Предположительно
их было не меньше 3 000 000.
Вот эти-то три миллиона евреев и дали из своей среды почти весь правящий
класс двухсотмиллионного Советского государства, что с предельной
очевидностью явствует из списков, помещенных в настоящем труде, а
также, из приведенных выше, высказываний и свидетельств наблюдателей-
иностранцев.
В первый период - период захвата власти над Россией - особых знаний,
образования, опыта, квалификации для занятия ответственных и
руководящих постов во всех областях жизни государства не требовалось. Для
этого достаточно было напористости, самоуверенности, верности Партии и,
конечно, родственной и племенной близости с теми, кто составлял ядро
власти.
Но когда власть была захвачена, новый правящий класс столкнулся с
необходимостью для занятия ответственных постов иметь и
соответствующее образование, которого не было у разных "активистов",
которые с храбростью невежества брались решать все вопросы.
Дореволюционная интеллигенция и крупные специалисты были безжалостно
истреблены, а тем из них, которые уцелели, новая власть не доверяла. Если
кого и принимали на службу - к нему приставляли "комиссара", который,
ничего не зная и не понимая, только тормозил работу.
Надо было создавать свою интеллигенцию, кадры образованных людей из тех
групп населения, в верности и преданности которых новой власти не могло
быть сомнений. Группы эти были почти все еврейство и те многочисленные
активисты, которые выдвинулись в начале революции и были беззаветно
преданы новой власти.
Обеспечивши себя от опасности проникновения в ряды образованных людей
элементов "социально чуждых" (т. е. ненадежных), недопущением таковых в
высшие учебные заведения, и сделавши исключение для евреев, как
представителей "угнетаемой и преследуемой" при старом режиме нации,
было приступлено к созданию новой интеллигенции, новой элиты страны.
Теоретически она должна была быть создана из людей "от сохи и станка",
для чего даже были созданы так называемые "рабфаки" для подготовки этих
активистов к прохождению курса в высших учебных заведениях.
Во что вылилось это практически, показывают статистические данные о
племенном составе студентов высших учебных заведений в СССР. По данным
С. Познера ("Еврейский Мир", 1939 год), евреев - студентов в высших учебных
заведениях было больше 20 процентов (20,4 %), в то время, как еврейская
этническая группа составляла меньше 2 процентов (1,8 %) по отношению ко
всему населению СССР.
Если сравнить процент студентов на тысячу душ населения, то получим:
На одну тысячу русских было студентов (русских) - 2,8. На одну тысячу
украинцев - студентов (украинц.) - 2,00. На одну тысячу белорусов - студентов
(белорус.) - 2,4. На одну тысячу евреев - студентов (евреев) - 20,4. Приведенные
выше данные относятся к 1935 году. В следующее десятилетие процент
евреев-студентов неуклонно рос. Точных данных о проценте студентов-евреев
не имеется. Есть только косвенные указания на это. Так, например, бывший
московский студент Давид Бург в своей статье "Еврейский вопрос в СССР"
(помещенной во II части этой книги как Приложение) сообщает, что процент
студентов-евреев на одном из технических факультетов Москвы перед войной
был равен 40 %. А по многочисленным сообщениям лиц, бывших студентами в
те времена, процент студентов евреев был значительно выше.
Обстоятельство это не могло не вызывать соответствующих настроений
среди остальной, не-еврейской массы студенчества. Студенты-не-евреи, равно
как и все население страны, отлично понимали, что если рост процента
студентов-евреев продолжится таким же темпом, как это шло до войны, то
в недалеком будущем студент-не-еврей станет редкостью в высших учебных
заведениях страны.
К этому надо добавить и еще одно обстоятельство: при сдаче экзаменов
неудовлетворительная оценка знаний студента-еврея могла вызвать
обвинение профессора в "антисемитизме" - в отрицательно пристрастном
отношении к студентам-евреям, чего профессора не могли не бояться.
Конечно, это бывало не всегда и не везде. Но бывало. И нередко. При сдаче
экзамена студент-еврей обнаруживает свое незнание и неподготовленность.
Экзаменатор высказывает свое мнение. В ответ студент-еврей говорит:
"Это потому Вы меня режете, что я еврей"... Смущенный профессор задает
еще несколько "детских" вопросов, на которые не ответить трудно... А
потом ставит удовлетворительную отметку и студент-еврей, с видом
победителя, возвращается на свое место...
О подобных способах сдачи экзаменов рассказывают бывшие студенты
высших учебных заведениях СССР, каковых немало оказалось вне границ СССР
после последней войны. Об этом же явлении рассказывают и бывшие
профессора... Конечно, не иностранцам-евреям, а своим, русским, которым они
скажут то, чего не скажут еврею, как пишет в своей книге С. Шварц.
Зная все вышеизложенное, не приходится удивляться сообщению С, Шварца,
что студенты требовали введения для евреев процентной нормы, как об этом
более подробно рассказано в предыдущем изложении.
Нельзя не учесть и еще одно обстоятельство. Подавляющее большинство
студентов-евреев в материальном отношении были в лучшем положении, чем
остальные студенты. По той простой причине, что они были дети или
родственники людей того правящего класса, который был обеспечен и мог,
если не содержать полностью, то, во всяком случае, помогать весьма
существенно своим детям или родственникам-студентам.
Все эти обстоятельства содействовали тому, что студенты-евреи быстро
кончали университеты и институты и, получивши диплом, легче, чем другие,
устраивались там, где они хотели.
Новый правящий класс быстро подготовил себе "смену", которая теперь уже
не только по признаку "активности", а на основании дипломов заполнила
советские учреждения. Заполнила настолько, что даже в половине 50-х годов,
т. е. почти через десять лет после того, как в СССР евреи постепенно стали
терять свои монопольные позиции, Катерина Фурцева, министр народного
просвещения СССР на собрании студентов Московского Университета
заявила, что и сейчас есть Министерства, в которых больше половины
служащих - евреи. Надо полагать, что Фурцева сказала правду, ибо ее
утверждение никогда не было опровергнуто в еврейской печати, которая
содержание речи Фурцевой напечатала.
Правда, к тому времени, т. е. к половине 50-х годов, под давлением настроений
всего населения СССР, после войны и создания государства Израиль,, в целях
государственной безопасности евреи были сняты с руководящих постов и
прежнего доверия к ним не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
их было не меньше 3 000 000.
Вот эти-то три миллиона евреев и дали из своей среды почти весь правящий
класс двухсотмиллионного Советского государства, что с предельной
очевидностью явствует из списков, помещенных в настоящем труде, а
также, из приведенных выше, высказываний и свидетельств наблюдателей-
иностранцев.
В первый период - период захвата власти над Россией - особых знаний,
образования, опыта, квалификации для занятия ответственных и
руководящих постов во всех областях жизни государства не требовалось. Для
этого достаточно было напористости, самоуверенности, верности Партии и,
конечно, родственной и племенной близости с теми, кто составлял ядро
власти.
Но когда власть была захвачена, новый правящий класс столкнулся с
необходимостью для занятия ответственных постов иметь и
соответствующее образование, которого не было у разных "активистов",
которые с храбростью невежества брались решать все вопросы.
Дореволюционная интеллигенция и крупные специалисты были безжалостно
истреблены, а тем из них, которые уцелели, новая власть не доверяла. Если
кого и принимали на службу - к нему приставляли "комиссара", который,
ничего не зная и не понимая, только тормозил работу.
Надо было создавать свою интеллигенцию, кадры образованных людей из тех
групп населения, в верности и преданности которых новой власти не могло
быть сомнений. Группы эти были почти все еврейство и те многочисленные
активисты, которые выдвинулись в начале революции и были беззаветно
преданы новой власти.
Обеспечивши себя от опасности проникновения в ряды образованных людей
элементов "социально чуждых" (т. е. ненадежных), недопущением таковых в
высшие учебные заведения, и сделавши исключение для евреев, как
представителей "угнетаемой и преследуемой" при старом режиме нации,
было приступлено к созданию новой интеллигенции, новой элиты страны.
Теоретически она должна была быть создана из людей "от сохи и станка",
для чего даже были созданы так называемые "рабфаки" для подготовки этих
активистов к прохождению курса в высших учебных заведениях.
Во что вылилось это практически, показывают статистические данные о
племенном составе студентов высших учебных заведений в СССР. По данным
С. Познера ("Еврейский Мир", 1939 год), евреев - студентов в высших учебных
заведениях было больше 20 процентов (20,4 %), в то время, как еврейская
этническая группа составляла меньше 2 процентов (1,8 %) по отношению ко
всему населению СССР.
Если сравнить процент студентов на тысячу душ населения, то получим:
На одну тысячу русских было студентов (русских) - 2,8. На одну тысячу
украинцев - студентов (украинц.) - 2,00. На одну тысячу белорусов - студентов
(белорус.) - 2,4. На одну тысячу евреев - студентов (евреев) - 20,4. Приведенные
выше данные относятся к 1935 году. В следующее десятилетие процент
евреев-студентов неуклонно рос. Точных данных о проценте студентов-евреев
не имеется. Есть только косвенные указания на это. Так, например, бывший
московский студент Давид Бург в своей статье "Еврейский вопрос в СССР"
(помещенной во II части этой книги как Приложение) сообщает, что процент
студентов-евреев на одном из технических факультетов Москвы перед войной
был равен 40 %. А по многочисленным сообщениям лиц, бывших студентами в
те времена, процент студентов евреев был значительно выше.
Обстоятельство это не могло не вызывать соответствующих настроений
среди остальной, не-еврейской массы студенчества. Студенты-не-евреи, равно
как и все население страны, отлично понимали, что если рост процента
студентов-евреев продолжится таким же темпом, как это шло до войны, то
в недалеком будущем студент-не-еврей станет редкостью в высших учебных
заведениях страны.
К этому надо добавить и еще одно обстоятельство: при сдаче экзаменов
неудовлетворительная оценка знаний студента-еврея могла вызвать
обвинение профессора в "антисемитизме" - в отрицательно пристрастном
отношении к студентам-евреям, чего профессора не могли не бояться.
Конечно, это бывало не всегда и не везде. Но бывало. И нередко. При сдаче
экзамена студент-еврей обнаруживает свое незнание и неподготовленность.
Экзаменатор высказывает свое мнение. В ответ студент-еврей говорит:
"Это потому Вы меня режете, что я еврей"... Смущенный профессор задает
еще несколько "детских" вопросов, на которые не ответить трудно... А
потом ставит удовлетворительную отметку и студент-еврей, с видом
победителя, возвращается на свое место...
О подобных способах сдачи экзаменов рассказывают бывшие студенты
высших учебных заведениях СССР, каковых немало оказалось вне границ СССР
после последней войны. Об этом же явлении рассказывают и бывшие
профессора... Конечно, не иностранцам-евреям, а своим, русским, которым они
скажут то, чего не скажут еврею, как пишет в своей книге С. Шварц.
Зная все вышеизложенное, не приходится удивляться сообщению С, Шварца,
что студенты требовали введения для евреев процентной нормы, как об этом
более подробно рассказано в предыдущем изложении.
Нельзя не учесть и еще одно обстоятельство. Подавляющее большинство
студентов-евреев в материальном отношении были в лучшем положении, чем
остальные студенты. По той простой причине, что они были дети или
родственники людей того правящего класса, который был обеспечен и мог,
если не содержать полностью, то, во всяком случае, помогать весьма
существенно своим детям или родственникам-студентам.
Все эти обстоятельства содействовали тому, что студенты-евреи быстро
кончали университеты и институты и, получивши диплом, легче, чем другие,
устраивались там, где они хотели.
Новый правящий класс быстро подготовил себе "смену", которая теперь уже
не только по признаку "активности", а на основании дипломов заполнила
советские учреждения. Заполнила настолько, что даже в половине 50-х годов,
т. е. почти через десять лет после того, как в СССР евреи постепенно стали
терять свои монопольные позиции, Катерина Фурцева, министр народного
просвещения СССР на собрании студентов Московского Университета
заявила, что и сейчас есть Министерства, в которых больше половины
служащих - евреи. Надо полагать, что Фурцева сказала правду, ибо ее
утверждение никогда не было опровергнуто в еврейской печати, которая
содержание речи Фурцевой напечатала.
Правда, к тому времени, т. е. к половине 50-х годов, под давлением настроений
всего населения СССР, после войны и создания государства Израиль,, в целях
государственной безопасности евреи были сняты с руководящих постов и
прежнего доверия к ним не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95