Карла стояла, раскинув руки, как Моисей, и одной силой воли пыталась заставить огненный океан расступиться, чтобы добраться до них двоих, но огонь прибывал, как прилив, и она закричала, когда пламя коснулось ее, когда оно въелось ей в руки…
Она проснулась. Но, наверное, это был другой сон, потому что она проснулась в комнате средневекового вида со стенами из голого камня и тяжелой дубовой дверью.
А потом Тимми пришел к ней с подносом, и он уже не горел в огне. Он смотрел на нее, лежащую на кровати, и в его взгляде была искренняя забота.
- Я принес тебе подогретого красного вина.
- Я не пью вина… - Она слабо улыбнулась.
Тимми рассмеялся своим звонким мальчишеским смехом.
- Все нормально, - сказал он. - Добро пожаловать в мой потайной замок. Если посмотришь в окно, то там, за лесом, видна железнодорожная станция. Только надо приглядываться, потому что лес слишком густой. Поезда здесь проходят нечасто, раз в два дня, около полуночи. И почти никогда не останавливаются. Я все время смотрю, как они проезжают мимо.
Карла почувствовала запах осеннего леса.
- Ты спала несколько дней, - сказал Тимми.
- Мне снился сон.
- Погоди. Мне казалось, что я пациент, а не ты.
- Да.
- И кстати, о пациентах. Мне кажется, у нас скоро будет прорыв. Я начинаю вспоминать… слишком многое, да. Наверное, это все потому, что здесь рядом лес. Лес, он как утроба матери. Все леса - это один большой лес, ты знаешь?
- Тимми, какое к нам отношение имеет Стивен?
- Наверное, если ты моя женская половина, моя душа, то он - моя тень.
- А ты - его тень?
- Камень, ножницы, бумага.
Карла рассмеялась:
- Ты просто гений психологии.
- Давай просто скажем, что я слишком долго наблюдал за людьми. - Тимми заправил в джинсы свою голубую футболку.
- Мне очень жаль, что все так получилось на концерте, - сказала Карла, и на мгновение ей представилась отрезанная голова миссис Пальват, которая как будто в замедленной съемке подпрыгивала на струнах открытого рояля.
- Ну да, полдюжины человек погибло.
- Мне действительно очень жаль. - Карла вдруг поняла, на чьей она стороне. Поняла только теперь.
- И они придут снова, Карла.
- Мне показалось, что я тебя как-то спасла… хотя я не знаю как.
- Они придут снова. Ты была камнем, о который сломались ножницы, но у Стивена есть бумага, которая обернет камень.
- Ты, похоже, не слишком расстроен.
- Я хочу приготовиться к их приходу. Отныне и впредь я буду сильным, Карла: Я больше не буду бежать от правды.
- От какой правды?
- Что я - перекресток любви и смерти.
20

записки психиатра
Так я и думала. Хотя на физическом уровне мы переехали за две тысячи миль от Сан-Фернандо, на психологическом уровне мы не продвинулись ни на шаг. Я знала, что так все и будет. Я поняла это через несколько дней после того сна про герцога Синяя Борода, когда я нашла потайную дверь. В задней стенке большого встроенного шкафа, куда Мария повесила мою одежду. Это даже не шкаф, а такая каморка, куда можно войти. Я, конечно, открыла дверь. И там были знакомые деревянные ступени. Они вели вверх, на чердак. И я поняла: если я не испугаюсь призраков и поднимусь по лестнице до конца, там будет комната с моделью железной дороги и бесконечными зеркалами.
Я не торопилась возобновлять наши сеансы с Тимми. И хотя я давно приняла на себя ответственность за него и делала все, чтобы ему помочь - я не знаю, как это вышло, но похоже, я действительно спасла ему жизнь, - на самом деле я почему-то боялась того “прорыва”, который он мне обещал.
Так что я предавалась безделью и наслаждалась видами.
Пару раз Руди свозил меня в город.
Славный такой городок. Как на старых выцветших открытках. Там есть парочка маленьких магазинчиков и аптека, которую держит один пожилой человек, мистер Галлахер. У него молодая жена-индианка и поразительно красивый, хотя и слегка мрачноватый сын. Я уже познакомилась кое с кем из горожан: с Вудсами, Гишами, Три, Тернйнгбруксами, - и с непременным для маленьких городков “городским сумасшедшим”. Только здесь это женщина, и зовут ее Черри Кола. Феминизм в действии! Еще там есть небольшой супермаркет, в витрине которого почему-то выставлены парики; библиотека - одна на всю округу - и даже зал игровых автоматов. Мне кажется, что здесь больше, чем 573 жителя, как это указано на щите при въезде в город, но это, наверное, потому, что здесь находятся единственные в радиусе нескольких миль магазины. Мистер Галлахер говорит, что зимой городок вымирает в буквальном смысле этого слова. Он говорит, что в среднем за зиму здесь выпадает около двадцати футов снега. Не знаю… может, он просто пытается напугать “дамочку из Нью-Йорка” в моем лице, но звучит, надо признать, впечатляюще.
А какой здесь чудесный воздух! С горы дует свежий студеный ветер, а мостовые сплошь покрыты ковром из прелых листьев. Как они пахнут - я даже не знаю, как описать этот запах. Наверное, ради одного этого запаха можно уехать в деревню и уже никогда не вернуться жить в большом задымленном городе.
На двери на задней стенке встроенного шкафа висит овальное зеркало в перламутровой раме. Обычно я просто не обращаю на него внимания, когда захожу туда переодеться; но сегодня я случайно взглянула в зеркало и не увидела своего отражения. Я увидела отражение Тимми. Вернее - контуры его лица, как бы наложенные на мое лицо. Я так и не поняла, что было дальше: либо я прошла прямо сквозь дверь, которая превратилась в завесу из зеркального тумана, либо я открыла дверь и вышла на лестницу. Потом я поднялась по ступеням досамого верха и оказалась в комнате с зеркалами.
Он сидел на полу и прилаживал провода к новому электрическому генератору. Теперь у него было два полностью собранных поезда: древний паровоз конца прошлого века со старомодными вагончиками и ультрасовременный японский поезд, похожий на стальную обтекаемую сигару.
- Один тебе, другой мне, - сказал он, не поднимая глаз.
- А почему ты решил, что я буду играть? По идее, это ты должен играть, а я должна сидеть в кресле и делать записи.
- Тогда притворись беспристрастным наблюдателем, если тебе так легче. Но ты сама знаешь, что это будет притворство.
- О чем мы сегодня будем говорить? - спросила я.
- Лес у нас за спиной, - сказал он, расставляя крошечные пластмассовые деревья по склону холма, который он соорудил из перевернутого кресла. - И впереди тоже лес.
- Какой лес?
- Ты сама знаешь. Я достала блокнот.
- Он простирается в обе стороны. В здесь и сейчас и в забытое и забвенное прошлое. - Он сел прямо, явно довольный своей изысканной и красивой фразой.
память: может быть, 1716, но может, и 119 год н.э.
Он видит ее, чувствует ее запах, он зовет ее. Они сходятся вместе - обоим радостно, что теперь они уже не одни. Она вся горит. Она дышит сбивчиво и тяжело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111