– Ты хорошо связала этого типа?
– До страшного суда не развяжется. Давай, спи! – Она повернулась на бок и заснула сном младенца.

4
Утром незваные гости ослабили веревки на руках пленников, освободили Дану, подперли дверь в теплую комнату дрыном и ушли. Двигались на снегоступах, найденных в кладовке Гришани, в снег больше не проваливались. Ли прокладывала дорогу, то и дело сверяясь с бумажной картой. Виктору она сейчас напоминала рысь, вышедшую на охоту. Поблескивал отливавший сталью валгалльский комбез. За поясом – игломет Гришани, за плечами – охотничье ружье. Отыскали два ружья, двенадцатый калибр оставили Гришке – а то пропадет со своими бабами зимой, шестнадцатый взяли с собой. Ружье для Гришани спрятали в сенях; саму двустволку в одном месте, патроны – в другом, чтоб не сразу нашел и не кидался в погоню. Снегоступы (ещё оставались у Гришани три пары) изломали. Ничего, сварганит новые к вечеру.
Виктор шагал вторым. Он нес вещмешок, сверху были приторочены палатка, связка термопатронов и спальники. Замыкала их маленькую группу Дана. Выяснилось, что она неплохо ходит по снегу, а своим спасителям старается всячески угодить. От ее приторной услужливости Виктору то и дело становилось неловко.
Перед выходом перекусили холодной крольчатиной (небольшой кусок прихватили с собой вместе с шестью пакетами сухарей). Нашлись самогон, сушеная клюква, вяленая рыба – и этого набрали впрок.
– Мы действуем как мары, – заметил Ланьер.
– Это компенсация за неучтивое поведение, – отвечала майор Бернхард. – Был бы примерным хозяином, расплатились бы сигаретами.
День выдался с небольшим морозцем, солнечный и безветренный. Путешествовать – одно удовольствие. Теперь шагали весело, Ли даже что-то мурлыкала себе под нос. Неожиданно она рванула ружье и выстрелила, не целясь, от бедра. Виктор помчался к ней. Ли стояла неподвижно. Весь ее роскошный комбинезон был заляпан ошметками белого меха, крови, клочками мяса и кишок.
– И кто это был? – поинтересовался Виктор.
– Заяц-беляк. Здоровущий. – Ли стерла с лица кровь и ошметки заячьего дерьма. – Видимо, он прятался здесь в кустах. Мы подошли, спугнули, он рванул из-под снега торпедой.
– Мы – варвары. Причем неумелые, испорченные цивилизацией, – резюмировал Виктор.
– Однажды Луис почти так же выстрелил пленнику в голову. Я и еще двое стояли рядом. Все четверо потом были в ошметках мозгов.
Они двинулись дальше. Виктор прикидывал, успеют они к вечеру дойти до подножия гор или нет?
«Дойдем», – решил уверенно.
И тут Дана громко ойкнула. Виктор оглянулся. Рыженькая, опрокинувшись, барахталась в снегу.
– Сюда! Помогите! – Она по-детски тянула к нему руки.
– Хватит валяться! – крикнула Ли, уходя вперед. Даже не оглянулась.
– Я ногу подвернула, – заскулила Дана. – Миленькие, хорошенькие, помогите!
«Ни за что не брошу, не хочу оскотиниться!» – Виктор развернулся и зашагал к ней.
Дана лежала неподвижно в снегу, только руки тянула вперед. Смотрела на Виктора полными слез глазами.
– Встать можешь?
– Не знаю, – несчастная женщина всхлипнула, – Помогите...
Он наклонился, хотел поднять ее. Но вместе с ним наклонился над лежащей призрак ролевика в белом и предостерегающе вытянул руку На ярком солнце призрак лишь мелькнул и пропал. Но Виктор уже сообразил: опасность. И не под мышки ухватил Дану, а за руки схватил, за тонкие запястья. В правой у нее был пистолетик. Совсем небольшой, вроде как игрушка. Виктор отвел ее руку, но недостаточно быстро. Пистолетик плюнул огнем в лицо. Скулу обожгло. Боль проникла внутрь – будто он проглотил огненный комок. Ланьер отшатнулся – и отлетел метров на пять. Но рук не разжал и потому утащил за собой Дану. Упал неудачно: он снизу, она на нем, и вновь пытается нажать на спусковой крючок.
Выстрел был негромким. Но Ли тут же сообразила, что к чему, и повернула назад. На счастье, Виктор, хоть и оглушенный выстрелом, пальцы не разжал. Дана нажала на спуск еще раз, но только прострелила Виктору рукав куртки.
Тут Ли наконец добралась до них. Залитые кровью, они барахтались в снегу. Майор Бернхард ухватила руку Даны, стряхнула уже слабеющую кисть Ланьера и саданула предплечье девчонки о колено. Хрустнула, ломаясь, кость. Дана заголосила.
– Молчать! – Ли прицелилась Дане в лоб из ее же опасной игрушки. – Или пристрелю. – Потом скосила глаза на Ланьера: – Ты как?
Тот сидел на снегу и трогал пальцами скулу, пытаясь определить, насколько серьезна рана.
– Вроде живой.
– Приложи! – Ли швырнула ему индпакет. – Сейчас перевяжу.
Потом вновь повернулась к Дане:
– Вставай, шалашовка.
Та поднялась, заскулила. Сломанная рука висела плетью.
– Ты чего? Грибов вчера объелась?
– Это вам за Гришу, – пробормотала Дана, глядя исподлобья на своих несостоявшихся друзей.
– Замечательно! – фыркнул Ланьер и тут же скривился – боль отозвалась в скуле. – Он же твоего ребенка утопил!
– Марточка все равно умерла бы. Не выжить ей было. А так сразу... не мучалась. Зато я жива, и Гриша жив!
– Ну, так ползи к своему Гришане! – прошипела Ли. – нет, стой! Стой! – крикнула она повелительно, видя, что Дана поворачивает назад. – Снегоступы снимай. Нам запасная пара пригодится. И мешок скидывай. Вот так. А теперь топай.
– Она не дойдет, вымотается, – заметил Ланьер. – посмотри на нее, кожа до кости.
– Ничего. Захочет, чтобы Гришаня ее по скуле сегодня вечерком съездил, – доползет. Быстрее! – прикрикнула майор Бернхард на Дану. – А то пристрелю.
Та заторопилась, пошла, увязая по колено в снегу, потом провалилась по пояс.
– Отдай ей снегоступы, – сказал Ланьер. – А то девчонка загнется.
– Ты у нас добрый?
– Не хочу, чтобы мне стал являться еще один призрак.
– Да ну! Неужели те, кого ты прикончил, тоже приходят?
– Однажды мальчишка-мар, которого я застрелил, являлся.
– Зачем?
– Об опасности предупреждал.
– И ты поверил? Что он своему убийце помогать станет? Это была ловушка.
– Нет, он мне помог. Призраки приходит не по своей воле – я уверен. Так что не злобствуй.
– Жалость – наш враг, она приводит к беде, – предупредила Ли.
– Я знаю.
Ли догнала Дану, швырнула ей снегоступы.
– Топай отсюда, и побыстрее.
Потом вернулась, распотрошила индпакет, приложила стерильную салфетку к скуле Виктора, заклеила пластырем.
– Всего лишь ссадина, а ты раскис. Надеюсь, заживет быстро. Если не воспалится, – последовало уточнение.
Они двинулись дальше. Виктор несколько раз оглядывался. Ему почему-то казалось, что Дана должна передумать и идти за ними, просить, умолять, ссылаться на мгновенное помутнение. Но Дана, судя по всему» отправилась к своему господину.
– Она не вернется, – сказала Ли. – Если у раба не хватает сил восстать, если ему некуда бежать, а жизнь невыносима, раб начинает любить своего хозяина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96