Но теперь, независимо от того, была ли история с болезнью ребенка простой выдумкой или Луиза сказала правду, Сара не решилась подвергать дочь такому риску. Лорд Уильям Гордон мрачно смотрел вслед удаляющемуся экипажу Сары, которая возвращалась в Холленд-Хаус, где за малышкой уже ухаживал сэр Чарльз.
Вся семья собралась в библиотеке - такими суровыми Сара еще никогда не видела своих родственников. Здесь сидели лорд и леди Холленд, рядом с ними поместился Томас Конолли, специально вызванный из Ирландии, позади сидели Сте со своей женой леди Мэри и Чарльз Джеймс Фокс, отчаянно старающийся сохранить на лице серьезное выражение. Только двое родственников отсутствовали на фамильном сборище - герцог Ричмондский и Прелесть, но их отсутствие вскоре объяснилось.
- Герцог слег от переживаний. Своим отвратительным поведением ты убиваешь всех нас, - сделала решительный ход Кэролайн.
- Как мой ребенок? - ответила вопросом Сара. -
Его здоровье для меня важнее всего прочего, даже здоровья моего брата.
- И поэтому вы бросили свою дочь? - сердито осведомился Томас Конолли, гораздо более обеспокоенный усталым видом жены, нежели всем происходящим.
- Это была вынужденная временная мера. Я собиралась послать за ней.
- Это вы говорите сейчас, но я сомневаюсь, что в ваших словах есть хотя бы частица правды.
- Вы сомневаетесь в моих словах? - оскорбленно спросила Сара.
- Да, - отрезал Томас и сердито отвернулся, уставившись в окно и теребя подбородок.
- Ладно, что сделано - то сделано, - впервые за все время вмешался лорд Холленд. - Гораздо важнее поговорить о будущем. Сара, каковы твои намерения?
- Жить с Уильямом Гордоном и ребенком - нашим ребенком, которому по праву надлежит быть с нами.
- Стыдись! - вспыхнула Кэролайн. - Сэр Чарльз был более чем добр к тебе. Неважно, какой была его вина, но он вел себя достойно на протяжении всей твоей постыдной связи.
Это замечание вызвало общий ропот согласия, и даже Чарльз Джеймс кивнул:
- Это верно, Сара.
- Я знаю, - ответила она. - Он действительно самый снисходительный муж на свете. Но именно ради него я должна его покинуть. Остаться с ним - значит погубить всю его жизнь, поэтому я предоставила ему возможность жить одному.
- А что будет с Луизой? - спросила леди Мэри Фокс с любопытством и добродушием. - Наверное, ее жизнь будет более счастливой при замужних родителях, чем при греховных любовниках.
Сара с достоинством повернулась к ней.
- Я уверена, леди Мэри, что жизнь ребенка, возвращенного к своим настоящим родителям, людям, которые любят друг друга и свой плод, будет гораздо более счастливой, чем у ребенка, выросшего в семье, где супруги друг друга ненавидят. Ибо, уж можете мне поверить, хотя сейчас я не испытываю ненависти к сэру Чарльзу и он относится ко мне соответственно, эти чувства не преминут вскоре появиться у нас, вынужденных лгать изо дня в день.
Наступило молчание, затем лорд Холленд с расстановкой произнес:
- Я не убежден, леди Сара, что такая ненависть еще не появилась между вами. Ваш муж прислал мне письмо, в котором просил передать вам свое позволение не возвращаться в его дом. Но, прежде чем сделать это, я должен был в последний раз узнать ваши намерения.
- Забрать своего ребенка и жить с лордом Уильямом Гордоном, - смело повторила Сара.
- Пусть будет так. - И лорд Холленд протянул ей письмо, написанное почерком сэра Чарльза.
- Вам известно его содержание, милорд?
- Разумеется, - ответил Генри Фокс, поднялся на ноги и обратился к остальным сидящим в комнате. - Мы только попусту потеряли время. Надо дать этой глупой упрямице делать то, что она пожелает, и посмотреть, как ей это понравится.
Кэролайн тоже встала.
- В этом доме вас больше не принимают, мадам. Я вынуждена просить вас уехать как можно быстрее.
Это был смертельный удар, и Сара, которая до сих пор умудрялась оставаться спокойной, горько разрыдалась.
- Неужели вы не понимаете, - всхлипывала она, - что я поступила так, не желая навязывать ни себя, ни ребенка лорда Уильяма моему бедному мужу?
Но ее уже никто не слушал, родственники не глядя выходили из комнаты, только толстяк Сте оглянулся в дверях, одарил Сару сочувствующим и печальным взглядом, покачал головой и ушел.
Продолжая рыдать, Сара вскрыла письмо, которое дал ей лорд Холленд.
«Сим извещаю вас, что в случае вашего отказа вернуться самой и вернуть Луизу под мое попечение, вы не оставляете мне выбора, кроме как начать развод. Я немедленно передаю дело в руки моего стряпчего, Джона Сузила, который обвинит лорда Уильяма Гордона в его преступной связи с вами, а также освободит меня от обязанности заботиться о вас. Не надейтесь на мою нерешительность. Чаша моего терпения переполнилась раз и навсегда. Чарльз Банбери».
Все кончилось. Она потеряла короля, потеряла мужа, но по крайней мере наградой за то стало верное и любящее сердце.
«Все ради любви», - подумала Сара и принялась молиться, чтобы ее нога наконец-то ступила на путь, который привел бы ее к спокойствию и умиротворению, столь необходимыми ей.
Она оставила Холленд-Хаус в сумерках, забрав с собой Луизу и не в силах оставаться хотя бы еще одну ночь под такой негостеприимной крышей. Поскольку у нее не было собственного экипажа, Сара приказала кучеру Кэролайн доставить ее к «Двуглавому лебедю» на Пикадилли, опасаясь путешествовать ночью. Здесь, проведя бессонную ночь, Сара взяла билет на дилижанс, который на следующее утро, в четыре часа, отправлялся в Саутгемптон - неподалеку от того места, которое указал ей Уильям. Она позавтракала в Бэгшоте, покормила своего ребенка, а четыре часа спустя пообедала в Графсфорде. После этого дилижанс не останавливался до самого Саутгемптона, до семи часов вечера, и Сара едва не падала с ног от усталости, когда наконец сняла номер в «Собаке и утке» На следующее утро в наемной карете она отправилась к дому миссис Биссел в Редбридже.
Как ни странно, у этой миссис Биссел приятель лорда Уильяма посоветовал им остановиться перед бегством за границу. Ее дом был рекомендован как уединенный и мирный, а сама леди - как добрая провинциальная дама, готовая на любые жертвы ради удобства своих гостей. Переступив порог, Сара увидела идеально чистую комнату, тяжелую дубовую мебель, тряпичные половики, разбросанные по блестящему полу, и шторы ручной работы на окнах. Комнату наполнял запах свежевыпеченного хлеба и воска, и Луиза, которая дурно перенесла путешествие, чудесным образом перестала плакать.
Радуясь тому, что в юности она так много участвовала в любительских спектаклях, Сара поведала миссис Биссел свою историю. Она вышла замуж без одобрения своих родителей и друзей, и в результате этого подверглась всеобщему остракизму. Поэтому она вместе со своим мужем решила пожить уединенно, где-нибудь подальше от столицы, и дом миссис Биссел со всем его спокойствием кажется им как раз тем, чего они хотели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
Вся семья собралась в библиотеке - такими суровыми Сара еще никогда не видела своих родственников. Здесь сидели лорд и леди Холленд, рядом с ними поместился Томас Конолли, специально вызванный из Ирландии, позади сидели Сте со своей женой леди Мэри и Чарльз Джеймс Фокс, отчаянно старающийся сохранить на лице серьезное выражение. Только двое родственников отсутствовали на фамильном сборище - герцог Ричмондский и Прелесть, но их отсутствие вскоре объяснилось.
- Герцог слег от переживаний. Своим отвратительным поведением ты убиваешь всех нас, - сделала решительный ход Кэролайн.
- Как мой ребенок? - ответила вопросом Сара. -
Его здоровье для меня важнее всего прочего, даже здоровья моего брата.
- И поэтому вы бросили свою дочь? - сердито осведомился Томас Конолли, гораздо более обеспокоенный усталым видом жены, нежели всем происходящим.
- Это была вынужденная временная мера. Я собиралась послать за ней.
- Это вы говорите сейчас, но я сомневаюсь, что в ваших словах есть хотя бы частица правды.
- Вы сомневаетесь в моих словах? - оскорбленно спросила Сара.
- Да, - отрезал Томас и сердито отвернулся, уставившись в окно и теребя подбородок.
- Ладно, что сделано - то сделано, - впервые за все время вмешался лорд Холленд. - Гораздо важнее поговорить о будущем. Сара, каковы твои намерения?
- Жить с Уильямом Гордоном и ребенком - нашим ребенком, которому по праву надлежит быть с нами.
- Стыдись! - вспыхнула Кэролайн. - Сэр Чарльз был более чем добр к тебе. Неважно, какой была его вина, но он вел себя достойно на протяжении всей твоей постыдной связи.
Это замечание вызвало общий ропот согласия, и даже Чарльз Джеймс кивнул:
- Это верно, Сара.
- Я знаю, - ответила она. - Он действительно самый снисходительный муж на свете. Но именно ради него я должна его покинуть. Остаться с ним - значит погубить всю его жизнь, поэтому я предоставила ему возможность жить одному.
- А что будет с Луизой? - спросила леди Мэри Фокс с любопытством и добродушием. - Наверное, ее жизнь будет более счастливой при замужних родителях, чем при греховных любовниках.
Сара с достоинством повернулась к ней.
- Я уверена, леди Мэри, что жизнь ребенка, возвращенного к своим настоящим родителям, людям, которые любят друг друга и свой плод, будет гораздо более счастливой, чем у ребенка, выросшего в семье, где супруги друг друга ненавидят. Ибо, уж можете мне поверить, хотя сейчас я не испытываю ненависти к сэру Чарльзу и он относится ко мне соответственно, эти чувства не преминут вскоре появиться у нас, вынужденных лгать изо дня в день.
Наступило молчание, затем лорд Холленд с расстановкой произнес:
- Я не убежден, леди Сара, что такая ненависть еще не появилась между вами. Ваш муж прислал мне письмо, в котором просил передать вам свое позволение не возвращаться в его дом. Но, прежде чем сделать это, я должен был в последний раз узнать ваши намерения.
- Забрать своего ребенка и жить с лордом Уильямом Гордоном, - смело повторила Сара.
- Пусть будет так. - И лорд Холленд протянул ей письмо, написанное почерком сэра Чарльза.
- Вам известно его содержание, милорд?
- Разумеется, - ответил Генри Фокс, поднялся на ноги и обратился к остальным сидящим в комнате. - Мы только попусту потеряли время. Надо дать этой глупой упрямице делать то, что она пожелает, и посмотреть, как ей это понравится.
Кэролайн тоже встала.
- В этом доме вас больше не принимают, мадам. Я вынуждена просить вас уехать как можно быстрее.
Это был смертельный удар, и Сара, которая до сих пор умудрялась оставаться спокойной, горько разрыдалась.
- Неужели вы не понимаете, - всхлипывала она, - что я поступила так, не желая навязывать ни себя, ни ребенка лорда Уильяма моему бедному мужу?
Но ее уже никто не слушал, родственники не глядя выходили из комнаты, только толстяк Сте оглянулся в дверях, одарил Сару сочувствующим и печальным взглядом, покачал головой и ушел.
Продолжая рыдать, Сара вскрыла письмо, которое дал ей лорд Холленд.
«Сим извещаю вас, что в случае вашего отказа вернуться самой и вернуть Луизу под мое попечение, вы не оставляете мне выбора, кроме как начать развод. Я немедленно передаю дело в руки моего стряпчего, Джона Сузила, который обвинит лорда Уильяма Гордона в его преступной связи с вами, а также освободит меня от обязанности заботиться о вас. Не надейтесь на мою нерешительность. Чаша моего терпения переполнилась раз и навсегда. Чарльз Банбери».
Все кончилось. Она потеряла короля, потеряла мужа, но по крайней мере наградой за то стало верное и любящее сердце.
«Все ради любви», - подумала Сара и принялась молиться, чтобы ее нога наконец-то ступила на путь, который привел бы ее к спокойствию и умиротворению, столь необходимыми ей.
Она оставила Холленд-Хаус в сумерках, забрав с собой Луизу и не в силах оставаться хотя бы еще одну ночь под такой негостеприимной крышей. Поскольку у нее не было собственного экипажа, Сара приказала кучеру Кэролайн доставить ее к «Двуглавому лебедю» на Пикадилли, опасаясь путешествовать ночью. Здесь, проведя бессонную ночь, Сара взяла билет на дилижанс, который на следующее утро, в четыре часа, отправлялся в Саутгемптон - неподалеку от того места, которое указал ей Уильям. Она позавтракала в Бэгшоте, покормила своего ребенка, а четыре часа спустя пообедала в Графсфорде. После этого дилижанс не останавливался до самого Саутгемптона, до семи часов вечера, и Сара едва не падала с ног от усталости, когда наконец сняла номер в «Собаке и утке» На следующее утро в наемной карете она отправилась к дому миссис Биссел в Редбридже.
Как ни странно, у этой миссис Биссел приятель лорда Уильяма посоветовал им остановиться перед бегством за границу. Ее дом был рекомендован как уединенный и мирный, а сама леди - как добрая провинциальная дама, готовая на любые жертвы ради удобства своих гостей. Переступив порог, Сара увидела идеально чистую комнату, тяжелую дубовую мебель, тряпичные половики, разбросанные по блестящему полу, и шторы ручной работы на окнах. Комнату наполнял запах свежевыпеченного хлеба и воска, и Луиза, которая дурно перенесла путешествие, чудесным образом перестала плакать.
Радуясь тому, что в юности она так много участвовала в любительских спектаклях, Сара поведала миссис Биссел свою историю. Она вышла замуж без одобрения своих родителей и друзей, и в результате этого подверглась всеобщему остракизму. Поэтому она вместе со своим мужем решила пожить уединенно, где-нибудь подальше от столицы, и дом миссис Биссел со всем его спокойствием кажется им как раз тем, чего они хотели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140