мужчины спорят, женщина не суется.
– Хорошо, Иешуа. - Петр был серьезен и действительно озабочен. Матрица матрицей, но на нее все валить тоже не стоит. Иешуа обретает в себе - себя, это надо понимать не технически, а просто по-человечески. -Я не буду тебе впредь мешать. Но когда и если тебе понадобится моя помощь, знай: я рядом. Ты попросишь - я помогу. Не попросишь - не стану. Ладно? - Мастер говорил спокойно, одновременно посылая в сторону Иешуа успокаивающие импульсы.
Впрочем, безуспешно, он чувствовал, как они отскакивали от мощнейшей блокады, привычно уже выстроенной учеником.
Иешуа не ответил.
Так закончился день.
Наутро, встав пораньше, Иешуа, Андрей и Петр погрузили свежепочиненную лодку на специальную повозку, запряженную ослом, и отправились в Капернаум. Лодку следовало вернуть заказчику, получить с него деньги и, может быть, забрать следующую.
Предстоял полный день неспешного пути. Все это время Петр думал о том, что ему сказал Иешуа тем вечером.
Вера... Ему нужна вера людей в него. Чем больше людей, тем больше веры. Чтобы творить чудеса, ему просто необходима эта треклятая несчитанная вера! Что она для него значит? Как он может использовать ее? Как ее измерить, наконец? И вообще, есть ли что мерить? Вопросов больше, чем ответов! Впервые приходится сталкиваться с тем, что вера, как таковая, может помочь не духовному, но абсолютно материальному. Или это обыкновенное заблуждение Иешуа?.. В последнее время его ученик частенько стал темнить. Как знать, вдруг давешний его вопль о вере лишь плод фантазии или, что хуже, - хитрости? Как с запретом говорить о чуде....
Капернаум неожиданно открылся путникам, едва они взошли на очередной холм. Поселок, который тут почему-то называют городом, чуть больше Назарета, вплотную придвинутый горами к Генисаретскому озеру, озеру Генесар, которое тут почему-то называют морем. Уже отсюда, издалека, были видны лодки рыбаков, лежащие на берегу. Где-то там, в одном из рыбацких домиков, в изобилии раскиданных по побережью, жил хозяин той, которую Иешуа отремонтировал накануне.
День был слишком ветреным, и рыбаки не спешили выходить на промысел. На суше тоже работы хватало. Кто-то чинил сети, кто-то сортировал давешний улов по корзинам, чтобы отнести его на рынок, а там продать за бесценок. Рыбы в Капернауме слишком много, чтобы она стоила дорого. Петр давно отметил для себя любопытную вещь: в местном языке не существует названий видов рыб, всякая рыба - просто рыба. Большая или маленькая.
– А-а, плотник из Нацерета! Скоро же ты сделал работу. - Пузатый рыбак с радушно разведенными руками вышел из ветхого строения, служившего складом снастей и жильем одновременно.
Из соседнего домика тоже выглянул мужчина и крикнул куда-то в сторону:
– Эй, Яаков, иди сюда! Иешуа из Нацерета лодку привез! Очень скоро вокруг лодки собралась небольшая толпа - в основном рыбаки или их жены. Дружно сгрузили лодку с повозки, стали шумно обсуждать, как всегда, добротную работу известного плотника.
Иешуа отвлек мальчишка - оборванец, худющий, как скелет, он тянул его за край одежды.
– Что тебе от меня нужно, мальчик? - мягко спросил Иешуа.
– Ты ведь плотник из Нацерета? - Парнишка пытался выглядеть серьезно, хмурил брови, но хитринка в глазах была видна слишком отчетливо.
– А что ты хотел?
Парень не ответил. Хихикнув, он опрометью помчался куда-то в глубь города с воплем:
– Плотник из Нацерета уже здесь!
Внешне Иешуа никак на это не отреагировал, однако Мастер ощутил резкую перемену настроения своего ученика. Смесь каких-то непонятных чувств обуревала Иешуа. Неприятное предчувствие, неуверенность, может, даже боязнь чего-то. Петра вдруг осенило: Иешуа просто волнуется! Нервничает, как студент перед экзаменом. Учащенное сердцебиение, бледнота кожи, сумбур в мыслях... Все признаки. Вот только не из-за лодки это. За лодку Иешуа спокоен - он починил ее на славу: вон рыбаки все хвалят, никак нахвалить не могут. Значит, заплатят славно... Нет, здесь дело в другом.
Очень скоро Петру удалось подтвердить свою догадку. Рыбак, заказавший ремонт лодки - толстяк по имени Фома, - пригласил Иешуа, Петра и Андрея к себе в дом: поесть, отдохнуть с дороги и переночевать перед обратным переходом. На ужин (естественно, рыбный) пришло еще несколько мужчин - друзья Фомы. В самом разгаре пиршества, когда вино уже многим развязало языки и начались сугубо мужские разговоры, сдобренные крепкими выражениями и обычными для всех времен и народов физиологическими подробностями взаимоотношений полов, Петр заметил, что в дверях скромно стоит молодая женщина - крестьянка, а подле нее - ребенок. Непонятно только, мальчик или девочка - дитя было абсолютно лысо и настолько грязно, что определить пол не представлялось возможным.
– Полегче, братья, полегче! - Петр сказал это громко, чтобы услышали все. Непристойности прекратились. Мастер показал утихшим рыбакам на женщину. Давайте пощадим ее уши!
Всеобщий смех был ему ответом. Посыпались возгласы:
– Да она все лучше нас всех знает!
– Сама может рассказать и не такое!
– Эй, красавица, что тебе здесь надо?
Все время молчавший Иешуа произнес:
– Она пришла ко мне.
Хохот еще громче.
– К тебе, плотник? Зачем ты ей? Разве только починить руки ее дитяти?
Теперь Мастер заметил, что у мальчика-девочки совершенно сухие руки - две безвольно болтающиеся плети, тонкие, бледные. Кости, обтянутые кожей.
– Неужели вы думаете, что я могу чинить только лодки? - Иешуа встал и надменно - чужая для него реакция! - оглядел собравшихся.
– Погоди, я сейчас принесу тебе долото! - Один из напившихся вдрызг рыбаков попытался встать, но не удержался и повалился на сидящих.
Это вызвало новый приступ веселья. Да и шутка его многим острой показалась.
Иешуа, абсолютно не обращая на них внимания, выбрался из шумного дома, отвел женщину в сторону, за ним вышел Петр.
Ночь уже опустилась на рыбацкий поселок, с озера дул резкий ветер. Женщина ежилась от холода, закрывая полами одежды своего ребенка.
Придерживая растрепанные ветром длинные волосы, Иешуа спросил:
– Ты пришла ко мне? Можешь не отвечать, я знаю - ко мне. Скажи только зачем я тебе? Кто я, по-твоему?
– Ты Иешуа, чудотворец из Нацрата. Машиах. Ты лечишь немощных, избавляешь женщин от бесплодия и воскрешаешь мертвых. Так? Это люди говорят... - В голосе женщины сквозило сомнение.
Теперь Иешуа позволил себе рассмеяться. Посмотрел на Петра:
– Люди врать не станут! Так, Кифа?
Петр был ошеломлен. Вот тебе и беспроволочный телеграф - за два дня в разные концы Галилеи разнеслась весть об Иешуа-волшебнике, Иешуа-враче, Иешуа-еще-Бог-знает-ком. Да и обещание свое Рувим из Ципора, как и ожидалось, не сдержал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
– Хорошо, Иешуа. - Петр был серьезен и действительно озабочен. Матрица матрицей, но на нее все валить тоже не стоит. Иешуа обретает в себе - себя, это надо понимать не технически, а просто по-человечески. -Я не буду тебе впредь мешать. Но когда и если тебе понадобится моя помощь, знай: я рядом. Ты попросишь - я помогу. Не попросишь - не стану. Ладно? - Мастер говорил спокойно, одновременно посылая в сторону Иешуа успокаивающие импульсы.
Впрочем, безуспешно, он чувствовал, как они отскакивали от мощнейшей блокады, привычно уже выстроенной учеником.
Иешуа не ответил.
Так закончился день.
Наутро, встав пораньше, Иешуа, Андрей и Петр погрузили свежепочиненную лодку на специальную повозку, запряженную ослом, и отправились в Капернаум. Лодку следовало вернуть заказчику, получить с него деньги и, может быть, забрать следующую.
Предстоял полный день неспешного пути. Все это время Петр думал о том, что ему сказал Иешуа тем вечером.
Вера... Ему нужна вера людей в него. Чем больше людей, тем больше веры. Чтобы творить чудеса, ему просто необходима эта треклятая несчитанная вера! Что она для него значит? Как он может использовать ее? Как ее измерить, наконец? И вообще, есть ли что мерить? Вопросов больше, чем ответов! Впервые приходится сталкиваться с тем, что вера, как таковая, может помочь не духовному, но абсолютно материальному. Или это обыкновенное заблуждение Иешуа?.. В последнее время его ученик частенько стал темнить. Как знать, вдруг давешний его вопль о вере лишь плод фантазии или, что хуже, - хитрости? Как с запретом говорить о чуде....
Капернаум неожиданно открылся путникам, едва они взошли на очередной холм. Поселок, который тут почему-то называют городом, чуть больше Назарета, вплотную придвинутый горами к Генисаретскому озеру, озеру Генесар, которое тут почему-то называют морем. Уже отсюда, издалека, были видны лодки рыбаков, лежащие на берегу. Где-то там, в одном из рыбацких домиков, в изобилии раскиданных по побережью, жил хозяин той, которую Иешуа отремонтировал накануне.
День был слишком ветреным, и рыбаки не спешили выходить на промысел. На суше тоже работы хватало. Кто-то чинил сети, кто-то сортировал давешний улов по корзинам, чтобы отнести его на рынок, а там продать за бесценок. Рыбы в Капернауме слишком много, чтобы она стоила дорого. Петр давно отметил для себя любопытную вещь: в местном языке не существует названий видов рыб, всякая рыба - просто рыба. Большая или маленькая.
– А-а, плотник из Нацерета! Скоро же ты сделал работу. - Пузатый рыбак с радушно разведенными руками вышел из ветхого строения, служившего складом снастей и жильем одновременно.
Из соседнего домика тоже выглянул мужчина и крикнул куда-то в сторону:
– Эй, Яаков, иди сюда! Иешуа из Нацерета лодку привез! Очень скоро вокруг лодки собралась небольшая толпа - в основном рыбаки или их жены. Дружно сгрузили лодку с повозки, стали шумно обсуждать, как всегда, добротную работу известного плотника.
Иешуа отвлек мальчишка - оборванец, худющий, как скелет, он тянул его за край одежды.
– Что тебе от меня нужно, мальчик? - мягко спросил Иешуа.
– Ты ведь плотник из Нацерета? - Парнишка пытался выглядеть серьезно, хмурил брови, но хитринка в глазах была видна слишком отчетливо.
– А что ты хотел?
Парень не ответил. Хихикнув, он опрометью помчался куда-то в глубь города с воплем:
– Плотник из Нацерета уже здесь!
Внешне Иешуа никак на это не отреагировал, однако Мастер ощутил резкую перемену настроения своего ученика. Смесь каких-то непонятных чувств обуревала Иешуа. Неприятное предчувствие, неуверенность, может, даже боязнь чего-то. Петра вдруг осенило: Иешуа просто волнуется! Нервничает, как студент перед экзаменом. Учащенное сердцебиение, бледнота кожи, сумбур в мыслях... Все признаки. Вот только не из-за лодки это. За лодку Иешуа спокоен - он починил ее на славу: вон рыбаки все хвалят, никак нахвалить не могут. Значит, заплатят славно... Нет, здесь дело в другом.
Очень скоро Петру удалось подтвердить свою догадку. Рыбак, заказавший ремонт лодки - толстяк по имени Фома, - пригласил Иешуа, Петра и Андрея к себе в дом: поесть, отдохнуть с дороги и переночевать перед обратным переходом. На ужин (естественно, рыбный) пришло еще несколько мужчин - друзья Фомы. В самом разгаре пиршества, когда вино уже многим развязало языки и начались сугубо мужские разговоры, сдобренные крепкими выражениями и обычными для всех времен и народов физиологическими подробностями взаимоотношений полов, Петр заметил, что в дверях скромно стоит молодая женщина - крестьянка, а подле нее - ребенок. Непонятно только, мальчик или девочка - дитя было абсолютно лысо и настолько грязно, что определить пол не представлялось возможным.
– Полегче, братья, полегче! - Петр сказал это громко, чтобы услышали все. Непристойности прекратились. Мастер показал утихшим рыбакам на женщину. Давайте пощадим ее уши!
Всеобщий смех был ему ответом. Посыпались возгласы:
– Да она все лучше нас всех знает!
– Сама может рассказать и не такое!
– Эй, красавица, что тебе здесь надо?
Все время молчавший Иешуа произнес:
– Она пришла ко мне.
Хохот еще громче.
– К тебе, плотник? Зачем ты ей? Разве только починить руки ее дитяти?
Теперь Мастер заметил, что у мальчика-девочки совершенно сухие руки - две безвольно болтающиеся плети, тонкие, бледные. Кости, обтянутые кожей.
– Неужели вы думаете, что я могу чинить только лодки? - Иешуа встал и надменно - чужая для него реакция! - оглядел собравшихся.
– Погоди, я сейчас принесу тебе долото! - Один из напившихся вдрызг рыбаков попытался встать, но не удержался и повалился на сидящих.
Это вызвало новый приступ веселья. Да и шутка его многим острой показалась.
Иешуа, абсолютно не обращая на них внимания, выбрался из шумного дома, отвел женщину в сторону, за ним вышел Петр.
Ночь уже опустилась на рыбацкий поселок, с озера дул резкий ветер. Женщина ежилась от холода, закрывая полами одежды своего ребенка.
Придерживая растрепанные ветром длинные волосы, Иешуа спросил:
– Ты пришла ко мне? Можешь не отвечать, я знаю - ко мне. Скажи только зачем я тебе? Кто я, по-твоему?
– Ты Иешуа, чудотворец из Нацрата. Машиах. Ты лечишь немощных, избавляешь женщин от бесплодия и воскрешаешь мертвых. Так? Это люди говорят... - В голосе женщины сквозило сомнение.
Теперь Иешуа позволил себе рассмеяться. Посмотрел на Петра:
– Люди врать не станут! Так, Кифа?
Петр был ошеломлен. Вот тебе и беспроволочный телеграф - за два дня в разные концы Галилеи разнеслась весть об Иешуа-волшебнике, Иешуа-враче, Иешуа-еще-Бог-знает-ком. Да и обещание свое Рувим из Ципора, как и ожидалось, не сдержал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155