— Ну а с подопечным лорда что будет-то?
— С нашим юным другом? Его казнят, так я думаю, а ты? Пожалуй, это произойдет во время того маленького спектакля, который у них задуман на завтра — ну, говорил же визирь, что кого-то они там должны четвертовать на главной площади перед дворцом! Спектакль же не может состоять из одного-единственного действия, верно я говорю? Но сначала мы нашему дружку должны учинить допрос с пристрастием. Вернее говоря, допрашивать его буду я один.
— Сегодня вечером?
— Нет. Поутру — пусть дозреет. Пусть они все дозреют. Эта ночь предназначена для услад.
— Правда, Полти? — неуверенно спросил Боб.
— Ну... если бы тебя звали Джем-бастард, то для тебя эта ночь была бы ночью страданий.
Боб озадаченно поскреб макушку.
— Джем-бастард? Но ведь тот, которого...
— Но мы ждем гостей, — неожиданно резко проговорил Полти.
— Опять? — встревоженно воскликнул Боб.
— Ну, конечно, — осклабился Полти. — Помимо всего прочего, вернулся из своего странствия по пустыне наш приятель метис, и думаю, нам с тобой не терпится послушать, что он расскажет о своих приключениях. Мы должны пользоваться любой возможностью как можно больше узнать об Унанге, Боб. А самое важное для нас — как можно больше узнать о здешних обычаях в смысле взаимоотношений между мужчинами и женщинами!
— Ой, Полти! Ну, ты скажешь!
Но на самом деле Боб был безмерно счастлив. С неожиданным волнением он принялся кружить по комнате и стал подбирать грязные носовые платки, разбросанные чулки, окурки сигар. То, что теперь эти обязанности на нем не лежали, только сильнее радовало его при их исполнении. Все пожелания Полти и сопровождающих его лиц, которых здесь принимали — для вида, разумеется, — как представителей важной торговой делегации, исполнялись по первому слову. Если бы Полти захотел — в покои немедленно примчались бы юноши-рабы и исполнили бы любой его приказ. Но Полти от услуг рабов отказывался. Визирь этому несказанно дивился, а вот Боб — напротив, совсем не дивился. Вот если бы речь шла не о рабах, а о рабынях, то Полти, пожалуй бы, и согласился воспользоваться их услугами, но он не желал, чтобы по покоям сновали иноземцы.
О нем вполне мог позаботиться Боб. Совсем как в старые добрые времена!
Полти откинулся на подушки, забросил руку за голову, с наслаждением затянулся дымом сигары.
— Хотелось бы побольше узнать про эту принцессочку, — мечтательно проговорил он и тут же добавил: — Какова она в постельке то есть. Только чтобы без дурацких шуточек, вроде той, какую нам показали нынче. Танец с Пятью Покровами — вот уж, право слово! Мой бедолага Пенге трясся — ну, просто как колода карт!
— Ой, Полти, ну, ты скажешь! — снова воскликнул Боб и восхищенно расхохотался. Он уже несколько раз перешагнул через развалившегося на ковре господина Бергроува, успел задеть ногой переполненный ночной горшок, и его содержимое расплескалось по полу. Боб подтер мочу бритвенным полотенцем. По обыкновению, как всегда за работой, Боб негромко мурлыкал — напевал одну из любимых песенок Полти. Но вот вдруг что-то встревожило его. Он резко обернулся и нахмурился.
Тревогу у Боба с опозданием вызвали слова, сказанные Полти чуть раньше.
— Полти, но это же был не Джем-бастард.
— Чего?
— Ну, тот парень, что сидел посередине. Малый-калека, тот, что в замке жил — он ведь был светловолосый. Жутко светловолосый. И бледный-пребледный. Полти, а этот — он же смуглый. Ну, вспомни — руки, подбородок... И он выше ростом — бастард то есть.
Полти вздохнул.
— Боб, ну будет тебе! Бастард наш, как тебе должно быть отлично известно, мастер преображаться. Он же колдун самый настоящий.
— К-колдун?
— Помнишь того старого грязного вагана, что жил в лесу?
С ухмылкой, которая должна была порадовать Полти, Боб сложил ладони трубочкой и негромко проговорил нараспев:
— Безглазый Сайлас! Безглазый Сайлас!
— Попал в точку. Ваганское колдовство. Вот этот-то треклятый ваган и обучил бастарда всему, что сам умел. Ну, ты только подумай своей башкой: трудно ли калеке, который вдруг выучился ходить ножками, как мы с тобой, Боб, ходим, взять да и преобразиться до неузнаваемости? Сбить нас со следа трудно ему, что ли? Ему это, Боб, пара пустяков! Ты что, забыл, как раз его молнией ударило, а он жив остался?
— Но... но как же тогда его смогут казнить? — ошарашенно вопросил Боб.
Полти не совсем понял вопрос друга.
— Но ведь калиф нам во время пиршества все доподлинно сказал или нет? Очень надеюсь, они все-таки не откажутся от кастрации — жду не дождусь, когда увижу это своими глазами.
Сигара Полти догорела, и он швырнул окурок на пол. Затем он улегся на бок и стал любоваться своим отражением в высоком вертящемся зеркале, что красовалось в резной раме рядом с диваном. Полти рассеянно потеребил Пенге — так он именовал свои внушительные гениталии.
— У него был дружок, — заметил Боб через несколько мгновений.
— Чего-чего?
— Дружок был у бастарда. Мальчишка-ваган. Вот этот точно был смуглый. И ростом он был поменьше чуток — ваган этот.
— Хочешь сказать — как тот малый, что сидел напротив нас во время пиршества у калифа?
Боб кивнул.
— Боб, не пори чепухи. На кой ляд лорду Эмпстеру сдался какой-то вшивый ваган? Он все время говорил про этого малого, что он — его подопечный, а мы-то отлично знаем, что его подопечный — бастард.
Валявшийся на полу господин Бергроув застонал, приподнялся на локтях, но встать ему не удалось — он сумел лишь перевернуться на спину, да и то неловко. Полы его халата распахнулись, и оказалось, что под халатом на нем — эджландская одежда. Полти презрительно смотрел на Бергроува. Еще несколько сезонов назад костюм Жака был из числа наимоднейших, какие только шил придворный портной Квисто — хозяин лучшей в Агондоне мастерской. Теперь же этот шедевр портновского ремесла пребывал в самом что ни на есть затрапезном состоянии.
— Тоже мне агент по особым поручениям! — расхохотался Полти. — Тоже мне молодой человек из высшего общества! Представить только — дамы складывали о нем сказания, а в Варби он считался самым красивым холостяком!
— Он так и не сумел оправиться после этого... происшествия с барышней Пеллигрю, — осторожно заметил Боб.
Господин Бергроув перевернулся на бок. Его вытошнило.
— Иноземное... дерьмо! — выругался он.
— Похоже, он не договорился с едой, — философски изрек Боб, глядя на Бергроува.
Полти закурил новую сигару.
— Ну, поднимайся, Жак! — окликнул он Бергроува не слишком ласково. — Ты хоть бы на диван лег, что ли. Что же мне, перешагивать через твое треклятое тело, когда я ночью встану помочиться?
— Похоже, Полти, он опять отрубился, — хихикнул Боб.
— Ох и надоел же он мне! Дай-ка ему пинка хорошего, Боб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182