Хорошо хоть я после купания накинул на себя халат и не предстал перед девушкой во всей своей наготе.
Она встретила меня немного смущенной улыбкой:
– Я воспользовалась прерогативой судового врача и вошла к тебе без спроса. Извини, пожалуйста. Просто я боялась, что ты не захочешь меня впустить.
Я опустился на край койки и стал энергично растирать полотенцем волосы – сушилками я принципиально никогда не пользовался.
– Ну а что мешает мне попросить тебя уйти? Или попросту вытолкать в шею, если ты заупрямишься? Рита покачала головой:
– Это гораздо сложнее, чем сказать через дверь: «Не беспокой меня».
– Ты права, – вынужден был согласиться я. – Это действительно сложнее. Но поверь – мне не нужны никакие уколы или пилюли. Обойдусь и без них.
– Зато тебе нужно с кем-то поговорить, перед кем-то выговориться. Мой отец и господин Шанкар слишком стары, Рашель еще ребенок, а с Арчибальдом у тебя не сложились доверительные отношения. Так что остаюсь только я.
– Да, пожалуй… Кстати, что знает об этом Рашель? Никому из вас не взбрело в голову «просветить» ее?
– Конечно, нет. Мы же не идиоты. Девочка по-прежнему думает, что ты так расстроился из-за мистера Рамана. Она не уловила этого нюанса насчет Вайолет.
Я содрогнулся всем телом, а к моему горлу вновь подступил тошнотворный клубок. Рита быстро поставила свой кейс на пол и пересела на койку рядом со мной.
– Я понимаю тебя, Стас, – сказала она, взяв меня за руку, – Отчасти понимаю. Ведь я была знакома с Махдевом, и мы… нет, между нами ничего не было – но вполне могло быть. При мысли об этом мне становится плохо. – Девушка зябко поежилась. – Это чисто физиологическая реакция.
От прикосновения ее руки, от того, что она сидела так близко ко мне, моя тошнота отступила. Я чувствовал запах волос Риты – он был терпкий и невыразимо приятный. Живой человеческий запах – запах настоящей земной женщины.
– Может, в чем-то Ахмад и прав, – сказал я. – У нас, людей, патологическая ксенофобия.
– Не говори глупостей. Она не патологическая, а совершенно нормальная. Чужаки не менее подвержены этому, чем мы.
– Но они же… вот она… эта Вайолет… это существо… брр!..
– Среди представителей всех рас случаются исключения. Есть такие и среди людей, и среди пятидесятников. Перед тем как прийти к тебе, я читала на эту тему статью. В довоенные времена некоторые люди по собственной воле вступали в половые отношения с Иными и получали от этого удовольствие. Таких было мало, но они были. По тогдашним наблюдениям, в среднем только один человек на полторы тысячи не имел никаких ксенофобических реакций. Среди чужаков этот процент был не выше. Да и то лишь в том случае, когда речь шла о представителях близких рас; скажем, для нас – о дварках и пятидесятниках. Что касается последних, то даже в своем истинном облике они очень похожи на людей, просто по нашим, человеческим, меркам выглядят чересчур уродливо. Ну а дварки вообще как люди, только значительно ниже нас ростом. В давние времена, когда медицина еще не умела исправлять отклонения в работе желез внутренней секреции, среди людей порой рождались карлики, и выглядели они в точности как дварки. Собственно, поэтому их расе дали такое название.
Как ни странно, эта короткая лекция подействовала на меня успокаивающе. Рита говорила нарочито сухо и отстраненно, как бы переводя все происшедшее со мной из области сугубо личного в плоскость прикладной психологии. И ей это удавалось.
– А мистер Раман попросту спекулировал, передергивая факты, – продолжала она. – Ты же сам прекрасно знаешь, как можно, не прибегая к откровенной лжи, представить ситуацию в совершенно искаженном виде. Хотя, возможно, он и сам в это искренне верит. Он рассуждает так: раз пятидесятник охотно вступает с человеком в связь, а данный конкретный человек, узнав об этом, бежит к ближайшему умывальнику, где его выворачивает наизнанку, то, значит, пятидесятники – не ксенофобы, а люди – ксенофобы. Следуя такой логике, можно доказать, что каждый гетеросексуальный мужчина – патологический гомофоб. Мистер Раман, сознательно или невольно, закрывает глаза на то обстоятельство, что агентов-пятидесятников тщательно подбирают, и одно из непременных условий отбора есть полное отсутствие у кандидатов ксенофобических реакций. В определенном смысле можно утверждать, что все агенты Иных, в том числе и эта Вайолет, патологически влюблены в людей.
– Патологически влюблены, – задумчиво повторил я. И тут до меня кое-что дошло:
– Погоди! Так Шанкар обо всем знал?
– Да, знал. Поэтому пытался помешать мистеру раману. К сожалению, Арчибальду ничего не было известно, иначе бы он выстрелил из своего парализатора.
Я вяло покачал головой:
– Тогда было уже поздно. Едва я услышал от Ахмада имя Вайолет в контексте его слов о ксенофобии, то сразу все сообразил. Я же не дурак.
– Конечно, не дурак, – подтвердила Рита, придвинувшись ко мне вплотную. – Ты умный человек, Стас, и должен относиться к этому по-философски Что было, то прошло, и тут уж ничего не поделаешь. Тебе придется смириться с этим и жить дальше. А я… если ты не против, я помогу.
Наши взгляды встретились, и я, прочитав в больших черных глазах девушки желание, обнял ее. Мы поцеловались – сперва легонько, пробуя на вкус губы друг друга, а потом уже жадно, неистово. Рита запустила пальцы в мои волосы, а я проник ей под платье и принялся поглаживать ее упругие бедра,
– Да, – томно пробормотала она. – Сейчас для тебя это лучшая терапия.
Я мгновенно остыл, отстранился от нее и растерянно спросил:
– Терапия? Тебя что, прислал твой отец?
– О чем ты? – не поняла Рита.
– Он сказал, что ты поможешь мне. В ее взгляде мелькнуло недоумение, а потом она звонко рассмеялась:
– Ну, ты даешь, Стас! Как ты мог такое подумать! Отец, конечно, имел в виду профессиональную медицинскую помощь. А это… это целиком моя инициатива.
Taken: , 1ЧАСТЬ шестая.
СЕКТОР ОДИН
: , 11
– Новый вид лечения?
– Да какой же он новый! Старый как мир. И главное, приятный – как для пациента, так и для врача. Особенно если пациент этому врачу нравится. Очень нравится. – С этими словами Рита снова придвинулась ко мне. – Ну так что, продолжим терапию?
И мы продолжили.
По галактическим меркам Звезда Дашкова находилась совсем рядом с Землей, всего в каких-то ста семидесяти парсеках, и принадлежала к так называемому Сектору Один, который охватывал область пространства в радиусе тысячи световых лет от Солнца. Во все времена этот сектор был самым густозаселенным в Галактике, что, впрочем, неудивительно: ведь именно отсюда началось освоение человечеством Космоса, к тому же в Секторе Один находилась также и родина другой разумной расы – альвов.
Однако говорить, что здесь так и кишело населенными планетами, было бы большим преувеличением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Она встретила меня немного смущенной улыбкой:
– Я воспользовалась прерогативой судового врача и вошла к тебе без спроса. Извини, пожалуйста. Просто я боялась, что ты не захочешь меня впустить.
Я опустился на край койки и стал энергично растирать полотенцем волосы – сушилками я принципиально никогда не пользовался.
– Ну а что мешает мне попросить тебя уйти? Или попросту вытолкать в шею, если ты заупрямишься? Рита покачала головой:
– Это гораздо сложнее, чем сказать через дверь: «Не беспокой меня».
– Ты права, – вынужден был согласиться я. – Это действительно сложнее. Но поверь – мне не нужны никакие уколы или пилюли. Обойдусь и без них.
– Зато тебе нужно с кем-то поговорить, перед кем-то выговориться. Мой отец и господин Шанкар слишком стары, Рашель еще ребенок, а с Арчибальдом у тебя не сложились доверительные отношения. Так что остаюсь только я.
– Да, пожалуй… Кстати, что знает об этом Рашель? Никому из вас не взбрело в голову «просветить» ее?
– Конечно, нет. Мы же не идиоты. Девочка по-прежнему думает, что ты так расстроился из-за мистера Рамана. Она не уловила этого нюанса насчет Вайолет.
Я содрогнулся всем телом, а к моему горлу вновь подступил тошнотворный клубок. Рита быстро поставила свой кейс на пол и пересела на койку рядом со мной.
– Я понимаю тебя, Стас, – сказала она, взяв меня за руку, – Отчасти понимаю. Ведь я была знакома с Махдевом, и мы… нет, между нами ничего не было – но вполне могло быть. При мысли об этом мне становится плохо. – Девушка зябко поежилась. – Это чисто физиологическая реакция.
От прикосновения ее руки, от того, что она сидела так близко ко мне, моя тошнота отступила. Я чувствовал запах волос Риты – он был терпкий и невыразимо приятный. Живой человеческий запах – запах настоящей земной женщины.
– Может, в чем-то Ахмад и прав, – сказал я. – У нас, людей, патологическая ксенофобия.
– Не говори глупостей. Она не патологическая, а совершенно нормальная. Чужаки не менее подвержены этому, чем мы.
– Но они же… вот она… эта Вайолет… это существо… брр!..
– Среди представителей всех рас случаются исключения. Есть такие и среди людей, и среди пятидесятников. Перед тем как прийти к тебе, я читала на эту тему статью. В довоенные времена некоторые люди по собственной воле вступали в половые отношения с Иными и получали от этого удовольствие. Таких было мало, но они были. По тогдашним наблюдениям, в среднем только один человек на полторы тысячи не имел никаких ксенофобических реакций. Среди чужаков этот процент был не выше. Да и то лишь в том случае, когда речь шла о представителях близких рас; скажем, для нас – о дварках и пятидесятниках. Что касается последних, то даже в своем истинном облике они очень похожи на людей, просто по нашим, человеческим, меркам выглядят чересчур уродливо. Ну а дварки вообще как люди, только значительно ниже нас ростом. В давние времена, когда медицина еще не умела исправлять отклонения в работе желез внутренней секреции, среди людей порой рождались карлики, и выглядели они в точности как дварки. Собственно, поэтому их расе дали такое название.
Как ни странно, эта короткая лекция подействовала на меня успокаивающе. Рита говорила нарочито сухо и отстраненно, как бы переводя все происшедшее со мной из области сугубо личного в плоскость прикладной психологии. И ей это удавалось.
– А мистер Раман попросту спекулировал, передергивая факты, – продолжала она. – Ты же сам прекрасно знаешь, как можно, не прибегая к откровенной лжи, представить ситуацию в совершенно искаженном виде. Хотя, возможно, он и сам в это искренне верит. Он рассуждает так: раз пятидесятник охотно вступает с человеком в связь, а данный конкретный человек, узнав об этом, бежит к ближайшему умывальнику, где его выворачивает наизнанку, то, значит, пятидесятники – не ксенофобы, а люди – ксенофобы. Следуя такой логике, можно доказать, что каждый гетеросексуальный мужчина – патологический гомофоб. Мистер Раман, сознательно или невольно, закрывает глаза на то обстоятельство, что агентов-пятидесятников тщательно подбирают, и одно из непременных условий отбора есть полное отсутствие у кандидатов ксенофобических реакций. В определенном смысле можно утверждать, что все агенты Иных, в том числе и эта Вайолет, патологически влюблены в людей.
– Патологически влюблены, – задумчиво повторил я. И тут до меня кое-что дошло:
– Погоди! Так Шанкар обо всем знал?
– Да, знал. Поэтому пытался помешать мистеру раману. К сожалению, Арчибальду ничего не было известно, иначе бы он выстрелил из своего парализатора.
Я вяло покачал головой:
– Тогда было уже поздно. Едва я услышал от Ахмада имя Вайолет в контексте его слов о ксенофобии, то сразу все сообразил. Я же не дурак.
– Конечно, не дурак, – подтвердила Рита, придвинувшись ко мне вплотную. – Ты умный человек, Стас, и должен относиться к этому по-философски Что было, то прошло, и тут уж ничего не поделаешь. Тебе придется смириться с этим и жить дальше. А я… если ты не против, я помогу.
Наши взгляды встретились, и я, прочитав в больших черных глазах девушки желание, обнял ее. Мы поцеловались – сперва легонько, пробуя на вкус губы друг друга, а потом уже жадно, неистово. Рита запустила пальцы в мои волосы, а я проник ей под платье и принялся поглаживать ее упругие бедра,
– Да, – томно пробормотала она. – Сейчас для тебя это лучшая терапия.
Я мгновенно остыл, отстранился от нее и растерянно спросил:
– Терапия? Тебя что, прислал твой отец?
– О чем ты? – не поняла Рита.
– Он сказал, что ты поможешь мне. В ее взгляде мелькнуло недоумение, а потом она звонко рассмеялась:
– Ну, ты даешь, Стас! Как ты мог такое подумать! Отец, конечно, имел в виду профессиональную медицинскую помощь. А это… это целиком моя инициатива.
Taken: , 1ЧАСТЬ шестая.
СЕКТОР ОДИН
: , 11
– Новый вид лечения?
– Да какой же он новый! Старый как мир. И главное, приятный – как для пациента, так и для врача. Особенно если пациент этому врачу нравится. Очень нравится. – С этими словами Рита снова придвинулась ко мне. – Ну так что, продолжим терапию?
И мы продолжили.
По галактическим меркам Звезда Дашкова находилась совсем рядом с Землей, всего в каких-то ста семидесяти парсеках, и принадлежала к так называемому Сектору Один, который охватывал область пространства в радиусе тысячи световых лет от Солнца. Во все времена этот сектор был самым густозаселенным в Галактике, что, впрочем, неудивительно: ведь именно отсюда началось освоение человечеством Космоса, к тому же в Секторе Один находилась также и родина другой разумной расы – альвов.
Однако говорить, что здесь так и кишело населенными планетами, было бы большим преувеличением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81