– Я могу объяснить, Эсми… Объяснить все. Эсменет кивнула и потерла плечи, там, где он ее схватил. За палаткой зазвучал слаженный хор голосов; женщины принялись петь, подобно другим проституткам, обещая мягкие вещи за твердое серебро. Отблески костра мерцали в прорехах палатки, словно золото сквозь темную воду.
– Той ночью, про которую ты говоришь… Сейен милостивый, Эсми, если я не подошел к тебе, то не потому, что стыдился! Да как я мог бы? Кто вообще стал бы стыдиться такой женщины, как ты?
Эсменет прикусила губу и улыбнулась, хотя его слова вызвали у нее новый поток слез.
– Тогда почему?
Ахкеймион перекатился на бок и лег рядом с ней; взгляд его был устремлен в холстяной потолок.
– Потому, что я нашел их, Эсми, – в ту самую ночь… Я нашел Консульта.
– А дальше я ничего не помню, – сказал он. – Знаю, что прошел ночью всю дорогу от императорского дворца до лагеря Ксинема, но я ничего не помню…
Слова хлынули из него потоком, рисуя кошмарные события, что произошли в ту ночь под Андиаминскими Высотами. Беспрецедентный вызов. Встреча с Икуреем Ксерием III. Допрос Скеаоса, первого советника императора. Лицо, которое не было лицом, раскрывающееся, словно сжатая в кулак рука с длинными пальцами. Чудовищный заговор кожи. Он рассказал ей обо всем, кроме Келлхуса…
Эсменет свернулась в его объятиях калачиком и слушала. Теперь она положила подбородок ему на грудь.
– Император тебе поверил?
– Нет… Кажется, он думает, что в этом замешаны кишаурим. Мужчины предпочитают новых любовниц и старых врагов.
– А Атьерс? Что говорит Завет?
– Они одновременно и в восторге, и в ужасе, насколько я могу понять.
Ахкеймион облизал губы.
– Я не уверен. Я не связывался с ними после того, как доложил обо всем Наутцере. Возможно, они решили, что я мертв… Убит из-за того, что узнал.
– Тогда почему они не свяжутся с тобой…
– Разве ты не помнишь, как это работает?
– Да-да, – отозвалась Эсменет, закатывая глаза и самодовольно улыбаясь. – Как это работает? Для Напевов Вызывания нужно знать и человека, с которым связываешься, и место, где он находится. Поскольку ты движешься вместе с войском, они понятия не имеют, где ты сейчас…
– Вот именно, – сказал Ахкеймион, собираясь с духом и готовясь к неизбежным расспросам.
Эсменет испытующе взглянула на него, сочувственно, но в то же время настороженно.
– Тогда почему ты не свяжешься с ними сам? Ахкеймион вздрогнул. Он провел дрожащей рукой по ее волосам.
– Я так рад, что ты здесь, – пробормотал он. – Так рад, что с тобой ничего не случилось… – Акка, что с тобой? Ты меня пугаешь…
Ахкеймион закрыл глаза и глубоко вздохнул.
– Я кое-кого встретил. Человека, чье появление было предсказано две тысячи лет назад…
Он открыл глаза. Эсменет по-прежнему была здесь. – Анасуримбора.
– Но это означает… – Эсменет нахмурилась. – Ты как-то раз разбудил меня ночью, потому что кричал во сне это имя…
Она подняла голову, вглядываясь ему в лицо.
– Я помню, как спросила тебя, что это значит – Анасуримбор, – и ты сказал… ты сказал…
– Я не помню.
– Ты сказал, что это имя последней правящей династии древней Куниюрии, и…
Ее лицо исказил ужас.
– Акка, это не смешно. Ты меня пугаешь!
Ей стало страшно, понял Ахкеймион, потому что она поверила. .. Он задохнулся и почувствовал на ресницах горячие слезы. Слезы радости.
«Она поверила… Она все-таки поверила!»
– Нет, Акка! – воскликнула Эсменет, крепко обняв его. – Этого не может быть!
Что за извращенная штука – жизнь! Чтобы адепт Завета радовался Апокалипсису…
Нагая Эсменет лежала, прижавшись к нему, а Ахкеймион объяснял, почему так уверен, что Келлхус – это Предвестник. Она слушала, ничего не говоря, и смотрела на него с боязливым ожиданием.
– Разве ты не понимаешь? – спросил Ахкеймион, обращаясь не столько к Эсменет, сколько к миру за пределами палатки. – Если я расскажу все Наутцере и остальным, они заберут его… Чьим бы покровительством он ни заручился.
– Они убьют его?
Ахкеймион попытался прогнать из памяти картины прошлых дознаний.
– Они сломают его, убьют того, кем он является сейчас…
– Даже если так, – сказала Эсменет. – Акка, ты должен выдать его.
Ни колебания, ни малейшей паузы – холодный взгляд и беспощадный приговор. Похоже, для женщин не существует ничего, что могло бы сравниться по значимости с опасностью или любовью.
– Но, Эсми, речь ведь идет о жизни.
– Вот именно, – отозвалась Эсменет. – О жизни… Много ли значит жизнь одного человека? Сколько людей умирает, Акка!
Жестокая логика жестокого мира.
– Зависит от того, какой человек, разве не так?
Это заставило ее на некоторое время умолкнуть. – Думаю, да, – сказала она. – Ну и что же он за тип? Какой человек стоит того, чтобы из-за него рисковать целым миром?
Несмотря на сарказм, Ахкеймион чувствовал, что она боится его ответа. Суровые факты плохо сочетаются с путаницей в его голове, так что Эсменет явно стремится во всем разобраться. «Она думает, что спасает меня, – понял Ахкеймион. – Она хочет, чтобы я поступил дурно – ради моего же блага…»
– Он… Ахкеймион сглотнул.
– Он ни на кого не похож.
– Как так?
Скептицизм проститутки.
– Это трудно объяснить.
Ахкеймион замолчал, думая о том времени, что провел рядом с Келлхусом. Столько озарений. Столько мгновений благоговейного трепета.
– Представляешь, каково это – стоять на чужой земле, в чужих владениях?
– Ну… наверное, чувствуешь себя гостем. Иногда непрошеным.
– Вот он каким-то образом заставляет тебя ощущать именно это. Словно ты гость.
Проступившее на лице отвращение.
– Что-то мне не нравится, как это звучит.
– Значит, я неверно сказал. Ахкеймион глубоко вздохнул, пытаясь подобрать нужные слова.
– У людей много… много земель. Некоторые из них – общие, некоторые – нет. Вот, например, когда мы с тобой говорили о Консульте, ты стояла на моей земле, как я стоял на твоей, когда ты говорила о… о своей жизни. Но с Келлхусом нет разницы, о чем ты говоришь и где стоишь; все равно земля у тебя под ногами принадлежит ему. Я всегда его гость – всегда! Даже когда учу его, Эсми!
– Ты учишь его? Ты взял его в ученики?
Ахкеймион нахмурился. Эсменет произнесла это так, словно речь шла о предательстве.
– Только внешним знаниям, – ответил он, пожав плечами, – знаниям о мире. Ничего тайного, ничего эзотерического. Он не принадлежит к Немногим… – И запоздало добавил: – Слава богу.
– Почему ты так считаешь?
– Из-за его интеллекта, Эсми! Ты не представляешь! Я никогда не встречал такого проницательного человека, ни в жизни, ни в книгах… Даже Айенсис – и тот… Даже Айенсис, Эсми! Если бы Келлхус обладал способностью колдовать, он был бы… был бы…
Ахкеймион задохнулся.
– Кем?
– Вторым Сесватхой… Если не больше…
– Тогда он мне совсем не нравится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185