Интересно, сунется туда Хьюго или нет?
– Наверняка не сунется, – решила майор Бернхард. – Если картофельники не дураки (а они, скорее всего, не дураки), склады заминированы. Не зная дороги, туда лучше не ходить.
– Хьюго может заставить старосту показать дорогу.
– Не имеет смысла. Тот со злости может подорвать нового генерала вместе с собой. Не спорю, вероятность мала, но не равна нулю. К тому же крепостные в самой деревне припасов набрали столько, что едва ли смогут все увезти. Зачем им тащиться в хранилище? Они выждут пару недель и, когда картофельники заберут припасы со склада, явятся вновь.
Виктор покосился на свою спутницу. Какая логика! Ну надо же! Наверняка Валгалла поступала с ближайшими деревнями примерно так же, как теперь Хьюго давил картофельников. Возможно даже, не столь жестоко. Привычка притупляет даже жестокость. А для Хьюго и его людей грабеж был пока внове.
– Ли, ты можешь снять этого парня отсюда? Так, чтобы наверняка? – задавая этот вопрос, Виктор не испытывал ни страха, ни волнения, просто голос стал немного чужим.
– Могу. Но не советую этого делать. Его охранники тут же положат всех людей на площади.
– Ты уверена?
– Абсолютно. – Похоже, она в самом деле не сомневалась.
– Черт! Ну хорошо. Когда этот тип уйдет, спустимся в деревню.
– Зачем? – искренне удивилась воительница из Валгаллы. – Твоих друзей там уже не будет. Ты хотел послать весточку в крепость. А спасать картофельников от поборов – не твоя забота. Все еще хорошо кончилось: они даже ни одного дома не сожгли.
– Во-первых, мне надо поговорить со старостой, а во-вторых, там есть один человечек, который мне нужен. Я намерен взять его с собой.
– Кто это? Староста? Зачем он тебе? – попыталась предугадать его действия Ли.
– Деревенский сумасшедший.
– Как же я не догадалась! – Она рассмеялась. – Психа нам точно не хватало.
3
Виктор спустился к деревне вместе с майором Васильевым. Ли осталась охранять грузовые платформы.
Сделали небольшой крюк, вышли к деревне по дороге, чтобы никто не заметил, откуда явились новые гости. У въезда в деревню царила суета: мужики пытались навесить сорванные с петель ворота.
– Столб надо менять! Столб менять! – кричал белобрысый Вальдек с крыши стоящей в воротах грузовой фуры. – Они весь столб на хрен разнесли!
– Герметиком заделай, – советовал снизу староста, прикладывая к разбитой губе комок снега.
– Герметик не будет держать... Эй, глядите, это надо же! Герцог! Герцог вернулся! – заорал белобрысый и ткнул пальцем в сторону Виктора.
Староста неспешно повернулся, поглядел на гостя. Весьма недружелюбно, надо сказать.
– Если за оброком, то опоздали: крепостные нас уже обобрали подчистую.
– Нет, я грабежом не занимаюсь. Могу даже подкинуть вам пару ящиков консервов, – щедро предложил Ланьер.
– Они у тебя что, в портках спрятаны, эти ящики? – староста сплюнул в снег. – Шел бы ты отсюда, самозванец.
Ланьер сделал вид, что не заметил последнего слова.
– Консервы есть, это не обман. Недалеко отсюда.
Михал немного смягчился:
– Хреново без генерала, да? А Хьюго этот ваш просто спятил, как только власть получил.
– Он всегда был мерзавцем, – заверил Виктор. – Только генерал его на цепи держал, как пса для охраны, а теперь он с цепи сорвался, кусает кого ни попадя.
– Что ж ты его не остановил, герцог? – насмешливо спросил Михал. – Говорят, ты самый крутой в Диком мире.
– У меня слишком мало людей.
– Людей у него мало! – передразнил староста. – Как же! Разве в этом дело? Не в людях дело – в тебе. Не герцог ты – это я сразу понял. Не он. Похож, но другой, не здешний. Ты не дикий. За версту видно: из-за врат пришел. От тебя еще той, тихой жизнью пахнет. – Староста потянул носом воздух, как будто в садом деле принюхивался. – Но теперь меньше, куда меньше. Теперь от тебя воняет, как от мара.
– Чего ты с этим мужиком лясы точишь?! – возмутился майор Васильев. – Не нужны ему наши консервы – так пошли отсюда. Чего время терять? Мы найдем, кому консервы продать.
– Ну, во-первых, уже смеркается. Я бы на вашем месте переночевал в деревне, – предложил староста, живо сообразив, что щедрый дар может уплыть. – Хьюго не вернется – ему бы в крепость успеть до ночи. А во-вторых... Ведь тебе, парень, что-то от меня нужно, так? Просто так ты бы не стал мне консервы сулить.
– Не что-то, а кто-то. Мне нужен ваш сумасшедший. Иван Данилович. Тот, что твердит, будто нет Вечного мира, а есть только наш, Дикий.
– Что? Зачем вам понадобился Ванюшка? – насторожился Михал.
– Для одного дела.
– Пять ящиков мясных консервов, – тут же решил внести определенность глава Картофельной деревни.
– Он совсем оборзел! – возмутился майор. – Пошли отсюда...
– Три, – сказал Виктор.
– Четыре, – довольно быстро сбавил цену староста.
– Три. Или я ухожу. Потому как ночевать в деревне не буду. Некогда. До ночи надо успеть сделать еще многое.
Ворота навесить не удалось. Под крики и ругань они снова грохнулись на дорогу, увлекая за собой сломанный столб.
– Бросьте это дерьмо! – выругался староста. – Потом повернулся к Ланьеру. – Хорошо, я согласен. Три ящика. И парень идет с вами добровольно. Уговорите – пусть топает. Откажется – остается с нами, – уточнил староста.
4
Сумасшедший собирал на деревенской площади рассыпанную картошку. Сидел посреди площади на корточках и складывал рассыпанные клубни в мешок. Вокруг метались люди, бегали, что-то тащили, обнимались, плакали, проклинали. Мужики забивали фанерой разбитые окна в домах, пытались навесить сорванные двери или хотя бы подпереть их, мальчишки и девчонки носили дрова – срочно заново топить выстуженные оравой пришлых дома. А человек с мешком, собирающий картошку, оставался неподвижной точкой на фоне царящего хаоса.
– Иван Данилович, помнишь меня? – спросил Виктор, присаживаясь на корточки рядом с ним.
– А чего тебя помнить? Что ты, девчонка моя? Или мамаша? – отвечал тот, не поднимая головы.
– Ты говорил, что можешь показать нам Манхеттен.
– Говорил. Ну и что? – Иван Данилович перестал собирать картошку и принялся дышать на замерзшие пальцы. На носу повисла мутная капля, глаза слезились. Небритый подбородок уткнулся в обмерзший шарф.
– Так я ради этого вернулся. – Голос Виктора сделался мягок, задушевен. Как будто он не в Диком мире находился, а в «Дельта-ньюз» вел программу. Он не просто уговаривал – очаровывал. После удачной передачи в портал сотнями сыпались послания от влюбленных дам с предложениями о встрече. – Покажешь мне Манхеттен?
– Нетушки.
– Почему это? Ты же обещал.
Иван Данилович поднял еще одну картофелину, принялся стирать с нее снег рукавом.
– Потому что сейчас зима. А до Манхеттена только летом доплыть можно.
– Так лето скоро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
– Наверняка не сунется, – решила майор Бернхард. – Если картофельники не дураки (а они, скорее всего, не дураки), склады заминированы. Не зная дороги, туда лучше не ходить.
– Хьюго может заставить старосту показать дорогу.
– Не имеет смысла. Тот со злости может подорвать нового генерала вместе с собой. Не спорю, вероятность мала, но не равна нулю. К тому же крепостные в самой деревне припасов набрали столько, что едва ли смогут все увезти. Зачем им тащиться в хранилище? Они выждут пару недель и, когда картофельники заберут припасы со склада, явятся вновь.
Виктор покосился на свою спутницу. Какая логика! Ну надо же! Наверняка Валгалла поступала с ближайшими деревнями примерно так же, как теперь Хьюго давил картофельников. Возможно даже, не столь жестоко. Привычка притупляет даже жестокость. А для Хьюго и его людей грабеж был пока внове.
– Ли, ты можешь снять этого парня отсюда? Так, чтобы наверняка? – задавая этот вопрос, Виктор не испытывал ни страха, ни волнения, просто голос стал немного чужим.
– Могу. Но не советую этого делать. Его охранники тут же положат всех людей на площади.
– Ты уверена?
– Абсолютно. – Похоже, она в самом деле не сомневалась.
– Черт! Ну хорошо. Когда этот тип уйдет, спустимся в деревню.
– Зачем? – искренне удивилась воительница из Валгаллы. – Твоих друзей там уже не будет. Ты хотел послать весточку в крепость. А спасать картофельников от поборов – не твоя забота. Все еще хорошо кончилось: они даже ни одного дома не сожгли.
– Во-первых, мне надо поговорить со старостой, а во-вторых, там есть один человечек, который мне нужен. Я намерен взять его с собой.
– Кто это? Староста? Зачем он тебе? – попыталась предугадать его действия Ли.
– Деревенский сумасшедший.
– Как же я не догадалась! – Она рассмеялась. – Психа нам точно не хватало.
3
Виктор спустился к деревне вместе с майором Васильевым. Ли осталась охранять грузовые платформы.
Сделали небольшой крюк, вышли к деревне по дороге, чтобы никто не заметил, откуда явились новые гости. У въезда в деревню царила суета: мужики пытались навесить сорванные с петель ворота.
– Столб надо менять! Столб менять! – кричал белобрысый Вальдек с крыши стоящей в воротах грузовой фуры. – Они весь столб на хрен разнесли!
– Герметиком заделай, – советовал снизу староста, прикладывая к разбитой губе комок снега.
– Герметик не будет держать... Эй, глядите, это надо же! Герцог! Герцог вернулся! – заорал белобрысый и ткнул пальцем в сторону Виктора.
Староста неспешно повернулся, поглядел на гостя. Весьма недружелюбно, надо сказать.
– Если за оброком, то опоздали: крепостные нас уже обобрали подчистую.
– Нет, я грабежом не занимаюсь. Могу даже подкинуть вам пару ящиков консервов, – щедро предложил Ланьер.
– Они у тебя что, в портках спрятаны, эти ящики? – староста сплюнул в снег. – Шел бы ты отсюда, самозванец.
Ланьер сделал вид, что не заметил последнего слова.
– Консервы есть, это не обман. Недалеко отсюда.
Михал немного смягчился:
– Хреново без генерала, да? А Хьюго этот ваш просто спятил, как только власть получил.
– Он всегда был мерзавцем, – заверил Виктор. – Только генерал его на цепи держал, как пса для охраны, а теперь он с цепи сорвался, кусает кого ни попадя.
– Что ж ты его не остановил, герцог? – насмешливо спросил Михал. – Говорят, ты самый крутой в Диком мире.
– У меня слишком мало людей.
– Людей у него мало! – передразнил староста. – Как же! Разве в этом дело? Не в людях дело – в тебе. Не герцог ты – это я сразу понял. Не он. Похож, но другой, не здешний. Ты не дикий. За версту видно: из-за врат пришел. От тебя еще той, тихой жизнью пахнет. – Староста потянул носом воздух, как будто в садом деле принюхивался. – Но теперь меньше, куда меньше. Теперь от тебя воняет, как от мара.
– Чего ты с этим мужиком лясы точишь?! – возмутился майор Васильев. – Не нужны ему наши консервы – так пошли отсюда. Чего время терять? Мы найдем, кому консервы продать.
– Ну, во-первых, уже смеркается. Я бы на вашем месте переночевал в деревне, – предложил староста, живо сообразив, что щедрый дар может уплыть. – Хьюго не вернется – ему бы в крепость успеть до ночи. А во-вторых... Ведь тебе, парень, что-то от меня нужно, так? Просто так ты бы не стал мне консервы сулить.
– Не что-то, а кто-то. Мне нужен ваш сумасшедший. Иван Данилович. Тот, что твердит, будто нет Вечного мира, а есть только наш, Дикий.
– Что? Зачем вам понадобился Ванюшка? – насторожился Михал.
– Для одного дела.
– Пять ящиков мясных консервов, – тут же решил внести определенность глава Картофельной деревни.
– Он совсем оборзел! – возмутился майор. – Пошли отсюда...
– Три, – сказал Виктор.
– Четыре, – довольно быстро сбавил цену староста.
– Три. Или я ухожу. Потому как ночевать в деревне не буду. Некогда. До ночи надо успеть сделать еще многое.
Ворота навесить не удалось. Под крики и ругань они снова грохнулись на дорогу, увлекая за собой сломанный столб.
– Бросьте это дерьмо! – выругался староста. – Потом повернулся к Ланьеру. – Хорошо, я согласен. Три ящика. И парень идет с вами добровольно. Уговорите – пусть топает. Откажется – остается с нами, – уточнил староста.
4
Сумасшедший собирал на деревенской площади рассыпанную картошку. Сидел посреди площади на корточках и складывал рассыпанные клубни в мешок. Вокруг метались люди, бегали, что-то тащили, обнимались, плакали, проклинали. Мужики забивали фанерой разбитые окна в домах, пытались навесить сорванные двери или хотя бы подпереть их, мальчишки и девчонки носили дрова – срочно заново топить выстуженные оравой пришлых дома. А человек с мешком, собирающий картошку, оставался неподвижной точкой на фоне царящего хаоса.
– Иван Данилович, помнишь меня? – спросил Виктор, присаживаясь на корточки рядом с ним.
– А чего тебя помнить? Что ты, девчонка моя? Или мамаша? – отвечал тот, не поднимая головы.
– Ты говорил, что можешь показать нам Манхеттен.
– Говорил. Ну и что? – Иван Данилович перестал собирать картошку и принялся дышать на замерзшие пальцы. На носу повисла мутная капля, глаза слезились. Небритый подбородок уткнулся в обмерзший шарф.
– Так я ради этого вернулся. – Голос Виктора сделался мягок, задушевен. Как будто он не в Диком мире находился, а в «Дельта-ньюз» вел программу. Он не просто уговаривал – очаровывал. После удачной передачи в портал сотнями сыпались послания от влюбленных дам с предложениями о встрече. – Покажешь мне Манхеттен?
– Нетушки.
– Почему это? Ты же обещал.
Иван Данилович поднял еще одну картофелину, принялся стирать с нее снег рукавом.
– Потому что сейчас зима. А до Манхеттена только летом доплыть можно.
– Так лето скоро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96