Метафизика, которую они не в состоянии постичь… Есть ли для чародея большее зло?
– Да, правда, – неубедительно произнес шпион. – Итак, что нам известно: согласно докладам, как галеотов, так и всех прочих, принц Саубон в одиночку отразил атаку койяури падиражди…
– Впечатляюще, – протянул Элеазар.
– Так же впечатляюще, как и невероятно, – отозвался неизменно скептичный Ийок. – Что, в общем, несущественно. Важно то, что шрайские рыцари погнались за фаним. Именно это я думаю, и оказалось решающим фактором.
– Как так?
– Обожженная земля свидетельствует, что атака Готиан началась не от войск Саубона, стоявших на края ложбины, шагов на семьдесят дальше… Я думаю, отступающие койяури заслонили шрайских рыцарей от кишаурим… Рыцари находились всего шагах в ста, когда безглазые начали Бичевать их
– Значит, они применяли Бичевание? Ийок кивнул.
– Я бы сказал, да. И, возможно, еще и Плети.
– Так это были секондарии или терциарии?
– И те, и другие, – отозвался глава шпионов, – и, возможно, даже один-два примария… Очень жаль, что мы не додумались разместить наблюдателей среди норсирайцев: не считая того, что мы видели десять лет назад, мы ничего больше не знаем про их концерты. И, к сожалению, никто, похоже, не знает, кто именно из кишаурим был здесь – даже высокопоставленные кианские пленники.
Элеазар кивнул.
– Да, было бы неплохо узнать имена… И все-таки дюжина кишаурим мертва, Ийок. Дюжина!
Колдунов Трех Морей недаром называли Немногими. Кишаурим, если верить осведомителям в Шайме и Ненсифоне, могли выставить от ста до ста двадцати колдунов высокого ранга – примерно столько же, сколько и Багряные Шпили. Для тех, кто ведет счет на тысячи, потеря двенадцати человек вряд ли покажется значительной, и Элеазар не сомневался, что многие в Священном воинстве, в особенности среди шрайских рыцарей, скрипят зубами при мысли о том, скольких они потеряли ради победы над столь малочисленным противником. Но для тех, кто, как колдуны, считает десятками, уничтожение двенадцати было катастрофой – или поистине славной победой.
– Это потрясающее достижение, – согласился Ийок.
Он жестом указал на Людей Бивня, снующих вокруг; Элеазар подумал, что это, вероятно, зрители, возвращающиеся после совета Великих и Меньших Имен.
– И судя по тому, что я успел узнать, солдаты более чем смутно осознают ее значение.
«Оно и к лучшему», – подумал Элеазар. Как странно, что жестокость и ликование могут задевать столь нежные струны.
– В таком случае, – торжественно заявил он, – это и будет нашей стратегией. Мы будем сохранять свои жизни любой ценой, позволив этим псам и дальше убивать столько кишаурим, сколько они смогут.
Магистр сделал паузу и подождал, пока Ийок соизволит на него посмотреть.
– Мы должны беречь себя для Шайме.
Сколько раз он обсуждал этот вопрос с Ийоком и прочими? Все соглашались, что Псухе при всей ее силе все-таки ниже мистической магии. В открытом противостоянии с кишаурим Багряные Шпили победят – это даже не вопрос. Но скольким из них придется умереть? И какие силы останутся у Багряных Шпилей после победы над кишаурим? Победу, которая низведет их до статуса Малой школы, нельзя считать победой.
Они должны не просто победить кишаурим – они должны стереть их с лица земли. Но какой бы безумной ни была его жажда мести, Элеазар не собирался ради этого губить собственную школу.
– Мудрая линия поведения, великий магистр, – сказал Ийок. – Однако я опасаюсь, что в следующей стычке айнрити уже не проявят себя так хорошо.
– Почему?
– Кишаурим шли пешком, скрываясь от снабженных хорами лучников и арбалетчиков Саубона. Однако все равно странно, что они приблизились без кавалерийского эскорта…
– Они шли в открытую? Но я всегда считал, что их обычная тактика – бить из-за спин атакующей конницы…
– Именно так утверждают специалисты, работающие на императора.
– Самонадеянность, – сказал Элеазар. – Всякий раз, когда они схватывались с Нансурией, им приходилось иметь дело с Имперским Сайком. А тогда они знали, что мы в нескольких днях пути, около Южных Врат.
– Так, значит, они отбросили предосторожности, потому что сочли себя непобедимыми…
Ийок опустил взгляд, словно разглядывал сандалии и сбитые ногти больших пальцев, выглядывающие из-под подола его сияющего облачения.
– Возможно, – в конце концов произнес он. – Похоже, они намеревались устроить бойню, чтобы под следующей волной конницы строй айнрити рухнул. Возможно, они считали, что поступают предусмотрительно…
Они прошли мимо костров и вышитых круглых шатров своих соотечественников-айнонов и подобрались к границе погибшей Менгедды. Земля начала отлого подниматься. Из нее торчали широкие каменные фундаменты – останки древней стены. Не обращая внимания на опасность испачкать одежду, чародеи взобрались на вершину холма. Вокруг были развалины и изломанные стены, а на горизонте виднелся древний акрополь, увенчанный портиком с исполинскими колоннами.
«Что-то переломило хребет этому месту, – подумал Элеазар. – Что-то ломает хребет всем подобным местам…»
– Какие новости о Друзе Ахкеймионе? – спросил он. Отчего-то у магистра перехватило дыхание.
Шпион, подсевший на чанв, смотрел в ночь и погружался в свои грезы. Кто знает, что творится в его паучьей душе? В конце концов Ийок произнес:
– Боюсь, вы были правы насчет него…
– Боишься? – разозлился Элеазар. – Ты же сам допрашивал Скалатея! Ты знаешь, что произошло той ночью под императорским дворцом, лучше, чем кто-либо еще – кроме, разве что, непосредственных участников событий. Та мерзость узнала Ахкеймиона, следовательно, Ахкеймион каким-то образом связан с ней. Мерзость может быть только шпионом кишаурим, следовательно, Ахкеймион связан с кишаурим.
Ийок повернулся к магистру, с видом, кротким, как у овечки.
– Но насколько существенна связь между ними?
– Именно на этот вопрос мы и должны ответить.
– Верно. И как вы предлагаете искать ответ?
– То есть как? Отыскав колдуна. Допросив его.
Он что, не считает, что угроза, которую представляют собой эти оборотни, заслуживает применения столь чрезвычайных мер? Элеазар не мог даже представить себе опасности серьезнее!
– Так же, как Скалатея?
Элеазар подумал о неглубокой могиле, оставшейся в Ансерке, и его слегка передернуло.
– Так же, как Скалатея.
– Именно этого, – сказал Ийок, – я и боюсь. И внезапно Элеазар понял.
– Ты думаешь, что его бесполезно убеждать…
За прошедшие века Багряные Шпили похитили не одну Дюжину адептов Завета, в надежде вырвать у них тайны Гнозиса, чародейства Древнего Севера. Ни один не поддался. Ни один.
– Я думаю, что пытаться выведать у него что-либо бесполезно, – подтвердил его догадки Ийок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185
– Да, правда, – неубедительно произнес шпион. – Итак, что нам известно: согласно докладам, как галеотов, так и всех прочих, принц Саубон в одиночку отразил атаку койяури падиражди…
– Впечатляюще, – протянул Элеазар.
– Так же впечатляюще, как и невероятно, – отозвался неизменно скептичный Ийок. – Что, в общем, несущественно. Важно то, что шрайские рыцари погнались за фаним. Именно это я думаю, и оказалось решающим фактором.
– Как так?
– Обожженная земля свидетельствует, что атака Готиан началась не от войск Саубона, стоявших на края ложбины, шагов на семьдесят дальше… Я думаю, отступающие койяури заслонили шрайских рыцарей от кишаурим… Рыцари находились всего шагах в ста, когда безглазые начали Бичевать их
– Значит, они применяли Бичевание? Ийок кивнул.
– Я бы сказал, да. И, возможно, еще и Плети.
– Так это были секондарии или терциарии?
– И те, и другие, – отозвался глава шпионов, – и, возможно, даже один-два примария… Очень жаль, что мы не додумались разместить наблюдателей среди норсирайцев: не считая того, что мы видели десять лет назад, мы ничего больше не знаем про их концерты. И, к сожалению, никто, похоже, не знает, кто именно из кишаурим был здесь – даже высокопоставленные кианские пленники.
Элеазар кивнул.
– Да, было бы неплохо узнать имена… И все-таки дюжина кишаурим мертва, Ийок. Дюжина!
Колдунов Трех Морей недаром называли Немногими. Кишаурим, если верить осведомителям в Шайме и Ненсифоне, могли выставить от ста до ста двадцати колдунов высокого ранга – примерно столько же, сколько и Багряные Шпили. Для тех, кто ведет счет на тысячи, потеря двенадцати человек вряд ли покажется значительной, и Элеазар не сомневался, что многие в Священном воинстве, в особенности среди шрайских рыцарей, скрипят зубами при мысли о том, скольких они потеряли ради победы над столь малочисленным противником. Но для тех, кто, как колдуны, считает десятками, уничтожение двенадцати было катастрофой – или поистине славной победой.
– Это потрясающее достижение, – согласился Ийок.
Он жестом указал на Людей Бивня, снующих вокруг; Элеазар подумал, что это, вероятно, зрители, возвращающиеся после совета Великих и Меньших Имен.
– И судя по тому, что я успел узнать, солдаты более чем смутно осознают ее значение.
«Оно и к лучшему», – подумал Элеазар. Как странно, что жестокость и ликование могут задевать столь нежные струны.
– В таком случае, – торжественно заявил он, – это и будет нашей стратегией. Мы будем сохранять свои жизни любой ценой, позволив этим псам и дальше убивать столько кишаурим, сколько они смогут.
Магистр сделал паузу и подождал, пока Ийок соизволит на него посмотреть.
– Мы должны беречь себя для Шайме.
Сколько раз он обсуждал этот вопрос с Ийоком и прочими? Все соглашались, что Псухе при всей ее силе все-таки ниже мистической магии. В открытом противостоянии с кишаурим Багряные Шпили победят – это даже не вопрос. Но скольким из них придется умереть? И какие силы останутся у Багряных Шпилей после победы над кишаурим? Победу, которая низведет их до статуса Малой школы, нельзя считать победой.
Они должны не просто победить кишаурим – они должны стереть их с лица земли. Но какой бы безумной ни была его жажда мести, Элеазар не собирался ради этого губить собственную школу.
– Мудрая линия поведения, великий магистр, – сказал Ийок. – Однако я опасаюсь, что в следующей стычке айнрити уже не проявят себя так хорошо.
– Почему?
– Кишаурим шли пешком, скрываясь от снабженных хорами лучников и арбалетчиков Саубона. Однако все равно странно, что они приблизились без кавалерийского эскорта…
– Они шли в открытую? Но я всегда считал, что их обычная тактика – бить из-за спин атакующей конницы…
– Именно так утверждают специалисты, работающие на императора.
– Самонадеянность, – сказал Элеазар. – Всякий раз, когда они схватывались с Нансурией, им приходилось иметь дело с Имперским Сайком. А тогда они знали, что мы в нескольких днях пути, около Южных Врат.
– Так, значит, они отбросили предосторожности, потому что сочли себя непобедимыми…
Ийок опустил взгляд, словно разглядывал сандалии и сбитые ногти больших пальцев, выглядывающие из-под подола его сияющего облачения.
– Возможно, – в конце концов произнес он. – Похоже, они намеревались устроить бойню, чтобы под следующей волной конницы строй айнрити рухнул. Возможно, они считали, что поступают предусмотрительно…
Они прошли мимо костров и вышитых круглых шатров своих соотечественников-айнонов и подобрались к границе погибшей Менгедды. Земля начала отлого подниматься. Из нее торчали широкие каменные фундаменты – останки древней стены. Не обращая внимания на опасность испачкать одежду, чародеи взобрались на вершину холма. Вокруг были развалины и изломанные стены, а на горизонте виднелся древний акрополь, увенчанный портиком с исполинскими колоннами.
«Что-то переломило хребет этому месту, – подумал Элеазар. – Что-то ломает хребет всем подобным местам…»
– Какие новости о Друзе Ахкеймионе? – спросил он. Отчего-то у магистра перехватило дыхание.
Шпион, подсевший на чанв, смотрел в ночь и погружался в свои грезы. Кто знает, что творится в его паучьей душе? В конце концов Ийок произнес:
– Боюсь, вы были правы насчет него…
– Боишься? – разозлился Элеазар. – Ты же сам допрашивал Скалатея! Ты знаешь, что произошло той ночью под императорским дворцом, лучше, чем кто-либо еще – кроме, разве что, непосредственных участников событий. Та мерзость узнала Ахкеймиона, следовательно, Ахкеймион каким-то образом связан с ней. Мерзость может быть только шпионом кишаурим, следовательно, Ахкеймион связан с кишаурим.
Ийок повернулся к магистру, с видом, кротким, как у овечки.
– Но насколько существенна связь между ними?
– Именно на этот вопрос мы и должны ответить.
– Верно. И как вы предлагаете искать ответ?
– То есть как? Отыскав колдуна. Допросив его.
Он что, не считает, что угроза, которую представляют собой эти оборотни, заслуживает применения столь чрезвычайных мер? Элеазар не мог даже представить себе опасности серьезнее!
– Так же, как Скалатея?
Элеазар подумал о неглубокой могиле, оставшейся в Ансерке, и его слегка передернуло.
– Так же, как Скалатея.
– Именно этого, – сказал Ийок, – я и боюсь. И внезапно Элеазар понял.
– Ты думаешь, что его бесполезно убеждать…
За прошедшие века Багряные Шпили похитили не одну Дюжину адептов Завета, в надежде вырвать у них тайны Гнозиса, чародейства Древнего Севера. Ни один не поддался. Ни один.
– Я думаю, что пытаться выведать у него что-либо бесполезно, – подтвердил его догадки Ийок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185