Эволюционируете в Трансцендентальные Единства, да?
— Это наша работа.
— И Трансцендентальные Единства помогают вам в этой работе?
— О да — ведь это входит в их работу.
— Я думал, что сюда меня позвали Единства.
— Так оно и есть.
— Правда?
— Единства зовут всех, кто готов прийти к ним.
— Они зовут людей сюда, но сами здесь не живут?
— Конечно, живут. Мы все живем здесь, если можем.
— Значит, они невидимы, Единства?
— Нет, они видимы.
Данло посмотрел вправо и влево — на деревья, на скалы, на тонкий туман, висящий над водопадом. Солнце светило сквозь туман, зажигая в нем радугу, но никого, кто чем-то отличался бы от Катуры или самого Данло, видно не было.
— Где же они, эти Трансцендентальные Единства?
— Они живут там, на горе.
— Значит, к ним можно подняться?
— Нет, это невозможно.
— Понятно.
— Мы должны ждать, когда они сами сойдут к нам.
— А долго ждать?
— Нет, Данло ви Соли Рингесс, недолго. Они уже идут, чтобы встретиться с тобой.
— Правда?
— Они идут сюда.
— А я узнаю их, когда увижу?
— Конечно.
— Какие они, Единства?
— Такие, какие есть. И не только.
— Понятно, — сказал Данло, хотя не понял ровно ничего.
— Вот они какие. Видишь? Вон там.
Катура указала на гору выше водопада, и глазам Данло представилось изумительное зрелище. Сверху, из облаков и леса, медленно спускались по воздуху светящиеся шары. Они летели, легкие, как мотыльки, и прекрасные, как жемчужины. Их были тысячи — одни размером с дельфина, некоторые огромные почти как киты, что водятся в холодном океане у Невернесского острова. Сферы переливались радужными огнями, как будто состояли из той же субстанции, что и светящееся тело Данло. Но даже самые тусклые из Единств сияли ярче, чем Данло, Катура Дару или кто-либо из собравшихся у водопада.
В них бурлили и сливались чудеснейшие краски: пурпурная, нежно-розовая, пунцовая, и при этом каждый шар имел свой уникальный алмазно-голубой, сиреневый или ультрамариновый оттенок, отличавший его от всех остальных. На те, что покрупнее, нельзя было долго смотреть — они пылали, как солнца. Все это великолепие опускалось вниз, минуя утесы, касаясь холодный струй водопада. Данло казалось, что они летят прямо к нему. Их внезапное появление сильно взволновало Катуру Дару и других светозарных. Они собрались вместе, обратив лица к падающим с неба сферам, встречая Трансцендентальные Единства Нового Алюмита, своих богов.
— Он здесь, — обратилась к Единствам Катура Дару, прикрывая рукой глаза. — Данло ви Соли Рингесс пришел, чтобы встретиться с вами.
Сферы остановились, собравшись в воздухе над водопадом, как размещенные слишком близко световые шары, но Данло видел, что ни один из них не соприкасается с другим. Девять самых крупных и ярких образовали полукруг прямо над прудом, у которого стоял Данло. Они сияли, как лунный серп, и свет резал Данло глаза. Не в силах смотреть на них прямо, он перевел взгляд на зеркальную воду пруда, где плыли их отражения.
Здравствуй, Данло ви Соли Рингесс. Вот мы наконец и встретились снова. Позволь представиться: Единство Абраксас.
Сильный, глубокий голос раскатывался в воздухе. Его источник было бы трудно определить, но когда он зазвучал, одна из сфер перед Данло вспыхнула почти как сверхновая. Должно быть, это и было высшее “я” Изаса Леля Абраксаса. Свет его разума каким-то образом слился с умами его собратьев, образовав этот сияющий шар.
Позволь также представить тебе Маралах, Тир, Мананнан и Кане.
Каждое Единство при упоминании его имени вспыхивало ярче других. Это они так кланяются, подумал Данло. Он вспомнил, что тихий Диверос Те входит в четверку Маралаха, а Кистур Ашторет — в Мананнан.
А это Орунжан, Эль, Инари и Шахар.
Единство, крайнее слева от Абраксаса, ответило особенно красивой кобальтово-алой вспышкой. Это был Шахар, единство одиннадцати, почти столь же знаменитое, как сам Абраксас. В нем состояла Лиесвир Ивиосс, и Данло почти что чувствовал ее присутствие по мерцанию огней этой сферы, создающих неповторимую игру света и странным образом манящих его к себе.
Это Аэзир, Нарсин, Вара, Араун, Шамеш, Раху, Нинлиль, Рея…
Абраксас продолжал называть каждое из Единств, парящих над прудами, но Данло почти уже не слушал. Сияющих сфер, желающих познакомиться с ним, насчитывалось 4084, поэтому представление затянулось надолго. Впрочем, время в кибернетическом пространстве под названием Рай было весьма странной категорией. Данло, почти не отрываясь, смотрел на великолепные огни Шахара, и вступительная церемония пролетела для него почти незаметно.
Мы собрались здесь, чтобы решить, следует ли Данло ей Соли Рингессу выступить на Таннахилле в качестве нашего эмиссара. Или же, в случае отрицательного решения, следует ли нам содействовать ему, показав ему звезду Таннахилла. Мы попросили Данло ей Соли Рингесса воспроизвести себя здесь, чтобы он мог вступить с нами в прямой контакт и изложить свою просьбу.
Голос Абраксаса умолк. Тысячи сияющих сфер терпеливо парили в воздухе. Катура Дару и другие светозарные, стоя или сидя на скалах, тоже молчали. Они ждали, что скажет Данло. Более того: они ждали, чтобы он открыл им свою внутреннюю правду и обнажил свою сокровенную суть.
— Просторы галактики необозримы, — начал Данло, и на миг ему показалось, что он снова стал настоящим человеком из плоти и крови. Голос вибрировал у него в горле, исходил изо рта и звучал над скалами и прудами, как будто он стоял на невернесском катке и обращался к собранию реальных людей. — Ее световые расстояния огромны, а звезды почти неисчислимы, и все же смерть даже одной из звезд озаряет страшным светом все остальные. Это великолепный свет, бесспорно, но смертоносный — свет, который когда-нибудь дойдет до каждого города каждой планеты. В Экстре звезд много — возможно, их миллионы. Миллионы звезд, которые взрываются, гибнут, превращаются в сверхновые. Их убивают, и мы теперь знаем почему. Знаем о Старой Церкви на Таннахилле. Именно туда мой Орден направил свою миссию, и я должен отправиться туда, если смогу.
Данло говорил долго. Почти все, что он сообщал Трансцендентальным Единствам, было уже не ново. С тем же успехом он мог бы, сидя на подушке посреди зала собраний, высказать все это Изасу Лелю, Кистуру Ашторету и другим трансценденталам, а они в точности передали бы его речь Трансцендентальным Единствам. Но Данло пожелал встретиться с Единствами, так сказать, во плоти. Он хотел поговорить с ними не только словами. Он надеялся предстать перед ними в почти человеческом облике, посмотреть им в глаза и открыть им свое сердце. Но Единства оказались безглазыми и горели так ярко, что он даже взглянуть на них не мог. А у светозарной фигуры, в которую он воспроизводился, не было сердца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159
— Это наша работа.
— И Трансцендентальные Единства помогают вам в этой работе?
— О да — ведь это входит в их работу.
— Я думал, что сюда меня позвали Единства.
— Так оно и есть.
— Правда?
— Единства зовут всех, кто готов прийти к ним.
— Они зовут людей сюда, но сами здесь не живут?
— Конечно, живут. Мы все живем здесь, если можем.
— Значит, они невидимы, Единства?
— Нет, они видимы.
Данло посмотрел вправо и влево — на деревья, на скалы, на тонкий туман, висящий над водопадом. Солнце светило сквозь туман, зажигая в нем радугу, но никого, кто чем-то отличался бы от Катуры или самого Данло, видно не было.
— Где же они, эти Трансцендентальные Единства?
— Они живут там, на горе.
— Значит, к ним можно подняться?
— Нет, это невозможно.
— Понятно.
— Мы должны ждать, когда они сами сойдут к нам.
— А долго ждать?
— Нет, Данло ви Соли Рингесс, недолго. Они уже идут, чтобы встретиться с тобой.
— Правда?
— Они идут сюда.
— А я узнаю их, когда увижу?
— Конечно.
— Какие они, Единства?
— Такие, какие есть. И не только.
— Понятно, — сказал Данло, хотя не понял ровно ничего.
— Вот они какие. Видишь? Вон там.
Катура указала на гору выше водопада, и глазам Данло представилось изумительное зрелище. Сверху, из облаков и леса, медленно спускались по воздуху светящиеся шары. Они летели, легкие, как мотыльки, и прекрасные, как жемчужины. Их были тысячи — одни размером с дельфина, некоторые огромные почти как киты, что водятся в холодном океане у Невернесского острова. Сферы переливались радужными огнями, как будто состояли из той же субстанции, что и светящееся тело Данло. Но даже самые тусклые из Единств сияли ярче, чем Данло, Катура Дару или кто-либо из собравшихся у водопада.
В них бурлили и сливались чудеснейшие краски: пурпурная, нежно-розовая, пунцовая, и при этом каждый шар имел свой уникальный алмазно-голубой, сиреневый или ультрамариновый оттенок, отличавший его от всех остальных. На те, что покрупнее, нельзя было долго смотреть — они пылали, как солнца. Все это великолепие опускалось вниз, минуя утесы, касаясь холодный струй водопада. Данло казалось, что они летят прямо к нему. Их внезапное появление сильно взволновало Катуру Дару и других светозарных. Они собрались вместе, обратив лица к падающим с неба сферам, встречая Трансцендентальные Единства Нового Алюмита, своих богов.
— Он здесь, — обратилась к Единствам Катура Дару, прикрывая рукой глаза. — Данло ви Соли Рингесс пришел, чтобы встретиться с вами.
Сферы остановились, собравшись в воздухе над водопадом, как размещенные слишком близко световые шары, но Данло видел, что ни один из них не соприкасается с другим. Девять самых крупных и ярких образовали полукруг прямо над прудом, у которого стоял Данло. Они сияли, как лунный серп, и свет резал Данло глаза. Не в силах смотреть на них прямо, он перевел взгляд на зеркальную воду пруда, где плыли их отражения.
Здравствуй, Данло ви Соли Рингесс. Вот мы наконец и встретились снова. Позволь представиться: Единство Абраксас.
Сильный, глубокий голос раскатывался в воздухе. Его источник было бы трудно определить, но когда он зазвучал, одна из сфер перед Данло вспыхнула почти как сверхновая. Должно быть, это и было высшее “я” Изаса Леля Абраксаса. Свет его разума каким-то образом слился с умами его собратьев, образовав этот сияющий шар.
Позволь также представить тебе Маралах, Тир, Мананнан и Кане.
Каждое Единство при упоминании его имени вспыхивало ярче других. Это они так кланяются, подумал Данло. Он вспомнил, что тихий Диверос Те входит в четверку Маралаха, а Кистур Ашторет — в Мананнан.
А это Орунжан, Эль, Инари и Шахар.
Единство, крайнее слева от Абраксаса, ответило особенно красивой кобальтово-алой вспышкой. Это был Шахар, единство одиннадцати, почти столь же знаменитое, как сам Абраксас. В нем состояла Лиесвир Ивиосс, и Данло почти что чувствовал ее присутствие по мерцанию огней этой сферы, создающих неповторимую игру света и странным образом манящих его к себе.
Это Аэзир, Нарсин, Вара, Араун, Шамеш, Раху, Нинлиль, Рея…
Абраксас продолжал называть каждое из Единств, парящих над прудами, но Данло почти уже не слушал. Сияющих сфер, желающих познакомиться с ним, насчитывалось 4084, поэтому представление затянулось надолго. Впрочем, время в кибернетическом пространстве под названием Рай было весьма странной категорией. Данло, почти не отрываясь, смотрел на великолепные огни Шахара, и вступительная церемония пролетела для него почти незаметно.
Мы собрались здесь, чтобы решить, следует ли Данло ей Соли Рингессу выступить на Таннахилле в качестве нашего эмиссара. Или же, в случае отрицательного решения, следует ли нам содействовать ему, показав ему звезду Таннахилла. Мы попросили Данло ей Соли Рингесса воспроизвести себя здесь, чтобы он мог вступить с нами в прямой контакт и изложить свою просьбу.
Голос Абраксаса умолк. Тысячи сияющих сфер терпеливо парили в воздухе. Катура Дару и другие светозарные, стоя или сидя на скалах, тоже молчали. Они ждали, что скажет Данло. Более того: они ждали, чтобы он открыл им свою внутреннюю правду и обнажил свою сокровенную суть.
— Просторы галактики необозримы, — начал Данло, и на миг ему показалось, что он снова стал настоящим человеком из плоти и крови. Голос вибрировал у него в горле, исходил изо рта и звучал над скалами и прудами, как будто он стоял на невернесском катке и обращался к собранию реальных людей. — Ее световые расстояния огромны, а звезды почти неисчислимы, и все же смерть даже одной из звезд озаряет страшным светом все остальные. Это великолепный свет, бесспорно, но смертоносный — свет, который когда-нибудь дойдет до каждого города каждой планеты. В Экстре звезд много — возможно, их миллионы. Миллионы звезд, которые взрываются, гибнут, превращаются в сверхновые. Их убивают, и мы теперь знаем почему. Знаем о Старой Церкви на Таннахилле. Именно туда мой Орден направил свою миссию, и я должен отправиться туда, если смогу.
Данло говорил долго. Почти все, что он сообщал Трансцендентальным Единствам, было уже не ново. С тем же успехом он мог бы, сидя на подушке посреди зала собраний, высказать все это Изасу Лелю, Кистуру Ашторету и другим трансценденталам, а они в точности передали бы его речь Трансцендентальным Единствам. Но Данло пожелал встретиться с Единствами, так сказать, во плоти. Он хотел поговорить с ними не только словами. Он надеялся предстать перед ними в почти человеческом облике, посмотреть им в глаза и открыть им свое сердце. Но Единства оказались безглазыми и горели так ярко, что он даже взглянуть на них не мог. А у светозарной фигуры, в которую он воспроизводился, не было сердца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159