– спросил полковник.
– Сегодня ночью он выехал из Ставки в Царское Село, но пока нет сведений, в каком пункте он находится, – откровенно ответил генштабист.
Пётр поблагодарил и распрощался. Он узнал всё, что хотел, и теперь решил присоединиться к отряду полковника Кутепова в Зимнем дворце, чтобы с ним защищать Государя. Молодой полковник пересёк Дворцовую площадь и увидел, что в отряде Кутепова весьма исправно несут караулы и наблюдают за всеми подходами ко дворцу. Караул у подъезда Её Величества, куда подошёл Пётр, тщательно проверил его документы, вызвал офицера и передал гостя ему. Гвардейский поручик повёл его по анфиладе гулких зал в служебные комнаты на первом этаже, где за обычным канцелярским столом сидел полковник Преображенского полка Кутепов. Тридцатипятилетний энергичный брюнет с острыми тёмными глазами, иссиня-чёрной квадратной бородой и пышными усами, завидев молодого полковника-кавалериста, не очень обрадовался. Но когда Кутепов узнал, что граф Лисовецкий сейчас у боевого генерала Келлера является помощником генерал-квартирмейстера по разведке, а до войны и в начале её, до ранения, служил в лейб-гвардии уланском Её Величества полку, он вспомнил в нём юного корнета, с которым встречался на довоенных гвардейских пирушках. Суровость преображенца как рукой сняло. Он послал своего вестового принести чаю. Но солдат не успел ещё вернуться, как в комнату вошёл долговязый, худой и с худым бледным лицом, тонкими усиками над безвольным ртом, не старый генерал-майор. Это был брат царя – великий князь Михаил Александрович. У него был испуганный и какой-то затравленный вид.
Оба полковника встали. Великий князь не знал, куда деть худые длинные руки.
Преображенец Кутепов, видимо, довольно близко знал Михаила. Без особого почтения он спросил великого князя:
– Ваше высочество, вы разве не на фронте?
– Нет… – почему-то смутившись, неуверенно ответил великий князь и пояснил:– Вчера Родзянко вызвал меня зачем-то в Петроград… Я живу теперь в Гатчине, но вот приехал в свой дом… А тут такие события…
Брат Государя явно пришёл с чем-то, что никак не решался высказать. Кутепов это понял.
– Вам что-то угодно, ваше высочество? – спросил он.
– Да, да, – заторопился великий князь, – я прошу вас, даже могу рескрипт написать… Пожалуйста, покиньте вместе с вашей группой Зимний дворец… Ведь если будет стрельба… Здесь такие художественные ценности, знаете ли… мы погибнем!.. – перевёл он речь на собственную персону.
Кутепов, ничего не отвечая трусливому великому князю, закричал почти ему в лицо, но как бы не князю, а вестовому, появившемуся в дверях с накрытым салфеткой подносом:
– Собрать всю группу, в том числе и пулемётчиков, у орудий возле Западного фасада, взять с собой весь боезапас!
Когда вестовой умчался, грохоча сапогами по паркетам, передавать в штаб отряда приказание командира, Кутепов ещё громче крикнул ему вслед, но получилось – в лицо великому князю:
– Трусливых и паникёров с собой не брать!..
Брат царя покраснел. Он понял, что последняя фраза предназначалась ему. Михаил неловко повернулся и, сгорбившись, вышел из комнаты…
От Западного фасада Зимнего дворца группа полковника Кутепова вместе с Петром чётким строем перешла на другую сторону улицы и заняла здание Адмиралтейства. Но Кутепов не успел ещё выбрать помещение для своего штаба, как неизвестно откуда появился старик в адмиральском мундире, с короткой седой причёской и седой бородкой клинышком при пепельного цвета усах. Его глаза смотрели печально, но вся фигура, несмотря на старческую немощь, выражала властность. Это был морской министр Григорович. Он встал посреди коридора, перегораживая собой проход.
– Ваше высокоблагородие! – обратился военно-морской министр к полковнику. – Я возражаю против того, чтобы ваш отряд занимал это историческое здание, многие конструкции которого – из дерева, как, например, квартира министра, то есть моя… Кроме того, здесь хранится ценнейший архив Российского флота, с собственноручными чертежами Петра Великого… Он может пострадать, если начнутся боевые действия… Как морской министр, я приказываю покинуть это здание…
У Кутепова заиграли желваки на скулах, инстинктивно сжались кулаки, но строгая армейская дисциплина ещё сковывала его. Он только бросил в лицо министру, словно перчатку, гневные слова:
– Целость вашей квартиры вам дороже сохранения власти Государя Императора!
Потом он резко повернулся кругом, больно зацепив ножнами своего Георгиевского оружия ногу министра, и отдал приказ выходить на Дворцовую набережную.
Когда отряд был построен поротно на улице и пушки были вновь взяты на передки, а офицерам подали верховых лошадей, Кутепов легко сел в седло и сверху скомандовал:
– Барабанщики, вперёд! Через Троицкий мост идём в Петропавловскую крепость!
Мерно ударили поход барабаны, чётким строем, как на смотру, тысячный отряд, в состав которого входили измайловцы, егеря и стрелки 3-го стрелкового Его Величества полка, двинулся по Дворцовой набережной.
У здания посольства Британии и на съезде с моста толпилась кучка демонстрантов, не жалевшая глоток для приветствия главного союзника «общественности», посла сэра Джорджа Бьюкенена. По мосту также валила в обе стороны толпа.
Но когда голова грозной колонны с командиром впереди поравнялась с Мраморным дворцом, пространство перед ней как по мановению волшебной палочки стало очищаться от чёрно-серых масс людей.
Пётр сразу оценил обстановку. У него мелькнула шальная мысль. Его лошадь шла на корпус сзади от Кутепова. Полковник-кавалерист подъехал с командиру отряда и, наклонившись к его уху, тихо сказал:
– Может быть, пойдём так в Таврический дворец и разгоним Думу?! Видите, как крысы разбегаются от нас…
– Вижу и одобряю ваш порыв… – блеснул на Петра чёрными угольками глаз Кутепов, – но нас слишком мало, чтобы самим начать гражданскую войну… Если бы был приказ Государя или хоть кого из начальствующих лиц!..
Ни тот ни другой не ведали о приказе Императора командующему войсками Петроградского военного округа генералу Хабалову: «Повелеваю прекратить беспорядки…» Хабалов и его окружение просто-напросто утаили его от верных присяге командиров частей, готовых действовать…
Пётр немного сник. Несколько шагов не доезжая до поворота на Троицкий мост, недалеко от английского посольства, Кутепов метнул злобный взгляд на резиденцию британского посла и скомандовал:
– Барабанщики, играть тревогу!
Когда барабаны грянули нервные такты, Пётр краем глаза уловил, как заметались в окнах посольства тёмные тени, но надо было вводить колонну на мост, и всадники повернулись к дому Британии спиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246
– Сегодня ночью он выехал из Ставки в Царское Село, но пока нет сведений, в каком пункте он находится, – откровенно ответил генштабист.
Пётр поблагодарил и распрощался. Он узнал всё, что хотел, и теперь решил присоединиться к отряду полковника Кутепова в Зимнем дворце, чтобы с ним защищать Государя. Молодой полковник пересёк Дворцовую площадь и увидел, что в отряде Кутепова весьма исправно несут караулы и наблюдают за всеми подходами ко дворцу. Караул у подъезда Её Величества, куда подошёл Пётр, тщательно проверил его документы, вызвал офицера и передал гостя ему. Гвардейский поручик повёл его по анфиладе гулких зал в служебные комнаты на первом этаже, где за обычным канцелярским столом сидел полковник Преображенского полка Кутепов. Тридцатипятилетний энергичный брюнет с острыми тёмными глазами, иссиня-чёрной квадратной бородой и пышными усами, завидев молодого полковника-кавалериста, не очень обрадовался. Но когда Кутепов узнал, что граф Лисовецкий сейчас у боевого генерала Келлера является помощником генерал-квартирмейстера по разведке, а до войны и в начале её, до ранения, служил в лейб-гвардии уланском Её Величества полку, он вспомнил в нём юного корнета, с которым встречался на довоенных гвардейских пирушках. Суровость преображенца как рукой сняло. Он послал своего вестового принести чаю. Но солдат не успел ещё вернуться, как в комнату вошёл долговязый, худой и с худым бледным лицом, тонкими усиками над безвольным ртом, не старый генерал-майор. Это был брат царя – великий князь Михаил Александрович. У него был испуганный и какой-то затравленный вид.
Оба полковника встали. Великий князь не знал, куда деть худые длинные руки.
Преображенец Кутепов, видимо, довольно близко знал Михаила. Без особого почтения он спросил великого князя:
– Ваше высочество, вы разве не на фронте?
– Нет… – почему-то смутившись, неуверенно ответил великий князь и пояснил:– Вчера Родзянко вызвал меня зачем-то в Петроград… Я живу теперь в Гатчине, но вот приехал в свой дом… А тут такие события…
Брат Государя явно пришёл с чем-то, что никак не решался высказать. Кутепов это понял.
– Вам что-то угодно, ваше высочество? – спросил он.
– Да, да, – заторопился великий князь, – я прошу вас, даже могу рескрипт написать… Пожалуйста, покиньте вместе с вашей группой Зимний дворец… Ведь если будет стрельба… Здесь такие художественные ценности, знаете ли… мы погибнем!.. – перевёл он речь на собственную персону.
Кутепов, ничего не отвечая трусливому великому князю, закричал почти ему в лицо, но как бы не князю, а вестовому, появившемуся в дверях с накрытым салфеткой подносом:
– Собрать всю группу, в том числе и пулемётчиков, у орудий возле Западного фасада, взять с собой весь боезапас!
Когда вестовой умчался, грохоча сапогами по паркетам, передавать в штаб отряда приказание командира, Кутепов ещё громче крикнул ему вслед, но получилось – в лицо великому князю:
– Трусливых и паникёров с собой не брать!..
Брат царя покраснел. Он понял, что последняя фраза предназначалась ему. Михаил неловко повернулся и, сгорбившись, вышел из комнаты…
От Западного фасада Зимнего дворца группа полковника Кутепова вместе с Петром чётким строем перешла на другую сторону улицы и заняла здание Адмиралтейства. Но Кутепов не успел ещё выбрать помещение для своего штаба, как неизвестно откуда появился старик в адмиральском мундире, с короткой седой причёской и седой бородкой клинышком при пепельного цвета усах. Его глаза смотрели печально, но вся фигура, несмотря на старческую немощь, выражала властность. Это был морской министр Григорович. Он встал посреди коридора, перегораживая собой проход.
– Ваше высокоблагородие! – обратился военно-морской министр к полковнику. – Я возражаю против того, чтобы ваш отряд занимал это историческое здание, многие конструкции которого – из дерева, как, например, квартира министра, то есть моя… Кроме того, здесь хранится ценнейший архив Российского флота, с собственноручными чертежами Петра Великого… Он может пострадать, если начнутся боевые действия… Как морской министр, я приказываю покинуть это здание…
У Кутепова заиграли желваки на скулах, инстинктивно сжались кулаки, но строгая армейская дисциплина ещё сковывала его. Он только бросил в лицо министру, словно перчатку, гневные слова:
– Целость вашей квартиры вам дороже сохранения власти Государя Императора!
Потом он резко повернулся кругом, больно зацепив ножнами своего Георгиевского оружия ногу министра, и отдал приказ выходить на Дворцовую набережную.
Когда отряд был построен поротно на улице и пушки были вновь взяты на передки, а офицерам подали верховых лошадей, Кутепов легко сел в седло и сверху скомандовал:
– Барабанщики, вперёд! Через Троицкий мост идём в Петропавловскую крепость!
Мерно ударили поход барабаны, чётким строем, как на смотру, тысячный отряд, в состав которого входили измайловцы, егеря и стрелки 3-го стрелкового Его Величества полка, двинулся по Дворцовой набережной.
У здания посольства Британии и на съезде с моста толпилась кучка демонстрантов, не жалевшая глоток для приветствия главного союзника «общественности», посла сэра Джорджа Бьюкенена. По мосту также валила в обе стороны толпа.
Но когда голова грозной колонны с командиром впереди поравнялась с Мраморным дворцом, пространство перед ней как по мановению волшебной палочки стало очищаться от чёрно-серых масс людей.
Пётр сразу оценил обстановку. У него мелькнула шальная мысль. Его лошадь шла на корпус сзади от Кутепова. Полковник-кавалерист подъехал с командиру отряда и, наклонившись к его уху, тихо сказал:
– Может быть, пойдём так в Таврический дворец и разгоним Думу?! Видите, как крысы разбегаются от нас…
– Вижу и одобряю ваш порыв… – блеснул на Петра чёрными угольками глаз Кутепов, – но нас слишком мало, чтобы самим начать гражданскую войну… Если бы был приказ Государя или хоть кого из начальствующих лиц!..
Ни тот ни другой не ведали о приказе Императора командующему войсками Петроградского военного округа генералу Хабалову: «Повелеваю прекратить беспорядки…» Хабалов и его окружение просто-напросто утаили его от верных присяге командиров частей, готовых действовать…
Пётр немного сник. Несколько шагов не доезжая до поворота на Троицкий мост, недалеко от английского посольства, Кутепов метнул злобный взгляд на резиденцию британского посла и скомандовал:
– Барабанщики, играть тревогу!
Когда барабаны грянули нервные такты, Пётр краем глаза уловил, как заметались в окнах посольства тёмные тени, но надо было вводить колонну на мост, и всадники повернулись к дому Британии спиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246