- выдохнула она. - Конечно, это он!
И, несмотря на поздний час, она бросилась к шкафу с томами энциклопедии.
Конечно, сходство было несомненным. На портрете король, изображенный в день его коронации, был как две капли воды похож на всадника, которого Сидония видела днем в парке. Значит, сам Георг был поклонником обитательницы Холленд-Хауса! С трудом веря всему этому, Сидония начала читать его биографию.
«Георг Уильям Фредерик, король Великобритании и Ирландии, курфюрст Ганноверский, родился в Лондоне 4 июня 1738 года и был сыном Фредерика, принца Уэльского, и внуком Георга II». Затем следовал параграф о воспитании принца, а потом - нечто чрезвычайно важное: «Юный принц Уэльский опасался тяжести королевских забот и всецело полагался на советы своего ментора, графа Бьюта. Этот ловкий придворный управлял наследником как марионеткой, поэтому, когда принц влюбился в пятнадцатилетнюю сестру герцога Ричмондского, он обратился за советом опять-таки к Бьюту».
Сидония медленно закрыла книгу. Неужели девушка с портрета Джошуа Рейнольдса и та пятнадцатилетняя сестра герцога - одно и то же лицо? И если так, кем был тот бойкий юноша, который галопом уезжал от нее?
«Завтра, как только откроется библиотека, проверю это», - решила Сидония и направилась спать в таком возбуждении, что только мимоходом пожалела о размолвке с Финнаном.
Они решили помириться одновременно. Он пришел к ней с огромной охапкой цветов, и она чуть ли не с первой минуты сообщила о своем открытии.
- Прости меня за вчерашний вечер, - сказал Финнан. - Я чувствовал себя подавленным и выжатым как лимон.
- И ты прости - я вела себя как избалованный ребенок. Пожалуйста, прости меня.
- Конечно. Мы пойдем поужинать?
- Почему бы нам не поужинать дома? Знаешь, мне надо так много тебе рассказать. Кажется, я знаю, кем был мой призрак!
- Тогда подожди, я приму душ и буду у тебя.
Когда он ушел, Сидония, которая весь день ждала его прихода и поэтому не нуждалась в особых приготовлениях, обвинила себя в эгоизме.
«Должно быть, он до смерти наговорился в больнице, а я не нашла ничего лучшего, чем предложить ему болтовню о пустяках! Так нельзя поступать с друзьями, Сидония Брукс».
Старательно избегая разговоров о себе, за ужином она спросила:
- Сегодня день был такой же трудный, как вчера?
- Нет, получше. Видишь ли, мои пациенты-гемофилики оказались зараженными вирусом иммунодефицита… - Финнан помолчал и добавил: - Кстати, возможно, скоро я смогу получить очень интересную работу по этой, теме в Канаде.
Сидония беспомощно взглянула на него:
- Значит, тебе придется туда поехать?
- Да, но это будет только в том случае, если все решится. Пока еще не было сказано ничего определенного.
Внезапно Сидонию охватил озноб. Она поняла, что за короткое время слишком привязалась к нему.
- Но ты надеешься, что поедешь? - спросила она, стараясь говорить медленно и отчетливо.
Финнан наклонился над столом, и Сидония заметила воодушевление в его глазах. Она подумала, что он так же горячо влюблен в свою работу, как она - в свою, и почувствовала, что до сих пор не понимала его.
- Конечно, это прекрасная возможность, - улыбнулся ей Финнан. - Но тебя, кажется, это расстроило. Иметь в друзьях гематолога немного утомительно. В будущем я постараюсь поменьше говорить с тобой о подробностях моей работы.
- Нет, не думай об этом - мне стыдно за себя, - ответила Сидония дрогнувшим голосом. - Жаль, что я зашла слишком далеко. Я только пыталась представить, как я буду жить здесь без тебя.
- Думаю, неплохо. У тебя постоянные поездки. Ты даже не заметишь, что я уехал.
Если не прекратить этот разговор, подумала Сидония, он может ошибочно решить, что я от него без ума, поэтому она сделала над собой усилие и сменила тему:
- Ты хочешь услышать, что случилось вчера?
- Конечно.
- Время опять вернулось в прошлое, и я видела в парке всадника. Финнан, это был Георг III.
На лице доктора промелькнуло любопытство.
- Георг III? Откуда ты знаешь?
- Я узнала его по портретам. Я видела его молодым, почти в том же возрасте, когда произошла его коронация. Знаешь, мне он понравился, показался таким простодушным. Интересно, почему он, в конце концов, сошел с ума?
- На мой взгляд, он не был сумасшедшим, - ответил Финнан.
Сидония удивленно уставилась на него:
- Тогда что с ним случилось?
- Это только предположение, но я думаю, он страдал метаболическим заболеванием, так называемой порфирией. Я был абсолютно убежден в этом, поскольку еще студентом изучал записи о ее симптомах.
- Но разве он не был подвержен лунатизму?
- Конечно, был, и я уверен, что именно это, в конце концов, привело к нервному срыву, убившему его. Его лечили двое злобных ублюдков, пара врачишек-шарлатанов, отец и сын. Они изобрели смирительную рубашку и постоянно держали в ней несчастного. Знаешь, даже принц-регент, который отнюдь не был любимцем отца, не одобрял их методов.
Сидония покачала головой:
- Об этом я не знала. Слишком уж я глубоко закопалась в ноты.
- Каждому свое, любимая. Так устроен мир. - Финнан погладил ее руки. - Неужели мы такие разные?
- Совершенно, - ответила Сидония и засмеялась, чтобы обратить разговор в шутку.
Ирландец нахмурился:
- Мне кажется, мой призрак был его подругой, - продолжала она, чтобы скрыть беспокойство.
Финнан выглядел раздраженным:
- Той самой, на которой он хотел жениться?
- Да, ее звали Сара Леннокс.
- Если бы нам удалось помочь этому браку, могла бы измениться вся английская история.
- Почему?
- Она бы избавилась от этих шарлатанов любым способом. С такой умной девчонкой шутки были плохи. Но почему ты считаешь, что это Сара? Разве она жила в Холленд-Хаусе?
- Этого я еще не успела выяснить. Ее брат, герцог Ричмондский, имел поместье в Гудвуде. А где жила Сара, я не знаю.
- Если мне не изменяет память, она выросла в Ирландии. Там остались потомки ее родственников.
- Должно быть, она выросла такой же красивой, как ты, Финнан, - улыбнулась Сидония.
Он ответил ей улыбкой:
- Несмотря на то что я погряз в медицине?
- Это мне даже нравится.
Доктор улыбнулся вновь, на этот раз слегка вопросительно.
- Давай забудем об этом. Иди сюда и поцелуй меня.
- С радостью, - отозвалась Сидония, вставая со своего места и усаживаясь к нему на колени.
- Я устраиваю тебя в постели, верно?
- Ты устраиваешь меня как собеседник, - ответила она, но Финнан уже не слушал, расстегивая ей одежду. В ту ночь Сидония заснула с досадным ощущением, что, хотя они сблизились телесно, духовный мир друг друга остался для них за семью печатями.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Еще облаченный в вышитый ночной халат, в малиновом колпаке на бритой голове - там, где обычно красовался огромный белый парик, Генри Фокс с облегчением взял перо и записал в дневнике:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
И, несмотря на поздний час, она бросилась к шкафу с томами энциклопедии.
Конечно, сходство было несомненным. На портрете король, изображенный в день его коронации, был как две капли воды похож на всадника, которого Сидония видела днем в парке. Значит, сам Георг был поклонником обитательницы Холленд-Хауса! С трудом веря всему этому, Сидония начала читать его биографию.
«Георг Уильям Фредерик, король Великобритании и Ирландии, курфюрст Ганноверский, родился в Лондоне 4 июня 1738 года и был сыном Фредерика, принца Уэльского, и внуком Георга II». Затем следовал параграф о воспитании принца, а потом - нечто чрезвычайно важное: «Юный принц Уэльский опасался тяжести королевских забот и всецело полагался на советы своего ментора, графа Бьюта. Этот ловкий придворный управлял наследником как марионеткой, поэтому, когда принц влюбился в пятнадцатилетнюю сестру герцога Ричмондского, он обратился за советом опять-таки к Бьюту».
Сидония медленно закрыла книгу. Неужели девушка с портрета Джошуа Рейнольдса и та пятнадцатилетняя сестра герцога - одно и то же лицо? И если так, кем был тот бойкий юноша, который галопом уезжал от нее?
«Завтра, как только откроется библиотека, проверю это», - решила Сидония и направилась спать в таком возбуждении, что только мимоходом пожалела о размолвке с Финнаном.
Они решили помириться одновременно. Он пришел к ней с огромной охапкой цветов, и она чуть ли не с первой минуты сообщила о своем открытии.
- Прости меня за вчерашний вечер, - сказал Финнан. - Я чувствовал себя подавленным и выжатым как лимон.
- И ты прости - я вела себя как избалованный ребенок. Пожалуйста, прости меня.
- Конечно. Мы пойдем поужинать?
- Почему бы нам не поужинать дома? Знаешь, мне надо так много тебе рассказать. Кажется, я знаю, кем был мой призрак!
- Тогда подожди, я приму душ и буду у тебя.
Когда он ушел, Сидония, которая весь день ждала его прихода и поэтому не нуждалась в особых приготовлениях, обвинила себя в эгоизме.
«Должно быть, он до смерти наговорился в больнице, а я не нашла ничего лучшего, чем предложить ему болтовню о пустяках! Так нельзя поступать с друзьями, Сидония Брукс».
Старательно избегая разговоров о себе, за ужином она спросила:
- Сегодня день был такой же трудный, как вчера?
- Нет, получше. Видишь ли, мои пациенты-гемофилики оказались зараженными вирусом иммунодефицита… - Финнан помолчал и добавил: - Кстати, возможно, скоро я смогу получить очень интересную работу по этой, теме в Канаде.
Сидония беспомощно взглянула на него:
- Значит, тебе придется туда поехать?
- Да, но это будет только в том случае, если все решится. Пока еще не было сказано ничего определенного.
Внезапно Сидонию охватил озноб. Она поняла, что за короткое время слишком привязалась к нему.
- Но ты надеешься, что поедешь? - спросила она, стараясь говорить медленно и отчетливо.
Финнан наклонился над столом, и Сидония заметила воодушевление в его глазах. Она подумала, что он так же горячо влюблен в свою работу, как она - в свою, и почувствовала, что до сих пор не понимала его.
- Конечно, это прекрасная возможность, - улыбнулся ей Финнан. - Но тебя, кажется, это расстроило. Иметь в друзьях гематолога немного утомительно. В будущем я постараюсь поменьше говорить с тобой о подробностях моей работы.
- Нет, не думай об этом - мне стыдно за себя, - ответила Сидония дрогнувшим голосом. - Жаль, что я зашла слишком далеко. Я только пыталась представить, как я буду жить здесь без тебя.
- Думаю, неплохо. У тебя постоянные поездки. Ты даже не заметишь, что я уехал.
Если не прекратить этот разговор, подумала Сидония, он может ошибочно решить, что я от него без ума, поэтому она сделала над собой усилие и сменила тему:
- Ты хочешь услышать, что случилось вчера?
- Конечно.
- Время опять вернулось в прошлое, и я видела в парке всадника. Финнан, это был Георг III.
На лице доктора промелькнуло любопытство.
- Георг III? Откуда ты знаешь?
- Я узнала его по портретам. Я видела его молодым, почти в том же возрасте, когда произошла его коронация. Знаешь, мне он понравился, показался таким простодушным. Интересно, почему он, в конце концов, сошел с ума?
- На мой взгляд, он не был сумасшедшим, - ответил Финнан.
Сидония удивленно уставилась на него:
- Тогда что с ним случилось?
- Это только предположение, но я думаю, он страдал метаболическим заболеванием, так называемой порфирией. Я был абсолютно убежден в этом, поскольку еще студентом изучал записи о ее симптомах.
- Но разве он не был подвержен лунатизму?
- Конечно, был, и я уверен, что именно это, в конце концов, привело к нервному срыву, убившему его. Его лечили двое злобных ублюдков, пара врачишек-шарлатанов, отец и сын. Они изобрели смирительную рубашку и постоянно держали в ней несчастного. Знаешь, даже принц-регент, который отнюдь не был любимцем отца, не одобрял их методов.
Сидония покачала головой:
- Об этом я не знала. Слишком уж я глубоко закопалась в ноты.
- Каждому свое, любимая. Так устроен мир. - Финнан погладил ее руки. - Неужели мы такие разные?
- Совершенно, - ответила Сидония и засмеялась, чтобы обратить разговор в шутку.
Ирландец нахмурился:
- Мне кажется, мой призрак был его подругой, - продолжала она, чтобы скрыть беспокойство.
Финнан выглядел раздраженным:
- Той самой, на которой он хотел жениться?
- Да, ее звали Сара Леннокс.
- Если бы нам удалось помочь этому браку, могла бы измениться вся английская история.
- Почему?
- Она бы избавилась от этих шарлатанов любым способом. С такой умной девчонкой шутки были плохи. Но почему ты считаешь, что это Сара? Разве она жила в Холленд-Хаусе?
- Этого я еще не успела выяснить. Ее брат, герцог Ричмондский, имел поместье в Гудвуде. А где жила Сара, я не знаю.
- Если мне не изменяет память, она выросла в Ирландии. Там остались потомки ее родственников.
- Должно быть, она выросла такой же красивой, как ты, Финнан, - улыбнулась Сидония.
Он ответил ей улыбкой:
- Несмотря на то что я погряз в медицине?
- Это мне даже нравится.
Доктор улыбнулся вновь, на этот раз слегка вопросительно.
- Давай забудем об этом. Иди сюда и поцелуй меня.
- С радостью, - отозвалась Сидония, вставая со своего места и усаживаясь к нему на колени.
- Я устраиваю тебя в постели, верно?
- Ты устраиваешь меня как собеседник, - ответила она, но Финнан уже не слушал, расстегивая ей одежду. В ту ночь Сидония заснула с досадным ощущением, что, хотя они сблизились телесно, духовный мир друг друга остался для них за семью печатями.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Еще облаченный в вышитый ночной халат, в малиновом колпаке на бритой голове - там, где обычно красовался огромный белый парик, Генри Фокс с облегчением взял перо и записал в дневнике:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140