До этого он был глубоко убежден во власти Эглинтона над тайными силами, но теперь
должен был согласиться, что Эглинтон пускал в ход именно те проделки, с которыми он только что
познакомился. Не замечал он этого раньше исключительно благодаря ошибкам наблюдения. После
небольшой практики в роли медиума, Девэй посвятил в свою тайну Годжсона и совместно с ним про-
делал ряд интереснейших опытов, убедивших его еще более в значении ошибок наблюдения в деле
исследования этого рода явлений. Они приглашали уважаемых и проницательных лиц на повторные
сеансы, и Девэй вызывал целый ряд спиритических манифестаций, прося присутствующих самым
тщательным образом подвергать все предварительному осмотру и внимательно следить за ходом сеан-
са. Кроме того, он настоятельно просил их в тот же день письменно изложить все ими виденное и от-
четы прислать ему. Собравши таким образом на двадцати сеансах значительный материал, он снаб-
дил его критическими замечаниями и опубликовал в вышеназванных malobservations Годжсона.
В этих документах прежде всего бросается в глаза то обстоятельство, что все описания разнятся на-
столько, что даже трудно предположить, что дело идет об одном и том же сеансе. При внимательном
разборе каждого отчета в отдельности, получается впечатление, что здесь именно наблюдались сверхъ-
естественные явления; многие присутствующие признают, что вызванные Девэем явления значительно
превосходят все произведенное знаменитейшими медиумами. В конце концов выдающиеся английские
спириты с Уоллесом во главе остались при убеждении, что Девэй - сильнейший медиум. От Годж-
сона требовали доказательств противного, ссылаясь, между прочим, на то, что присутствовавший на
одном из сеансов известный английский фокусник Гофман также утверждал, что подобные явления
никоим образом не могут быть вызваны естественным путем. В ответ на это Девэй посвятил его в
свои секреты и заставил признать, что все произошло вполне естественно. После смерти Девзя в 1892 г.
Годжсон в описал главнейшие из применявшихся Девэем методов, так что утвержде-
ние спиритов, продолжавших настаивать на медиумизме Девэя, бьшо вполне отвергнуто.
Критические примечания Девэя доказывают неотразимо, 1(ак много дефектов
можно найти в наблюдательной способности человека. Почти каждый из свиде-
телей делал такую массу ошибок, что ответы их представляют карикатуру дейст-
вительно бывшего. Почти непонятно, как могут интеллигентные люди допускать,
чтобы им так отводили глаза. Отчасти, впрочем, это объясняется тем, что Девэй
обладал в высшей степени талантами фокусника. Возможность таких ошибок
казалась мне при чтении отчета столь невероятной, что я решил сам в феврале
1894 г. повторить эти опыты. Годжсоновы описания примененных Девэем методов
дали мне нужные технические указания и я сделал попытку образовать из себя
медиума. Усвоивши себе нужные манипуляции, я проделал первые опыты в не-
большом размере и успех превзошел всякие ожидания. Тогда я пригласил несколь-
ких знакомых, ученых, деловых людей, журналистов и т. д. на целый ряд засе-
даний. Опасаясь,что никто не захочет придти, если я буду приглашать на фокусы,
я окрестил будущее представление именем спиритических явлений. Сеанс я отк-
рыл заявлением, что мне самому непонятно в том, что увидят присутствующие.
Я обратился с просьбой к присутствующим заметить все обстоятельно и затем
изложить мне письменно по возможности в скором времени.
Таким образом я собрал около 20 отчетов, из которых здесь привожу некоторые с согласия ав-
торов. Так как я не обладаю никаким фокусническим талантом, то мой репертуар был все время огра-
ничен небольшим кругом самых простых фокусов, и я не позволял никому присутствовать более од-
ного раза. Но то обстоятельство, что я был плохим фокусником в сравнении с Девэем, еще увеличивает
интерес моих опытов, так как ими ясно доказывается, насколько легко даже плохому фокуснику про-
вести интеллигентных людей и порядочных наблюдателей. Я не мог избежать одного или двух разобла-
чений, но и то только со стороны тех присутствующих, которые заранее ясно видели истинную под-
кладку дела; однако и этим предубежденным лицам удавалось найти разгадку только отдельных опытов,
а последующие манифестации им оставались непонятны. Последнее служит доказательством того,
что для дела довольно безразлично, будут ли осведомлены зрители о действительной причине явлений.
Будучи убеждены, что все манифестации суть только ловкие фокуснические проделки, присутствующие
все-таки не в состоянии поймать артиста на месте преступления.
Чтобы читатель мог убедиться, насколько могут расходиться описания одного и того же события,
я приведу подлинные отчеты двух лиц об одном и том же сеансе. Имена заменены произвольно взя-
тыми буквами, а мои критические заметки помещены под чертой. Гарантией того, что мои отметки
о ходе событий верные, служит то, что мои действия были заучены заранее и все было записано не-
медленно после сеанса; кроме того возможность ошибок с моей стороны мало вероятна, так как я
знал, какие явления были произведены какими техническими приемами. Должен сознаться, что оба
266

очевидца были уверены в моей добросовестности и не подозревали фокуснического характера моего
предприятия.
Отчет г. А. Б.
В понедельник 5 марта 1894 г. я был приглашен совместно с г. В. Д. присутствовать при некоторых
опытах в лаборатории д-ра Л. После тщательного осмотра стола, у которого мы сидели ', и аспидных
досок, которые должны были служить для опытов2, мы приступили к постановке вопросов. Первый
вопрос был таков: состоится ли в нынешнем году соглашение?3 После этого д-р Л. спрятал4 под стол
обыкновенную аспидную доску, которую мы ему предварительно стерли. Между доской стола и ас-
пидной доской положен был кусочек грифеля, который едва мог двигаться в промежутке между обе-
ими. Мы начали делать попытки в этом направлении и могли слышать, как движется грифель; однако,
на вынутой доске не нашли никаких знаков 5. Мы образовали затем цепь: д-р Л. и г. В. Д. держали
аспидную доску под столом, я же, сидя между ними, касался обоих руками. Так как долго не было
никакого эффекта, то я и В. Д. поменялись местами 6 и д-р Л. спросил: скоро ли?
Немедленно после того зашуршал грифель, и на вынутой доске мы увидели отчетливую надпись
<мы здесь. Психея>. Надпись стерли, доску опять засунули под стол,и снова был повторен тот же воп-
рос: <произойдет ли в этом году соглашение?> Опять зашуршал грифель 7. На доске стояло: <мы ду-
маем, что да>. Доску опять опустили под стол 8, мы образовали по-прежнему цепь и поставили вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228