Только в самые холодные ночи друзья спали внизу, а холодных ночей не выдавалось ни разу с тех пор, как корабль покинул Порт-Тираль. К тому же под палубой было тесно и грязно, не было иллюминаторов и воздух густо пропитался запахом подгнившей солонины, зловонными испарениями гальюна и человеческим потом. Порой Раджал горевал о том, что у них нет собственной каюты, но пассажирская каюта на корабле имелась только одна, а ее занимал лорд Эмпстер.
Джем по этому поводу не очень переживал: ему нравилось спать здесь, на вольном воздухе, поближе к фигуре, установленной на носу корабля. Эта фигура странным образом напоминала ему об утраченной возлюбленной. Джем часто разглядывал загадочную деревянную даму и вспоминал счастливые золотые деньки с Катой. Он несколько раз спрашивал у капитана об этом ростральном украшении и о том, откуда у корабля такое название. «Катаэйн? Катаэйн? — мечтательно повторял капитан в ответ на расспросы Джема. — Славный древний имя, а? Славный имя для красивый девушка!»
С этим Джем спорить не мог.
Раджал вдруг зашатался и с трудом удержался на ногах — так, как если бы «Катаэйн» мчалась по бурным волнам.
— Радж, ты пьян! Что тебе в голову втемяшилось?
Джем догадался, что его друг еще не ложился спать. Раджал вообще с трудом переносил плавание. Он пил слишком много рома и порой вел себя очень странно, но, с другой стороны, здесь все вели себя довольно-таки странно. Джем вспомнил о том, как сам вдруг со странной поспешностью удалился из каюты капитана во время ужина, о той волне безотчетного страха, что вдруг нахлынула на него. Об этом страхе и сейчас напоминала пульсирующая в висках боль. Во рту у Джема пересохло, он с трудом сглотнул слюну. Ночь неожиданно перестала казаться такой теплой. Джема зазнобило, и он только теперь заметил, что все вокруг окутано густым туманом. Он поежился, обхватил себя руками, принялся растирать плечи.
Пошатываясь, товарищи пробирались по палубе в темноте.
— Ну, так что я должен увидеть? Куда ты меня ведешь?
— Тс-с-с! Молчи, идем.
Раджал бросил полный наигранной брезгливости взгляд вверх, на гамак, похожий на воронье гнездо, в котором крепко спал прыщавый буфетчик Прыщавый, оглянулся назад и снова пристально всмотрелся вперед, в сторону кормы. Они с Джемом уже добрались до квартердека и теперь лавировали между сверкающих под луной пушек, свернутых бухтами канатов, под тяжелыми стрелами кабестанов. Джем прищурился, но, опустив глаза, увидел только море, поблескивающее возле руля и закругленной кормы.
Раджал выпалил:
— Но оно же было здесь, точно было!
— Тихо! Что было, Радж?
Радж в отчаянии отвернулся. Над их головами уныло повис венайский штандарт — один из многих из коллекции капитана. Этот флаг был нужен, как утверждал Порло, для того, чтобы отпугивать пиратов. Легкий, еле заметный бриз тронул полотнище штандарта, и оно чуть пошевелилось и зашелестело, будто крыло умирающей птицы. Раджал припал к деревянному кормовому заграждению и закрыл лицо руками.
— Ну, не могло же мне это привидеться! Не чокнутый же я!
— Осторожно, свалишься за борт! Объясни же толком, о чем ты?
Раджал в отчаянии схватил себя за волосы — так, словно готов был вырвать их с корнем.
— Я слишком долго еще просидел с капитаном после того, как ты ушел. Наверное, перебрал рома.
— Это уж точно. Но Радж, ты так много пьешь теперь. Это не похоже на тебя.
Джем помнил, каким был Раджал тогда, когда они вместе скитались по суше. В ту пору Джем частенько вел себя по-дурацки, а Раджал всегда проявлял сдержанность и осмотрительность. Но теперь это время казалось таким далеким. С тех пор как пропала его любимая сестренка Мила, Раджал очень переменился. Джем тревожился за друга, волновался и за кристалл, который теперь носил на груди Раджал. Ему хотелось утешить товарища, но что сказать и как — этого он не знал.
А Раджал еле слышно бормотал:
— Старик в конце концов надрался, как свинья, ударился башкой о стол. Обезьяна принялась верещать и прыгать вокруг меня, я ее оттолкнул... потом кое-как выбрался на палубу и уснул... вот так, перегнувшись через борт.
— Ну, уж это ты зря!
— Но вот тогда-то я это и увидел, понимаешь? — обернувшись, прошептал Раджал.
— Во сне? — спросил Джем и тут же вспомнил о привидевшемся ему пожаре, и к нему возвратился собственный сон. На краткий миг мелькнуло видение — фигура человека, объятого пламенем и дико кричащего... высокий, величественный столп огня.
Джем помотал головой — видение исчезло. — Но Радж, о чем ты толкуешь, объясни же?
— Это был не сон... то есть я очнулся. Ты сам наклонись пониже — и сможешь заглянуть в иллюминатор...
— Каюты капитана?
— Лорда Эмпстфа. Там был свет...
— Лампа?
— Светящийся столбик. Вертящийся горящий столбик, жутко яркий...
— Радж, это тебе приснилось.
Радж снова вцепился в собственные волосы. При свете луны лицо его было мертвенно-серым.
— Да что ты все твердишь: «приснилось, приснилось!» Мало мы с тобой колдовства навидались, что ли?
Джем пожал плечами.
— Ну, навидались — тогда, когда были рядом с кристаллами.
Раджал ткнул себя в грудь, указал на грудь Джема.
— Ближе не бывает.
— Но до следующего пока далеко.
— Но мы ведь к нему подбираемся, верно?
— До него пока далеко, повторяю, Радж. Тебе это приснилось.
Раджал шумно вдохнул. Странное разочарование отразилось на его лице. Он в отчаянии рванул на себе волосы. Джем болезненно скривился. В ночной тиши мирный плеск моря казался издевательским смехом. Туман сгущался. «Так скоро?» — подумал Джем.
И тут он почувствовал, как что-то коснулось его ноги. Он ойкнул, но, обернувшись, увидел, что это всего-навсего обезьянка Буби. Попрыгав вокруг Джема и Раджала, она вдруг села смирно, с самым невинным видом. Джем поежился. Капитан Порло казался славным малым, но в его обезьяне было что-то такое, что пугало Джема. Как-то раз Буби схватила гармошку капитана и, нажимая на клапаны без разбора, извлекла из инструмента какую-то дикую мелодию. Капитану эта музыка пришлась по сердцу, он рассмеялся, а Джему тогда стало здорово не по себе от непонятного страха.
Раджал взял Джема за руку, и он снова вздрогнул.
— Мне ничего не приснилось, — прошептал Раджал. — Джем, тебе не кажется, что с ним что-то не...
— С лордом Эмпстером?
— Да! Что-то с ним не так...
Джем вздохнул.
— У меня всегда было такое подозрение, Радж, — с самого первого дня, как только я переступил порог его дома, как велел мне Арлекин. А знаешь, я ведь какое-то время думал, что он и есть Арлекин...
— Эмпстер?
— Ну да! Арлекин, только в ином обличье...
— Нет, он кто-то другой. Но кто? Джем, что он тебе сказал про новое испытание?
— На этот раз? Сказал только, что мы высадимся на побережье Куатани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182
Джем по этому поводу не очень переживал: ему нравилось спать здесь, на вольном воздухе, поближе к фигуре, установленной на носу корабля. Эта фигура странным образом напоминала ему об утраченной возлюбленной. Джем часто разглядывал загадочную деревянную даму и вспоминал счастливые золотые деньки с Катой. Он несколько раз спрашивал у капитана об этом ростральном украшении и о том, откуда у корабля такое название. «Катаэйн? Катаэйн? — мечтательно повторял капитан в ответ на расспросы Джема. — Славный древний имя, а? Славный имя для красивый девушка!»
С этим Джем спорить не мог.
Раджал вдруг зашатался и с трудом удержался на ногах — так, как если бы «Катаэйн» мчалась по бурным волнам.
— Радж, ты пьян! Что тебе в голову втемяшилось?
Джем догадался, что его друг еще не ложился спать. Раджал вообще с трудом переносил плавание. Он пил слишком много рома и порой вел себя очень странно, но, с другой стороны, здесь все вели себя довольно-таки странно. Джем вспомнил о том, как сам вдруг со странной поспешностью удалился из каюты капитана во время ужина, о той волне безотчетного страха, что вдруг нахлынула на него. Об этом страхе и сейчас напоминала пульсирующая в висках боль. Во рту у Джема пересохло, он с трудом сглотнул слюну. Ночь неожиданно перестала казаться такой теплой. Джема зазнобило, и он только теперь заметил, что все вокруг окутано густым туманом. Он поежился, обхватил себя руками, принялся растирать плечи.
Пошатываясь, товарищи пробирались по палубе в темноте.
— Ну, так что я должен увидеть? Куда ты меня ведешь?
— Тс-с-с! Молчи, идем.
Раджал бросил полный наигранной брезгливости взгляд вверх, на гамак, похожий на воронье гнездо, в котором крепко спал прыщавый буфетчик Прыщавый, оглянулся назад и снова пристально всмотрелся вперед, в сторону кормы. Они с Джемом уже добрались до квартердека и теперь лавировали между сверкающих под луной пушек, свернутых бухтами канатов, под тяжелыми стрелами кабестанов. Джем прищурился, но, опустив глаза, увидел только море, поблескивающее возле руля и закругленной кормы.
Раджал выпалил:
— Но оно же было здесь, точно было!
— Тихо! Что было, Радж?
Радж в отчаянии отвернулся. Над их головами уныло повис венайский штандарт — один из многих из коллекции капитана. Этот флаг был нужен, как утверждал Порло, для того, чтобы отпугивать пиратов. Легкий, еле заметный бриз тронул полотнище штандарта, и оно чуть пошевелилось и зашелестело, будто крыло умирающей птицы. Раджал припал к деревянному кормовому заграждению и закрыл лицо руками.
— Ну, не могло же мне это привидеться! Не чокнутый же я!
— Осторожно, свалишься за борт! Объясни же толком, о чем ты?
Раджал в отчаянии схватил себя за волосы — так, словно готов был вырвать их с корнем.
— Я слишком долго еще просидел с капитаном после того, как ты ушел. Наверное, перебрал рома.
— Это уж точно. Но Радж, ты так много пьешь теперь. Это не похоже на тебя.
Джем помнил, каким был Раджал тогда, когда они вместе скитались по суше. В ту пору Джем частенько вел себя по-дурацки, а Раджал всегда проявлял сдержанность и осмотрительность. Но теперь это время казалось таким далеким. С тех пор как пропала его любимая сестренка Мила, Раджал очень переменился. Джем тревожился за друга, волновался и за кристалл, который теперь носил на груди Раджал. Ему хотелось утешить товарища, но что сказать и как — этого он не знал.
А Раджал еле слышно бормотал:
— Старик в конце концов надрался, как свинья, ударился башкой о стол. Обезьяна принялась верещать и прыгать вокруг меня, я ее оттолкнул... потом кое-как выбрался на палубу и уснул... вот так, перегнувшись через борт.
— Ну, уж это ты зря!
— Но вот тогда-то я это и увидел, понимаешь? — обернувшись, прошептал Раджал.
— Во сне? — спросил Джем и тут же вспомнил о привидевшемся ему пожаре, и к нему возвратился собственный сон. На краткий миг мелькнуло видение — фигура человека, объятого пламенем и дико кричащего... высокий, величественный столп огня.
Джем помотал головой — видение исчезло. — Но Радж, о чем ты толкуешь, объясни же?
— Это был не сон... то есть я очнулся. Ты сам наклонись пониже — и сможешь заглянуть в иллюминатор...
— Каюты капитана?
— Лорда Эмпстфа. Там был свет...
— Лампа?
— Светящийся столбик. Вертящийся горящий столбик, жутко яркий...
— Радж, это тебе приснилось.
Радж снова вцепился в собственные волосы. При свете луны лицо его было мертвенно-серым.
— Да что ты все твердишь: «приснилось, приснилось!» Мало мы с тобой колдовства навидались, что ли?
Джем пожал плечами.
— Ну, навидались — тогда, когда были рядом с кристаллами.
Раджал ткнул себя в грудь, указал на грудь Джема.
— Ближе не бывает.
— Но до следующего пока далеко.
— Но мы ведь к нему подбираемся, верно?
— До него пока далеко, повторяю, Радж. Тебе это приснилось.
Раджал шумно вдохнул. Странное разочарование отразилось на его лице. Он в отчаянии рванул на себе волосы. Джем болезненно скривился. В ночной тиши мирный плеск моря казался издевательским смехом. Туман сгущался. «Так скоро?» — подумал Джем.
И тут он почувствовал, как что-то коснулось его ноги. Он ойкнул, но, обернувшись, увидел, что это всего-навсего обезьянка Буби. Попрыгав вокруг Джема и Раджала, она вдруг села смирно, с самым невинным видом. Джем поежился. Капитан Порло казался славным малым, но в его обезьяне было что-то такое, что пугало Джема. Как-то раз Буби схватила гармошку капитана и, нажимая на клапаны без разбора, извлекла из инструмента какую-то дикую мелодию. Капитану эта музыка пришлась по сердцу, он рассмеялся, а Джему тогда стало здорово не по себе от непонятного страха.
Раджал взял Джема за руку, и он снова вздрогнул.
— Мне ничего не приснилось, — прошептал Раджал. — Джем, тебе не кажется, что с ним что-то не...
— С лордом Эмпстером?
— Да! Что-то с ним не так...
Джем вздохнул.
— У меня всегда было такое подозрение, Радж, — с самого первого дня, как только я переступил порог его дома, как велел мне Арлекин. А знаешь, я ведь какое-то время думал, что он и есть Арлекин...
— Эмпстер?
— Ну да! Арлекин, только в ином обличье...
— Нет, он кто-то другой. Но кто? Джем, что он тебе сказал про новое испытание?
— На этот раз? Сказал только, что мы высадимся на побережье Куатани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182