По краю овала шли жемчужины, а наверху осеняла портреты миниатюрная копия короны Российской империи. Копия была настолько точна, что даже макушку короны венчала красная шпинель.
Настя немедленно укрепила овал на подставку, и дети от радости захлопали в ладоши.
– Это, конечно, от Фаберже? – спросила Государыня и добавила, не дожидаясь утвердительного ответа, поскольку уже увидела гравированную подпись великого ювелира на донышке яйца: – Большое спасибо, Ники! Только из-за Великого Поста я не могу тебя сейчас поцеловать! Какая прелесть это пасхальное яйцо! Какая выдумка! Ведь Фаберже, наверное, знает, что я люблю вышивать, и он повторил в камнях рисунок классической вышивки…
От детей яйцо перешло для осмотра в руки Вырубовой. Она глазами знатока осмотрела каждый квадратный дюйм произведения «Поставщика Двора Его Величества» и заохала от его красоты.
– Фаберже и на этот раз превзошёл самого себя! – сказала Аня. – Год от году он становится всё элегантнее… Впрочем, ему наступают на пятки конкуренты… Девочки, вы слышали? – сказала Подруга, обращаясь не к Аликс, а к «старшей паре». – На свадьбе Ирины и Феликса Юсупова две трети свадебных подарков было от Картье!..
– Все знают, что Феликс больше всего любит Париж и Лондон, а Россия для него – это только место, где можно послушать цыган! – парировала Александра Фёдоровна высказывание Вырубовой, усмотрев в нём умаление величия любимого российского ювелира, хоть и с французской фамилией.
– Ах, Аликс! – вдруг озабоченно воскликнула Подруга, всё ещё вертя яйцо в руках. – Зачем Фаберже поставил сюда лунный камень?! Я слышала, что этот самоцвет приносит несчастье!..
– Он здесь в пандан к жемчугам! – твёрдо отвергла новую критику Императрица. – И вообще, Пасха – это такой светлый праздник, когда сбываются только хорошие приметы…
Николай тихо радовался, что опять угодил своей любимой этим подарком от Фаберже. Но когда Аня громко сказала, что лунный камень приносит несчастье, его что-то царапнуло по сердцу. Его лицо оставалось таким же доброжелательным и улыбчивым, но на душе потемнело.
«Слишком много разных предсказаний и плохих примет собирается… – с горечью подумал он. – Письмо монаха Авеля, предсказание Серафима Саровского, само рождение моё в день Иова Многострадального, да и Отец Иоанн Кронштадтский что-то нехорошее предрекал… Ну да ладно!.. Господь милостив… Всё в Его Руке. Он не оставит нас Своей Благодатью!..»
Душа российского самодержца, столь открыто обращённая к Богу, всё-таки от высказывания фрейлины вновь почувствовала какую-то мистическую угрозу, которая всё больше собиралась в окружающей атмосфере, словно тучи перед грозой.
«Надо как следует помолиться Господу в предстоящей пасхальной заутрене…» – сделал вывод Император, и его мысли потекли по другому руслу. Весь вечер Великой пятницы он работал над бумагами министерства иностранных дел и нашёл их неясными и путаными. Утром он распорядился пригласить в Ливадию министра Сазонова, чтобы прояснить с ним кое-какие вопросы. Но новый поворот его мыслей был прерван клаксонами моторов, прибывших к главному входу.
Все вышли встречать гостей. Это приехали на совместную пасхальную заутреню дядя царя, великий князь Константин Константинович, со своей супругой Елизаветой Маврикиевной и сыновьями Константином и Дмитрием. Семейство поэта К.Р. с недавних пор обосновалось по соседству с Ливадией, в Курпатах. Хотя все лучшие участки вблизи Ялты и Ливадии были уже расхватаны великими князьями или просто князьями вроде Юсуповых, семейству Константиновичей помог случай. Когда-то Александра Фёдоровна выделила Климатической колонии для слабых детей большие средства для приобретения участка в Курпатах. Земля была куплена, но учредители колонии долго раздумывали, не продать ли им участок в Курпатах и не купить ли за ту же цену значительно больший и более удобный для детской колонии кусок земли в Алупке.
Когда решение было принято, попечители предложили Курпаты в первую очередь великому князю Дмитрию Константиновичу. Тот приобрёл участок и поручил быстро построить удобную виллу. Год тому назад, весной 1913-го, семья К.Р. справила новоселье и назвала свой крошечный дворец в восточном стиле татарским словом «Кичкине», что означает – Маленький.
Ещё прошлой осенью, когда Государь делал прогулки по Горизонтальной тропе, он забрёл к Константиновичам, и ему у них понравилось. Аликс тоже была довольна иметь близкими соседями великокняжеское семейство, от которого совершенно не исходило интриг против неё. Поэтому Константиновичам были в Ливадии всегда рады, а поскольку в Кичкине не было православной церкви, большая семья К.Р. была особо приглашена на пасхальную заутреню во дворцовую церковь Ливадии и на разговенье после церковной службы.
…Около полуночи площадь между дворцом и Кавалерским корпусом, которую замыкала небольшая церковь, соединённая крытым ходом со дворцом, была заполнена до отказа. Здесь собралось всё православное население Ливадии, насчитывающее более полтыщи душ. Народ ждал Крестного хода.
Дворец и Кавалерский дом были щедро иллюминированы. В полночь раздался первый благовест церковного колокола, и на церкви тоже вспыхнула иллюминация. Её крест, с укреплёнными на нём электрическими лампочками, высоко засиял в ясном крымском небе.
Толпа всколыхнулась, и в руках православных зажглись свечи. Двери церкви были распахнуты настежь. В светлых ризах из алтаря вышло духовенство. Отец Александр Васильев с громогласной молитвой повёл Крестный ход вокруг церкви. Придворная капелла сопровождала его благоговейным пением…
Ники и Аликс шли в Крестном ходе сразу за священниками, Романовская Семья следовала за ними. Сотни людей – придворные, прислуга, офицеры и солдаты Конвоя, чины полиции и охраны, родственники, гости, прибывшие из Ялты, – все перемешались в Крестном ходе и возносили славу Христу.
После заутрени Николай Александрович и Александра Фёдоровна христосовались по очереди со всеми, кто был в церкви. Одной из первых подошла к Николаю Александровичу Подруга Императрицы. Аликс, троекратно целовавшая великого князя Дмитрия, успела всё-таки бросить ревнивый взгляд на Аню и своего Супруга. Слава Богу, Государыня не углядела никакой плотской страсти в том, как Ники держал Аню за плечи, ни в том, как сдержанно и благочестиво целовала Её Подруга Императора.
«Вроде бы Анна важный экзамен выдержала… – думала Александра Фёдоровна. – Посмотрим, как поведёт она себя дальше… Не хочет ли она усыпить моё недоверие столь примерным поведением? Мне надо быть внимательной и дальше…»
Августейшие хозяева и гости отправились в большую столовую разговляться пасхами, куличами, крашенными в красный цвет – цвет крови Христа – яйцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246
Настя немедленно укрепила овал на подставку, и дети от радости захлопали в ладоши.
– Это, конечно, от Фаберже? – спросила Государыня и добавила, не дожидаясь утвердительного ответа, поскольку уже увидела гравированную подпись великого ювелира на донышке яйца: – Большое спасибо, Ники! Только из-за Великого Поста я не могу тебя сейчас поцеловать! Какая прелесть это пасхальное яйцо! Какая выдумка! Ведь Фаберже, наверное, знает, что я люблю вышивать, и он повторил в камнях рисунок классической вышивки…
От детей яйцо перешло для осмотра в руки Вырубовой. Она глазами знатока осмотрела каждый квадратный дюйм произведения «Поставщика Двора Его Величества» и заохала от его красоты.
– Фаберже и на этот раз превзошёл самого себя! – сказала Аня. – Год от году он становится всё элегантнее… Впрочем, ему наступают на пятки конкуренты… Девочки, вы слышали? – сказала Подруга, обращаясь не к Аликс, а к «старшей паре». – На свадьбе Ирины и Феликса Юсупова две трети свадебных подарков было от Картье!..
– Все знают, что Феликс больше всего любит Париж и Лондон, а Россия для него – это только место, где можно послушать цыган! – парировала Александра Фёдоровна высказывание Вырубовой, усмотрев в нём умаление величия любимого российского ювелира, хоть и с французской фамилией.
– Ах, Аликс! – вдруг озабоченно воскликнула Подруга, всё ещё вертя яйцо в руках. – Зачем Фаберже поставил сюда лунный камень?! Я слышала, что этот самоцвет приносит несчастье!..
– Он здесь в пандан к жемчугам! – твёрдо отвергла новую критику Императрица. – И вообще, Пасха – это такой светлый праздник, когда сбываются только хорошие приметы…
Николай тихо радовался, что опять угодил своей любимой этим подарком от Фаберже. Но когда Аня громко сказала, что лунный камень приносит несчастье, его что-то царапнуло по сердцу. Его лицо оставалось таким же доброжелательным и улыбчивым, но на душе потемнело.
«Слишком много разных предсказаний и плохих примет собирается… – с горечью подумал он. – Письмо монаха Авеля, предсказание Серафима Саровского, само рождение моё в день Иова Многострадального, да и Отец Иоанн Кронштадтский что-то нехорошее предрекал… Ну да ладно!.. Господь милостив… Всё в Его Руке. Он не оставит нас Своей Благодатью!..»
Душа российского самодержца, столь открыто обращённая к Богу, всё-таки от высказывания фрейлины вновь почувствовала какую-то мистическую угрозу, которая всё больше собиралась в окружающей атмосфере, словно тучи перед грозой.
«Надо как следует помолиться Господу в предстоящей пасхальной заутрене…» – сделал вывод Император, и его мысли потекли по другому руслу. Весь вечер Великой пятницы он работал над бумагами министерства иностранных дел и нашёл их неясными и путаными. Утром он распорядился пригласить в Ливадию министра Сазонова, чтобы прояснить с ним кое-какие вопросы. Но новый поворот его мыслей был прерван клаксонами моторов, прибывших к главному входу.
Все вышли встречать гостей. Это приехали на совместную пасхальную заутреню дядя царя, великий князь Константин Константинович, со своей супругой Елизаветой Маврикиевной и сыновьями Константином и Дмитрием. Семейство поэта К.Р. с недавних пор обосновалось по соседству с Ливадией, в Курпатах. Хотя все лучшие участки вблизи Ялты и Ливадии были уже расхватаны великими князьями или просто князьями вроде Юсуповых, семейству Константиновичей помог случай. Когда-то Александра Фёдоровна выделила Климатической колонии для слабых детей большие средства для приобретения участка в Курпатах. Земля была куплена, но учредители колонии долго раздумывали, не продать ли им участок в Курпатах и не купить ли за ту же цену значительно больший и более удобный для детской колонии кусок земли в Алупке.
Когда решение было принято, попечители предложили Курпаты в первую очередь великому князю Дмитрию Константиновичу. Тот приобрёл участок и поручил быстро построить удобную виллу. Год тому назад, весной 1913-го, семья К.Р. справила новоселье и назвала свой крошечный дворец в восточном стиле татарским словом «Кичкине», что означает – Маленький.
Ещё прошлой осенью, когда Государь делал прогулки по Горизонтальной тропе, он забрёл к Константиновичам, и ему у них понравилось. Аликс тоже была довольна иметь близкими соседями великокняжеское семейство, от которого совершенно не исходило интриг против неё. Поэтому Константиновичам были в Ливадии всегда рады, а поскольку в Кичкине не было православной церкви, большая семья К.Р. была особо приглашена на пасхальную заутреню во дворцовую церковь Ливадии и на разговенье после церковной службы.
…Около полуночи площадь между дворцом и Кавалерским корпусом, которую замыкала небольшая церковь, соединённая крытым ходом со дворцом, была заполнена до отказа. Здесь собралось всё православное население Ливадии, насчитывающее более полтыщи душ. Народ ждал Крестного хода.
Дворец и Кавалерский дом были щедро иллюминированы. В полночь раздался первый благовест церковного колокола, и на церкви тоже вспыхнула иллюминация. Её крест, с укреплёнными на нём электрическими лампочками, высоко засиял в ясном крымском небе.
Толпа всколыхнулась, и в руках православных зажглись свечи. Двери церкви были распахнуты настежь. В светлых ризах из алтаря вышло духовенство. Отец Александр Васильев с громогласной молитвой повёл Крестный ход вокруг церкви. Придворная капелла сопровождала его благоговейным пением…
Ники и Аликс шли в Крестном ходе сразу за священниками, Романовская Семья следовала за ними. Сотни людей – придворные, прислуга, офицеры и солдаты Конвоя, чины полиции и охраны, родственники, гости, прибывшие из Ялты, – все перемешались в Крестном ходе и возносили славу Христу.
После заутрени Николай Александрович и Александра Фёдоровна христосовались по очереди со всеми, кто был в церкви. Одной из первых подошла к Николаю Александровичу Подруга Императрицы. Аликс, троекратно целовавшая великого князя Дмитрия, успела всё-таки бросить ревнивый взгляд на Аню и своего Супруга. Слава Богу, Государыня не углядела никакой плотской страсти в том, как Ники держал Аню за плечи, ни в том, как сдержанно и благочестиво целовала Её Подруга Императора.
«Вроде бы Анна важный экзамен выдержала… – думала Александра Фёдоровна. – Посмотрим, как поведёт она себя дальше… Не хочет ли она усыпить моё недоверие столь примерным поведением? Мне надо быть внимательной и дальше…»
Августейшие хозяева и гости отправились в большую столовую разговляться пасхами, куличами, крашенными в красный цвет – цвет крови Христа – яйцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246