Идея пришлась ко двору, однако первый блин вышел комом. Вместо того чтобы сразу же поручить это тонкое дело инициатору, руководство ГУВД положилось на тугодумов из Управления мест заключения и просчиталось: вопреки предостережениям Ромы, оперчасть "Крестов" не отсекла контролеров от доставки почтовых отправлений городским адресатам, из-за чего один за другим последовали проколы. Только тогда все неформальные контакты Арсенальной набережной с внешним миром замкнули на майора Затуловского, оставив за персоналом изолятора лишь рутинные функции - сбор исходящей и раздачу входящей корреспонденции. Результаты не замедлили сказаться, и отлаженный заботами Ромы механизм заработал без перебоев.
Ни о чем не догадывавшиеся зеки по-прежнему отсылали и получали письма по тарифу от 60 до 100 рублей за единицу, за контролерами сохранили приработок, тем самым заблокировав каналы "дикой", неперлюстрируемой переписки, а милицейские службы регулярно насыщались бесценной и вдобавок совершенно бесплатной информацией, поскольку ее добычу из своего кармана оплачивал преступный люд.
В то время в МВД СССР еще верховодили профессионалы, по достоинству ценившие оперативное мастерство. По их приказу майора Затуловского выдвинули на должность заместителя начальника УБХСС Ленинградского ГУВД, присвоив ему внеочередное звание подполковника и представив к награждению орденом "Знак Почета", который торжественно вручил Роме сам Николай Анисимович Щелоков.
Не так уж и слабо для милиционера тридцати одного года от роду!
Как ни бесились завистники, а примазаться к его успеху тогда не удалось никому. И позднее тоже не очень-то удавалось, потому что для него это всегда было делом принципа. Он давал жесткий отпор любому проныре независимо от звания, должности или связей, находил способ выставить на посмешище и отвадил совать нос в его епархию. Вместе с тем он охотно шел навстречу каждому, кто приносил пользу. Помог ему Холмогоров на эталонном уровне наладить почтовую разработку - и получил сполна. Но прежде он, Затуловский, наглядно убедился в том, что Холмогоров работает не из-под палки, а, напротив, привнес в дело искру вдохновения, без чего немыслимо месяцами морочить голову множеству лиц, чьи близкие содержатся под стражей. Чтобы упрочить их доверие, Холмогоров подал рационализаторское предложение, согласно которому переписка с "Крестами" отныне обходилась клиентам с воли на 20-30 рублей дороже, чем предусматривалось тюремной таксой. "Понимаете, Роман Валентинович, если не брать с них какую-то верхушку, они не поймут, в чем мой интерес, и заподозрят неладное, - вдумчиво обосновал свою позицию Холмогоров. - А раскошелившись еще на тридцатку, запросто верят той лапше, что я вешаю им на уши". Затуловский тотчас же санкционировал повышение тарифа, усмотрев здесь неопровержимую логику. А что Холмогоров попутно обогащается - это, по мнению Затуловского, в порядке вещей. Хочешь, чтобы на тебя работали не за страх, а за совесть, - не жалей денег, тем более чужих.
В разумных пределах доверяя Холмогорову, он периодически для собственного спокойствия организовывал так называемые "литерные" мероприятия по прослушиванию его разговоров и с удовлетворением отмечал, что агент "Севастьянов" действует неутомимо, напористо, с огоньком. И, в порядке поощрения, за семь лет плодотворного сотрудничества дважды включал в списки передовиков производства, вне очереди получавших новые автомашины в личное пользование.
В агентурной работе творческая инициатива ценится дороже исполнительности. Иными словами, чем агент умнее и тоньше, тем больше от него пользы. Исходя из этих соображений, он, Затуловский, еще в начале восьмидесятых годов попытался заполучить в свою сеть и Вороновского, но тот непостижимым образом исчез, словно испарился или же в воду канул. Назначенного ему судом срока Вороновский не отбывал и до исправительно-трудовой колонии в Нижнем Тагиле, куда его собирались этапировать, не доехал. Как выяснилось, на пересылке он внезапно занемог, в тяжелом состоянии попал в больницу и месяц спустя по решению медкомиссии был освобожден от наказания как страдающий раком печени в четвертой, уже безнадежной стадии. К себе домой, на улицу Петра Лаврова, Вороновский не возвратился и в Ленинграде вообще не появлялся. Более того, ни в одно из специализировавшихся по онкологии медучреждений он, по справке Минздрава СССР, на стационарное лечение не поступал, а государственные органы, регистрировавшие акты гражданского состояния, не выписывали свидетельства о смерти на имя Вороновского Виктора Александровича, 1936 года рождения. Ничего себе шарада - был человек и вдруг пропал без вести. Затуловский, однако, разгадывал и не такие шарады. Вероятнее всего, он рано или поздно отыскал бы следы Вороновского, но коллеги из параллельной конторы на Литейном, 4, откуда-то прослышав о его интересе, скупо намекнули, что этим не надо увлекаться. Затуловский знал, что в КГБ не любят, когда их людей разрабатывает милиция, и благоразумно отступил.
Точно опытный пасечник, он бережно собирал мед криминальной информации и с годами, без преувеличения, стал королем агентурной разведки. Были у него громкие успехи, были красивые реализации сложных розыскных дел, не говоря уж о весомой доле в достижениях смежников, но как он был в 1982 году замом у начальника УБХСС, так замом и остался. Звезд на погонах у Ромы не прибавилось и орденов ему больше не вручали, хотя в опалу он не попадал. Просто изменилось время.
Все началось с пустяковых вроде, бы разговоров о том, что милиция погрязла в мздоимстве, тогда как личный состав КГБ практически не затронут коррупцией. Будто бы инициировал эти разговоры Андропов, в тот момент второй человек в Кремле и фактически первый на Старой площади. И хотя дальше разговоров не пошло - Щелоков не зря терся около Брежнева сорок с гаком лет, - умные люди в милиции изрядно приуныли. Брежнев совсем одряхлел, надолго его не хватит, а что будет потом, после его смерти?
Затуловский по молодости лет беспокоился о себе меньше других. Взяток он не брал, работы не чурался, так что гонения ему не грозили, а кого посадят на командные посты в министерстве и в главке - какое ему до этого дело? Раньше туда попадали главным образом выпавшие в осадок секретари обкомов и горкомов, а вскоре их, вероятно, сменят генералы с Лубянки, вот и вся разница.
Не прошло и года, как вал кадровых перестановок буквально обрушился на органы внутренних дел, перешерстив в центре и на местах всех более или менее видных руководителей. Этот сокрушительный вал докатился до Ленинградского УБХСС и отхлынул, оставив на песке два бездыханных тела - старого начальника Управления и его первого заместителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192