Пророк просто повернулся и взял опускающийся клинок большим и указательным пальцами. «Нет», – произнес он, а потом развернулся и невероятным ударом ногой уложил нападавшего. Каким-то неизъяснимым образом меч убийцы перекочевал к нему в левую руку. Все еще не выпрямившись, пророк вонзил его в горло убийцы, пришпилив того к земле.
Все это произошло в мгновение ока.
Второй убийца-нансур ринулся вперед, нанося удар в движении. Еще один пинок из низкой стойки, и голова нападающего дернулась назад, а меч выпал из обмякших пальцев. Нансур осел на землю, словно сброшенная одежда, – похоже, он был мертв.
Зеумский танцор с мечом опустил свою кривую саблю и расхохотался.
– Цивилизованный человек, – произнес он низким голосом. Его сабля со свистом рассекла воздух, описав дугу вокруг хозяина. Солнце сверкало на клинке, словно на посеребренных спицах колесницы.
Пророк, не вставая, извлек из ножен за спиной свой странный меч с длинной рукоятью. Держа его в правой руке, он коснулся острием земли между ног. Резкое движение, и в глаза танцору полетела засохшая земля. Танцор с ругательствами отшатнулся и чуть не оступился. Пророк ринулся вперед и вонзил меч в нёбо зеумцу. Он подтолкнул огромное тело, и оно рухнуло на землю.
Он стоял, а за ним кипела битва; его бороду и волосы трепал ветер. Он повернулся к Мартему, перешагнул через труп танцора с мечом…
Освещенный утренним солнцем. Приближающееся видение.
Нечто слишком ужасное. Слишком яркое.
Генерал отшатнулся и попытался извлечь меч из ножен.
– Мартем, – произнесло видение. Оно протянуло руку и с силой сжало правое запястье генерала.
– Пророк! – выдохнул Мартем. Видение улыбнулось и произнесло:
– Скаур знал, что нас возглавляет скюльвенд. Он видел Знамя-Свазонд…
Генерал Мартем уставился на Келлхуса, ничего не соображая.
Воин-Пророк повернулся и кивком указал на окрестный ландшафт.
Прежних построений там не сохранилось. Сперва Мартем заметил Пройаса и конрийских рыцарей, попавших в бедственное положение в глинобитном лабиринте отдаленного селения. Вырвавшись из-под сени садов, с флангов к ним неслось несколько тысяч кианских кавалеристов, и во главе их реяло треугольное знамя Куяксайи, сапатишаха Кхемемы. Мартем подумал, что конрийцы обречены, но он все равно не понял, что же имел в виду Воин-Пророк… Потом он взглянул в сторону Анвурата.
– Кхиргви, – пробормотал генерал. Тысячи кхиргви, восседающие на рослых верблюдах, врезались в ряды поспешно перестроившейся конрийской пехоты, обтекли ее с флангов и теперь мчались к холму, к Знамени-Свазонду…
К ним.
Их лишающие мужества, улюлюкающие боевые кличи перекрыли шум сражения.
– Надо бежать! – крикнул Мартем.
– Нет, – возразил Воин-Пророк. – Знамя-Свазонд не должно пасть.
– Но оно падет! – воскликнул Мартем. – Оно уже пало! Воин-Пророк улыбнулся, и глаза его заблестели яростно и неукротимо.
– Убежденность, генерал Мартем…
Его рука, окруженная сияющим ореолом, легла на плечо Мартема.
– Война – это убежденность.
В сердцах айнонских рыцарей царили замешательство и ужас. Окончательно потеряв всякую ориентацию, они пытались докричаться друг до друга через завесу пыли, пытались понять, что же им делать. Отряды лучников налетали на них и расстреливали лошадей под ними. Рыцари ругались и прикрывались щитами, уже утыканными стрелами. Всякий раз, как Ураньянка, Сефератиндор и прочие переходили в атаку, кианцы рассеивались и отрывались от них, продолжая стрелять на ходу, и все новые рыцари с грохотом летели на выжженную солнцем землю. Многие айноны отстали от своих и очутились в затруднительном положении: на них налетали со всех сторон. Кусьетер, пфальцграф Гекаса, вслепую добрался до верха холма и оказался зажат между земляными укреплениями, сорвавшими первую атаку айнонов, и безжалостными копьями койяури. Кусьетер раз за разом вступал в схватку с элитной кавалерией кианцев, но в результате лишился коня, и его люди решили, что он убит.
Его рыцари запаниковали и во время бегства затоптали его. Вихрь смерти продолжал кружиться…
Тем временем сапатишах Эумарны, Кинганьехои, ринулся в атаку через луг. Большая часть его грандов врассыпную ринулись на север; им не терпелось наведаться в лагерь айнрити. Сам же Тигр ударил на запад, помчавшись со своими приближенными через поле, заполненное удирающей айнонской пехотой. Он налетел на командный пункт генерала Сетпанареса и захватил его. Генерал был убит, но Чеферамунни, король-регент Верхнего Айнона, каким-то чудом сумел бежать.
Далеко на северо-западе штабную группу Найюра урс Скиоаты, Господина Битвы Священного воинства, захлестнуло замешательство и обвинения в предательстве. Толпы шайгекских новобранцев, составлявших центр Скаурова войска, окончательно стушевались под напором объединенной мощи нансурцев, туньеров и удара во фланг, который нанес Пройас с конрийскими рыцарями. Поверив в победу Священного воинства, айнрити ринулись преследовать бегущих, и их боевые порядки смешались. Строй превратился в беспорядочные группы людей, разделенные участками луга. Многие даже падали на колени на иссушенную землю, вознося хвалу Богу. Мало кто услышал пение труб, командующих общее отступление, – в основном потому, что очень мало труб передало эту команду. Большинство трубачей просто не поверили, что им действительно приказали именно это.
Барабаны язычников ни разу ни дрогнули, ни разу не сбились с ритма.
Гранды Кхемемы и десять тысяч кхиргви на верблюдах, свирепые кочевники из южных пустынь, вдруг возникли из-за толп бегущих шайгекцев и безудержно ринулись на разбившихся на отдельные группы Людей Бивня. Отрезанный от своей пехоты Пройас отступил в ближайшее селение, лабиринт глинобитных домишек, взывая попеременно то к Богу, то к своим людям. Туньеры, рассыпавшиеся по лугу, образовали круги, обнесенные стеной щитов, и сражались с поразительным упрямством, потрясенные встречей с врагом, чья ярость не уступала их собственной.
Принц Скайельт отчаянно сзывал своих графов и рыцарей, но их задержали у земляных укреплений.
Огромное сражение разбилось на множество битв поменьше – более отчаянных и гораздо более ужасных. Куда бы ни смотрели Великие Имена, повсюду видны были лишь отряды фаним, скачущие по нолю. Там, где язычники превосходили противника численностью, они шли в атаку и брали верх. Там, где им не удавалось одолеть врага, его окружали и начинали изводить обстрелом.
Многие рыцари, охваченные тревогой, в одиночку кидались на врага, но под ними убивали коней, а их самих затаптывали.
Найюр скакал изо всех сил, проклиная себя за то, что сбился с пути в бесконечных проходах и переходах лагеря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185