Держа цепочку двумя пальцами, Джекки легонько покачивал ее, отчего хрусталик
на конце совершал круговые движения.
- Хорошо, Фрэнк. Вот ты расслабляешься, полностью расслабляешься. Ты слышишь
только мой голос, только мой, отвечаешь только на мои вопросы, только намой...
Когда Джекки убедился, что Фрэнк уже пребывает в глубоком трансе, он дал ему
последние указания, убрал хрусталик и велел закрыть глаза. Фрэнк повиновался.
- Как тебя зовут? - спросил Джекки.
- Фрэнк Поллард.
- Где ты живешь?
- Не знаю.
В телефонном разговоре Джулия уже сообщила Джекки, какие сведения они хотят
получить от клиента. Поэтому Джекки спросил:
- Ты жил когда-нибудь в Эль-Энканто-Хайтс? После некоторого колебания Фрэнк
ответил:
- Да.
Голос его звучал до жути безучастно, изможденное лицо покрывала смертельная
бледность. Он походил на вырытого из могилы покойника, которого оживили
колдовскими чарами, чтобы сделать посредником между живыми и обитателями того
света на спиритическом сеансе.
- Ты помнишь свой адрес в Эль-Энканто?
- Нет.
- Ты жил по адресу Пасифик-Хилл-роуд, дом 1458?
По лицу Фрэнка скользнула тень.
- Да... Это... Бобби узнал... Через компьютер.
- А сам ты помнишь этот дом?
- Нет.
Джекки поправил часы на запястье и обеими руками пригладил густые черные
волосы.
- Когда ты жил в Эль-Энканто, Фрэнк?
- Не знаю.
- Ты должен говорить правду. Обмануть меня или скрыть правду ты не сможешь. В
таком состоянии не получится. Когда ты жил в Эль-Энканто?
- Не знаю.
- Ты жил там один?
- Не знаю.
- Ты помнишь прошлую ночь в больнице?
- Да.
- Ты тогда.., исчез?
- Говорят.
- И куда ты перенесся?
- Я.., я боюсь.
- Чего?
- Я.., я не знаю. Думать не могу.
- Помнишь, как в прошлый четверг ты проснулся в машине в Лагуна-Бич?
- Да.
- В руках у тебя был черный песок.
- Да. - Фрэнк вытер ладони о брюки, словно на потных ладонях еще оставались
черные песчинки.
- Где ты его набрал?
- Не знаю.
- Не спеши. Подумай.
- Не знаю.
- Потом ты поселился в мотеле, верно? Помнишь, как в тот вечер ты проснулся
весь в крови?
- Помню. - Фрэнк содрогнулся.
- Откуда эта кровь?
- Не знаю, - убито проговорил Фрэнк.
- Это была кошачья кровь. Это ты знал?
- Нет, - сомкнутые веки Фрэнка задрожали, но глаза не открылись. - Просто
кошка? Правда?
- Вспомни, не видел ли ты в тот день какую-нибудь кошку? Помнишь?
- Нет.
Видно, если не применить радикальные средства, толку от расспросов не будет.
Шаг за шагом Джекки принялся воскрешать в памяти Фрэнка все более и более ранние
события - от прошлого вечера, когда Фрэнк ложился в больницу, до того четверга,
когда, очнувшись под утро в переулке Анахейма, он обнаружил, что ничего, кроме
своего имени, не помнит. Это событие было последним рубежом; сумей Фрэнк
двинуться вспять еще на несколько шагов - и, возможно, загадка его прошлого
будет раскрыта.
Джулия слегка подалась вперед и взглянула на Бобби, который сидел по другую
сторону от Джекки Джекса. Интересно, как ему нравится это зрелище. Крутящийся
хрусталик, всякие фокусы-покусы наверняка должны прийтись ему по вкусу - при
его-то мальчишеской тяге к приключениям. Небось так и сияет.
Ничуть не бывало. Бобби хмурился. Он крепко стиснул зубы, на скулах ходили
желваки. Джулия уже знала, какой удивительной новостью огорошил его сегодня
Дайсон Манфред, она и сама была поражена не меньше мужа и Клинта. Но не это его
сейчас тревожит. Может, он никак не оправится от встречи с жуками в кабинете
энтомолога? Или ему по-прежнему не дает покоя кошмар, который приснился на
прошлой неделе: "Идет беда, идет беда..."!
Джулия тогда не придала сну никакого значения. Но не поспешила ли она от него
отмахнуться? Что, если сон в руку? С тех пор как они связались с Фрэнком,
загадочные события следуют одно за другим. Долго ли поверить в видения,
предзнаменования, вещие сны?
"Идет беда, идет беда..." А Беда - это часом не мистер Синесветик? Между тем
Джекки расспрашивал Фрэнка о происшествии в переулке. Он подвел его к тому
самому мигу, когда Фрэнк пришел в чувство и растерянно озирался вокруг.
- Вернись немного назад, Фрэнк, всего на несколько секунд назад. Еще, еще.
Сквозь темноту в сознании, сквозь стену мрака...
С самого начала сеанса Фрэнк словно таял на глазах - точь-в-точь восковая
фигурка над пламенем. Таял и бледнел, хотя лицо его и так уже заливала
парафиновая бледность. Но, когда Джекки велел ему пробиться к свету памяти,
сиявшему по ту сторону темной преграды, Фрэнк выпрямился в кресле и вцепился в
подлокотники, да так, что виниловая обивка на них чуть не лопнула. Он будто бы
вновь вырос до прежних размеров, как Алиса в стране чудес, выпившая волшебный
эликсир.
- Где ты теперь оказался? - спросил Джекки. Опущенные веки Фрэнка опять
затрепетали. Он издал неясный сдавленный звук:
- Э...э...
- Где ты? - мягко, но настойчиво добивался Джекки.
- Светлячки, - выговорил Фрэнк дрожащим голосом. - Ветер и светлячки.
Он задышал часто-часто, будто никак не мог отдышаться.
- Что ты имеешь в виду, Фрэнк?
- Светлячки...
- Где ты, Фрэнк?
- Везде. Нигде.
- В Южной Калифорнии светлячки не водятся. Ты, наверно, где-то далеко
отсюда... Подумай. Оглядись. А теперь ответь: где ты?
- Нигде.
Джекки не отступал. Он снова попросил Фрэнка описать, что тот видит вокруг,
что за светлячки перед ним мелькают, но ответа не получил.
- Пусть он вернется еще немного назад, - предложил Бобби.
Джулия взглянула на магнитофон в руке Клинта. Катушки в пластмассовом окошке
вращались и вращались.
Джекки снова принялся понуждать Фрэнка погрузиться в прошлое. Звучный голос
мерно журчал, переливался, завораживал.
Вдруг Фрэнк выпалил:
- Зачем я здесь?
"Здесь" явно относилось не к агентству "Дакота и Дакота", а к какому-то
месту, куда он попал в своих гипнотических странствованиях.
- Зачем?
- Где ты, Фрэнк?
- Дома. Какого черта я сюда вернулся? С ума я, что ли, сошел? От этого дома
надо бежать без оглядки!
- Чей это дом, Фрэнк? - спросил Бобби. Фрэнк не ответил: ему было ведено
отвечать только на вопросы гипнотизера. Джекки задал тот же вопрос.
- Ее дом, ее, - выдохнул Фрэнк. - Уже семь лет, как она умерла, а дом все
равно ее. Тут все так и останется, как при ней. Эту чертовку отсюда так просто
не выживешь. Бороться с этой нечистью - пустое дело. Все равно что-нибудь да
останется. В комнате, где она жила, в вещах, которые она трогала.
- Кто она?
- Мать.
- Твоя мать? Как ее зовут?
- Розелль. Розелль Поллард.
- Ты в доме на Пасифик-Хилл-роуд?
- Да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114