Все это означало, что вскоре Марк произнесет фразу: "Пошел топиться!" - и, фигурально выражаясь, шарахнется мордой об угол, ибо для выигрыша ему одновременно требовались и заказной прикуп, и удачный расклад, что выпадало куда реже, чем ему мнилось.
Из-за этой фатальной причуды знакомые преферансисты с подачи Додика Шапиро окрестили его Марком Себе-Наумовичем. Сергей же с некоторых пор ни в глаза, ни за глаза не посмеивался над теми, кого считал слабее себя, и жалел Марка за неухоженность, потерянность, невезучесть. Жалость, наверное, и побудила его летом прошлого года ссудить Нахману еще девятьсот рублей в дополнение к старому карточному долгу, уже давно перевалившему за тысячу. Тогда, после крупного выигрыша, Сергей по пути домой подбросил Марка на Выборгскую сторону, где тот ютился на раскладушке в однокомнатной квартире у младшей сестры, и, поддавшись минутному порыву, на прощание сунул ему комок сторублевок, сказав: "Отдашь, когда сможешь".
Недаром, должно быть, пожилые, умудренные опытом люди советуют как следует подумать, прежде чем творить благо ближнему. Сергей и в мыслях не держал, что Марк, пересчитав мятые купюры, без обиняков спросит, нет ли у него на примете жирненького спонсора, которого можно распатронить. Ничего себе благодарность, а? "Вопрос не по адресу", - хмурясь, отрезал Сергей, недобрым словом помянув Давида Шапиро за непомерно длинный язык. В самом деле, кто, кроме Шапиро, мог разболтать Нахману про былые прегрешения Сергея?
Нахман, однако, не отстал и в течение месяца трижды заговаривал о спонсоре, неизменно, наталкиваясь на хмурую усмешку Сергея, а перед ноябрьскими праздниками прилип как банный лист, и Сергей, чтобы отвязаться, назвал ему Колокольникова, заведующего секцией областной базы "Стеклотара". "Спонсор плотно упакован?" - по-деловому осведомился Нахман. "Если человек всего за два года обзавелся шикарной квартирой в центре города, новой "волгой", дачей и моторной яхтой, - снисходительно пояснил Сергей, - то, надо думать, кое-какие деньги у него водятся". - "Как к нему подступиться? ухватился за информацию Нахман. - Не посодействуешь?" - "Это твоя проблема",небрежно бросил Сергей, давая понять, что не горит желанием ввязываться в авантюру.
Он, конечно, не стал растолковывать Нахману, что в свое время дал зарок держаться подальше от мошеннических проделок и после досрочного освобождения из исправительно-трудовой колонии ни разу не оступился. Почему? Надо знать Лену. Живут они дружно, слаженно, но если, не приведи Бог, он снова угодит за решетку, Лена не простит его ни при каких обстоятельствах. Да и какой смысл мошенничать, коль скоро доходы по основному месту службы вкупе с побочными приработками обеспечивают его семье безбедную жизнь?
Однако, положа руку на сердце, нельзя не признать, что разговор с Нахманом дал толчок крамольным мыслям, и Сергей, поначалу не ведая зачем, вчерне прикинул схему операции. Сама по себе механика хищений в секции Колокольникова была до удивления примитивной, а в тамошней двойной бухгалтерии не разобрался бы только ленивый. На что это указывало? Прежде всего на то, что без мощной подстраховки Колокольников как пить дать загремел бы в места не столь отдаленные. Значит, склонив Колокольникова к признаниям, можно выяснить, кто конкретно его поддерживает и во сколько эта поддержка обходится. Как добиться признания? Путем комбинации убеждения с принуждением, тем классическим способом, каким большевики склонили народ к строительству социализма в одной, отдельно взятой стране. Если записать откровения Колокольникова на магнитофон, а затем предложить кассету с записью в обмен на деньги, то клиент, надо думать, согласится на сделку. Здесь важно, с одной стороны, не продешевить, а с другой - не запрашивать неподъемной суммы. Двадцать пять тысяч мало, сто слишком много, а вот пятьдесят, пожалуй, вполне реальная цифра. Что же, замысел вроде бы хорош, все дело за исполнителями, ибо сам Сергей не войдет в их число, чем бы его ни соблазняли. Вот если бы Нахман отыскал подходящего напарника и поклялся беспрекословно подчиняться Сергею, тогда, быть может...
Хотите - верьте в телепатию, хотите - нет, но ровно через неделю Нахман предложил Сергею приемлемое распределение ролей. Всю работу со спонсором берут на себя Марк и его брат Борис, вслед за Марком перебравшийся из Иркутска в Ленинград и получивший лимитную прописку как врач-эндокринолог, а от Сергея требуются лишь две вещи - нащупать ахиллесову пяту у Колокольникова и по-умному спланировать операцию. В случае удачи Сергею достанется тридцать процентов добычи, а если все вдруг провалится в тартарары, то ему ничего не грозит. Никто, даже Борис и тот не узнает, что Сергей как-то причастен к раскрутке спонсора. Сам же Марк - не сойти ему с этого места! - будет нем как рыба.
Разглагольствования Нахмана о полнейшей безопасности Сергея содержали изрядную долю преувеличения, чего Марк, видимо, не понимал, хотя искренне в это верил. Дело в том, что состоятельные люди не носят с собой десятков тысяч рублей, да и дома крупной наличности обычно не хранят. Рубль ведь мало-помалу обесценивается, поэтому деньги выгоднее держать в товаре. А это в свою очередь означает, что по окончании магнитофонной записи клиенту волей-неволей придется дать сколько-то дней для сбора наличности. То есть, другими словами, у него будет время поразмыслить над своим не очень завидным положением. Чего можно ждать от Колокольникова? К помощи милиции он вряд ли прибегнет. Пусть там немало купленных им доброхотов, однако подобный шаг, по сути, отвечает пословице "Из огня да в полымя" - милиция большая, всех не купишь, никаких денег не хватит. А вот призвать на выручку наемных бандюг клиент в принципе способен - это, по крайней мере на первых порах, обошлось бы ему дешевле и, кроме того, позволило бы выяснить подноготную затеянной против него операции. Сергей, разумеется, не строил каких-либо иллюзий по поводу стойкости Нахмана. Под раскаленным утюгом Марк запоет не хуже Кобзона. А при таком раскладе, поверьте, он, Сергей, сразу же попадет на мушку. Словом, потенциальная опасность налицо, факт.
Тем не менее Сергей все же согласился возглавить операцию. Правда, не за тридцать, как предлагал Марк, а за пятьдесят процентов: он, слава Богу, на память не жалуется и еще не забыл, что Вороновский отстегивал рехнувшемуся старикану Баронову ровно половину. Признаться, ему давно хотелось соорудить в родовом гнезде во Всеволожске (из рабочего поселка Всеволожская превратилась в город) добротный сруб пять на пять метров с финской сауной, русской парильней и с просторным предбанником для комфортного отдыха с бутылочкой ледяного чешского пива "Старопромен".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
Из-за этой фатальной причуды знакомые преферансисты с подачи Додика Шапиро окрестили его Марком Себе-Наумовичем. Сергей же с некоторых пор ни в глаза, ни за глаза не посмеивался над теми, кого считал слабее себя, и жалел Марка за неухоженность, потерянность, невезучесть. Жалость, наверное, и побудила его летом прошлого года ссудить Нахману еще девятьсот рублей в дополнение к старому карточному долгу, уже давно перевалившему за тысячу. Тогда, после крупного выигрыша, Сергей по пути домой подбросил Марка на Выборгскую сторону, где тот ютился на раскладушке в однокомнатной квартире у младшей сестры, и, поддавшись минутному порыву, на прощание сунул ему комок сторублевок, сказав: "Отдашь, когда сможешь".
Недаром, должно быть, пожилые, умудренные опытом люди советуют как следует подумать, прежде чем творить благо ближнему. Сергей и в мыслях не держал, что Марк, пересчитав мятые купюры, без обиняков спросит, нет ли у него на примете жирненького спонсора, которого можно распатронить. Ничего себе благодарность, а? "Вопрос не по адресу", - хмурясь, отрезал Сергей, недобрым словом помянув Давида Шапиро за непомерно длинный язык. В самом деле, кто, кроме Шапиро, мог разболтать Нахману про былые прегрешения Сергея?
Нахман, однако, не отстал и в течение месяца трижды заговаривал о спонсоре, неизменно, наталкиваясь на хмурую усмешку Сергея, а перед ноябрьскими праздниками прилип как банный лист, и Сергей, чтобы отвязаться, назвал ему Колокольникова, заведующего секцией областной базы "Стеклотара". "Спонсор плотно упакован?" - по-деловому осведомился Нахман. "Если человек всего за два года обзавелся шикарной квартирой в центре города, новой "волгой", дачей и моторной яхтой, - снисходительно пояснил Сергей, - то, надо думать, кое-какие деньги у него водятся". - "Как к нему подступиться? ухватился за информацию Нахман. - Не посодействуешь?" - "Это твоя проблема",небрежно бросил Сергей, давая понять, что не горит желанием ввязываться в авантюру.
Он, конечно, не стал растолковывать Нахману, что в свое время дал зарок держаться подальше от мошеннических проделок и после досрочного освобождения из исправительно-трудовой колонии ни разу не оступился. Почему? Надо знать Лену. Живут они дружно, слаженно, но если, не приведи Бог, он снова угодит за решетку, Лена не простит его ни при каких обстоятельствах. Да и какой смысл мошенничать, коль скоро доходы по основному месту службы вкупе с побочными приработками обеспечивают его семье безбедную жизнь?
Однако, положа руку на сердце, нельзя не признать, что разговор с Нахманом дал толчок крамольным мыслям, и Сергей, поначалу не ведая зачем, вчерне прикинул схему операции. Сама по себе механика хищений в секции Колокольникова была до удивления примитивной, а в тамошней двойной бухгалтерии не разобрался бы только ленивый. На что это указывало? Прежде всего на то, что без мощной подстраховки Колокольников как пить дать загремел бы в места не столь отдаленные. Значит, склонив Колокольникова к признаниям, можно выяснить, кто конкретно его поддерживает и во сколько эта поддержка обходится. Как добиться признания? Путем комбинации убеждения с принуждением, тем классическим способом, каким большевики склонили народ к строительству социализма в одной, отдельно взятой стране. Если записать откровения Колокольникова на магнитофон, а затем предложить кассету с записью в обмен на деньги, то клиент, надо думать, согласится на сделку. Здесь важно, с одной стороны, не продешевить, а с другой - не запрашивать неподъемной суммы. Двадцать пять тысяч мало, сто слишком много, а вот пятьдесят, пожалуй, вполне реальная цифра. Что же, замысел вроде бы хорош, все дело за исполнителями, ибо сам Сергей не войдет в их число, чем бы его ни соблазняли. Вот если бы Нахман отыскал подходящего напарника и поклялся беспрекословно подчиняться Сергею, тогда, быть может...
Хотите - верьте в телепатию, хотите - нет, но ровно через неделю Нахман предложил Сергею приемлемое распределение ролей. Всю работу со спонсором берут на себя Марк и его брат Борис, вслед за Марком перебравшийся из Иркутска в Ленинград и получивший лимитную прописку как врач-эндокринолог, а от Сергея требуются лишь две вещи - нащупать ахиллесову пяту у Колокольникова и по-умному спланировать операцию. В случае удачи Сергею достанется тридцать процентов добычи, а если все вдруг провалится в тартарары, то ему ничего не грозит. Никто, даже Борис и тот не узнает, что Сергей как-то причастен к раскрутке спонсора. Сам же Марк - не сойти ему с этого места! - будет нем как рыба.
Разглагольствования Нахмана о полнейшей безопасности Сергея содержали изрядную долю преувеличения, чего Марк, видимо, не понимал, хотя искренне в это верил. Дело в том, что состоятельные люди не носят с собой десятков тысяч рублей, да и дома крупной наличности обычно не хранят. Рубль ведь мало-помалу обесценивается, поэтому деньги выгоднее держать в товаре. А это в свою очередь означает, что по окончании магнитофонной записи клиенту волей-неволей придется дать сколько-то дней для сбора наличности. То есть, другими словами, у него будет время поразмыслить над своим не очень завидным положением. Чего можно ждать от Колокольникова? К помощи милиции он вряд ли прибегнет. Пусть там немало купленных им доброхотов, однако подобный шаг, по сути, отвечает пословице "Из огня да в полымя" - милиция большая, всех не купишь, никаких денег не хватит. А вот призвать на выручку наемных бандюг клиент в принципе способен - это, по крайней мере на первых порах, обошлось бы ему дешевле и, кроме того, позволило бы выяснить подноготную затеянной против него операции. Сергей, разумеется, не строил каких-либо иллюзий по поводу стойкости Нахмана. Под раскаленным утюгом Марк запоет не хуже Кобзона. А при таком раскладе, поверьте, он, Сергей, сразу же попадет на мушку. Словом, потенциальная опасность налицо, факт.
Тем не менее Сергей все же согласился возглавить операцию. Правда, не за тридцать, как предлагал Марк, а за пятьдесят процентов: он, слава Богу, на память не жалуется и еще не забыл, что Вороновский отстегивал рехнувшемуся старикану Баронову ровно половину. Признаться, ему давно хотелось соорудить в родовом гнезде во Всеволожске (из рабочего поселка Всеволожская превратилась в город) добротный сруб пять на пять метров с финской сауной, русской парильней и с просторным предбанником для комфортного отдыха с бутылочкой ледяного чешского пива "Старопромен".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192