облике человека. И это его смущает. Сбивает с толку.
Он вдруг понимает, что может говорить. Теперь он вспомнил, что значит речь, составленная из слов. С его губ срывается фраза на языке, который он не узнает:
- Das Ewigweibliche zieht uns hman.
Он не знает значения слов. Но, может быть, они как-то связаны с этой собакой - сукой, что лежит у его ног, царапает лапами землю, ластится, исходит страстью.
- Ты выведешь меня из леса? - говорит он, все еще ошеломленный звуками слов, которые так легко срываются с его губ.
Мальчик и собака медленно идут к свету.
Темная тень над головой. Может быть, хищная птица. Или край драконьего крыла.
Трудная дорога к свету.
память 1410
Человек стоит в пламени. Сумерки.
память: 79 год н.э.; 1440
…брызжет…
записки психиатра
- Да. - Он поставил средневековый замок на широкий луг из зеленого пледа. - Я знал Жиля де Рэ по прозвищу Синяя
Борода, убийцу, который замучил около восьмисот детей, а также маршала Франции и близкого друга и соратника Жанны д'Арк. И узнав его, я узнал истинный смысл зла. И еще я узнал, что не в силах вынести правду, которая мне открылась. Эта правда и загнала меня - на века - в черный лес. Я спросила:
- Ты мне расскажешь об этом?
Он молчал.
Я ждала ответа.
Наконец он сказал, усмехнувшись:
- Ваши пятьдесят пять минут истекли, мисс Рубенс. Пожалуйста, когда будете выходить, пригласите следующего пациента. Я прикусила язык.
- Тогда завтра.
- Скажите, пожалуйста, мисс “Рубенс, - произнес он своим чарующим чистым голосом, - вы те знаете, как выйти из леса?
память: 1440
Едва уловимый шелест голосов в темноте. Мальчик-вампир шевелится во сне и открывает глаза. Выходит, он спал? Долго ли? В голове проявляются смутные образы: крошечная жилистая фигурка выпрыгивает из темноты, когти врезаются в землю, влажную от свежей крови жертвы, осмысленная речь пытается пробиться сквозь звериный вой, время, которое не было временем. Он ощупывает себя и понимает, что вновь принял человеческий облик. Может быть, потому, что где-то поблизости - люди. Пора возвращаться в их мир.
- Тифуже. Тифуже.
Опять и опять. Одно и то же слово. Произносимое шепотом и исполненное невыразимого ужаса. Почему, интересно.
Он взбирается на ближайший дуб, по-кошачьи сливаясь с сумраком. Он усаживается на ветке, что нависает над поляной, и видит двоих мужчин… нет, мужчину и мальчика. Это наверняка браконьеры. Они говорят очень тихо, но с жаром.
- Здесь лес кончается.
- Все равно надо бы поостеречься. Мы слишком близко к Тифуже. Ты разве не знаешь, что это значит, Жено?
- Нет.
- Люди барона нас схватят. Неужели ты не боишься?
- А надо боятся?
- Меня они просто повесят. А вот тебя, Жено… но ты еще маленький мальчик, и…
- Что, папа?
- Тифуже… замок Жиля де Рэ.
Фразы сливаются, и мальчик-вампир разбирает не все слова. Они говорят на каком-то кельтском диалекте… на языке простолюдинов Бретани. В этот раз лес завел их слишком далеко, думает он.
Голод жжет.
Браконьеры, думает он. Их все равно повесят, рано или поздно. Никто о них и не вспомнит.
Он уже не раздумывает. Он прыгает с ветки, обнажая клыки. Мальчик Жено не успевает даже закричать. Он умирает мгновенно, облив мальчика-кошку горячей кровью. Это хорошая кровь, сладкая, молодая и - потому что атака прошла так внезапно - не испорченная адреналином. Сбросив кошачий облик, мальчик-вампир пьет. Кровь разливается по его венам. Он пьянеет от крови. Он не видит отца, который сперва схоронился за дубом, но теперь вышел из своего укрытия. И только когда он подходит совсем-совсем близко, мальчик-вампир его замечает.
В глазах крестьянина - мертвенная пустота. В его длинных нечесаных волосах и всклокоченной бороде кишат вши. На нем грязный шерстяной плащ. Мальчик-вампир удивлен. В глазах мужчины нет страха. Только остекленевший взгляд. Тупое, застывшее выражение. Он спрашивает на ломаном французском:
- Ты из Тифуже?
- Нет. - Мальчик-вампир озадачен.
- Почему ты не бросился на меня? Или барон развратил тебя до того, что теперь твою похоть насыщают только другие дети?
- Я не понимаю…
- Ты меня не обманешь своей невинной улыбкой. У меня есть защита. - Крестьянин достает из-под плаща распятие. Грубое деревянное распятие в резных розах.
Мальчик-вампир морщится.
- Я так и знал. Ты из замка Синей Бороды.
- Кто это. Синяя Борода?
Крестьянин горько смеется.
- Ты меня не обманешь. Дай, я сделаю с сыном то, что теперь должно сделать.
Мальчик-вампир наблюдает с искренним любопытством, как отец опускается на колени и бережно обнимает тело сына. В теле почти не осталось крови - вампир не пил очень долго. Браконьер берет голову мертвого сына и одним ловким движением сворачивает ему шею. Он не плачет. Вампиру кажется, что крестьянин проделывал эту мрачную процедуру уже много раз.
- Это был мой последний ребенок, - тихо говорит отец. Мальчик-вампир не сожалеет о том, что он сделал. Он убивает, чтобы утолить голод. Так было всегда и так будет всегда. Но сейчас, когда он насытился, он чувствует жалость. Он говорит:
- Что это за мрачное время, когда отцы не оплакивают сыновей?
Отец напряженно слушает. Похоже, что тот французский, на котором говорит мальчик-вампир, для него малопонятен. Может быть, этот язык архаичен, и здесь теперь говорят не так. Тем более что французский - явно чужой для крестьянина. Он вроде бы переводит в уме слова, сказанные вампиром. Наконец он отвечает:
- Уходи, демон. Возвращайся в свой ад, к своему владыке, хозяину Тифуже. Иди и еби вместе с ним темноту. Ты видел, что я сейчас сделал со своим мальчиком, так что теперь он не станет таким, как ты… - И вот теперь мужчина все-таки плачет, охваченный горем. Он кажется тысячелетним стариком, хотя ему нет еще и сорока. Он опять выставляет перед собой распятие. И мальчик-вампир снова морщится и отступает на шаг. Он отступает в сумрак, закутавшись в тени, как в плащ. А потом усталость от насыщения берет свое и он ложится на землю, чтобы отдохнуть. Здесь лес уже не такой густой.
Ночь опустилась на землю, густая и звездная. За деревьями, что окружают поляну, начинается луг. Мальчик-вампир осторожно выходит из леса. Далеко, на горизонте, виднеется замок. Искорки света пляшут на замковых башнях, в бойницах на стенах. Это, наверное, и есть Тифуже. Пятно сгущенной черноты на фоне ночного неба. Уже смелее мальчик-вампир идет к замку. Сегодня, похоже, новолуние. Роса холодит босые ноги. Интересно, думает мальчик-вампир, как обитатели замка воспримут его одеяние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Они катаются по теплой и влажной земле. В лесу земля всегда влажная.
- Я знаю, как выйти отсюда, - вдруг кричи тон. Теперь он в облике человека. И это его смущает. Сбивает с толку.
Он вдруг понимает, что может говорить. Теперь он вспомнил, что значит речь, составленная из слов. С его губ срывается фраза на языке, который он не узнает:
- Das Ewigweibliche zieht uns hman.
Он не знает значения слов. Но, может быть, они как-то связаны с этой собакой - сукой, что лежит у его ног, царапает лапами землю, ластится, исходит страстью.
- Ты выведешь меня из леса? - говорит он, все еще ошеломленный звуками слов, которые так легко срываются с его губ.
Мальчик и собака медленно идут к свету.
Темная тень над головой. Может быть, хищная птица. Или край драконьего крыла.
Трудная дорога к свету.
память 1410
Человек стоит в пламени. Сумерки.
память: 79 год н.э.; 1440
…брызжет…
записки психиатра
- Да. - Он поставил средневековый замок на широкий луг из зеленого пледа. - Я знал Жиля де Рэ по прозвищу Синяя
Борода, убийцу, который замучил около восьмисот детей, а также маршала Франции и близкого друга и соратника Жанны д'Арк. И узнав его, я узнал истинный смысл зла. И еще я узнал, что не в силах вынести правду, которая мне открылась. Эта правда и загнала меня - на века - в черный лес. Я спросила:
- Ты мне расскажешь об этом?
Он молчал.
Я ждала ответа.
Наконец он сказал, усмехнувшись:
- Ваши пятьдесят пять минут истекли, мисс Рубенс. Пожалуйста, когда будете выходить, пригласите следующего пациента. Я прикусила язык.
- Тогда завтра.
- Скажите, пожалуйста, мисс “Рубенс, - произнес он своим чарующим чистым голосом, - вы те знаете, как выйти из леса?
память: 1440
Едва уловимый шелест голосов в темноте. Мальчик-вампир шевелится во сне и открывает глаза. Выходит, он спал? Долго ли? В голове проявляются смутные образы: крошечная жилистая фигурка выпрыгивает из темноты, когти врезаются в землю, влажную от свежей крови жертвы, осмысленная речь пытается пробиться сквозь звериный вой, время, которое не было временем. Он ощупывает себя и понимает, что вновь принял человеческий облик. Может быть, потому, что где-то поблизости - люди. Пора возвращаться в их мир.
- Тифуже. Тифуже.
Опять и опять. Одно и то же слово. Произносимое шепотом и исполненное невыразимого ужаса. Почему, интересно.
Он взбирается на ближайший дуб, по-кошачьи сливаясь с сумраком. Он усаживается на ветке, что нависает над поляной, и видит двоих мужчин… нет, мужчину и мальчика. Это наверняка браконьеры. Они говорят очень тихо, но с жаром.
- Здесь лес кончается.
- Все равно надо бы поостеречься. Мы слишком близко к Тифуже. Ты разве не знаешь, что это значит, Жено?
- Нет.
- Люди барона нас схватят. Неужели ты не боишься?
- А надо боятся?
- Меня они просто повесят. А вот тебя, Жено… но ты еще маленький мальчик, и…
- Что, папа?
- Тифуже… замок Жиля де Рэ.
Фразы сливаются, и мальчик-вампир разбирает не все слова. Они говорят на каком-то кельтском диалекте… на языке простолюдинов Бретани. В этот раз лес завел их слишком далеко, думает он.
Голод жжет.
Браконьеры, думает он. Их все равно повесят, рано или поздно. Никто о них и не вспомнит.
Он уже не раздумывает. Он прыгает с ветки, обнажая клыки. Мальчик Жено не успевает даже закричать. Он умирает мгновенно, облив мальчика-кошку горячей кровью. Это хорошая кровь, сладкая, молодая и - потому что атака прошла так внезапно - не испорченная адреналином. Сбросив кошачий облик, мальчик-вампир пьет. Кровь разливается по его венам. Он пьянеет от крови. Он не видит отца, который сперва схоронился за дубом, но теперь вышел из своего укрытия. И только когда он подходит совсем-совсем близко, мальчик-вампир его замечает.
В глазах крестьянина - мертвенная пустота. В его длинных нечесаных волосах и всклокоченной бороде кишат вши. На нем грязный шерстяной плащ. Мальчик-вампир удивлен. В глазах мужчины нет страха. Только остекленевший взгляд. Тупое, застывшее выражение. Он спрашивает на ломаном французском:
- Ты из Тифуже?
- Нет. - Мальчик-вампир озадачен.
- Почему ты не бросился на меня? Или барон развратил тебя до того, что теперь твою похоть насыщают только другие дети?
- Я не понимаю…
- Ты меня не обманешь своей невинной улыбкой. У меня есть защита. - Крестьянин достает из-под плаща распятие. Грубое деревянное распятие в резных розах.
Мальчик-вампир морщится.
- Я так и знал. Ты из замка Синей Бороды.
- Кто это. Синяя Борода?
Крестьянин горько смеется.
- Ты меня не обманешь. Дай, я сделаю с сыном то, что теперь должно сделать.
Мальчик-вампир наблюдает с искренним любопытством, как отец опускается на колени и бережно обнимает тело сына. В теле почти не осталось крови - вампир не пил очень долго. Браконьер берет голову мертвого сына и одним ловким движением сворачивает ему шею. Он не плачет. Вампиру кажется, что крестьянин проделывал эту мрачную процедуру уже много раз.
- Это был мой последний ребенок, - тихо говорит отец. Мальчик-вампир не сожалеет о том, что он сделал. Он убивает, чтобы утолить голод. Так было всегда и так будет всегда. Но сейчас, когда он насытился, он чувствует жалость. Он говорит:
- Что это за мрачное время, когда отцы не оплакивают сыновей?
Отец напряженно слушает. Похоже, что тот французский, на котором говорит мальчик-вампир, для него малопонятен. Может быть, этот язык архаичен, и здесь теперь говорят не так. Тем более что французский - явно чужой для крестьянина. Он вроде бы переводит в уме слова, сказанные вампиром. Наконец он отвечает:
- Уходи, демон. Возвращайся в свой ад, к своему владыке, хозяину Тифуже. Иди и еби вместе с ним темноту. Ты видел, что я сейчас сделал со своим мальчиком, так что теперь он не станет таким, как ты… - И вот теперь мужчина все-таки плачет, охваченный горем. Он кажется тысячелетним стариком, хотя ему нет еще и сорока. Он опять выставляет перед собой распятие. И мальчик-вампир снова морщится и отступает на шаг. Он отступает в сумрак, закутавшись в тени, как в плащ. А потом усталость от насыщения берет свое и он ложится на землю, чтобы отдохнуть. Здесь лес уже не такой густой.
Ночь опустилась на землю, густая и звездная. За деревьями, что окружают поляну, начинается луг. Мальчик-вампир осторожно выходит из леса. Далеко, на горизонте, виднеется замок. Искорки света пляшут на замковых башнях, в бойницах на стенах. Это, наверное, и есть Тифуже. Пятно сгущенной черноты на фоне ночного неба. Уже смелее мальчик-вампир идет к замку. Сегодня, похоже, новолуние. Роса холодит босые ноги. Интересно, думает мальчик-вампир, как обитатели замка воспримут его одеяние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111