Но то был не черный ливень, грозящий новым потопом,
не огненный дождь. Их час еще не пришел. Нет, еще не пришел.
Золт выбрал для материализации темное место между двумя далеко друг от друга
отстоящими фонарями. Место удачное: отсюда звучные вздохи ветра, который всегда
знаменует его появление, до библиотеки не долетят. Сквозь хлещущие потоки Золт
двинулся к дому.
Он чувствовал: Господь умножил его силы. Теперь любая цель для него достижима
и остановить его на пути к этой желанной цели не сможет никто и ничто.
x x x
- В шестьдесят шестом году родились близнецы, - рассказывал Фогарти, не
обращая внимания на шум дождя, который неожиданно забарабанил по стеклу. - И
тоже, как и Фрэнк, - без малейшего изъяна. Я даже приуныл. Даже не верится, из
четверых детей - трое совершенно нормальные. Ну хоть бы какой-нибудь диковинный
порок. На худой конец, заячья губа, деформированный череп, раздвоенное лицо,
сухорукость, вторая голова, что ли. Так нет!
Бобби взял жену за руку. Если бы не это прикосновение, он бы не выдержал.
Ему хотелось бежать отсюда куда глаза глядят. Хватит уже. Доктор своими
откровениями и так всю душу вымотал. Но как ни крути, а дослушать придется: надо
выяснить, как развивались события дальше. Кто знает, что из этой истории может
пригодиться в борьбе с Поллардами.
- Само собой, когда Розелль принесла мне чемодан с деньгами, я начал
догадываться, что отклонения имеются у всех четверых - если не физические, то
умственные. И вот семь лет назад Фрэнк убивает мать и - шасть ко мне, как будто
я обязан утирать ему сопли и прятать его от брата. Такого нарассказал, хоть уши
затыкай. Потом он то и дело наведывался сюда еще года два. Как призрак, который
приходит по мою душу. В конце концов он сообразил, что тут ему ничего не светит,
и пять лет не показывался. А нынче вечером опять принесла нелегкая.
Фрэнк заворочался в кресле. Голова его склонилась в другую сторону. И все же
он оставался таким же безучастным, как и при появлении Дакотов. Старик
утверждал, что Фрэнк материализуется сегодня уже не первый раз и иногда начинает
тараторить как заведенный. По его поведению за последний час в это трудно
поверить.
Джулия, которая сидела ближе к Фрэнку, нахмурилась, наклонилась к нему и
уставилась на его правый висок.
- Силы небесные!
Она произнесла эти два слова таким тоном, что Бобби проняло холодом, будто он
угодил в холодильник.
Он подвинулся к Джулии и, оттеснив ее, взглянул на висок Фрэнка. Взглянул и
тут же захотел отвести глаза. Но не мог.
Пока Фрэнк не сменил позу, голова его почти лежала на правом плече и правый
висок был не виден. Теперь же...
Скорее всего, вернувшись вместе с Бобби в агентство и против воли
отправившись в новое путешествие, Фрэнк вновь побывал в кратере, где
искусственные насекомые добывают красные алмазы. Там ему вдруг взбрело в голову
прихватить с собой пригоршню алмазов. При восстановлении он опять допустил
промах. Теперь вся правая сторона лица от виска до подбородка покрылась
бугорками. Кое-где из них выступали прочно вросшие в плоть сверкающие камешки.
А какие сокровища таятся в ткани головного мозга?
- Камешки я тоже видел, - сказал Фогарти. - Вы взгляните на правую ладонь.
Как ни отговаривала его Джулия, Бобби взял Фрэнка за руку, повернул ее вверх
ладонью и подтянул рукав пиджака. В мясистой части ниже большого пальца чернел
панцирь того самого таракана, который некогда прирос к туфле Бобби. Во всяком
случае, Бобби показалось, что это тот самый таракан. Тельце насекомого до
половины торчало наружу, мертвые глаза устремлены на указательный палец Фрэнка.
x x x
Золт обогнул дом. Возле одного окна примостилась черная кошка. Она обернулась
на Золта и снова приникла к стеклу.
Бесшумно взойдя на заднее крыльцо, Золт взялся за ручку двери. Заперто.
По руке Золта пробежал голубоватый свет. Ручка повернулась, Золт открыл дверь
и вошел в дом.
x x x
Джулия уже достаточно наслушалась и насмотрелась.
Оставаться рядом с Фрэнком было небезопасно. Джулия поднялась и подошла к
столу, на котором стоял ее стакан виски. Допить? Нет, не поможет. Силы ее на
исходе: еще не улеглась боль, вызванная смертью Томаса, так тут еще приходится
разбираться в леденящей душу истории Поллардов. Джулию тянуло выпить, но она
знала, что от этого станет еще хуже.
- Каким образом мы можем одолеть Золта? - спросила она старика.
- Никаким.
- Должно же быть какое-то средство.
- Увы.
- Обязательно должно.
- Почему?
- Потому что.., ну, просто нельзя допустить, чтобы он победил.
Фогарти улыбнулся.
- Почему нельзя?
- Господи ты боже мой, да потому, что он несет зло, а мы творим добро! Мы
вовсе не ангелы, и у нас есть свои грешки, но правда-то все равно за нами. Мы не
можем не победить, иначе все на свете гроша ломаного не стоит.
Фогарти подался вперед.
- Именно! Об этом я и толкую. Этот мир действительно гроша ломаного не стоит.
Мы не хорошие, не дурные - мы просто мясо. Никакой души у куска мяса нет, и ни в
какой "лучший мир" она не уходит. Кто поверит, что съеденный гамбургер попадет в
царство небесное?
Кровь бросилась в голову Джулии. Еще никто не возбуждал в ней такой
ненависти, как доктор Фогарти. Ее взбесил отвратительный цинизм старика, но если
бы только это! В его разглагольствованиях она с тревогой уловила отзвук
собственных слов, сказанных в мотеле, когда пришло известие о гибели Томаса:
мечты - вздор, они все равно не сбываются, и, даже если вытянешь счастливый
билет, от смерти не уйти. Но презирать жизнь только потому, что она неизбежно
кончается смертью... Да ведь это почти то же самое, что сравнивать человека с
куском мяса.
- Удовольствие и боль - вот и все, что дарит нам жизнь, - изрек Фогарти. - А
кто там прав, кто не прав, кто выиграл, кто проиграл - не суть важно.
- Как одолеть Золта? - гневно перебила Джулия. - В чем его слабость?
- Насколько я успел заметить, Золт неуязвим, - сказал Фогарти, не скрывая
злорадства. Джулия прикинула: раз его врачебная практика началась в начале
сороковых годов, значит, сейчас ему под восемьдесят, хотя выглядит он моложаво.
Он наверняка понимает, что жить ему осталось недолго, и молодая парочка,
явившаяся к нему в дом, уже одним своим видом действует ему на нервы. Если сюда
прибавить его циничное пренебрежение к жизни, то можно не сомневаться: гибель
Дакотов от руки Золта Полларда прольет ему бальзам на душу.
Бобби попытался возразить:
- А как же его вывихнутая психика? Чем не уязвимое место?
Фогарти покачал головой:
- Как бы не так. При помощи этой самой вывихнутой психики он защитил себя так
надежно, что не подступишься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
не огненный дождь. Их час еще не пришел. Нет, еще не пришел.
Золт выбрал для материализации темное место между двумя далеко друг от друга
отстоящими фонарями. Место удачное: отсюда звучные вздохи ветра, который всегда
знаменует его появление, до библиотеки не долетят. Сквозь хлещущие потоки Золт
двинулся к дому.
Он чувствовал: Господь умножил его силы. Теперь любая цель для него достижима
и остановить его на пути к этой желанной цели не сможет никто и ничто.
x x x
- В шестьдесят шестом году родились близнецы, - рассказывал Фогарти, не
обращая внимания на шум дождя, который неожиданно забарабанил по стеклу. - И
тоже, как и Фрэнк, - без малейшего изъяна. Я даже приуныл. Даже не верится, из
четверых детей - трое совершенно нормальные. Ну хоть бы какой-нибудь диковинный
порок. На худой конец, заячья губа, деформированный череп, раздвоенное лицо,
сухорукость, вторая голова, что ли. Так нет!
Бобби взял жену за руку. Если бы не это прикосновение, он бы не выдержал.
Ему хотелось бежать отсюда куда глаза глядят. Хватит уже. Доктор своими
откровениями и так всю душу вымотал. Но как ни крути, а дослушать придется: надо
выяснить, как развивались события дальше. Кто знает, что из этой истории может
пригодиться в борьбе с Поллардами.
- Само собой, когда Розелль принесла мне чемодан с деньгами, я начал
догадываться, что отклонения имеются у всех четверых - если не физические, то
умственные. И вот семь лет назад Фрэнк убивает мать и - шасть ко мне, как будто
я обязан утирать ему сопли и прятать его от брата. Такого нарассказал, хоть уши
затыкай. Потом он то и дело наведывался сюда еще года два. Как призрак, который
приходит по мою душу. В конце концов он сообразил, что тут ему ничего не светит,
и пять лет не показывался. А нынче вечером опять принесла нелегкая.
Фрэнк заворочался в кресле. Голова его склонилась в другую сторону. И все же
он оставался таким же безучастным, как и при появлении Дакотов. Старик
утверждал, что Фрэнк материализуется сегодня уже не первый раз и иногда начинает
тараторить как заведенный. По его поведению за последний час в это трудно
поверить.
Джулия, которая сидела ближе к Фрэнку, нахмурилась, наклонилась к нему и
уставилась на его правый висок.
- Силы небесные!
Она произнесла эти два слова таким тоном, что Бобби проняло холодом, будто он
угодил в холодильник.
Он подвинулся к Джулии и, оттеснив ее, взглянул на висок Фрэнка. Взглянул и
тут же захотел отвести глаза. Но не мог.
Пока Фрэнк не сменил позу, голова его почти лежала на правом плече и правый
висок был не виден. Теперь же...
Скорее всего, вернувшись вместе с Бобби в агентство и против воли
отправившись в новое путешествие, Фрэнк вновь побывал в кратере, где
искусственные насекомые добывают красные алмазы. Там ему вдруг взбрело в голову
прихватить с собой пригоршню алмазов. При восстановлении он опять допустил
промах. Теперь вся правая сторона лица от виска до подбородка покрылась
бугорками. Кое-где из них выступали прочно вросшие в плоть сверкающие камешки.
А какие сокровища таятся в ткани головного мозга?
- Камешки я тоже видел, - сказал Фогарти. - Вы взгляните на правую ладонь.
Как ни отговаривала его Джулия, Бобби взял Фрэнка за руку, повернул ее вверх
ладонью и подтянул рукав пиджака. В мясистой части ниже большого пальца чернел
панцирь того самого таракана, который некогда прирос к туфле Бобби. Во всяком
случае, Бобби показалось, что это тот самый таракан. Тельце насекомого до
половины торчало наружу, мертвые глаза устремлены на указательный палец Фрэнка.
x x x
Золт обогнул дом. Возле одного окна примостилась черная кошка. Она обернулась
на Золта и снова приникла к стеклу.
Бесшумно взойдя на заднее крыльцо, Золт взялся за ручку двери. Заперто.
По руке Золта пробежал голубоватый свет. Ручка повернулась, Золт открыл дверь
и вошел в дом.
x x x
Джулия уже достаточно наслушалась и насмотрелась.
Оставаться рядом с Фрэнком было небезопасно. Джулия поднялась и подошла к
столу, на котором стоял ее стакан виски. Допить? Нет, не поможет. Силы ее на
исходе: еще не улеглась боль, вызванная смертью Томаса, так тут еще приходится
разбираться в леденящей душу истории Поллардов. Джулию тянуло выпить, но она
знала, что от этого станет еще хуже.
- Каким образом мы можем одолеть Золта? - спросила она старика.
- Никаким.
- Должно же быть какое-то средство.
- Увы.
- Обязательно должно.
- Почему?
- Потому что.., ну, просто нельзя допустить, чтобы он победил.
Фогарти улыбнулся.
- Почему нельзя?
- Господи ты боже мой, да потому, что он несет зло, а мы творим добро! Мы
вовсе не ангелы, и у нас есть свои грешки, но правда-то все равно за нами. Мы не
можем не победить, иначе все на свете гроша ломаного не стоит.
Фогарти подался вперед.
- Именно! Об этом я и толкую. Этот мир действительно гроша ломаного не стоит.
Мы не хорошие, не дурные - мы просто мясо. Никакой души у куска мяса нет, и ни в
какой "лучший мир" она не уходит. Кто поверит, что съеденный гамбургер попадет в
царство небесное?
Кровь бросилась в голову Джулии. Еще никто не возбуждал в ней такой
ненависти, как доктор Фогарти. Ее взбесил отвратительный цинизм старика, но если
бы только это! В его разглагольствованиях она с тревогой уловила отзвук
собственных слов, сказанных в мотеле, когда пришло известие о гибели Томаса:
мечты - вздор, они все равно не сбываются, и, даже если вытянешь счастливый
билет, от смерти не уйти. Но презирать жизнь только потому, что она неизбежно
кончается смертью... Да ведь это почти то же самое, что сравнивать человека с
куском мяса.
- Удовольствие и боль - вот и все, что дарит нам жизнь, - изрек Фогарти. - А
кто там прав, кто не прав, кто выиграл, кто проиграл - не суть важно.
- Как одолеть Золта? - гневно перебила Джулия. - В чем его слабость?
- Насколько я успел заметить, Золт неуязвим, - сказал Фогарти, не скрывая
злорадства. Джулия прикинула: раз его врачебная практика началась в начале
сороковых годов, значит, сейчас ему под восемьдесят, хотя выглядит он моложаво.
Он наверняка понимает, что жить ему осталось недолго, и молодая парочка,
явившаяся к нему в дом, уже одним своим видом действует ему на нервы. Если сюда
прибавить его циничное пренебрежение к жизни, то можно не сомневаться: гибель
Дакотов от руки Золта Полларда прольет ему бальзам на душу.
Бобби попытался возразить:
- А как же его вывихнутая психика? Чем не уязвимое место?
Фогарти покачал головой:
- Как бы не так. При помощи этой самой вывихнутой психики он защитил себя так
надежно, что не подступишься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114