Сзади инспектора на тоже гигантский настенный монитор была выведена карта Палестинских земель времен Иешуа. Или --так почему-то было приятнее Петру! времен Петра. Еще одно подтверждение того, что прибытие Петра засекли и мгновенно настучали о нем шефу Службы. А тот подготовился к визиту.
– С прибытием, - сказал Дэнис, не вставая. - От тебя попахивает.
– Мне выйти? - любезно поинтересовался Петр.
– Оставайся. Почему не привел себя в порядок?
– Я в порядке, - уже не очень любезно сказал Петр. - И к тому же я здесь ненадолго.
– Торопишься куда? - Дэнис любил поиграть в дурачка с подчиненными, нравилось ему это милое занятие, потому что разные подчиненные по-разному вели себя в подобной ситуации, а инспектор считался неплохим психологом. Так он, стало быть, полировал свои знания людских моделей поведения.
– Тороплюсь. Домой. - Петр знал эту манеру шефа вдоль и поперек, держал ее раньше за милую и невинную, подыгрывал вовсю - жалко, что ли! - а сейчас почему-то ощутил непонятное раздражение. Но не подавил его, а принялся холить и лелеять.
Он сел в куда более скромное по размерам кресло, стоявшее по гостевую сторону стола-прилавка, почувствовал запахи дорогой кожи, тонкого модного одеколона "Дофин-Картье", коньяка "Дэлямэн" тридцатилетней выдержки, навсегда въевшегося в воздух кабинета сладкого дыма кубинских сигар "Коиба". Атрибуты власти, знакомые и даже привычные...
Опять странно: они сегодня не нравились Петру.
Он еще держал в себе горький запах дворового очага, душный аромат трав, тяжеловатый, но нераздражающий дух животных, детенышей, которых даже по весне хозяева предпочитали держать по ночам в доме.
– Плохо, - сказал Дэнис, доставая из подстольных глубин бутылку означенного "Дэлямэна" и пару тонких "риделевских" коньячных рюмок. - У тебя, дорогой Петр, развился типичный тайм-синдром, ты себя ощущаешь древним евреем со всеми положенными комплексами, лечиться тебе надо, но некогда. Примешь двадцать граммов?
– Отвык, - отказался Петр.
Он и сам понимал, что тайм-синдром имеет место. Так называется специфическая для работников Службы, а точнее - для Мастеров профессиональная болезнь, суть которой - в предельном привыкании к обстановке и атмосфере (в прямом и переносном смыслах) броска и отторжении всего иного. Запаха сигар, например, или вкуса-коньяка, или даже ванны с пенными наполнителями. Но это лечится.
– Как хочешь, - равнодушно заметил Дэнис, налил себе двадцать граммов, подышал ароматом, глотнул. - С чем прибыл?
Что ему зацикливаться на капризах подчиненного! Он знал, что тайм-синдром лечится и капризы исчезают. А хороший коньяк - это навсегда.
А Петр вдруг поймал себя на крамольной мысли о том, что его любимый именно так! - начальник чем-то неуловимо напоминает ему малость постаревшего пятого прокуратора Иудеи: тот же короткий ежик на большой голове, то же атлетическое сложение, те же категоричные грубоватые манеры общения. Костюмчик, правда, другой, но это - форма, внешнее, а Петр мыслит о сути... А раз так, то и вести себя захотелось подобно знатному эллину Доментиусу - без церемоний.
– К вам? Ни с чем. Зашел, чтоб соблюсти субординацию, всего лишь. А что до дела, так вы все знаете. Проект близок к завершению. Третьего дня состоялась казнь, вчерашним утром - Воскресение. Через сорок дней - Вознесение, и - можно снимать технику.
– Все это я действительно без тебя знаю. То есть с тобой, конечно, но для этого не стоило тратить энергию поля и мотаться в Службу. Мне хватает твоих отчетов. Они хоть и лаконичнее с каждым разом становятся, но понять можно... Не ври мне, Мастер. Я тебя изучаю... сколько же?.. семь лет уже!.. Так чего ты мне яйца крутишь? Пустое занятие... Ты прикипел ко времени, ты ощутил себя в нем своим, ты создал Объект с нуля, тебе его жалко терять. Я прав?
– Естественно, - не стал спорить Петр. - А зачем его терять? Есть же опыт - с Иоанном Крестителем.
– Он сюда не подходит.
– Почему? Объект готов сменить имидж, получить легенду...
– Ты с ним говорил?
– Не однажды.
– А характер свой он готов сменить? Он - лидер, ведущий, а твой Иоанн типичный ведомый, пусть и очень сильный. Не сравнивай. Объект не сможет смириться с подчиненным положением, ты это сам отлично понимаешь, а мне дурочку вкручиваешь.
– Майкл, сколько проектов сейчас в работе? Я не спрашиваю каких. Это - top secret, понимаю. Назовите только цифру.
– Цифру тебе? Ну, бери: двадцать семь. Не слабо? И есть не менее значимые, чем твой.
– Верю. Но и я о том же. Вы же не лезете в подробности каждого, не изучаете конкретный отрезок истории, это непосильно даже для вас. И не нужно, кстати. Вы - стратег. Вы держите в голове карты каждой операции, но карты крупномасштабные. Знаете, такие - с широкими разноцветными стрелками: сюда армию, сюда - две дивизии, здесь - район для ковровых бомбардировок... Все правильно. Но хороший стратег всегда прислушивается к мнению маленьких тактиков. А маленькие тактики, работающие на мелкомасштабном уровне, говоря точно - на местности, они могут знать подробности, которые стратегу не повредят. Для принятия судьбоносных решений...
– Ну, и что ты знаешь, маленький тактик?
– Про апостола Павла слыхали?
– Он-то здесь при чем? Насколько я помню, при жизни Христа его не было. Он возник позже.
– Отлично! Возьмите с полки бублик... Он действительно возникнет позже, но станет одной из ведущих фигур в истории христианства. Причем работать будет за пределами Палестины - в мало-азийских и греческих землях. Практически постоянно. И всегда - самостоятельно. Автономно. Чем не вариант?
– Объект согласен? - Дэнис залпом допил коньяк и снова налил.
Петр знал: это был симптом волнения. Чем-то, выходит, Петр его зацепил.
– Согласится. Он понимает, что факт Вознесения перечеркивает его существование в роли Христа в числе живых. А конкретно о новой роли я с ним не успел побеседовать. Он только вчера ночью прочел текст Нового Завета.
– Вчера ночью, третьего дня... Оставь ты эти свои меры для местного употребления... - Дэнис явно начинал раздражаться. Отчего? Что-то знает и это знание ему не нравится? Или как?.. - А если он не согласится взять на себя иную роль? Ты что, выхода не видишь? Он же прямо валяется под ногами и орет о себе! Ну-ка, назови, назови, не верю, что не думал...
– Почему не думал? Думал. Вы о Втором Пришествии?
– О нем, родимом! Я хоть и не маленький тактик, но заветы ваши драгоценные прочел со вниманием. И не из пустого любопытства, а с конкретной целью: найти в них дыры для Объекта. И дыр там навалом. Да, считается, что время Христа не равно времени его простых современников. В каком-то из псалмов, не помню точно, прямо говорится, что для него тысяча лет - как вчерашний день. Ладно, хрен с ним, с псалмом, он написан задолго до рождения Объекта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
– С прибытием, - сказал Дэнис, не вставая. - От тебя попахивает.
– Мне выйти? - любезно поинтересовался Петр.
– Оставайся. Почему не привел себя в порядок?
– Я в порядке, - уже не очень любезно сказал Петр. - И к тому же я здесь ненадолго.
– Торопишься куда? - Дэнис любил поиграть в дурачка с подчиненными, нравилось ему это милое занятие, потому что разные подчиненные по-разному вели себя в подобной ситуации, а инспектор считался неплохим психологом. Так он, стало быть, полировал свои знания людских моделей поведения.
– Тороплюсь. Домой. - Петр знал эту манеру шефа вдоль и поперек, держал ее раньше за милую и невинную, подыгрывал вовсю - жалко, что ли! - а сейчас почему-то ощутил непонятное раздражение. Но не подавил его, а принялся холить и лелеять.
Он сел в куда более скромное по размерам кресло, стоявшее по гостевую сторону стола-прилавка, почувствовал запахи дорогой кожи, тонкого модного одеколона "Дофин-Картье", коньяка "Дэлямэн" тридцатилетней выдержки, навсегда въевшегося в воздух кабинета сладкого дыма кубинских сигар "Коиба". Атрибуты власти, знакомые и даже привычные...
Опять странно: они сегодня не нравились Петру.
Он еще держал в себе горький запах дворового очага, душный аромат трав, тяжеловатый, но нераздражающий дух животных, детенышей, которых даже по весне хозяева предпочитали держать по ночам в доме.
– Плохо, - сказал Дэнис, доставая из подстольных глубин бутылку означенного "Дэлямэна" и пару тонких "риделевских" коньячных рюмок. - У тебя, дорогой Петр, развился типичный тайм-синдром, ты себя ощущаешь древним евреем со всеми положенными комплексами, лечиться тебе надо, но некогда. Примешь двадцать граммов?
– Отвык, - отказался Петр.
Он и сам понимал, что тайм-синдром имеет место. Так называется специфическая для работников Службы, а точнее - для Мастеров профессиональная болезнь, суть которой - в предельном привыкании к обстановке и атмосфере (в прямом и переносном смыслах) броска и отторжении всего иного. Запаха сигар, например, или вкуса-коньяка, или даже ванны с пенными наполнителями. Но это лечится.
– Как хочешь, - равнодушно заметил Дэнис, налил себе двадцать граммов, подышал ароматом, глотнул. - С чем прибыл?
Что ему зацикливаться на капризах подчиненного! Он знал, что тайм-синдром лечится и капризы исчезают. А хороший коньяк - это навсегда.
А Петр вдруг поймал себя на крамольной мысли о том, что его любимый именно так! - начальник чем-то неуловимо напоминает ему малость постаревшего пятого прокуратора Иудеи: тот же короткий ежик на большой голове, то же атлетическое сложение, те же категоричные грубоватые манеры общения. Костюмчик, правда, другой, но это - форма, внешнее, а Петр мыслит о сути... А раз так, то и вести себя захотелось подобно знатному эллину Доментиусу - без церемоний.
– К вам? Ни с чем. Зашел, чтоб соблюсти субординацию, всего лишь. А что до дела, так вы все знаете. Проект близок к завершению. Третьего дня состоялась казнь, вчерашним утром - Воскресение. Через сорок дней - Вознесение, и - можно снимать технику.
– Все это я действительно без тебя знаю. То есть с тобой, конечно, но для этого не стоило тратить энергию поля и мотаться в Службу. Мне хватает твоих отчетов. Они хоть и лаконичнее с каждым разом становятся, но понять можно... Не ври мне, Мастер. Я тебя изучаю... сколько же?.. семь лет уже!.. Так чего ты мне яйца крутишь? Пустое занятие... Ты прикипел ко времени, ты ощутил себя в нем своим, ты создал Объект с нуля, тебе его жалко терять. Я прав?
– Естественно, - не стал спорить Петр. - А зачем его терять? Есть же опыт - с Иоанном Крестителем.
– Он сюда не подходит.
– Почему? Объект готов сменить имидж, получить легенду...
– Ты с ним говорил?
– Не однажды.
– А характер свой он готов сменить? Он - лидер, ведущий, а твой Иоанн типичный ведомый, пусть и очень сильный. Не сравнивай. Объект не сможет смириться с подчиненным положением, ты это сам отлично понимаешь, а мне дурочку вкручиваешь.
– Майкл, сколько проектов сейчас в работе? Я не спрашиваю каких. Это - top secret, понимаю. Назовите только цифру.
– Цифру тебе? Ну, бери: двадцать семь. Не слабо? И есть не менее значимые, чем твой.
– Верю. Но и я о том же. Вы же не лезете в подробности каждого, не изучаете конкретный отрезок истории, это непосильно даже для вас. И не нужно, кстати. Вы - стратег. Вы держите в голове карты каждой операции, но карты крупномасштабные. Знаете, такие - с широкими разноцветными стрелками: сюда армию, сюда - две дивизии, здесь - район для ковровых бомбардировок... Все правильно. Но хороший стратег всегда прислушивается к мнению маленьких тактиков. А маленькие тактики, работающие на мелкомасштабном уровне, говоря точно - на местности, они могут знать подробности, которые стратегу не повредят. Для принятия судьбоносных решений...
– Ну, и что ты знаешь, маленький тактик?
– Про апостола Павла слыхали?
– Он-то здесь при чем? Насколько я помню, при жизни Христа его не было. Он возник позже.
– Отлично! Возьмите с полки бублик... Он действительно возникнет позже, но станет одной из ведущих фигур в истории христианства. Причем работать будет за пределами Палестины - в мало-азийских и греческих землях. Практически постоянно. И всегда - самостоятельно. Автономно. Чем не вариант?
– Объект согласен? - Дэнис залпом допил коньяк и снова налил.
Петр знал: это был симптом волнения. Чем-то, выходит, Петр его зацепил.
– Согласится. Он понимает, что факт Вознесения перечеркивает его существование в роли Христа в числе живых. А конкретно о новой роли я с ним не успел побеседовать. Он только вчера ночью прочел текст Нового Завета.
– Вчера ночью, третьего дня... Оставь ты эти свои меры для местного употребления... - Дэнис явно начинал раздражаться. Отчего? Что-то знает и это знание ему не нравится? Или как?.. - А если он не согласится взять на себя иную роль? Ты что, выхода не видишь? Он же прямо валяется под ногами и орет о себе! Ну-ка, назови, назови, не верю, что не думал...
– Почему не думал? Думал. Вы о Втором Пришествии?
– О нем, родимом! Я хоть и не маленький тактик, но заветы ваши драгоценные прочел со вниманием. И не из пустого любопытства, а с конкретной целью: найти в них дыры для Объекта. И дыр там навалом. Да, считается, что время Христа не равно времени его простых современников. В каком-то из псалмов, не помню точно, прямо говорится, что для него тысяча лет - как вчерашний день. Ладно, хрен с ним, с псалмом, он написан задолго до рождения Объекта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155