– Поль сделал паузу. – Я нашел вторые врата.
Бурлаков не вскочил, не закричал от изумления. Он так и остался сидеть, вертя стопку в руках. Внешне он остался совершенно спокоен.
– Давно ходят по Дикому миру слухи, что вторые врата существуют... Так это не выдумка? Они в самом деле есть?
– В зоне Недоступности вторая зона перехода. Сюда, к нам, проход открыт зимой, а на ту сторону, надо полагать, можно попасть летом.
– Как ты это обнаружил?
– Случайно. Обследовал Недоступные горы в декабре и вдруг увидел яхту. Она появилась буквально ниоткуда, расколола еще непрочный лед и встала. На палубе метались загорелые люди в майках и шортах. Трое мужчин и женщина. Они были в ужасе, ничего не понимали. Я дошел до них по льду. Лишь после того, как яхтсмены вылакали весь мой коньяк из фляги, мне удалось им что-то втолковать. Дикий мир? Но как они здесь очутились? Еще полчаса назад они плыли по теплым водам Саргассова моря. Я попытался завести заглохший мотор, но толку от этого не было никакого – ледокол из легкой яхты получился никудышный. Вскоре кораблик окончательно вмерз в воды озера. Я оставил незадачливым путешественникам почти все свои вещи и припасы, обустроил, как мог, а сам поспешил в замок, чтобы организовать спасательную экспедицию. Но когда я вернулся, на яхте уже никого не было. Мои путешественники ушли! Я кинулся по следу этих дурачков и... Знаешь, куда меня привели следы?
– Попытаюсь угадать? К зоне мортала?
– Именно.
– Они вошли в мортал?
– Нет. Не успели. Попали в снежный буран и все погибли.
– Всего лишь временная отсрочка. Рано или поздно кто-то придет с той стороны. Кто-то обнаружит, что люди пропадают в определенной точке пространства.
– С той стороны приходят каждую зиму. Но в Недоступных горах никто не выживает без посторонней помощи. Исчезновения в Вечном мире никого не удивят. Потому что на той стороне зона перехода... угадай с трех раз где?
Бурлаков улыбнулся:
– В Бермудском треугольнике?
– Как ты догадался? А впрочем... я же подсказал тебе, учитель! Замечательно! Ты не разучился разгадывать загадки. Ну, теперь ты понял, что все пропажи спишут на давнюю аномалию.
– Почему бы нам не сообщить наблюдателям, что существуют вторые врата? Чтобы их взяли под контроль?
– Отдать стражам всю власть? – возмутился Поль. – Как же! Я похож на идиота? Я сам собираюсь их контролировать. На ту сторону можно беспрепятственно провезти золото и камни. А с той стороны – любое оружие.
– Теперь понимаю: ты хочешь стать заурядным контрабандистом.
– Золото, пушки – все это не самоцель. Я хочу одним ударом уничтожить Валгаллу. И для этого мне нужно оружие, которое можно провезти только через те, вторые врата.
– О Господи, Поль! Для тебя это стало идеей фикс. Послушай, не могу сказать, что комфортно, но вполне сносно уже много лет мы сосуществуем с ними. Мне не нравится то, что они делают, но у них свои задачи, у нас – свои.
– О, да! У нас разные задачи! – издевательским тоном передразнил герцог. – Мы спасаем людей, они наращивают военную мощь. Хочу напомнить тебе, что просто так, ради одной платонической любви к оружию, это не делается.
– Тебя не поймут, Поль!
– Кто не поймет?
– Вечный мир.
– А мне это и не нужно. Я провезу через вторые врата «Немезиду» и уничтожу Валгаллу. Простой и изящный план.
– С помощью «Немы» уничтожишь Валгаллу? – удивился Бурлаков. – Как ты это сделаешь? У них там что, внутри ядерный реактор?
– Механизма тебе лучше не знать.
– Ну хорошо, – Бурлаков уже понял, что спорить бесполезно, и возражал скорее по инерции. – Их место тут же займут другие.
– Мы займем, потому что будем сильнее, особенно если сохраним контроль над вратами. Этот мир не создан для альтруистов. Крепость – это исключение, а не правило. Этот мир порожден агрессией и злобой. Ты живешь вопреки его законам.
– А ты, как я вижу, давно приобрел волчью хватку. – Бурлаков сокрушенно покачал головой. – Посмотри, как ты говоришь. В твоем голосе звучит ненависть.
– Это страх. Мой голос звенит от страха. Мне страшно! Страшно! За себя, за мою жену и ребенка, за мой замок. И за твою крепость – тоже. Они уничтожат все. Они не позволят нам существовать. Не потому что они такие злые, такие звери, а потому что такова их особенность. А теперь ответь: будешь мне помогать?
– Ты серьезно решил осуществить то, что задумал?
– Конечно. Нынешняя война – это война превентивных ударов. Кто первый ударил – тот и выиграл. Проигравшим остается лишь возможность огрызаться, и то не всегда. Первый вопрос: кто твой враг? Нынешний и, главное, – потенциальный? Вопрос второй: есть у тебя силы нанести этот удар? А если нет сейчас, сможешь ли ты нанести удар в будущем? И еще: можно ли откладывать этот удар слишком долго? Вдруг уже через год или два ты окажешься слабее и не сможешь ничего поделать? Вопрос номер три: способен ли ты вместо обычной войны уничтожить врага экономически. Если да, то не грозит ли он тебе «партизанскими методами борьбы» – прежде всего демографическим превосходством? И если грозит, – можешь ли ты его нейтрализовать?
– Ну что ж, задави Валгаллу экономически, – предложил Бурлаков.
– Я весьма слаб в экономике, даже в такой средневековой, как наша. Проще нанести один удар из «Немезиды».
– Не дрогнув, уничтожишь этих людей?
– Почему бы и нет? Они сами выбрали войну.
– Как и ты, – напомнил Бурлаков.
– Как и я, – задумчиво повторил Поль. – Значит, они, как и я, готовы умереть. Я всего лишь предоставлю им эту возможность.
– Это – демагогия.
– Все политики – демагоги. Вопрос лишь в том, насколько умело можно замаскировать истинные цели. Лидер играет с толпой. Он никогда не называет истинные цели. Но толпа их угадывает. И дает согласие на воплощение. Но я согласен поболтать, чтобы пролилось меньше крови. Я ведь ездил в Валгаллу подписывать договор. Еще тогда предложил им: ребята, вылезайте из своей норы и возвращайтесь за врата или оставайтесь в деревнях, кому как нравится. Не угрожал им, а предлагал: «Вы покидаете Валгаллу, я – замок». Император рассмеялся мне в лицо. Ну что ж, пусть теперь улыбнется «Немезиде».
– Ты прикинул, сколько человек погибнет?
– Сгинет Валгалла. Муравейник, из которого никто никогда не уходит. Попавший туда фактически умирает. Они выходят лишь для того, чтобы поучаствовать в новых сражениях. То есть ради того, чтобы убивать. Для меня это царство мертвых, ведущее вечную войну. И гибель Валгаллы – не более чем сжигание трупов. Крематорий, в котором одномоментно включили все печи.
– Поль, ты убил тех людей, что прошли врата?
Ланьер покачал головой:
– Не делай из меня чудовище, Григорий Иванович. Они сами погибли. По глупости. Зачем мне их убивать?
– Чтобы сохранить монополию на врата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Бурлаков не вскочил, не закричал от изумления. Он так и остался сидеть, вертя стопку в руках. Внешне он остался совершенно спокоен.
– Давно ходят по Дикому миру слухи, что вторые врата существуют... Так это не выдумка? Они в самом деле есть?
– В зоне Недоступности вторая зона перехода. Сюда, к нам, проход открыт зимой, а на ту сторону, надо полагать, можно попасть летом.
– Как ты это обнаружил?
– Случайно. Обследовал Недоступные горы в декабре и вдруг увидел яхту. Она появилась буквально ниоткуда, расколола еще непрочный лед и встала. На палубе метались загорелые люди в майках и шортах. Трое мужчин и женщина. Они были в ужасе, ничего не понимали. Я дошел до них по льду. Лишь после того, как яхтсмены вылакали весь мой коньяк из фляги, мне удалось им что-то втолковать. Дикий мир? Но как они здесь очутились? Еще полчаса назад они плыли по теплым водам Саргассова моря. Я попытался завести заглохший мотор, но толку от этого не было никакого – ледокол из легкой яхты получился никудышный. Вскоре кораблик окончательно вмерз в воды озера. Я оставил незадачливым путешественникам почти все свои вещи и припасы, обустроил, как мог, а сам поспешил в замок, чтобы организовать спасательную экспедицию. Но когда я вернулся, на яхте уже никого не было. Мои путешественники ушли! Я кинулся по следу этих дурачков и... Знаешь, куда меня привели следы?
– Попытаюсь угадать? К зоне мортала?
– Именно.
– Они вошли в мортал?
– Нет. Не успели. Попали в снежный буран и все погибли.
– Всего лишь временная отсрочка. Рано или поздно кто-то придет с той стороны. Кто-то обнаружит, что люди пропадают в определенной точке пространства.
– С той стороны приходят каждую зиму. Но в Недоступных горах никто не выживает без посторонней помощи. Исчезновения в Вечном мире никого не удивят. Потому что на той стороне зона перехода... угадай с трех раз где?
Бурлаков улыбнулся:
– В Бермудском треугольнике?
– Как ты догадался? А впрочем... я же подсказал тебе, учитель! Замечательно! Ты не разучился разгадывать загадки. Ну, теперь ты понял, что все пропажи спишут на давнюю аномалию.
– Почему бы нам не сообщить наблюдателям, что существуют вторые врата? Чтобы их взяли под контроль?
– Отдать стражам всю власть? – возмутился Поль. – Как же! Я похож на идиота? Я сам собираюсь их контролировать. На ту сторону можно беспрепятственно провезти золото и камни. А с той стороны – любое оружие.
– Теперь понимаю: ты хочешь стать заурядным контрабандистом.
– Золото, пушки – все это не самоцель. Я хочу одним ударом уничтожить Валгаллу. И для этого мне нужно оружие, которое можно провезти только через те, вторые врата.
– О Господи, Поль! Для тебя это стало идеей фикс. Послушай, не могу сказать, что комфортно, но вполне сносно уже много лет мы сосуществуем с ними. Мне не нравится то, что они делают, но у них свои задачи, у нас – свои.
– О, да! У нас разные задачи! – издевательским тоном передразнил герцог. – Мы спасаем людей, они наращивают военную мощь. Хочу напомнить тебе, что просто так, ради одной платонической любви к оружию, это не делается.
– Тебя не поймут, Поль!
– Кто не поймет?
– Вечный мир.
– А мне это и не нужно. Я провезу через вторые врата «Немезиду» и уничтожу Валгаллу. Простой и изящный план.
– С помощью «Немы» уничтожишь Валгаллу? – удивился Бурлаков. – Как ты это сделаешь? У них там что, внутри ядерный реактор?
– Механизма тебе лучше не знать.
– Ну хорошо, – Бурлаков уже понял, что спорить бесполезно, и возражал скорее по инерции. – Их место тут же займут другие.
– Мы займем, потому что будем сильнее, особенно если сохраним контроль над вратами. Этот мир не создан для альтруистов. Крепость – это исключение, а не правило. Этот мир порожден агрессией и злобой. Ты живешь вопреки его законам.
– А ты, как я вижу, давно приобрел волчью хватку. – Бурлаков сокрушенно покачал головой. – Посмотри, как ты говоришь. В твоем голосе звучит ненависть.
– Это страх. Мой голос звенит от страха. Мне страшно! Страшно! За себя, за мою жену и ребенка, за мой замок. И за твою крепость – тоже. Они уничтожат все. Они не позволят нам существовать. Не потому что они такие злые, такие звери, а потому что такова их особенность. А теперь ответь: будешь мне помогать?
– Ты серьезно решил осуществить то, что задумал?
– Конечно. Нынешняя война – это война превентивных ударов. Кто первый ударил – тот и выиграл. Проигравшим остается лишь возможность огрызаться, и то не всегда. Первый вопрос: кто твой враг? Нынешний и, главное, – потенциальный? Вопрос второй: есть у тебя силы нанести этот удар? А если нет сейчас, сможешь ли ты нанести удар в будущем? И еще: можно ли откладывать этот удар слишком долго? Вдруг уже через год или два ты окажешься слабее и не сможешь ничего поделать? Вопрос номер три: способен ли ты вместо обычной войны уничтожить врага экономически. Если да, то не грозит ли он тебе «партизанскими методами борьбы» – прежде всего демографическим превосходством? И если грозит, – можешь ли ты его нейтрализовать?
– Ну что ж, задави Валгаллу экономически, – предложил Бурлаков.
– Я весьма слаб в экономике, даже в такой средневековой, как наша. Проще нанести один удар из «Немезиды».
– Не дрогнув, уничтожишь этих людей?
– Почему бы и нет? Они сами выбрали войну.
– Как и ты, – напомнил Бурлаков.
– Как и я, – задумчиво повторил Поль. – Значит, они, как и я, готовы умереть. Я всего лишь предоставлю им эту возможность.
– Это – демагогия.
– Все политики – демагоги. Вопрос лишь в том, насколько умело можно замаскировать истинные цели. Лидер играет с толпой. Он никогда не называет истинные цели. Но толпа их угадывает. И дает согласие на воплощение. Но я согласен поболтать, чтобы пролилось меньше крови. Я ведь ездил в Валгаллу подписывать договор. Еще тогда предложил им: ребята, вылезайте из своей норы и возвращайтесь за врата или оставайтесь в деревнях, кому как нравится. Не угрожал им, а предлагал: «Вы покидаете Валгаллу, я – замок». Император рассмеялся мне в лицо. Ну что ж, пусть теперь улыбнется «Немезиде».
– Ты прикинул, сколько человек погибнет?
– Сгинет Валгалла. Муравейник, из которого никто никогда не уходит. Попавший туда фактически умирает. Они выходят лишь для того, чтобы поучаствовать в новых сражениях. То есть ради того, чтобы убивать. Для меня это царство мертвых, ведущее вечную войну. И гибель Валгаллы – не более чем сжигание трупов. Крематорий, в котором одномоментно включили все печи.
– Поль, ты убил тех людей, что прошли врата?
Ланьер покачал головой:
– Не делай из меня чудовище, Григорий Иванович. Они сами погибли. По глупости. Зачем мне их убивать?
– Чтобы сохранить монополию на врата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96