– Мигель! – крикнул слуге. – Отнеси эту вещицу на кухню и отдай Марии.
– Что вы сделали? – возмутилась Алена. – Там были мои деньги.
Поль вернулся и сел рядом.
– Теперь мы можем свободно поговорить. Я отправляюсь за врата первого декабря.
– Что?.. – Она растерялась. – Но ведь зимой врата закрыты.
– Ты говоришь о той двери, через которую шляются все, кому не лень, и ваши промышленники вываливают груды мусора. Только я знаю тайную калиточку. Дикий мир ждет меня. Я ухожу. – Говоря это, он улыбался.
Алена подумала, что он ее разыгрывает.
– И только ты один знаешь про эти врата? – спросила она с сомнением.
– Только я.
– Так вот почему ты... я поняла... – Алена не стала продолжать и говорить про найденный билет из Нью-Йорка. – Эти вторые врата где-то здесь? Близко? Да? Поэтому ты и приехал сюда?
– Ответить тебе искренне или соврать?
– Конечно, соври! Нет, говори серьезно, но делай при этом вид, что врешь, – она рассмеялась, хмель действовал на нее все сильнее.
– Чудный рецепт. Я его запомню. Тогда слушай мое вранье, которое на самом деле – правда. Врата ближе, чем ты думаешь. Но не рядом. Нет. Либо стражи, либо твои друзья виндексы скоро их найдут. Я не дурак, понимаю, что они идут по моему следу и дышат в затылок. Но я успею проскочить первым – это все, что мне нужно. А кто встанет у входа – мне все равно. Я ничего не понимаю в политике Вечного мира и, как бы тщательно ни выбирал, кто лучше, все равно ошибусь.
– Виндексы лучше, – заверила Алена.
– Я же сказал: мне все равно, my angel. Меня интересует Дикий мир. Ты готова уйти со мной на ту сторону?
– Конечно!
– Ты не боишься? Мне кажется, ты не для Дикого мира. Можешь существовать только здесь, в милом, теплом, охраняемом доме, как оранжерейный цветок. А на той стороне – дикие леса, ночевки на голой земле, охота, кровь, стрельба, смерть. Тебе ничего этого не надо. И это замечательно. Мне нравятся подобные женщины.
– Я – сильная! – Она, разумеется, лгала.
Он засмеялся:
– Тебе это только кажется. Один может жить на той стороне, другой – погибает. А я бы умер здесь от тоски. Ты не хочешь, чтобы я умер подле тебя?
– Я люблю тебя! – выкрикнула она почти в отчаянии. Ну что ж, он добился своего. На миг ей показалось, что она его ненавидит.
– Вот как? А говорила, что любишь Виктора.
– Это жестоко...
– Что жестоко, my angel?
– Говорить о том, чего нет. Там все кончено. – Алена выговорила эти слова с неожиданной решимостью. – Я пойду с тобой!
Ей показалось в эту минуту, что он по-юношески смущен. Сексуальность и обаяние смешивались в нем с какой-то наивностью, и этим он привлекал еще больше.
Но при этом ее не оставляло ощущение, что она рядом с ним оказалась случайно. Будто он шел в одну сторону, а она в другую, они столкнулись на улице, на секунду очутились рядом, руки сами собой потянулись друг к другу, желание соединило губы, они приникли друг к другу, сознавая, что следующий шаг их разъединит.
Но одна ночь была в их распоряжении.

2
Каждое его прикосновение отзывалось в ее теле вспышкой восторга. Алене казалось – еще секунда, она не выдержит этого и умрет. Смерть. Умереть... Слова звучали в такт ударам сердца. Пока истома растекалась по телу, оно пульсировало в каждой клеточке тела. Смерть. Алена лежала неподвижно, пытаясь понять, что происходит с ней. Ничего подобного никогда прежде не было. Это походило на ожидание чего-то совершенно необычного. Бесподобного. Чего-то такого, что гораздо сильнее, чем секс. Невыносимое наслаждение. Смерть.
Дыхание Поля сделалось ровным. Заснул? Похоже. У герцога наверняка должно быть оружие. Где он его прячет? Под подушкой? Она протянула руку. Но пальцы лишь скользили по ткани – оружия не было. О Господи, что с ней?.. Она же не хочет... «Смерть! Я должна убить Поля!» – приказ уже отчетливо звучал в мозгу. Может быть, нож? Да, именно нож. Полоснуть по горлу спящего. Мысль об этом вызывала почти сексуальное наслаждение. Нож – она видела его на столике рядом с бутылкой. Отличный охотничий нож. Алена вскочила. Нож в самом деле лежал на столе.
Она вернулась к кровати, встала на колени рядом со спящим, примериваясь, как лучше нанести удар. Но лишь стала заносить руку, как Поль открыл глаза. Одна неуловимое движение, и оружие оказалось выбитым из ее пальцев, а сама она – распростертой на кровати с плотно прижатыми к телу руками. Поль нависал над ней и смотрел на нее, будто изучал.
– Я так и думал, – прошептал Поль и, наклонившись, поцеловал ее.
– Нет! – Алена вырывалась яростно, пыталась царапаться, драться, обнаружив бешеную, неведомую прежде силу.
Но герцог был куда сильнее.
– Б чем дело, my angel? Так ведь? Была бы возможность – перекусила бы горло?
Поль вновь овладел ее телом, но это вызывало не наслаждение, а боль, как будто он всадил ей нож в промежность.
– Пусти!
Но он и не думал подчиняться. Напротив, он держал ее крепко, так, что она и пошевелиться не могла. Каждое его движение было как удар ножа. Она корчилась от боли.
– Я убью тебя! Убью! Убью! – Алена захлебывалась криком.
Потом все поплыло перед глазами, навалилась тьма, а потом представилось, что она опять дома, сидит на веранде вместе с дедом. На улице лето, август, деревья ещё зеленые, но Алена знает, что скоро осень. Идет дождь, шумит вода в листве сада. Дед сумрачный, недовольный, сидит в шезлонге, листает бумажную книгу и что-то бормочет под нос.
– Что ты говоришь, деда? – спрашивает его Алена.
– Он теперь не вернется, – отвечает дед. – Теперь он точно навсегда застрянет в Диком мире. Ты этого хотела?
– Ты о чем? – Алену охватывает страх – такой страх бывает только во сне, страх, что вот-вот умрешь.
– Не о чем, а о ком. О Викторе. Твой Виктор не может теперь вернуться.
– Почему? – шепчет Алена.
– Ты не хочешь этого.
– Неправда! Я жду его! Я зову его каждый день назад!
– Если бы это было так, он бы вернулся.
– Я хочу! Я всей душой хочу! Он вернется! – выкрикнула Алена в отчаянии и очнулась.
Она лежала на кровати, руки и ноги были стянуты скотчем, на лбу – влажное полотенце. Поль сидел рядом и смотрел на нее.
– Поль... – Алена попыталась улыбнуться.
Ей казалось, что от тела ее осталась одна оболочка, и внутри ничего нет.
– Тебе все-таки подсадили жучка, – сказал герцог, – но я не смог не найти.
Он коснулся ее плеча.
– Ты вся горишь.
Он приподнял ее и поднес к ее губам квадратную бутылку.
– Это пош, ужасная гадость, но должен немного помочь.
Она сделала глоток, задохнулась, замотала головой. Но Поль заставил ее выпить все до дна.
– Это не отключит программу убийства, но руки и ноги перестанут тебя слушаться, – пообещал Поль. – Погоди немного, я сейчас вернусь, детка.
Он оделся и ушел. Куда? Зачем? Помогите! Кто-нибудь! Ей было плохо. Как будто она натолкнулась на непробиваемую стену и никак не могла теперь сквозь нее пройти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96