В первой главе летчик, мечтающий о звездах, встречает в аэропорту девочку со звезд. Они еще не знают друг о друге самого главного: девочка – того, что летчик мечтает о звездах, а он – что она принесла эти звезды с собой. Тем не менее, даже не зная об этом, они влюбляются друг в друга с первого взгляда – но не как мужчина и женщина, а как отец и дочь. Я вопросительно посмотрел на нее:
– Неужели это так заметно? Улыбка Мелиссы сделалась слегка снисходительной:
– Ради Бога, Стас! Этого не заметит только слепой. Да и то вряд ли…
Из камбуза я пошел было к Рашели, собираясь немного посидеть с ней и поболтать – все равно о чем, мне нравилось беседовать с ней на любую тему, даже о маленьком рыжем котенке, с которым она дружила в четырехлетнем возрасте. К моему огорчению, девочка спала, утомленная длительной прогулкой по станции. Я не решился ее будить и направился в медсанчасть.
Как я и ожидал, Рита была там – почему-то она предпочитала лазарет своей каюте. Сидя на диване, она читала какую-то книгу и, когда я вошел, встретила меня какой-то вымученной, немного напряженной улыбкой.
– Ты тоже устала? – спросил я, присел рядом с ней на диван и обнял ее за талию.
– Да так, немного, – рассеянно ответила она.
– Так давай отдохнем, – предложил я. – Вместе. И активно.
Я хотел было поцеловать ее, но Рита уклонилась и убрала мою руку со своей талии.
– Нет, дорогой, сейчас неподходящее время. Да и вообще… – она умолкла в нерешительности.
– Что «вообще»? Рита потупила глаза.
– Ну… я думаю, что пора с этим завязывать. Терапия оказалась успешной, однако не стоит ею злоупотреблять.
– Что ты такое говоришь?! – Я поражение уставился на нее. – Для тебя это была только терапия? Ты просто лечила меня?
Она покачала головой:
– Нет, Стас, это была не только терапия. Наши отношения значили для меня больше, гораздо больше, но… но дальше я не могу. Просто не могу.
– Чего ты не можешь? – все еще не понимая ничего, спросил я.
– Не могу дальше выносить ревность Рашели – тихую, затаенную, но очень лютую. Это выше моих сил. Я не хочу становиться между вами.
– О Боже… Она что, знает о нас?
– Да, знает. Она сразу обо всем догадалась. А ты даже не заметил?
– Нет, – ошарашенно пробормотал я. – Не заметил. Я думал, Рашель ничего не знает.
– Знает-знает. И ей это страшно не нравится. Она видит в тебе своего отца, а наши с тобой отношения никак не вписываются в эту картину. С ее точки зрения ты изменяешь ей – с какой-то незнакомой, посторонней женщиной. Это очень ранит ее.
Я откинулся на спинку дивана и закрыл ладонями лицо.
– Господи, что же делать? Ведь я… я, кажется, начинаю влюбляться в тебя. Я думал, что наконец встретил женщину, о которой мечтал всю…
– Молчи! – перебила меня Рита с мукой в голосе. – Ты встретил меня слишком поздно. Перед этим ты уже повстречал девочку, о которой мечтал многие годы. Девочку, которая воплотила в себе твой идеал дочки. А я в вашей компании оказалась третьей лишней.
– Но…
– Никаких «но», Стас. В этой ситуации нет места для компромиссов. Ты должен отказаться либо от меня, либо от Рашели. Третьего не дано.
Я посмотрел Рите в глаза. Там я увидел слезы, боль и отчаяние. Аза ними робко прятались нежность и любовь. Та самая любовь, которую я так долго искал. Наконец-то я нашел ее. Однако…
– Я не могу отказаться от Рашели, – тихо, почти шепотом произнес я. – Не могу…
– Да, – обреченно кивнула она. – Я это знаю.
Taken: , 14
На следующее утро, когда мы уже находились в предстартовой готовности, ожидая приказа отшвартоваться от станции, на связь с нами вышел сам главнокомандующий флотом, адмирал-фельдмаршал Дюбарри, и распорядился отменить старт. Меня, Шан-кара, Агаттияра и Ортегу он пригласил к себе на флагман, а остальным членам нашего экипажа дал увольнительную на неопределенный срок, вплоть до особого распоряжения.
Полет на быстроходном катере к флагманскому линкору Первого Флота Освобождения занял не более четверти часа. Там, прямо у швартовочного терминала, нас встретил адъютант адмирала-фельдмаршала и провел в конференц-зал корабля, где, помимо самого главнокомандующего, находилось еще несколько высших офицеров, включая Клода Бриссо, а также трое штатских. В момент нашего появления они что-то живо обсуждали, причем во главе стола сидел не Дюбарри, а один из штатских – среднего роста худощавый мужчина лет шестидесяти, скуластый, темноволосый, с проницательными серыми глазами и высоким выпуклым лбом.
Когда мы вошли, большинство военных, поприветствовав нас, быстро покинули конференц-зал, и с нами остались лишь трое штатских да еще адмирал-фельдмаршал Дюбарри с вице-адмиралом Бриссо. Мужчина, который председательствовал на недавнем совещании, поднялся со своего кресла и энергично пожал нам руки – сначала Шанкару, потом Агаттияру и мне, а после нас уже Ортеге.
– Меня зовут Поль Карно, – представился он. – Я министр иностранных дел Терры-Галлии и по совместительству глава временной администрации Земли и Солнечной системы. Прошу вас, присаживайтесь, господа.
Пока мы устраивались в предложенных нам креслах, Дюбарри счел своим долгом объяснить:
– О прибытии господина министра нам стало известно еще вчера вечером, но о вашем новом статусе мы узнали лишь два часа назад, когда его корабль долетел до Земли. Иначе мы предупредили бы вас заблаговременно.
– Что за новый статус? – поинтересовался Шанкар.
Поль Карно сделал нетерпеливый жест рукой.
– Давайте обо всем по порядку. – И прежде всего он представил нам двух других штатских, которые, как и следовало ожидать, оказались первым и вторым заместителями министра иностранных дел. Затем Карно продолжил:
– Наше ведомство было восстановлено совсем недавно, с началом операции «Освобождение», но до этого весь наш штат почти в полном составе руководил секретным проектом «Ответный удар». На Землю я направлен не только в качестве главы временной администрации, но и для подготовки встречи на высшем уровне руководства всех освобожденных планет. Мы решили провести ее здесь, а не на Терре-Галлии, как предполагалось вначале. Это будет более символично.
Шанкар хмыкнул, но ничего не сказал. Впрочем, и так было ясно, о чем он подумал: ведь Земля-то по-прежнему во власти габбаров.
Выдержав паузу в ожидании реплики Шанкара, министр заговорил снова:
– В ближайшие дни в Солнечную систему должны прибыть полномочные представители правительств других государств для проведения предварительных консультаций. Что касается вашей родины, Махаварши, то она со своим представительством уже определилась: главой делегации назначен месье Раджив Шанкар, а его помощниками – господа Агаттияр, Матусевич и Ортега. Что касается мадемуазель Агаттияр, то в соответствующем постановлении вашего правительства она фигурирует в качестве переводчика, но на нашу первую встречу мы решили ее не приглашать, поскольку все присутствующие здесь более или менее сносно изъясняются по-английски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
– Неужели это так заметно? Улыбка Мелиссы сделалась слегка снисходительной:
– Ради Бога, Стас! Этого не заметит только слепой. Да и то вряд ли…
Из камбуза я пошел было к Рашели, собираясь немного посидеть с ней и поболтать – все равно о чем, мне нравилось беседовать с ней на любую тему, даже о маленьком рыжем котенке, с которым она дружила в четырехлетнем возрасте. К моему огорчению, девочка спала, утомленная длительной прогулкой по станции. Я не решился ее будить и направился в медсанчасть.
Как я и ожидал, Рита была там – почему-то она предпочитала лазарет своей каюте. Сидя на диване, она читала какую-то книгу и, когда я вошел, встретила меня какой-то вымученной, немного напряженной улыбкой.
– Ты тоже устала? – спросил я, присел рядом с ней на диван и обнял ее за талию.
– Да так, немного, – рассеянно ответила она.
– Так давай отдохнем, – предложил я. – Вместе. И активно.
Я хотел было поцеловать ее, но Рита уклонилась и убрала мою руку со своей талии.
– Нет, дорогой, сейчас неподходящее время. Да и вообще… – она умолкла в нерешительности.
– Что «вообще»? Рита потупила глаза.
– Ну… я думаю, что пора с этим завязывать. Терапия оказалась успешной, однако не стоит ею злоупотреблять.
– Что ты такое говоришь?! – Я поражение уставился на нее. – Для тебя это была только терапия? Ты просто лечила меня?
Она покачала головой:
– Нет, Стас, это была не только терапия. Наши отношения значили для меня больше, гораздо больше, но… но дальше я не могу. Просто не могу.
– Чего ты не можешь? – все еще не понимая ничего, спросил я.
– Не могу дальше выносить ревность Рашели – тихую, затаенную, но очень лютую. Это выше моих сил. Я не хочу становиться между вами.
– О Боже… Она что, знает о нас?
– Да, знает. Она сразу обо всем догадалась. А ты даже не заметил?
– Нет, – ошарашенно пробормотал я. – Не заметил. Я думал, Рашель ничего не знает.
– Знает-знает. И ей это страшно не нравится. Она видит в тебе своего отца, а наши с тобой отношения никак не вписываются в эту картину. С ее точки зрения ты изменяешь ей – с какой-то незнакомой, посторонней женщиной. Это очень ранит ее.
Я откинулся на спинку дивана и закрыл ладонями лицо.
– Господи, что же делать? Ведь я… я, кажется, начинаю влюбляться в тебя. Я думал, что наконец встретил женщину, о которой мечтал всю…
– Молчи! – перебила меня Рита с мукой в голосе. – Ты встретил меня слишком поздно. Перед этим ты уже повстречал девочку, о которой мечтал многие годы. Девочку, которая воплотила в себе твой идеал дочки. А я в вашей компании оказалась третьей лишней.
– Но…
– Никаких «но», Стас. В этой ситуации нет места для компромиссов. Ты должен отказаться либо от меня, либо от Рашели. Третьего не дано.
Я посмотрел Рите в глаза. Там я увидел слезы, боль и отчаяние. Аза ними робко прятались нежность и любовь. Та самая любовь, которую я так долго искал. Наконец-то я нашел ее. Однако…
– Я не могу отказаться от Рашели, – тихо, почти шепотом произнес я. – Не могу…
– Да, – обреченно кивнула она. – Я это знаю.
Taken: , 14
На следующее утро, когда мы уже находились в предстартовой готовности, ожидая приказа отшвартоваться от станции, на связь с нами вышел сам главнокомандующий флотом, адмирал-фельдмаршал Дюбарри, и распорядился отменить старт. Меня, Шан-кара, Агаттияра и Ортегу он пригласил к себе на флагман, а остальным членам нашего экипажа дал увольнительную на неопределенный срок, вплоть до особого распоряжения.
Полет на быстроходном катере к флагманскому линкору Первого Флота Освобождения занял не более четверти часа. Там, прямо у швартовочного терминала, нас встретил адъютант адмирала-фельдмаршала и провел в конференц-зал корабля, где, помимо самого главнокомандующего, находилось еще несколько высших офицеров, включая Клода Бриссо, а также трое штатских. В момент нашего появления они что-то живо обсуждали, причем во главе стола сидел не Дюбарри, а один из штатских – среднего роста худощавый мужчина лет шестидесяти, скуластый, темноволосый, с проницательными серыми глазами и высоким выпуклым лбом.
Когда мы вошли, большинство военных, поприветствовав нас, быстро покинули конференц-зал, и с нами остались лишь трое штатских да еще адмирал-фельдмаршал Дюбарри с вице-адмиралом Бриссо. Мужчина, который председательствовал на недавнем совещании, поднялся со своего кресла и энергично пожал нам руки – сначала Шанкару, потом Агаттияру и мне, а после нас уже Ортеге.
– Меня зовут Поль Карно, – представился он. – Я министр иностранных дел Терры-Галлии и по совместительству глава временной администрации Земли и Солнечной системы. Прошу вас, присаживайтесь, господа.
Пока мы устраивались в предложенных нам креслах, Дюбарри счел своим долгом объяснить:
– О прибытии господина министра нам стало известно еще вчера вечером, но о вашем новом статусе мы узнали лишь два часа назад, когда его корабль долетел до Земли. Иначе мы предупредили бы вас заблаговременно.
– Что за новый статус? – поинтересовался Шанкар.
Поль Карно сделал нетерпеливый жест рукой.
– Давайте обо всем по порядку. – И прежде всего он представил нам двух других штатских, которые, как и следовало ожидать, оказались первым и вторым заместителями министра иностранных дел. Затем Карно продолжил:
– Наше ведомство было восстановлено совсем недавно, с началом операции «Освобождение», но до этого весь наш штат почти в полном составе руководил секретным проектом «Ответный удар». На Землю я направлен не только в качестве главы временной администрации, но и для подготовки встречи на высшем уровне руководства всех освобожденных планет. Мы решили провести ее здесь, а не на Терре-Галлии, как предполагалось вначале. Это будет более символично.
Шанкар хмыкнул, но ничего не сказал. Впрочем, и так было ясно, о чем он подумал: ведь Земля-то по-прежнему во власти габбаров.
Выдержав паузу в ожидании реплики Шанкара, министр заговорил снова:
– В ближайшие дни в Солнечную систему должны прибыть полномочные представители правительств других государств для проведения предварительных консультаций. Что касается вашей родины, Махаварши, то она со своим представительством уже определилась: главой делегации назначен месье Раджив Шанкар, а его помощниками – господа Агаттияр, Матусевич и Ортега. Что касается мадемуазель Агаттияр, то в соответствующем постановлении вашего правительства она фигурирует в качестве переводчика, но на нашу первую встречу мы решили ее не приглашать, поскольку все присутствующие здесь более или менее сносно изъясняются по-английски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81